Диссертация (1173628), страница 35
Текст из файла (страница 35)
Лазарев о таком нормотворчестве писал, что «сам по себе нормативный подход кпониманию права был бы неплох. Уязвимым его делает, как это ни парадоксально, государство.В силу различных причин в определенных обстоятельствах оно удовлетворяется устаревшиминормами или, хуже того, издает акты, идущие вразрез с жизнью, принимает нормы,работающие на консервативные силы». См. Лазарев В.В. Поиск права. // Журнал российскогоправа.
2004. № 7. С. 3-14.382Приложение № 1, вопрос № 17.383Приложение № 2, вопрос № 18.158понимания такого элемента процессуального механизма благоприятствованиязащите, как бремя доказывания и опровержения доводов со стороны обвиняемого,которая, с одной стороны, свидетельствует об элементах самоустранениягосударственного обвинения от своих обязанностей по опровержению доводов,приведенных в свою защиту обвиняемым (подозреваемым), а с другой констатирует сложившееся при отправлении уголовного судопроизводстваобыкновение на принятие судом на себя не свойственных ему обязанностей,разрушающих состязательное начало в уголовном судопроизводстве РоссийскойФедерации и находящихся в глубоком противоречии с функцией суда какстороны, в обязанности которой входит лишь создание необходимых условий дляисполнения сторонами их процессуальных обязанностей и осуществленияпредоставленных им прав (часть 3 ст.
15 УПК РФ) 384.Вэтойпроцессуальныйсвязивключениемеханизмсудопроизводстве»втемыобеспеченияпрограммы«Благоприятствованияравенстваповышениясторонзащитевкакуголовномквалификациивсехпрофессиональных участников уголовного судопроизводства могло бы оказатьпозитивное воздействие на формирование надлежащего правоприменительногоповедения.Существует воздействие процессуального механизма благоприятствованиязащите и на формирование допустимых способов реализации своих полномочийстороной обвинения при осуществлении доказательственной деятельности. Оноформируется через систему право-ограничительных и запретительных элементовфеномена«благоприятствованиезащите»,всоответствиискоторымипостулируется запрет на обоснование обвинительного приговора суда напредположениях (часть 4 ст. 14 УПК РФ), что вытекает из иного нормативногоТакой подход к роли суда не является единственным в системе взглядов ученыхпроцессуалистов на этот вопрос.
Так, в частности, С.В. Романов, соглашаясь, что именно такаяроль суда указана в действующем уголовно-процессуальном законодательстве, утверждает, чтоизложенный вариант больше характерен для англосаксонской модели процесса, тогда как дляконтинентальной модели более приемлем вариант, при котором суд не только руководитисследованием доказательств, но и в случае необходимости предпринимает самостоятельныедействия по получению необходимых для вынесения решения доказательств. См. Курсуголовного процесса / Под ред. д.ю.н., проф.
Л.В. Головко. – М. : Статут, 2016. С. 298-301.384159запрета на использование для доказывания обвинения доказательств, содержащихнеустранимые сомнения (часть 3 ст. 14 УПК РФ).Здесь, как справедливо отмечено С.Ю. Суменковым, государствомреализован специфический инструментарий, «направленный на юридическоеоформлениесужениявозможностейсубъекта»385процессуальныхправоотношений, что дает основание рассматривать эти ограничения именно вкачестве составных частей процессуального механизма «favor defensionis».ВэтойсвязипозицияМ.А.Михеенковой,заключающаясявпротивопоставлении благоприятствования защите и правила «in dubio pro reo»,видится нам также не вполне обоснованной386.
Здесь мы в очередной разнаблюдаем элементы единого процессуального механизма, включающего своюрегулятивную функцию в строго определенный момент – момент оценки (впервую очередь судом) полученных и представленных по делу доказательств.Действие процессуального механизма благоприятствования защите представляетсуду нормативно закрепленную возможность сформировать конструкцию доводовдля обоснования своего вывода относительно возможности использования тогоили иного доказательства, в том числе и через обращение к нормативнымположениям процессуального механизма благоприятствования защите.Представляется важным проанализировать также соотношение феномена«благоприятствование защите» с принципом обеспечения подозреваемому(обвиняемому)праваназащиту,имеющегофактическитройственноезакрепление: в части 3 ст.
6 Конвенции о защите прав человека и основныхсвобод, ст. 48 (части 1) Конституции РФ и в ст. 16 УПК РФ.М.А. Михеенкова, проанализировав соотношение «favor defensionis” иправо на защиту через призму реализации права на защиту в материальном иформальномсмыслесправедливогоправосудияипринципа«равенстваоружия»387, сделала, в целом, правильный вывод об отсутствии оснований «дляСуменков С.Ю. Исключения в праве: теоретико-инструментальный анализ: Монография.Указ.
соч. С. 66-67.386Михеенкова М.А. Указ. соч. С. 43-44.387Михеенкова М.А. Указ. соч. С. 78-81.385160рассмотрения права на защиту и «благоприятствование защите» как аналогичныхпо содержанию понятий»388.Нам представляется, что институт права на защиту в своем построенииявляется именно статичной процессуальной конструкцией, имеющей публичноправовое значение и определяющей безусловную возможность обвиняемого(подозреваемого) защищаться от предъявленного обвинения. В то же время самфакт наделения обвиняемого (подозреваемого) целым набором прав для своейзащиты по одному этому обстоятельству не может характеризоваться в качествеэлементов процессуального механизма благоприятствования, так как наличиетаких прав не представляет собой нормативно закрепленных исключений изкакого-либо общего правила, а само является общим правилом для отправленияуголовного судопроизводства.
