диссертация (1169826), страница 38
Текст из файла (страница 38)
– 2004. – № 18. – Ст. 1684.319Меридская конвенция ратифицирована Федеральным законом от 08.03.2006№ 40-ФЗ // Собрание законодательства РФ. – 2006. – № 12. – Ст. 1231.195дий, оборудования или иных средств совершения преступления, принадлежащих обвиняемому, денег, ценностей и иного имущества, полученных в результате совершения преступлений, перечисленных в пункте «а» части первой ст. 104¹ УК РФ, равно как и любых доходов от этого имущества, за исключением тех активов, которые подлежат возврату законному владельцу.Одновременно в число предметов, подлежащих конфискации, вошли деньги,ценности, имущество и доходы от них, в которые были превращены или преобразованы активы, полученные в результате совершения того же перечняпреступлений. В 2014 г. ст.
104¹ УК РФ дополнена специальной нормой оподлежащих конфискации активах в виде денег, ценностей и иного имущества, которые использовались или предназначались в целях финансированияэкстремистской деятельности, терроризма, организованной преступной группы, незаконного вооруженного формирования и преступного сообщества(преступной организации)320. Одновременно российский уголовный законвоспринял конвенционные нормы о возможности конфискации имущества,соответствующего стоимости приобщенных преступных доходов в случае,если они были смешаны с активами законного происхождения, равно как иконфискации эквивалента преступных активов321.Рассматривая обозначенные нормы уголовного закона, следует отметить, что в целом подход отечественного законодателя на период введения вдействие главы 15¹ УК РФ соответствовал основным международноправовым источникам в сфере возврата преступных активов в порядке уголовного судопроизводства, хотя многими отечественными учеными до настоящего времени отмечаются значительные нерешенные проблемы применения института конфискации в российском праве322.
В то же время необхо320См.: пункт «в» части первой ст. 104¹ УК РФ в ред. Федерального закона от28.06.2014 № 179-ФЗ.321См.: часть 3 ст. 104¹ и ст. 104² УК РФ.322См., например: Яни П.С. Конфискация имущества и уголовная ответственность /П.С. Яни // Уголовное право. – 2006. – № 6. – С. 131-135; Шестак В.А. Проблемы качества196димо обратить внимание на действующую редакцию пункта «а» части первойст. 104¹ УК РФ, содержащего перечень преступлений, в результате совершения которых возможно применение института конфискации. За период с2006 г. по настоящее время обозначенная норма подвергалась корректировке18 раз323, постоянно расширяя список общественно-опасных деяний.
Данноеобстоятельство свидетельствует о правовой нестабильности нормы, а, следовательно, ее проблемном правоприменении. При этом даже по результатамстоль значительного числа поправок по сей день остаются разночтения обозначенной статьи с ратифицированной в Российской Федерации в 2017 г.Варшавской конвенцией, содержащей более широкий перечень деяний, в отношении которых следует применять конфискационные меры, нежели вст. 104¹ УК РФ, например, отсутствующие в ней составы преступлений мошенничества, кражи, разбоя, вымогательства, практически всех экологических преступлений и некоторых других деяний.
Указанное может являтьсяоснованием для взаимного отказа компетентных органов в оказании международной правовой помощи или в признании и принудительном исполнениисудебного решения иностранного государства.В связи с этим в контексте настоящего исследования и в целях выполнения международных обязательств Российской Федерации в сфере возвратапреступных активов в порядке уголовного судопроизводства представляетсяцелесообразным привести редакцию пункта «а» части первой ст. 104¹ УК РФуголовного закона о конфискации имущества / В.А.
Шестак // Уголовное право: Стратегияразвития в XXI веке: Материалы XV Международной научно-практической конференции(28 – 29 января 2016 г.). М.: РГ-Пресс, 2018. – С. 183-186; Кузнецова О.А., Степанов В.В.Межотраслевая правовая природа конфискации имущества // Журнал российского права.– 2018. – № 2.
– С. 27-37 и др.323См.: федеральные законы от 25.12.2008 № 280-ФЗ, от 04.05.2011 № 97-ФЗ, от20.07.2011 № 250-ФЗ, от 07.12.2011 № 420-ФЗ, от 01.03.2013 № 18-ФЗ, от 12.11.2012№ 190-ФЗ, от 28.06.2013 № 134-ФЗ, от 02.07.2013 № 150-ФЗ, от 02.11.2013 № 302-ФЗ, от21.12.2013 № 365-ФЗ, от 28.04.2014 № 179-ФЗ, от 21.07.2014 № 277-ФЗ, от 31.12.2014№ 530-ФЗ, от 31.12.2014 № 532-ФЗ, от 03.07.2016 № 324-ФЗ, от 06.07.2016 № 375-ФЗ, от26.07.2017 № 203-ФЗ, от 29.12.2017 № 469-ФЗ.197в соответствие с Варшавской конвенцией, что позволит эффективнее использовать взаимное международное сотрудничество в ходе уголовного судопроизводства для целей возврата преступных активов, расширив соответствующий перечень деяний.Предлагается изложить пункта «а» части первой ст.
