Диссертация (1173340), страница 10
Текст из файла (страница 10)
120].Общая теория вербального юмора Сальваторе Аттардо, которая явиласьлогичным продолжением семантической теории юмора В. Раскина, активноиспользуется в работах последних лет для анализа анекдотов, коротких шуток,афоризмов, так как позволяет определить шутку и описать ее как с когнитивной,так и с лингвистической стороны. Помимо этого, в нее включены некоторыеаспекты, которые автор признавал скорее прагматическими, нежели чистолингвистическими.В ходе своего исследования Сальваторе Аттардо предложил определенныекритерии, своеобразный алгоритм для описания и анализа шутки (илиюмористического акта, в терминологии В.
Раскина):1.Под понятием скрипт, С. Аттардо вслед за В. Раскиным понимаетнекую когнитивную структуру организации информации об объекте (факте,явлении, процессе и т.д.) действительности, которой владеет говорящий, икотораяусловноможетбытьвыраженалексически,например,припроектировании так называемых графов. Для создания юмористического эффектатребуется, чтобы два скрипта, с одной стороны, имели в конкретном контексте51нечто общее, но с другой стороны, они должны сталкиваться, т. е. быть в каком-тосмысле прямо противоположны.2.Под ситуацией автор понимает все то, что стоит вокруг шутки:участники ситуации, происходящее действие, обстоятельства.3.Объект – собственно то, над чем/кем шутят.
При этом автор теориипризнает, что конкретного объекта может и не быть.4.Нарративная стратегия – организация высказывания (внешняя иливнутренняя речь, диалог, монолог, сделанное про себя замечание и т. д.).5.Логический механизм – один из самых сложных критериев, попризнанию самого автора, логический способ совмещения скриптов в тексте.6.Язык–собственноте единицы, которые могутпослужитьреализацией сталкивающихся скриптов. Здесь стоит отметить, что одно и то жестолкновение скриптов может быть описано разными языковыми средствами.Приведенные выше критерии описаны пока в недостаточной мере. Так,например, для английского языка выделяют, по меньшей мере, двадцатьлогических механизмов, таких как false analogies, garden path phenomena, chiasticarrangements и так далее [Attardo, 2001 (b), p.
25]. Но при этом указывается, чторабота по их выделению еще не закончена, и «по мере появления новых работ,анализирующих логические механизмы, они будут встраиваться в ту картину,которая только начинает вырисовываться» [Attardo, 2001 (b), p. 26].Перечня для русского языка, тем более претендующего на полноту, пока несуществует. Хотя по имеющейся литературе косвенно можно сделать вывод, чтомы встречаем похожие разработки в некоторых исследованиях [Лук, 1968],авторы которых, однако, не проводили разграничения между логическиммеханизмом и языком.В контексте нашей работы существенным моментом в реализации даннойтеории является то, что она довольно успешно применяется на материалерассказов, повестей и романов, то есть более длинных, по сравнению с короткойшуткой и анекдотом, формой, и, что более существенно с иной структурнойорганизацией текста [Attardo, 2001 (b); Chlopicki, 1997].52Помимо этого, значимым является акцент на прагматической составляющейтекста при анализе юмора.
Вдобавок интересно то, что сам автор считаетвозможным ее применение для разного типа юмора, например, для анализаиронии.Даже на современном этапе, в отсутствие полного сопоставительногоописания, осознание приведенных выше критериев поможет более грамотно, нанаш взгляд, подойти к процессу перевода отрывка текста с юмористическимэффектом и избежать использования опущения, которое далеко не всегда идет напользу и тексту, и самому переводчику.
Как отмечает Кьяро: «Когда в переводеигнорируется пример вербального юмора, мы никогда не сможем быть полностьюуверены, является ли опущение преднамеренной стратегией или ошибкойраспознавания игры слов в оригинале» [Chiaro, 2012, p. 12]. А, например,внимание к логическому механизму позволит сохранить авторскую стилистикутекста.Некоторые исследователи считают, что теории несоответствия вывели напервый план один из значимых элементов юмора, и, несмотря на ограниченность,такой«подходоказалсясамымплодотворныминаиболееинтенсивноразвивающимся в последние десятилетия» [Зайнулина, 2017, с.
24].Помимо этого, следует обратить внимание, что в случае опоры на скриптымы заходим в область когнитивистики, что, в принципе, правомерно, так как«одним из самых продуктивных направлений современных теорий вербальногоюмора является когнитивное. Изучая лингвокогнитивные свойства человеческогосознания, важнейшими из которых в контексте изучения юмора являютсярефлексия окружающей действительности и формирование стереотипноговосприятия, ученые открывают и описывают новые стороны сущности категориикомического» [Казакова, 2013 с.
