Диссертация (1173439), страница 21
Текст из файла (страница 21)
Поэтому между потребностями естественного порядка и тем, чтослужит их удовлетворению, лежит благо, красота, жизнь, София, приблизиться ккоторым возможно в экзистенциальном способе осознания софийности смерти.Разрабатывая софиологию смерти, Булгаков выражает убежденность, чтоподлинная красота, как крестный путь к полноте божественной жизни, являетсясублимированной стороной искупления, имя которой – смерть.
В руслехристианской аскезы мирское страдание побуждает человека занять эстетическуюи одновременно этическую дистанцию, которая удостоверяет наслаждение внеутилитарном отношении к пребывающему в тленном состоянии миру. По этомуповоду Булгаков утверждает, что «в отношении мира нам надо установитьправильную христианскую аскетику, которая бы боролась с миром из любви кнему»170.
Путь такой аскетики лежит в софийном восприятии благодатнойсущностиБогочеловеческогопроцессаоткровения,которыйвмирематериальном, оборачивается для человека увещеванием к мученичеству. Как––––––––––––––––––––––––––169Булгаков, С.Н. Философия хозяйства / Вступ. ст. А Филиппова; Коммент. В. Сапова. – М.: ТЕРРА – Книжныйклуб, 2008. С. 299.170Булгаков, С.Н.
Тихие думы / Сост., подгот. Текста и коммент. В. В. Сапова; Послесл. К. М. Долгова. – М.:Республика, 1996. С. 272.101движущая сила, София источник любви и красоты мира, приводит в соединениитварной и божественной природы к таинству Евхаристии. Она есть единственноеблаго способное удостоверить ценность любви, как оборотную сторону крестнойжертвы, вольным приятием смерти. Исполнением этого таинства в мирематериальном,согласноБулгакову,является«кенотически-жертвенноеодиночество на кресте»171 Иисуса Христа.
Выходит, «Смерть Христа – условиесошествия подателя всех благ, Духа»172. Поэтому утверждение вечной любви вподвиге смерти является неизбывным предметом Софии тварной, всегочеловечества, не способного примириться с евхаристической позицией подателя«единого на потребу», а именно стать софийным в своей основе – единымтрансцендентальным субъектом хозяйствования, Мировой Душой.Тварная, подверженная смерти София, обреченная на страдание в своейбездоннойопустошенностиинемощиустремляетсянапоискиСофииБожественной, вечной красоты и любви, достигнув единства с которой,освобождает человечество от необходимости умирать. Иными словами, толькоосознав за смертью свою искреннюю к друг другу любовь, возможноэстетическое любование крестной красотой вечной жизни, как истинной святости,способной утолить чаяния впавшего в забвение мирской жизни тварной Софии(человечества).
В данном случае следует согласиться с позицией Н.Н. Ростовой, отом, что «благодарящий, евхаристический человек – это человек, раскрывающийсвою суть в труде по распознаванию за данностью дара и введению такимобразом дара в мир»173. Поэтому Булгаков подчеркивает, что «падение исмертность человеческого естества точно обеспечивалось в Нем Его Святостью,как Единого Безгрешного»174, того единого на потребу, высшим проявлениемкоторого является икона, в которой художественный образ Христа символически––––––––––––––––––––––––––171Там же, С.
280.Черноглазов, А. Лакан. Приглашение к реальному. М.: проект letterra.org, 2015. С. 29.173Ростова, Н.Н. Изгнание Бога. Проблема сакрального в философии человека: монография. – Москва: Проспект,2017. С. 405.174Булгаков, С.Н. Тихие думы / Сост., подгот. Текста и коммент. В. В. Сапова; Послесл. К. М. Долгова. – М.:Республика, 1996.
С. 294.172102распознается как благоговейная рефлексия человечества друг о друге в любви кБогу. Путь человека к любви лежит через преодоление смерти, но лишь будучинизведенным в средоточие самой смерти, движущая сила Божественной энергии,Софии находит и реализует свою преображающую функцию. В этой перспективестрадания, связанные с восстановлением утраченной связи с БожественнойСофией,выступаюткритериемэстетическогонаслажденияпроцессомприобретения дара благодати Божией, а именно одухотворенного качестватварности.Греховная сущность человеческого естества, застрявшая в тисках междужизнью и смертью избыть которую может только евхаристическая взаимосвязь,символически способная преодолеть то, что должно принять, «поправ немощинемощами и смерть смертью»175.
Хозяйство, пропуская человека через оковысмерти, становится благодатным и спасительным для человека способомрасширения границ жизни, что дает неутилитарный простор для любви к миру.Поэтому художественно-эстетический смысл хозяйства заключается в том, чтобы«не сливаться с миром до конца, до безразличия, всегда носить в сердце чувстворасстояния, идти не по земле, а над землею, как ни близко к ней, но всегда наднею»176. Лишь отказавшись от всех благ мира ценой собственной жизни, мыудостоверяем свидетельство их истинной ценности в символе вечной инеизменной к друг другу любви. Это условие описывается Булгаковымсимволически, как кенотический процесс снисхождения божественной природыдо тварной (человеческой), преобразование Софии Божественной в Софиютварную, как знак утверждения Его милующей ради всего человечества любвидля Боговоплощения т.е.
