Диссертация (1173344), страница 95
Текст из файла (страница 95)
Яна) – сжигание креста, сделанного изразбитых бочек (сев. Словакия).Значение креста как оберега связано с символикой закрещивания:осеняли себя (или объект, на который направлено действие) крестнымзнамением, начиная или заканчивая работу, выходя из дома, отправляясь впуть, садясь за стол, отходя ко сну.
Крест защищал от града, дождя, грозы: вСербии ставили освященные деревянные кресты на границе села; полякиустанавливали на поле кресты из обгоревших в пасхальном костре ветвей какзащиту от молнии. В восточной Словакии считали, что дерево, на которомвырезан крест, не бьет гром. Чтобы остановить дождь, делали крест из соли(северо-восточная Болгария).Нательный крест – неотъемлемый атрибут христианина, которыйчеловек получал при совершении таинства крещения и с которым нерасставался всю жизнь. Обмен нательными крестами составляет частьобрядов кумления или побратимства (русское крестовое братство). Потерянательного креста предвещала несчастье или внезапную смерть.В погребальной обрядности и верованиях крест фигурирует как символсмерти.
Могильные кресты выступают как субститут покойника или каквместилище его души.Придорожные, памятные, поклонные, обетные, обыденные крестыимеют статус местных святынь. Их функции – оберегать посевы от града (усербов), селения от болезней и засухи (у восточных славян), обозначатьместа погребения «заложных» покойников (например, на перекрестках дорогили на возвышенностях), места провалившихся храмов и закрытых кладов[Толстой, 1995, с. 206 – 212].Итак, крест в русской ментальности – символ распятия неправеднообвиненных и несправедливо преследуемых, высокой энергии освобождения519во имя идеальных целей и тяжести духовного призвания, от которогоневозможно отречься [Колесов, 2014, т.
1, с. 387].Этимология лексемы «церковь» предполагает наличие схожих форм вродственных славянских языках: украинский – «церква», белорусский –«церква»,древнерусский–«църкы»,старославянский–«ЦРЬКЫ»,болгарский – «цръква», «чéрква», сербохорватский – «цþква», словенский –«cèrkǝv», польский – «cerkiew», нижнелужицкий – «cerkej», полабский –«carḱoī», «carkew» [Фасмер, 2009, т. 4, с.
300]. Современная семантика слова«церковь»подчеркиваетбогослужение',значения:'христианская'здание,организация,вкоторомпроисходитобъединеннаяединствомдогматов и обрядов' [Ушаков, 1996, т. 4, с. 1221]. Прокомментируемсимволическое значение лексемы «церковь» с православной точки зрения.В православной традиции дом как здание храма символизирует телочеловеческое, которое обращается с помощью молитвы к Богу. При этомсердечная молитва была известна русскому, рождаясь на почве любви кХристу и принятии своего креста при расположении к смирению и кротости[Церковь как символ человека, Электронный ресурс].Веровать в церковь – значит благоговейно чтить Церковь Христову,повиноваться ее учению и заповедям, благодать, изливаемая от единойвечной главы ее, Господа Иисуса Христа, спасительно подействует.
Вблагодати Божьей, всегда пребывающей в истинной Церкви Христовой,убеждаемся, что глава есть Богочеловек Иисус Христос, исполненныйблагодати и истины и исполняющий благодати и истины тела Своего, то естьцеркви [Библейская энциклопедия: церковь, Электронный ресурс].Следовательно, образ мужа в паремии «Муж в дому, что крест нацеркви» через компоненты «крест» и «церковь» соотносится с религиознымкодом культуры и символизирует все исходящее от Бога, а потомунесомненно высокое, духовное, ценное.Таким образом, паремии «Der Mann ist das Haupt der Familie und dieFrau ist der Hut darauf» и «Муж в дому, что крест на церкви» сближает520представление о муже как главе семьи.
Однако в немецкой пословице,учитывая семантику слова «das Haupt», муж выступает как человек,обладающий властью, практичностью. В русском языке образ мужауподобляется Христу и символизирует нравственное совершенство.В одинаковой степени в немецкой и русской фразеологическойкартинах мира почитается единство мужа и жены: «Mann und Weib sind einLeib» и «Муж да жена – одна душа».Сопоставим данные паремии с целью определения универсального испецифического в выражении образа мужа в немецком и русском языках.Обозначим для сравнения ключевые слова – «der Leib» и «душа».Этимологиядревнегерманскойсредневерхненемецкий–«līp»,лексемы«derLeib»древневерхненемецкий(сравните:–«līb»,нидерландский «lijft», английский «life» – 'жизнь', шведский – «liv»)показывает, что данное существительное образовано от глагола «leben».Древнее значение 'жизнь' сохранилось в английском и скандинавском языках,в немецкий язык перешло из средненижненемецкого [Duden.
Etymologie,2007, S. 478]. В настоящее время слово «der Leib» иллюстрирует семы: 'тело,туловище', 'живот, утроба, нутро, брюхо', 'жизнь' [Duden. Universalwörterbuch,2011, S. 1106].Этимологический экскурс слова «душа» был проведен выше и выявилзначение: 'нематериальное начало жизни противоположное телу' [Ушаков,1996, т. 1, с. 816 – 817].Следовательно, лексемы «der Leib» и «душа» этимологическиразличны.
Прокомментируем данную особенность с этнолингвистическойточки зрения.Согласно древним воззрениям, душа есть тонкий, невещественныйчеловеческий образ, по своей природе – нечто вроде пара, воздуха или тени.Она составляет причину жизни и мысли в том существе, которое онаодушевляет. Она независимо и безраздельно владеет личным сознанием иволей своего телесного обладателя и в прошлом и в настоящем [Тайлор,5212000, с. 144]. Тело же относилось к «внешнему» в человеке и как внешняяоболочка никоим образом не ассоциировалось с его внутренней сущностью –с душой.