78].Теорииюмора,вкоторыхосновнымфакторомпостулируютсянесоответствия, были, в том числе, подтверждены экспериментами М. Годкевича[Godkewitsch, 1974], который определял степень несоответствия с помощьюсемантических расстояний между словами в парах. Подобный эксперимент, но53уже в области метафоры, был проведен Родом Мартином и Тимом Хиллсоном[Martin&Hillson, 1994]. Используя пары слов из различных областей, авторысоздавали похожие на метафоры высказывания и просили оценить степень их«забавности».
Аналогично с результатами, полученными Годкевичем, оказалось,что «расстояние между областями (несоответствие) пар существительных вкаждом высказывании имело значимую положительную корреляцию с оценкамизабавности шуток» [Мартин, 2009, с. 122]. Этот вывод, на наш взгляд, вполнесопоставим с идеей В. Раскина об антонимических парах.Несмотря на логично выстроенную систему, вышеперечисленные теории несвободны от некоторых недостатков, что естественным образом влечет рядкритических замечаний.Так,например,А.Г.Козинцев,предложилметасемантическую(метакогнитивную) теорию юмора, основа которой заключается в прагматическойоппозиции двух фреймов на метауровне, представление конфликта автора инарратора.
По мнению автора для вскрытия глубинной сути юмора условия,связанные с семантикой и структурой текста, излишни, так как механизм юморасостоит в подрыве семантики и обессмысливании структуры [Козинцев, 2012].При этом автор считает, что наложение фреймов в юморе приводит не кстолкновению значений, а к уничтожению значения. «Десемантизация, отказ отязыка – вот лейтмотив и смысл юмора, его подлинный и единственный“семантический механизм”» [Козинцев, 2007, с. 185].Как мы понимаем, автор в принципе не отказывается от столкновенияскриптов, но считает, что выходить нужно еще выше, за текст, на уровеньвзаимодействия рассказчика и слушателя, сдвигая тем самым ракурс от текста кпрагматическимвзаимоотношениямпродуцентаиреципиента.Нампредставляются весьма существенными замечания о переключении с семантикиюмора на его прагматику: «Прагматика юмора намного важнее его семантики»[Козинцев, 2007, с.
189], но в силу направленности исследования на переводтекстов, передачу юмористического эффекта, положения данной теории намкажутся несколько затруднительными для формализации.54Еще одна теория когнитивного свойства была предложена А.Д. Кошелевым,который,рассматриваяприродуюмора,полагает,чтопредлагаемыйвышеизложенными теориями Раскина и Аттардо «понятийный аппарат непозволяет с требуемой точностью объяснить сущность комического эффекта.
Иглавная причина его ограниченных возможностей кроется в том, что он «собран»из уже известных когнитивных схем, созданных для описания других, болееобщих явлений» [Кошелев, 2007 (a), с. 280]. Сам автор считает основнымструктурнымиэлементомкомическогоследующуюпару:«образ–егохарактеристика». В качестве основного признака характеристики предстает«узнаваемость» и «концептуализированность» (понятность) [Кошелев, 2007 (a),с. 283].Под комическим признаком автор понимает нереальную характеристику,свойство, приписанное человеком непроизвольно, в то время как комическийэффект – осознание человеком иллюзорности воспринятой им противоречивости[Кошелев, 2007 (б), с.
282].На наш взгляд, значима мысль о том, что вторая трактовка – характеристика– (автор анализирует портрет А. Эйнштейна с высунутым языком, применяя кэтому следующую идею образа «умное, одухотворенное лицо» // признак«шутовское, поддразнивающее») должна быть а) экзогенна12, б) противоположнаисходной эндогенной характеристике этого образа и в) умеренно негативна.Когда автор описывает образ объекта как «типизированное перцептивноепредставление», прототип, который воплощается в различных конкретныхпредставленияхобраза,доступныхнепосредственномувосприятиюиопознаванию» [Кошелев, 2007 (б), с. 267], это, как нам кажется, не полностьюпротиворечит когнитивной организационной структуре, предлагаемой другимиисследователями. Тем более, что автор не отвергает идею о противопоставлении,подчеркивая противоположность исходной характеристики образа и новой.12Автор также выделяет значимость противопоставления эндогенное (присущее образу вне контекста)/экзогенное(вызванное контекстом или ситуацией) при трактовке комического.55В любом случае, исследователи не отказываются в принятии некоегопротиворечия и столкновения как основы для существования юмора: «Подлинноеостроумие зиждется на противоречиях, заключающихся в самом предмете илиявлении» [Борев, 1976, с.
8].В работе «О чувстве юмора и остроумии» [Лук, 1968] А.Н. Лук неиспользует термины когнитивистика, или когнитивное моделирование, но опорана мышление в частности, и психофизиологию в целом позволяет по прошествиивремени считать, что данная работа была выполнена именно в таком ключе.Сам автор постоянно говорит о взаимопроникновении наук и считаетиспользованиеестественнонаучныхметодоввтрадиционно-гуманитарныхобластях растущей тенденцией.Разграничивая термины юмор и остроумие, автор указывает, что остротусоздают (работа остроумия), а смешное находят (функция чувства юмора), приэтом считая и то, и другое связанным с мышлением.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