спасения в акте соединения природы человеческой ибожественной в Богочеловеческую. Поэтому Булгаков будет утверждать, чтотворение напрямую связано с жертвенностью Абсолюта своей абсолютностью.––––––––––––––––––––––––––175Там же, С. 229.Булгаков, С.Н. Два града. Исследование о природе общественных идеалов. – СПб.: «Издательство ОлегаАбышко», 2008. С. 274.176103Неслучайно Булгаков указывает, что «Божественная София принадлежитСв.
Троице в «небесах» и она же есть Божество Сына в Богочеловеке на«земле»177, а значит «не человеческая природа равняется по божеской, изначальнодо нее возвышаясь, но божеская умаляется до человеческой»178, с тем, чтобы«жертвой любви совершилась победа над смертью, преодоление кенозиса сполнотой обоих естеств в жизни Богочеловека»179. Именно в свете троичностиБожественная София замыкается в Софии тварной, что образует порядоквзаимодействия Лиц в недрах самого Божества, а значит и отношения междучеловеком и Богом предстают как личностные. Поскольку общение внутриТроицы строится как личностное, то сердцевиной связи трех ипостасей будетявляться содержимое жертвенной чаши, испить которую – судьба всегочеловечества, ради которого и осуществляется священнодействие Божественногокенозиса.
В результате Божественное домостроительство в недрах ПресвятойТроицы эмпирически оборачивается редукцией к хозяйству, в которомактуализируется священнодействие человеческого естества в мире, а вместе с ними откровение внутритроичной жизни.
Поэтому, согласно Булгакову, весь земноймир предстает как образ таинственной чаши Св. Грааля, содержимое которогоподобно воде и крови Христа – является животворящей силой Софии, разлитой поземле и освящающей всю тварь во благо ее существования. «Св. Грааль, кровь ивода из тела Христова, оставшиеся на земле, есть самый общий символпродолжающегося подвига Христова, в котором временная длительностьотождествляетсяссовершившейсяипребывающейвечностью»180,«какнеобходимое, а потому и благодатное и радостное событие в софиении мира»181, –пишет Булгаков.––––––––––––––––––––––––––177Булгаков, С.Н. Тихие думы / Сост., подгот. Текста и коммент. В. В. Сапова; Послесл.
К. М. Долгова. – М.:Республика, 1996. С. 276.178Там же, С. 276.179Булгаков, С.Н. Два града. Исследование о природе общественных идеалов. – СПб.: «Издательство ОлегаАбышко», 2008. С. 295.180Булгаков, С.Н. Тихие думы / Сост., подгот. Текста и коммент. В. В. Сапова; Послесл. К. М. Долгова. – М.:Республика, 1996. С. 284.181Там же, С. 304.104Св.ГраальиспользуетсяБулгаковымдляподкреплениясвоихсофиологических идей о хозяйстве, в качестве всеохватывающего созиданиявселенской Церкви, священные границы которой отныне распространяются на всетворение в целом.
Только в умирании Бог предстает человеческому взору воплоти и крови как высшая исповедь, воплощенная Святыми Дарами мира земныхблаг, отказ от которых, позволяет выделить их в качестве святыни подлинногоблага. В этом смысле таинство Евхаристии является причастием к телу Христовув тех самых Святых Дарах, которыми человек свидетельствует подвигом своейличной смерти о своей к Нему любви. Именно достигнутая, ценой разлуки сединственно ценным благом – жизнью, любовь приобретает ненасильственныйхарактер, а является «подлинным, глубинным срастворением Божества створением, ософиением этого последнего»182, что и делает каждого субъектахозяйствования в своем посмертном благодеянии членом Церкви. (Тихие думы,стр.305)СподобитьсяЦеркви,значитстатьединосущнымобществом,выстроенным по оси избавления от греховности, путем ее осознания,продиктованного крестным знамением, что означает обретение смысла любви внерасторжимой связи с миром, ценой жертвенного из него ухода.
Чтобы достичьБожественной Софии, и тем самым снискать любви Бога, не следует жертвоватьмиром во благо утилитарных целей, а отождествить себя с евхаристическойжертвой, премирной любовью, которой спасает Христос все человечество, т.е.стать причастным Его телу, «подвигом свободы духа во плоти»183, с тем, чтобывыявить трансцендентное в недрах имманентного. Отказ Богочеловека – Христаот своей могущественной божественности и есть спасительный акт любвипринятиемсмертногоестества,тогосамого,котороеобуславливаетнеобходимость хозяйственной деятельности для всего человечества.Мученическим венцом свидетельствует о себе эстетическое блаженствоперед миром, испытать которое никому кроме человека не дозволено и критерием––––––––––––––––––––––––––182183Там же, С. 305.Там же, С.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
