Диссертация (1173340), страница 13
Текст из файла (страница 13)
58].Точно так же не говорит о непереводимости И. Леви, упоминая, однако, чтотакой вопрос мог бы стоять, например, в поэзии, если бы связь между звуком изначением была явная: “If there existed such a close connection between sound andmeaning it would be impossible to translate poetry at all, because it is out of thequestion to translate into another language both the meaning and the sounds„expressing‟ it” [Levý, 2011, p. 268]. Но автор описывает проблемы с переводом,которые могут возникать в случае наличия культурно значимых компонентовтекста (*rickshaw, tomahawk), говорит о сложностях выражения подобныхкомпонентов с помощью слов принимающего языка [Levý, 2011, p.
90].Как мы видим, наблюдается некая схожесть взглядов на существованиесложных для перекодирования моментов, тесно связанных, как правило, с языкоми культурой.«Прежде всего на перевод накладывает ограничение оригинал, который сампо себе плод ограничений, созданный в определенный период времени. Вовторых, язык все время меняется, и довольно резко. В-третьих, вселеннаядискурса очень часто создает непреодолимые проблемы для любого вида такназываемого «точного» перевода.
Вселенную дискурсивных особенностейсоздают особенности, характерные для данной культуры, и они по определению66непереводимы или, по крайней мере, очень сложны для перевода» [Hermans, 2014,p. 235].Анекдоты, наряду с пословицами, поговорками и фразеологизмами,отражают конкретную лингвокультуру, и для их понимания требуются знания нетолько языковые, но и культурные, страноведческие. А использование анекдотовв художественном тексте, в том числе в переработанном виде, безусловно,осложняет работу переводчика на всех этапах переводческого процесса.
Текстанекдота может быть представлен не в полном виде, что по понятным причинамиделает его распознавание как переводчиком, так и конечным реципиентом весьмапроблематичным:Ох уж мне эти дачные фанаты! Почему в людях к старости непременнопросыпается страсть ковыряться в земле? Привыкнуть, что ли, пробуют?[Лукьяненко, 2004, c. 760]Полный вариант анекдота можно привести в следующей версии:Приходит больной к доктору и говорит: «Помираю, помогите мне, уже всѐперепробовал, на вас последняя надежда».Доктор ему отвечает: «Вот вам направление на грязевые ванны».Пациент (с надеждой): «Доктор, а это поможет?»Доктор: «Не знаю точно, но к земле-то привыкать надо».В процессе перевода после этапа понимания неизбежно следует следующийэтап, когда требуется перекодировать оригинал. В рассматриваемом случаепереводчик старался придерживаться текста и, когда достаточным основаниемдлявозникновенияюмористическогоэффектаявлялосьналичиеобщечеловеческих знаний, не вносил семантических изменений.Я всыпал в кружку пять полных ложек сахара.
Подмигнул Егору:– Налейте стакан чая с двумя ложками сахара… хочу перед смертьюпопробовать.Видимо, он не знал этого анекдота. [Лукьяненко, 2004, с. 69]Что в переводе звучит, как:67When Egor passed me my tea, I tipped five heaped spoons of sugar into the mugand winked at him:"Pour me a glass of tea with two spoons of sugar… I want to try it before I die."He obviously didn't know that old joke. [Lukyanenko, 2007, p. 99]В переводе естественным образом теряется культурная специфика, так кактекст оригинала содержал в себе национальный элемент. Представителям русскойлингвокультуры хорошо известен следующий анекдот:Еврей перед смертью:– Сара, налей мне чай с двумя ложечками сахара.– Почему с двумя?– В гостях я пил с тремя, дома – с одной, а так хочется с двумя.Здесь вспомним, что в качестве основных способов перевода анекдотовприменяется как собственно перевод, что было продемонстрировано примерамивыше, так и подбор эквивалента [Лендваи, 2001, c.
329]Анекдоты основываются на фоновых знаниях и сами же их создают. Безэтих знаний не понятно, почему смешно. Анекдот нужно знать весь, от начала идоконца.Чтобыпонятьследующуюреплику,необходимообладатьопределенным культурным багажом и знать, что ключевая фраза сказана героеманекдота, который от беспросветной жизни решил наложить на себя руки, но впоследний момент, закурив и выпив, одумался.Как сказал герой одного старого злого анекдота – «а жизнь-тоналаживается!».
[Лукьяненко, 2004, с. 898]У носителя английской лингвокультуры такого багажа нет, поэтому этототрывок он поймет не совсем так, как русский человек.Несмотря на видимые проблемы, Влахов С.И. и Флорин С.П. в своейизвестной работе «Непереводимое в переводе» еще в самом начале постулируют,что категория непереводимости применима только в условиях буквальногоперевода [Влахов, 2009], и что «теорию непереводимости опровергла живаяпереводческаяпрактика,превосходныеработыплеядыталантливых68переводчиков, и доказывать ее несостоятельность значило бы ломиться воткрытую дверь» [Влахов, 2009, с.
5].Важным замечанием авторов является следующее: в любом произведенииесть элементы, которые перевести нельзя, но часть следует воспринимать только сточки зрения целого [Влахов, 2009]. Из вышесказанного следует, что отдельныйанекдот может быть непереводим, но как элемент текста ему можно подобратьполноценный в составе текста эквивалент, то есть непереводимое переводимо врамках целого произведения [Влахов, 2009].По мнению А.Д.
