диссертация (1169696), страница 25
Текст из файла (страница 25)
Да и в целом, во внедоговорных обязательствах должно, так илииначе, присутствовать императивное регулирование, куда в большей степени,нежели в других подотраслях МЧП, в рамках выполнения одной из функцийпублично-правового регулирования, а именно, защиты потерпевшего, иногдазащиты слабой стороны (как, например, в обязательствах, связанных сответственностью производителя за вред, причиненный продукцией). Этозатрудняет применение автономии воли, лежащей в основе частного права вообщеи международного частного права, в частности.Вовнедоговорныхобязательствахдолгоевремябылинаиболеераспространены императивные жесткие привязки, часто односторонние170. В концеXX века отход от жестких и, тем более, императивных привязок наблюдается вовсех сферах171.
Но во внедоговорных обязательствах это происходит лишьчастично. Прежде, чем говорить об этом, следует подробнее остановиться напонятии автономии воли с тем, чтобы ярче высветить проблему ее применения вовнедоговорных обязательствах.В первую очередь, автономия воли — основополагающий принцип, накотором держится вся конструкция МЧП, тот краеугольный камень, без которогооно теряет большую часть своего смысла. При этом наиболее существенную рольавтономия воли играет в договорных отношениях.
Одновременно автономия воли— институт МЧП, наделяющий стороны правом самостоятельно избрать право,применимое к отношениям с иностранным элементом (lex voluntatis)172. Как видно170Лунц Л.А. Курс международного частного права. Общая часть. М., 1973.; Раапе Л. Международноечастное право / Сокр. пер. с нем.
А.М. Гурвича. М., 1960.171Международное частное право: Учебник. В 2 т. Т. 2: Особенная часть / Отв. ред. С.Н. Лебедев,Е.В. Кабатова. М., 2015. С. 463—464.172Автором идеи о том, что право может санкционировать соглашение об определении закона, былфранцузский юрист Шарль Дюмулэн (1500 – 1566). Первым в отечественной юридической литературе специальнымисследованием теоретической конструкции автономии воли в международном частном праве является статьяРубанова А.А. «Автономия воли в международном частном праве как теоретическая проблема» (Советскийежегодник международного права: 1986. М., 1987).112из вышеизложенного, автономию воли нельзя назвать привязкой, напротив,данный институт в большинстве случаев позволяет вообще не прибегать кколлизионному регулированию. Говоря о том, что автономию воли нельзя назватьколлизионной привязкой, мы незаслуженно обходим вниманием мнение рядаисследователей, придерживающихся коллизионной теории автономии воли(например, Л.А. Лунц, Д.К.
Мосс, В.А. Канашевский). Сущность коллизионнойтеории автономии воли заключается в квалификации автономии воли в качествеколлизионной нормы lex fori. То есть, lex voluntatis, право, выбранное сторонами,применяется не в силу того, что предоставление такого права сторонам являетсяосновополагающим принципом МЧП, а исключительно в силу того (и только втаком случае), что законодатель установил lex voluntatis в качестве привязки в тойили иной коллизионной норме. Следуя разработанной Савиньи «локализаторской»модели международного частного права, сторонники коллизионной теорииприняли волю участников договорного обязательства с иностранным элементом вкачестве критерия локализации соответствующего правоотношения.Мы придерживаемся теории правонаделительной, договорной природыавтономии воли.
Тем более сложно осознать возможность применения автономииволи во внедоговорных обязательствах, где нет согласования воль, лежащего воснове выбора сторонами применимого права, а есть только противоправныедействия делинквента, приводящие к возникновению вреда или обязанностивозмещения. Впрочем, элемент противоправности не всегда присутствует вовнедоговорных обязательствах (например, он отсутствует в неосновательномобогащении,ведениичужихделбезпоручения,авпреддоговорнойответственности прослеживается только в виде злоупотребления правом). Тем неменее, это всегда односторонние действия, порождающие право требования.Уместно ли здесь вести речь об автономии воли? В данном случае сталкиваютсядва вектора — «одностороннесть» внедоговорного обязательства в момент еговозникновения и базовый характер автономии воли в МЧП в целом.
В основеприменения принципа автономии воли лежит непреложное правило двустороннесогласованного выбора без возможности злоупотребления и навязывания. В связи113с этим в большинстве внедоговорных обязательств выбор применимого правасторонами допускается только после его возникновения, что, в общем, довольнологично, особенно если речь идет об универсальном деликте. Странно предлагатьстороне выбрать применимое право, а потом умышленно или случайно причинитьвред.
