Диссертация (1173443), страница 22
Текст из файла (страница 22)
[62, с. 291]В итоге же триада Уварова клала в основание русского национализмарелигию и абсолютную монархию – институты, которые с его приходом должныбыли быть разрушены. К тому же, примечательно, что сам автор априорипризнаѐт одной из причин возможных неудач задуманного «всеобщее состояниеумов, и, в особенности, поколение, которое выходит сегодня из наших дурныхшкол и в нравственной запущенности которого мы, может быть, надо признаться,должны упрекнуть себя».
Заметим, Уваров достаточно верно понимает,необходимостьсоциальнойидентичностидляподдержаниястабильностиобщества, однако даже в отличие от вполне конкретного и образного солдатскогодевиза «За Веру, Царя и Отечество» предлагает руководствоваться абстрактнымипонятиями, не вызывающих отклика ни у просвещѐнного дворянства, ни убезграмотного крестьянства.В данной связи закономерно то обстоятельство, что неразвитое и незрелоенациональное самосознание вело к отсутствию у народа чувства патриотизма вотношении государства. Например, Л. Н. Толстой пишет: «Я прожил полвекасреди русского народа и в большой массе настоящего русского народа впродолжение всего этого времени ни разу не видал и не слышал проявления иливыражения этого чувства патриотизма, если не считать тех заученных насолдатской службе или повторяемых из книг патриотических фраз самымилегкомысленными и испорченными людьми народа.
Я никогда не слыхал отнарода выражений чувств патриотизма, но, напротив, беспрестанно от самыхсерьѐзных,почтенныхлюдейнародаслышалвыражениясовершенногоравнодушия и даже презрения ко всякого рода проявлениям патриотизма». [114, с.52]105Подобные свидетельства можно найти в воспоминаниях русских генераловДанилова Ю.Н. и Головина Н.Н.
Оба они, рассматривая события начала ХХ векаутверждали, что ввиду отсутствия развитого национального самосознания упростых солдат русской армии состояние боевого духа оставляло желать лучшего,усугубляя и без того плохую подготовку к затяжным военным действиям.
Бойцыне понимали, ради чего они сражаются. Не было у них и осмысленного чувствапатриотизма. И хотя в целом они готовы были защищать отечество, но кровнаязаинтересованность в происходящем появлялась лишь в том случае, когданепосредственная опасность грозила их малой родине.Периодическисо стороныполитических деятелейцарскойРоссиипредпринимались попытки убедить правительство предпринять действенныемеры и реформировать систему образования. Так граф Н.С. Мусин-Пушкинобращаясь к Министерству Народного Просвещения призывал изменить«космополитический»уклонучебныхпрограммроссийскихшколнапатриотический и «национальный» и выражал недовольство тем, что «мы,переняв из Германии все наши школьные порядки, всю нашу школьную систему,не переняли только одного — самого главного — их школьного духа, тогоживительного,национального,патриотическогонаправления,которымпроникнута вся немецкая школа».
[15, с. 21-22] Причѐм особое вниманиепредлагалось обратить на преподавание истории Российского государства,прививая любовь к историческому прошлому, составляющему культурнуюценность народа, гордость за великие былые свершения, преданность престолу иотечеству. В свою очередь по утверждению Н.В. Дмитриева, «проблема, посуществу, заключается во введении в школах более последовательного инедвусмысленного исторического нарратива, ориентированного на подъемнациональногодуха.Вяпонских,французскихинемецкихучебникахнациональное прошлое описано в одобрительных и вдохновляющих выражениях,тогда как в русских часто допускается двоякое толкование событий.» [36]Не взирая на политические и социальные обстоятельства, развитиелитературы в России не прекращалось ни на миг.
Начиная со второй половины106XVIII века, в русской печатной литературе сформировались три основныхнаправления:- классицизм, отражавший идеологию консервативного дворянства,считая крепостничество незыблемым институтом политическойжизни России;- художественный реализм, идеологически близкий французскимпросветителям и выступавший с позиций прогрессивного дворянства;- сентиментализм, стремившийся сгладить острые противоречия эпохи,уравнивая душевные качества дворян и крепостных.Факт наличия указанных течений наглядно демонстрирует взаимосвязьрусской и европейской литературы, а также сходство путей их развития.
Но былии различия. Дело в том, что в первой половине XIX века русская художественнаялитература и тесно связанная с ней интеллигенция уже играли специфическуюроль в обществе, как правило отводимую в западном мире политическойоппозиции.Данноесуществованиемобстоятельствогосударственнойнапрямуюцензуры,историческинеразвитостьюсвязаносполитическихинститутов гражданского общества, невозможностью открыто выразить своюпозицию по наиболее острым социально-политическим вопросам.