В этой связи справедливо подмечено рядомученых, что даже при осуществлении розыскного процесса, основанного напрезумпции вины, не отрицалось право на защиту389.В подтверждение этого тезиса стоит обратить внимание на нормативноеописание частей 2-4 ст. 16 УПК РФ, которые дополнительно раскрываютотдельные положения права на защиту от предъявленного обвинения, однакоданные процессуальные нормы сконструированы законодателем именно в виденорм-исключений из общей концепции реализации подозреваемым (обвиняемым)своего диспозитивного права защищаться.Так, в частности, путем реализации нормы-привилегии для стороны защитысуд, прокурор, следователь и дознаватель не только разъясняют подозреваемому иобвиняемому их права, но и обеспечивают им возможность защищаться всеми незапрещенными УПК РФ способами и средствами (часть 2 ст.
16 УПК РФ). Такимобразом демонстрируется устремленность на создание режима наибольшегоблагоприятствования для специально-целевой категории субъектов уголовно-Там же, с. 80.См. Григорян Л.В. Указ. соч. С. 6-14; См. об этом же: Курс уголовного процесса / Под ред.д.ю.н., проф. Л.В.
Головко. – С. : Статут, 2016. С. 301.388389161процессуальныхотношений 390,которымиявляютсяподозреваемыйиобвиняемый, ставшие участниками соответствующего вида правоотношений непо своей воле, а по воле государства в лице его уполномоченных органов. Приэтом специфической целью такой процессуальной дифференциации является непросто механически устанавливаемая для стороны защиты компенсация болеесильного положения обвинения, как указывают некоторые авторы 391, афактически реализация единственного способа достижения публичного интереса,направленного на защиту личности от незаконного и необоснованного обвиненияи осуждения через выравнивание положения лица, защищающегося от обвинения.Только в этом контексте допустимо обоснование наличия в уголовномсудопроизводстве элементов процессуального механизма благоприятствованиязащите.Продолжением регулятивного воздействия на реализацию права на защитупутем включения в действие механизма благоприятствования защите являютсяположения, закрепленные в части 3 и 4 ст.
16 УПК РФ, которые устанавливаютеще два исключения для стороны защиты. Эта форма благоприятствованиясформулированазаконодателемввидеобязанностидолжностныхлиц,осуществляющих производство по уголовному делу, в случаях, предусмотренныхзаконом (ст. 51 УПК РФ), обеспечить обязательное участие защитника и (или)законного представителя подозреваемого или обвиняемого (превентивный, правообязывающий, общий элемент процессуального механизма благоприятствованиязащите),приэтом,приопределенныхзакономобстоятельствах,такаяюридическая помощь оказывается подозреваемому или обвиняемому бесплатно(часть 4 ст.
16 УПК РФ, превентивный, преимущественный, общий элемент «favordefensionis» по представленной нами классификации).Во взаимосвязи с указанными элементами процессуального механизма«favor defensionis» находятся и положения части 2 ст. 52 УПК РФ,Суменков С.Ю. Исключения в праве: теоретико-инструментальный анализ: Монография.Указ. соч. С. 72.391Парфенова М.В. Охрана конституционных прав подозреваемого и обвиняемого вдосудебных стадиях уголовного процесса России: дис. … канд. юрид. наук. Москва, 2004.
–208 с.390162устанавливающей дискреционное право дознавателя, следователя и суда непринять отказ подозреваемого или обвиняемого от защитника. Это, в своюочередь, формирует дополнительную обязанность для указанных должностныхлиц в виде выяснения причин заявления такого отказа в целях исключениянарушения права на защиту подозреваемого или обвиняемого, в случаевынужденного, вопреки воле защищающегося, характера заявления отказа отзащитника.Указанныеобстоятельствапозволяютохарактеризоватьтакоеустановленное законом процессуально значимое поведение правоприменителякак исключение из общего постулата недопустимости принуждения кого-либо креализации своего права, что дает нам основания квалифицировать это положениеуголовно-процессуального закона как привилегию для стороны защиты.Отсутствиеклассификацииинормативногозакрепленияфеномена«благоприятствование защите» влияет и на формальное отношение к егоотдельным элементам всех субъектов правоприменения.
Таковыми, в частности,являются непосредственно действующие, право-предоставляющие и общие посвоимклассификационнымхарактеристикамэлементыпроцессуальногомеханизма благоприятствования защите, предоставляющие право на выступлениев судебных прениях после стороны государственного обвинения (часть 3 ст. 292УПК РФ) и право на последнее слово (ст. 293 УПК РФ).Надо сказать, что в настоящий момент адвокаты-защитники в большинствесвоем не склонны рассматривать эти элементы в качестве составляющихпроцессуальныйпроведенногомеханизмблагоприятствованияанкетированиятолько33,3%защите.Поопрошенныхрезультатамадвокатовхарактеризовали это как проявление «favor defensionis», тогда как 61,4% далиотрицательный ответ на вопрос о том, рассматривают ли они эти права сторонызащитыпроявлениемсоответствующегопроцессуальногомеханизма392.Относительно права на последнее слово результаты анкетирования оказались ещеболее выразительными: 76,6% опрошенных адвокатов не рассматривают правоподсудимого на последнее слово как процессуальное преимущество стороны392Приложение № 4, вопрос № 18.163защиты перед стороной обвинения 393.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