Однако данное рассуждение является чрезмерным упрощением.В данном аспекте следует упомянуть возможность существования различныхразновидностей автономии воли. Первая разновидность — прямая автономия воли— не вызывает сложностей, это классический выбор применимого правасторонами правоотношения. Следует подчеркнуть — выбор права, применимого кданному отношению. Вторая разновидность — «косвенная автономия воли»(термин вводится нами), подразумевает, что выбор применимого права сделан,разумеется, именно сторонами данного правоотношения, однако сделан он врасчете не на это правоотношение, а на другое, возникшее раньше, или могущеевозникнутьвбудущем.Можно,например,упомянутьнеосновательноеобогащение, когда разработчики Регламента Рим II173 (далее — Регламент)предполагают для суда возможность распространить выбор применимого права,сделанный сторонами договора, на неосновательное обогащение, связанное стаким договором.
Если пояснять на конкретном практическом примере, речь идето ситуации, когда покупатель выплатил аванс, а потом, по неизвестным причинам,возможно, в результате оплошности бухгалтера, перечислил продавцу всюстоимость товара по договору без учета ранее уплаченного аванса. В таком случаеу продавца образовался бы излишек денежных средств, равный сумме аванса. Здесьможно говорить о неосновательном обогащении, непосредственно связанном сдоговором. Представляется вполне логичным распространить выбор применимогоправа, сделанный сторонами применительно к рассматриваемому договору и навнедоговорное обязательство, возникшее в непосредственной связи с ним.173Регламент Европейского Парламента и Совета (ЕС) N 864/2007 о праве, подлежащем применению квнедоговорным обязательствам («Рим II»).
[Электронный ресурс] // EUR-Lex: Access to European Union Law. URL:http://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/PDF/?uri=CELEX:32007R0864&rid=1 (Дата обращения: 15.01.2016)114Сложившаяся в России судебная и арбитражная практика только подтверждает этумысль174.Такой подход таит в себе, однако, существенный недостаток. Стороны,выбираяприменимоекдоговоруправо,исходятизрегулирования,предусмотренного таким правом к конкретным (обычно договорным) отношениям.Неизвестно,насколькоудачныенормыразработанызаконодателемдляурегулирования внедоговорных обязательств. Будет ли такое применениекосвенной автономии воли отвечать ее изначальной идее — применения права,избранного сторонами для конкретных правоотношений? Замечание было бысправедливым, если бы российский законодатель не ограничил применениекосвенной автономии воли только коммерческим неосновательным обогащением(т.е.
теми случаями, когда стороны отношения являются профессиональнымикоммерсантами). Обычно стороны, состоящие в коммерческих отношениях,продумывают выбор применимого права в отношении многих аспектов, прямо иликосвенно связанных с договором, чего нельзя сказать об участниках некоммерческого,агражданско-правовогооборота.Аеслиречьидет опредпринимателях, сделавших выбор применимого права произвольно, пошаблону договора или потому что «все применяют английское право» (ксожалению, такое нередко встречается не только и не столько среди российских,но и среди европейских предпринимателей — не всегда предпринимателиобладают достаточным уровнем правовой культуры, чтобы продуманно сделатьвыбор применимого права), то, для сторон обычно не является принципиальным,на какие отношения в конечном итоге распространится сделанный ими выбор, какминимум, они об этом не задумываются.
Возможно, как раз для таких случаевследовало бы ограничить возможность распространения такого выбора права насвязанные с договором внедоговорные обязательства критерием предвидимости.Нельзя утверждать, что стороны не могли предвидеть такое расширение сферы174См., например: Решение МКАС при ТПП РФ от 02.09.2013 по делу N 225/2012; ПостановлениеПятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 31.10.2011 N 15АП-10183/2011 по делу N А32-26070/2009;Постановление Девятого арбитражного апелляционного суда от 24.02.2016 N 09АП-2782/2016 по делу N А40225084/2015. [Электронный ресурс]. Доступ из справочно-правовой системы «КонсультантПлюс».115применения своего выбора, так как это установлено в законе, но можно указыватьна то, что формулировка оговорки о применимом праве однозначно указывает, чтостороны не предвидели и не могли предвидеть распространение данного выбора налюбые отношения за пределами договорных.Следует более подробно остановиться на применении прямой и косвеннойавтономии воли в отдельных видах внедоговорных обязательств, а также пояснитьпричиныустановленныхограничений.Этонеобходимодлявыявленияцелесообразности введения критерия предвидимости в нормы, позволяющиераспространить выбор права, применимого к договору, на внедоговорныеобязательства сторон.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