Швейцера, идея «абсолютной непереводимости связана спредставлениями о переводе как о чисто языковой операции» [Швейцер, 2012,с. 109], в то время как он сам постулирует принципиальную возможностьперевода при неизбежности потерь: существует принципиальная возможностьнейтрализации семантических расхождений между языками в условиях процессаперевода, то есть в условиях создания текста как продукта речевой деятельности.Следует различать переводимость на уровне отдельного элемента и на уровнецельного текста. При этом автор заявляет в качестве одного из ведущихпринципов стратегии перевода – сохранение существенных функциональныхдоминант.А.
Нойберт, рассматривая проблему переводимости/непереводимости,считал, что перевод должен прежде всего ориентироваться на передачупрагматикиоригинала.Поэтому,связываяпереводимостьспонятиемадекватности, он полагал, что виды прагматических отношений могут быть каклегко воспроизводимы посредством другого языка, частично воспроизводимы,такиневоспроизводимывпринципе.«Могутсуществоватьитакиепрагматические отношения, которые не могут возникнуть у коммуникантов,принадлежащих к иной языковой общности» [цит. по Комиссарову, 1999, с. 70].Причем здесь стоит отметить, что принципиально непереводимыми с точкизрения прагматики текста Нойберт считает тексты, специально предназначенныедля какой-то аудитории (законы, местная пресса, объявления), а, например,69прагматику художественной литературы полагает переводимой, хотя и с разнойстепенью, что варьируется от жанра к жанру, и с ограничениями.При этом проблема абсолютной непереводимости не стоит, а стоит вопрос околичестве потерь, о степени эквивалентности и адекватности (о чемприменительно к передаче ЮЭ речь пойдет в Главе 3), о частичнойнепереводимости и о элементах на грани переводимости.В контексте цельного произведения «передача металингвистическойфункции влечет за собой неизбежные потери.
Принимая решение, переводчикдолженопределитьтечертыподлинника,которыесоответствуютегофункциональным доминантам и поэтому должны быть сохранены, и те, которымиможно пожертвовать» [Швейцер, 2012, с. 108]. Отсутствие прямых эквивалентовне дает возможность говорить о непереводимости, поскольку «в распоряжениипереводчика имеется <…> целый ряд средств, дающих возможность передатьзначение исходной словарной единицы в речи, в конкретном тексте» [Бархударов,1975, с.
103].Даже игру слов Леонид Степанович называет просто сложной задачей,которая, однако, получает временами блестящее решение, а отсутствие таковогоавтор считает беспомощностью: «Переводчикам далеко не всегда удается решитьэту трудную задачу – нередко им приходится довольствоваться беспомощнойсноской и пояснением: “непереводимая игра слов” [Бархударов, 1975, с. 139]. ИЛ.С. Бархударов, и А.Д. Швейцер исходят из того, что «существуютнепереводимые частности, но нет непереводимых текстов» [Бархударов, 1975,с. 221].Рассмотрим пример, когда помимо фоновых знаний в ход вступает играслов (языковая непереводимость), и переводчику ничего не остается, как«отходить от текста», искать новые пути решения возникшей проблемы:– Голова, сними…– Топора нет под рукой, – буркнул маг.
[Лукьяненко, 2004, с. 269]70В русском тексте герой имеет в виду «снять головную боль», и используетдля этого метонимический перенос «сними голову», что позволяет создать игруслов.В переводе получилось следующее:“Sort my head, will you…”“I don't have an axe handy,” he muttered [Lukyanenko, 2007, p. 403]В английском варианте значение глагола “to sort” – “to deal with somethingby repairing or organizing it (UK, informal)” и “to put a number of things in an order orto separate them into groups” от фразового глагола “sort out” [Cambridge Dictionary,Электронныйресурс]тожесоздаютдостаточнуюосновудлясозданияюмористического эффекта у носителей английского языка.Проблема непереводимости не стояла и для Я.И. Рецкера, который выделяеттри категории соответствий, и считает, что основа для равноценности может бытьтолько функциональная, а не формальная [Рецкер, 2016].В.С.
Модестов, упоминая о том, что о непереводимости художественныхтекстов в силу лингвокультурной асимметрии, говорили всегда [Модестов, 2006],пишет, что в настоящий момент многие переводчики придерживаются прямопротивоположной идеи «переводимости», и это поддерживается блестящимипереводами, а теоретически обосновывается с помощью функциональныхсоответствий, о которых мы уже упоминали выше.Как пишет А.В. Федоров: «Понимание языка не как формы, а как функции,как носителя содержания, которое с помощью его средств получает особоеосвещение, понимание конечной цели перевода не как создание слепка с языкаоригинала, а как воссоздание того единства содержание и формы, котороеобразует произведение литературы; осуществление этой задачи было мыслимотолько в функциональном плане и по отношению не к отдельно взятым деталям, ак тому целому, каковым является литературное произведение, носящее печатьиндивидуального стиля творческой личности писателя» [Федоров, 1967, c.
34].Потенциальная непереводимость некоего элемента, например, анекдота,фигурирующего в качестве самостоятельного произведения/текста и в основе71своей имеющего вещи, тесно связанные с языком и культурой оригинала, которыев силу существующей асимметрии передать невозможно – это одно. Но в нашейработеречьидетопередачеюмористическогоэффектавконтекстехудожественного произведения. Что подразумевает иную трактовку, совсем инуюзадачу. Опираясь на поиск функционального соответствия, в условиях отрывкатекста вопрос о непереводимости практически не стоит, поскольку в попыткевосполнить культурологические или языковые пробелы переводчик можетиспользовать значительный спектр доступных ему средств. С.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