В подобныхусловиях литература несла особую идеологическую и функциональную нагрузку,оставаясь, по сути, единственной трибуной выражения политических взглядов,отличных от официально принятых. При этом существенная метафоричность,аллегоричность и иносказательность присущая литературным произведениямввидуневозможностиоткрытоговысказывания,побуждалачитателяковдумчивому чтению, а возникающий в данном случае диалог между автором ичитателем – это творческий акт, формирующий ту самую «серьѐзную»литературу, под влиянием корой складывается идейная позиция читателя.Метафоры, аллегории и иносказания более не относятся исключительно к теориипоэтического творчества, но становятся обязательными элементами обыденнойразговорной речи и, в особенности, общественно-политической мысли.107Сопределѐннойдолейуверенностимыможемутверждать,чтолитературная основа любой идеологии проявляется значительно ярче, приусловии максимального удаления еѐ носителей от структур государственнойвласти.
«Конечно, литература — лишь одна из возможных сфер производстваидеологических метафор. Исторически эту роль с успехом играли также театр,архитектура,организацияпридворных,государственныхирелигиозныхпразднеств и ритуалов, церковное красноречие и многие другие областичеловеческойдеятельности.Поэтическийязыкможетконструироватьнеобходимые метафоры в наиболее чистом виде, и именно поэтому искусство, и впервую очередь литература, приобретает возможность служить своего родауниверсальнымдепозитариемидеологическихсмысловимериломихпрактической реализованности.» [43, с.
27-28]Основная отличительная особенность русской литературы XIX века –обращение в художественной форме к острым проблемам государства иобщества, что не так ярко выражено в западноевропейской литературе того жепериода. В европейских странах существовала развитая практика проведенияоткрытых общественно-политических прений и возможность противоборстваидеологий, так что не было необходимости явного включения художественнойлитературывсферуполитическойжизниобщества.Значительнаяоппозиционность русской литературы вызывала острую политическую реакциювластей, что, однако, приводило лишь к консолидации образованного населениявокруг того или иного издания, в соответствии с продвигаемыми общественнополитическимивзглядамииидеями.Многообразиехудожественныхпроизведений и общий расцвет литературного творчества способствовалиповышениюсплочѐнностисоциальныхгрупп,создаваяопределѐнныйпсихологический настрой и подпитывая их идейно, что в очередной раздоказывает способность художественной литературы активно формироватьгрупповой субъект идеологии.
Но, несмотря на многообразие и разнообразиеотечественных художественных литературных произведений конца XIX века,практически невозможно отыскать такое, которое бы ратовало за сохранение108существующего положения дел в царской России: и славянофилы, и западникибыли едины во мнении о необходимости социально-политических реформ.После Февральской революции 1917 года социальная роль литературысущественно изменилась. Временное правительство, ограничив цензуру, далоотносительную свободу печатным изданиям, чем способствовало увеличению ихколичества.
Возникшая возможность открытого выражения политическихпристрастий снизила значимость литературы как трибуны оппозиции и придалаей ярко выраженный агитационный характер.С учѐтом сказанного выше нельзя не отметить тот факт, что после началаПервой мировой войны российское правительство всѐ-таки предпринялоопределѐнные действия, стремясь изменить сложившееся положение. В частностипредставители интеллигенции активно участвовали в формировании образа врагаи разжигании милитаристских настроений. [17, с. 232-235] Но желаемыерезультаты так и не были достигнуты — крайне несогласованными были усилия ислишком поздно начата работа.Очевидно, бессистемность проведения национальных реформ начала ХХвека не только не способствовала появлению и развитию национальногосамосознания на массовом уровне, но даже во многом противодействовала этому.Утверждение Р. Суни о том, что «царское правительство не смогло превратитькрестьян в русских» [110, с.
188] абсолютно верно. «К моменту прихода к властибольшевиков ―русский народ‖ по-прежнему оставался идеальным концептом,существующим только в представлениях образованной части общества». [60, с.105] В данном ключе последовавшая смена власти неудивительна, поскольку«истинный авторитет власти создаѐтся сочетанием веры масс в то, что эта властьосуществляет идеи, соответствующие желаниям этих масс, и веры в то, что этавласть обладает реальной силой». [27, с. 228]Чувство национальной идентичности было слабым, непоследовательным иопределѐнно донациональным при царском режиме. Подобное же положениесохранялось в первые годы после октябрьской революции 1917 года.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
