Диссертация (1173628), страница 22
Текст из файла (страница 22)
См. Вышинский А.Я. Революционная законность и задачи советскойзащиты. (Исправленная и дополненная стенограмма доклада на собрании Московской коллегиизащитников 21 декабря 1933 г.). Редакционно-издательский сектор Мособлисполкома. М. 1934.С. 32.254См. Соловьев С.А. Объективная истина – ключ к «ящику Пандоры» уголовного процессаРоссии // Уголовный процесс. № 6. М.: Актион. 2015. С. 87-92.25198этого процессуального феномена в этот период существования уголовнопроцессуальной науки отсутствуют.Именносерьезнымвлияниемидеологическойиполитическойсоставляющей на развитие теории уголовного процесса в советском государстве иобъясняется отсутствие такой лингвистической формулы – “favor defensionis“ – внаучных трудах видных процессуалистов советского периода, таких как М.С.Строгович, Д.А.
Карницкий, Н.Н. Полянский, М.А. Чельцов-Бебутов, А.Я.Вышинский, Я.О. Мотовиловкер, М.Л. Якуб и др. 255, что явилось причинойзабвения этого феномена на долгие годы. Вновь этот термин стал применяться внаучно-теоретических трудах лишь к середине 80-х годов ХХ века 256 и далее257.Однако анализ советского уголовно-процессуального законодательства,отметившегося введением в историю уголовного процесса России нового, поевропейскипоименованногокодифицированногонормативногоакта,регулирующего уголовно-процессуальные вопросы, показывает, что Уголовнопроцессуальный кодекс РСФСР - и в редакции 1922 года (далее УПК 1922 258), и вСм.
Михеенкова М.А. Указ. Соч. Примеч. 74, 75. на С. 22.«Для того, чтобы процессуальное равенство из области мечтаний превратилось вдействительное правовое достояние, необходимо участие в процессе защитника, имеющегоширокие права, обеспеченные гарантиями. В тех же целях подсудимому предоставляютсянекоторые дополнительные права и условия, называемые в процессуальной теории favordefensionis (благоприятствование защите)». См. Стецовский Ю.И., Ларин А.М.Конституционный принцип обеспечения обвиняемому права на защиту. – М. : Наука, 1988. С.117; «Далее обвинитель обязан доказать все обстоятельства, относящиеся к обвинению, сполной достоверностью, устранить все сомнения, которые могли возникнуть; всякое сомнение,оставшееся неустраненным, толкуется в пользу обвиняемого.
Мы думаем, что это положение, встарых трудах по уголовному процессу называемое «благоприятствованием защиты» (favordefensionis), не только не может быть аргументом против определения обвинителя иобвиняемого и его защитника как сторон, но, наоборот, подтверждает правильность,жизненность, необходимость самой концепции сторон в процессе». Полянский Н.Н., СтроговичМ.С., Савицкий В.М., Мельников А.А. Проблемы судебного права: монография. М.
: «Наука»,1983. С. 66.257См. напр. Михайловская И.Б. Настольная книга судьи по доказыванию в уголовномпроцессе. М.: ТК Велби. Изд-во Проспект. 2006. С. 138, Петрухин И.Л. Оправдательныйприговор и право на реабилитацию. М. 2009. С. 98, 118.258Уголовно-процессуальный Кодекс РСФСР. Постановление ВЦИК от 25 мая 1922 года «Обуголовно-процессуальномкодексе.//[Электронныйресурс]//URL:http://docs.cntd.ru/document/901757376 (дата обращения 14.09.2016).25525699редакции 1923 года (далее УПК 1923 259), и тем более в редакции 1960 года (далееУПК РСФСР, УПК 1960) - не был совсем уж чужд уголовно-процессуальнымположениям, которые по способу своего нормативного оформления и порезультатам воздействия на регулируемые уголовно-процессуальные отношениявполне можно отнести к составным элементам феномена «благоприятствованиезащите».В то же время стоит обязательно отметить, что наличие этих положений несвидетельствовало о желании законодателя нормативными исключениямиобеспечить для стороны защиты выравнивание её положения в соотношении сположением обвинения.
Наличие этих норм было некой инерционной связьюнового пролетарского уголовно-процессуального законодательства с УУС 1864года, но эта преемственность была не правового, сущностного толка, и являласьскорее элементом допустимости меньшего процессуального «зла» со стороныновой власти (обусловленным в том числе очевидным недостатком времени дляформированияивнедрениявжизньполностью«своего»новогозаконодательства), неким правотворческим жестом, свидетельствующим о том,что новая власть готова защищать права граждан, в том однако только случае,если эти граждане с классовой позиции будут соответствовать представлениямвласти о пролетарском гражданине.Именно этим и объясняется формирование уголовно-процессуального праваэтого периода и, в особенности его разделов касающихся прав обвиняемого илиподсудимого,черезприоритетыреволюционногоправосознанияидажереволюционной законности260.