104¹ УК РФ в следующей редакции:Статья 104.1. Конфискация имущества1. Конфискация имущества есть принудительное безвозмездное изъятие иобращение в собственность государства на основании обвинительного приговора следующего имущества:а) денег, ценностей и иного имущества, полученных в результате совершения преступлений, предусмотренных Особенной частью настоящего Кодекса, или являющихся предметом незаконного перемещения через таможеннуюграницу Таможенного союза в рамках ЕврАзЭС либо через Государственнуюграницу Российской Федерации с государствами - членами Таможенногосоюза в рамках ЕврАзЭС, ответственность за которое установлена статьями 200¹, 200², 226¹ и 229¹ настоящего Кодекса, и любых доходов от этогоимущества, за исключением имущества и доходов от него, подлежащих возвращению законному владельцу.Одновременно ст.
104¹ УК РФ не содержит норм, определяющих виртуальные активы в их понимании согласно Рекомендациям ФАТФ в качествепредметов, подлежащих конфискации в результате преступной деятельности,что, в свою очередь, делает практически невозможным применение в отношении них временных мер в виде наложения ареста.В этой связи серьезным недостатком правового регулирования висследуемой сфере правоотношений видится отсутствие контроля заоборотом криптовалют и иных виртуальных активов, а также деятельностьюпровайдеров, осуществляющих соответствующие обменные операции.198Следует согласиться с мнением С.Б. Лапиной, полагающей что«запретительные меры на современном этапе развития глобализационныхпроцессов не позволят реализовать возможности получения своей долирынка, а будут способствовать увеличению объемов вывоза капитала зарубеж»324.Как представляется, требуется внесение соответствующихизмененийвфедеральныйзакон«Опротиводействиилегализации(отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированиютерроризма» с целью отслеживания движения криптовалют и иныхвиртуальных активов, а также деятельности площадок по проведению ихпервичного размещения.Отсутствие в Российской Федерации правового регулирования оборотакриптовалют и иных виртуальных активов формально не позволяет отнестиих ни к одному из предметов ареста и конфискации, перечисленных в УПКРФ.
Противоречивой является и формирующаяся в этом направлении гражданско-правовая практика325. В связи с этим при установлении в ходе расследования факта использования криптовалют и иных виртуальных активов впреступных целях, а также установления перевода такого преступного дохода в иностранные юрисдикции с использованием соответствующих криптообменников и криптобирж, применение институтов ареста и конфискации вотношении криптовалют и иных виртуальных активов, как представляется,будет невозможным по причине правовой неурегулированности данной сферы общественных отношений, несмотря на техническую возможность изъятия таких активов. Данное утверждение подтверждается отсутствием до на-324Лапина С.Б.
Криптовалюта как один из способов вывода капитала из России //Сетевое издание «Академическая мысль». – 2018. – № 3 (4). – С. 83.325Постановлением Двенадцатого арбитражного апелляционного суда от31.07.2018 по делу № А57-21957/2017 криптовалюта со ссылкой на ст. 128 Гражданскогокодекса Российской Федерации не признана объектом гражданских прав, в то же времяпостановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 15.05.2018 по делу№ 09АП-16416/2018 криптовалюта признана объектом гражданских прав «иным имуществом».199стоящего времени соответствующих судебных решений в российской правоприменительной практике. В этой связи невозможно согласиться с мнениемМ.М.
Долгиевой, полагающей, что в российском законодательстве «обеспечено правовое поле для применения конфискации криптовалюты как мерыуголовно-правового характера»326 или с утверждением А.Ю. Ключникова,считающего, что наложение ареста на криптовалюту должно осуществлятьсяв соответствии с частью 1 ст. 115 УПК РФ327 как не имеющих под собой каких-либо юридических оснований. Представляется, что изъятие криптовалюти иных виртуальных активов, равно как и их возврат в порядке уголовногосудопроизводства, в том числе из-за рубежа, возможен лишь при наличииформальной юридической регламентации соответствующих процедур в уголовно-процессуальном законодательстве, включая вопросы создания специальных криптокошельков правоохранительных органов и разработки эффективной системы оценки, хранения, управления и изъятия в доход государствакриптовалют и иных виртуальных активов в порядке уголовного судопроизводства. Схожих точек зрения придерживаются ряд российских ученых328.Для минимизации рисков, обусловленных активным использованиемкриптовалют и иных виртуальных активов, включая риски их перемещенияза рубеж, Министерством финансов Российской Федерации, Банком России,Росфинмониторингом и другими ведомствами разработан законопроект «Оцифровыхфинансовыхкриптовалют329.326активах»,ЗаконопроектнаправленныйпредусматриваетнарегулированиеопределениестатусаДолгиева М.М.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