В мифологических системах мировых религий, особенно вхристианстве,резкоепротивопоставлениедушителуприводиткпревращению идеи души в центральное понятие всего вероучения, к догматуо ничтожности, греховности тела и телесного и к переносу главной целичеловеческой жизни на спасение души [Мифы народов мира, 2000, т. 1, с.415]. Такие воззрения объясняют различное отношение к восприятиюдуховного и телесного, к сакрализации первого и к олицетворениюпрофанного.Итак, в паремиях «Mann und Weib sind ein Leib» и «Муж да жена – однадуша» мы наблюдаем общую черту – 'единство мужа и жены'. Однако внемецком языке это единство связывается с материальной стороной, врусском языке – с морально-нравственным аспектом.В основе образа данных пословиц лежит библейское сказание осотворении человека Богом: «И создал Бог Яхве человека из праха земного ивдунул в лице его дыхание жизни, и стал человек душею живою» [Мифынародов мира, 2000, т.
1, с. 39 – 40]. Исходя из этого сказания, созданиечеловека из праха земного и «дыхания жизни» свидетельствует о его двоякойприроде – тело из праха (материальное начало), душа из дыхания Божьего(духовное начало). Разделение духа (души) и тела (плоти), то естьпротивопоставление(материальное)»,«духовноесвойственное(нематериальное)архаическойформе–телесноеосознаниямира,подчеркивает специфическую представленность мужа в немецкой и русскойкультурах.Немецкая паремия «Mann und Weib sind ein Leib» выступает в ролиэталона материального равенства между мужем и женой. Русская пословица«Муж да жена – одна душа» эксплицирует духовную близость супругов.Несмотря на свою властность и значимость муж в немецких и русскихпаремиях предстает беспомощным, неопытным: «Ein Mann ohne Frau ist ein522Baum ohne Laub und Zweige» и «Мужик без бабы, что дом без крыши».Проанализируем данные паремиологические единицы.
Выделим ключевыелексемы в обеих пословицах: в немецком языке – «der Baum», «das Laub»,«der Zweig», в русском языке – «дом», «крыша».Этимология слова «der Baum» не имеет четкого объяснения. Известно,чтозападногерманскаялексема«derBaum»(сравните:средневерхненемецкий, древневерхненемецкий – «boum», нидерландский –«boom», английский – «beam») обозначала 'живое растение для различныхцелей, ограждений; отдельно применялось в качестве бревна' [Duden.Etymologie, 2007, S. 74]. В современном немецком языке лексема «der Baum»выражает семы: 'древесное растение с прочным стволом, с растущимиветвями,которыепокрытылистьямиииголками','разговорное:рождественская елка', 'математическое: график с несколькими точками,которые соединены линиями, не образующими замкнутое просранство'[Duden.
Universalwörterbuch, 2011, S. 261].Этимологияобщегерманскогослова«dasLaub»восходиткиндоевропейскому корню «*leu-» в значении '[от]резать, снимать кожуру,обрывать'. Имеет соответствия в ряде языков, например: русский «lupit» –'снимать кожуру, снимать кору'. Согласно этому, лексема «das Laub» сталаозначать 'оторванный, ощипанный' [Duden.
Etymologie, 2007, S. 472]. Всовременном немецком языке слово «das Laub» обозначает 'листья деревьев икустарников' [Duden. Universalwörterbuch, 2011, S. 1094].Существительное «der Zweig» было распространено в немецком инидерландскомязыках(сравните:средневерхненемецкий–«zwīc»,древневерхненемецкий – «zwīg», нидерландский – «twijg») и означало'разветвленный сук' [Duden. Etymologie, 2007, S.
955]. В современномнемецком языке и разговорной речи лексема «der Zweig» отражает семы:'часть дерева или кустарника с листьями или иголками', 'боковой побег,разветвленная часть', 'боковая ветвь династии', 'ответвление', «auf keinen523grünen Zweig kommen» – 'не иметь успеха, ничего не добиться' [Duden.Universalwörterbuch, 2011, S. 2094; Девкин, 1994, с. 767].Отсюда мы видим, что в паремию «Ein Mann ohne Frau ist ein Baumohne Laub und Zweige» вкраплена синекдоха, выделяющая по сопредельностичасти дерева – ветви и листья – как его жизненный центр.Всвязисэтимпредставляетсяцелесообразнымпроизвестикультурологический комментарий слова «der Baum» в значении 'дерево'.В древнегерманской культуре дерево рассматривалось как ось мира,вокруг которой группируется космос, например, мировое древо Иггдрасиль усеверных германцев служило опорой для слоев неба, причем в каждой изчетырехсторонсветаиспользуетсяпоодномуцветномудеревуопределенного вида в качестве угловых столбов небосвода.
Известна рольтабуированных деревьев в библейском раю, так кельтские друиды почиталидуб, который в качестве священного приписывали германскому богу и (угреков) царю богов Зевсу.В христианской иконографии дерево – символ богоугодной жизни, иего прохождение через годовой цикл указывает на жизнь, смерть ивоскресение, а неплодородное или умершее дерево, напротив, – на грешника.Из древесины райского «древа познания» якобы смастерили крест Христа,который отныне стал для верующего древом жизни. Неоднократно егоизображали с сучьями и листьями или сравнивали с первоначальным деревом«корня Иисуса».
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