Такой подход, по справедливому замечанию С.В.Романова, на первоначальных этапах формирования массива основных правовыхнорм переводил правосознание правоприменителя в категорию источников права,Постановление ВЦИК от 15.02.1923 «Об утверждении уголовно-процессуального кодексаР.С.Ф.С.Р. // [Электронный ресурс] // URL: http://www.lawrussia.ru/bigtexts/law_3915/index.htm(дата обращения 15.09.2016).260См. напр. Постановление ЦИК и СНК СССР от 25 июня 1932 г. «О революционнойзаконности»//[Электронныйресурс]URL:http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=ESU&n=44136#05791557819709527(дата обращения 15.09.2017).259100заменяемое после стабилизации основ правопорядка в СССР на принципсоциалистической законности 261.Приэтомнесказалсяположительнонаразвитиифеномена«благоприятствование защите» и тот факт, что и УПК 1922 года, и УПК 1923года, в отличие от УУС 1864 года, содержали в глоссарии понятие сторон (часть 6ст.
23 обоих УПК).Говоряоботдельныхнормативныхположениях,формирующихпроцессуальный режим благоприятствования защите, можно отметить запретследователю домогаться показаний или сознания обвиняемого путем насилия,угроз и других подобных мер (ст. 139 УПК 1922). Есть мнение, чтопроцессуальныеэлементыподобногороданедопустимоотноситькблагоприятствованию защите, так как они de facto призваны гарантировать прававсех участников производства 262. Мы не вполне согласны с такой позицией, таккак нормативное закрепление недопустимости применения недозволенныхметодов создает в дальнейшем непреодолимые процессуальные препятствия дляиспользования доказательства, полученных с нарушением этого требованияуголовно-процессуального закона.
Это в том числе весьма ярко характеризуетпубличную составляющую интереса государства в уголовно-правом споре,которое свое «благо» формирует через первенство интереса прав конкретнойличности, оставляя на втором плане интерес раскрытия преступления любымисредствами и способами.При таких обстоятельствах наличие норм, устанавливающих запреты наконкретное поведение правоприменителя, есть безусловное действие механизмаблагоприятствования в особенности с учетом исторической ретроспективыразвития уголовного процесса на Руси, где пытка долгое время оставаласьглавным способом разрешения уголовного дела. Исторические события, имевшиеместо в 1930-1950 годах в СССР, наглядно продемонстрировали декларативность,нарочитое пренебрежение и безнаказанное игнорирование властью этой нормыКурс уголовного процесса.
Под ред. Л.В. Головко. Коллектив авторов. М. : Статут, 2016. С.266.262См. Михеенкова М.А. Указ. Соч. С. 111-112.261101УПК 1922 при получении признаний от обвиняемых по делам врагов народа,многочисленных шпионов и антисоветчиков.Весьма позитивным с точки зрения благоприятствования защите былотребование закона, изложенное в ст. 272 УПК 1922, о возможности заменынеявившегося защитника только с согласия обвиняемого, причем отсутствиетакого согласия фактически препятствовало дальнейшему движению дела.Были закреплены в УПК 1922 и традиционно понимаемые уголовнойюстицией как проявление «favor defensionis» правила, в соответствии с которымиправо на последнее выступление в прениях (ст. 308 УПК 1922), право напоследнюю реплику (ст.
311 УПК 1922), право на последнее слово (ст. 313 УПК1922) всегда принадлежит подсудимому.Нельзя в этой связи не упомянуть и о правиле недопустимости ухудшенияположения осужденного при новом рассмотрении дела в случае состоявшейсяотмены приговора по его жалобе (ст. 370 УПК 1922).Наличиеограничительныхсроковдляпересмотраоправдательныхприговоров – год со дня открытия новых обстоятельств и не позже 5 лет со днявступления приговора в законную силу (ст. 379 УПК 1922) - также теоретическиможно рассматривать с точки зрения благоприятствования защите, но наличиестольдлительныхсроков,позволявшихпересмотретьсостоявшийсяивступивший в силу оправдательный приговор, на наш взгляд, нивелирует тепреимущества, которые сами по себе образуются при наличии нормативнозакрепленнойневозможностипересмотраоправдательныхприговоров,вступивших в законную силу.УПК 1923 года, будучи утвержденным Постановлением ВЦИК от15.02.1923 года, действовал до 1960 года, когда был принят последний в рамкахСССР Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР.
Отдельными процессуалистами102данный законодательный акт называется связующим звеном между Судебнымиуставами 1864 года и поздним советским уголовным процессом 263.Однако на анализ и оценку влияния УПК 1923 года на уголовнопроцессуальную политику государства в период действия данного нормативногоактавсегдабудутоказыватьсущественноезначениефактымассовогопренебрежения им в годы репрессий, которые свели на нет практически все егоположительные качества, в том числе и имеющие непосредственное отношение к«favor defensionis», которых в дополнение к УПК 1922 года, было не так много.Так,впервыевуголовно-процессуальномзаконодательствебылсформирован принцип отраслевой преюдиции, в соответствии с которымвступившие в силу решения по гражданским делам имели отношение только квопросу, имело ли место событие или деяние, но не предрешали вопроса овиновности подсудимого (ст.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
