диссертация (1169509), страница 22
Текст из файла (страница 22)
На момент формированияэта политическая сила не имела ни своего электората, ни ярко выраженнойидеологии или ясно очерченной программы подобно, например, планам ЛигиСевера по разделению итальянского государства и созданию из северных областейнезависимого государства Падании. По сути, С. Берлускони рассчитывалмобилизовать ту часть итальянских избирателей, которые в условиях распададемохристианской партии остались без правой альтернативы наследникамкоммунистов – левым демократам.Будущий лидер новой партии телемагнат С. Берлускони, основателькрупнейшей холдинговой компании «Фининвест», чей бизнес был прочно связан сполитической поддержкой демохристиан и социалистов, с исчезновением этихпартий был поставлен в условия, когда «его политические оппоненты моглиПравоцентристская партия под руководством С.
Берлускони неоднократно меняла название.Так, в 2009 г. после слияния «Вперед, Италия» и Национального альянса объединенная политическая силастала называться «Народ свободы», что было созвучно наименованию коалиции, в которой партиивпервые выступили вместе. В 2013 г. Национальный альянс вновь стал самостоятельной силой, а «Вперед,Италия» вернула себе изначальное название.
В данном диссертационном исследовании обе партии подруководством С. Берлускони рассматриваются как одна в связи с решающей ролью лидера в определенииполитической линии в обоих случаях.242100провести антимонопольный закон, который бы обернулся экспроприацией ряда еготелевизионных капиталовложений, что имело бы серьезные последствия дляФининвеста в целом»243. Преследуя цель недопущения к власти на выборах 1994 г.левоцентристской коалиции, С. Берлускони бросил все ресурсы своей финансовойкорпорации на продвижение созданной им политической партии. По сути, у неефактически отсутствовала структура в классическом понимании, руководство еерегиональными представительствами осуществлялось через территориальныеофисы рекламного холдинга С.
Берлускони «Публиталия» (Publitalia), котораязанималась отбором кандидатов и их предвыборной программой.В этих условиях поначалу грань между бизнес-империей под названием«Фининвест» и политической партией «Вперед, Италия» была очень тонка, так кактелевизионные каналы первой занимались прямым продвижением кампаниивторой в самых разных формах вплоть до игровых шоу, а региональныеруководители корпорации возглавляли территориальные отделения партии. Всеэто дало основание ряду итальянских политологов, например, И.
Диаманти 244, К.Паолуччи245 говорить о таком феномене как «партия-предприятие» (partitoazienda).Что касается евроскептицизма первого правительства С. Берлускони, то онбыл главенствующей идеей не всей партии «Вперед, Италия», а, скорее, отдельныхее представителей, таких как министр иностранных дел Антонио Мартино. Так,главный итальянский дипломат, высказываясь, в целом, одобрительно поотношению к необходимости введения единой валюты, тем не менее, отмечал«неясность и необоснованность»246 Маастрихтских критериев и предлагал«определить четкие правила, чтобы обеспечить стабильное использование единой243Hopkin J., Ignazi P.
Newly Governing Parties in Italy: Comparing the Pds/Ds, Lega Nord and ForzaItalia / New Parties in Government. K. Deschouwer (ed.). London: Routledge. 2008. P. 50.244См.: Diamanti I. Partiti e modelli // Almanacco di Politica ed Economia. January 1995. P. 71-81.245См.: Hopkin J., Paolucci C. New Parties and the Business Firm Model of Party Organization: Casesfrom Spain and Italy // European Journal of Political Research. 1999. № 35.
P. 307-339.246Martino A. Fatti e Cronache della Politica Estera Italiana (maggio-dicembre 1994). 1994. Roma:Associazione Italiana per gli Studi della Politica Estera. P. 178.101европейской валюты»247. Кроме того, категорически неприемлемым, по мнению А.Мартино, была и идея Европы «двух скоростей», т.е. формирования «ядра» изчисла стран-членов ЕЭС, готовых к введению евро, и «периферии» – государств сменее сильной экономикой, не соответствующей Маастрихтским критериям, длякоторых вхождение в еврозону пока откладывалось. Перечисленные вышезначения экономических показателей не позволяли говорить о возможностивхождения страны в «ядро», которое составляли Германия, Франция, Бельгия,Нидерланды и Люксембург. Учитывая историческое значение Италии в запускепроцесса европейской интеграции и рассчитывая на соответствующую роль в ееуглублении, итальянские политики не могли смириться со статусом «отстающих».В целом, евроскептицизм первого правительства С.
Берлускони во многомобъяснялся высокой степенью недоверия к нему со стороны самих европейскихинститутов, а также министров из других стран-членов ЕС. Так, например,известны случаи, когда бельгийский вице-премьер Э. ди Рупо отказал врукопожатии членам нового итальянского правительства, а министр поевропейским делам Греции Т. Пангалос во время встречи на о.
Корфу в июне 1994г. «не подал руку самому С. Берлускони за пять “министров-фашистов” в составекабинета»248. Как пишет известный итальянский политолог, бывший депутатГаэтано Куальяриелло, политические силы, с которыми телемагнат был вынужденвступить в коалицию для победы над левоцентристами, «вызывали умеждународных структур, привыкших к удобствам эпохи демохристиан, больше,чем просто опасения»249. Европеисты не могли закрыть глаза на сепаратистскиенастроения Лиги Севера, в значительной степени ассоциировавшиеся сксенофобией, а также не могли простить Национальному альянсу, наследникуИтальянского социального движения, тот факт, то его прародитель голосовалпротив ратификации Маастрихтского договора.247Ibidem.Барабанов О.Н.
Италия после холодной войны: от «средней державы» к «миру протагонистов».М.: МГИМО (У). 2002. С. 21.249Quagliariello G. Silvio Berlusconi // Dizionario Storico dell’Integrazione Europea. [Электронныйресурс]. URL: http://www.dizie.eu/dizionario/berlusconi-silvio/248102Стоит отметить, что Национальный альянс – партия, представлявшаяинтересы, в основном, населения юга страны и выражавшая пессимистическиенастроения, связанные с вынужденной конкуренцией Италии с новыми странамичленами ЕС в борьбе за средства из фондов сплочения (cohesion funds), – будучинаследницей неофашистского Итальянского социального движения, являласьединственной политической силой в правящей коалиции, имевшей реальнуюидеологическую базу для восприятия идей евроскептицизма, которая основываласьна двух столпах: национализме и анти-левых установках.
Однако новая партиявсеми силами стремилась избавиться от «фашистского ярлыка», от нее «откололисьгруппировки, внутри которых остаются политические деятели, не захотевшиерасстаться с изначальными идеалами правой партии»250, в связи с чем политическаястратегия, которой придерживались ее руководители, и главным образом, Фини,была основана на примирительном подходе к ЕС» 251.
Впоследствии партия сталапридерживаться более мэйнстримовских позиций, и данная стратегия быланаправлена на закрепление за партией статуса «постфашистской» в противовес«неофашисткой». Таким образом, идеология евроскептицизма не получила своегопродолжения.Третий член правительственной коалиции, пришедшей к власти послевыборов 1994 г. – Лига Севера – изначально и вовсе выступала с проевропейскихпозиций. Позиционируя себя как защитника интересов развитых северныхобластей страны, чьи доходы, по мнению местного населения несправедливоперераспределялись в том числе и в пользу более бедных южных областей, ЛигаСевера видела в европейской интеграции возможность предоставления большеполномочий регионам (в Италии – областям).
Так, партия голосовала заратификацию Договора о Европейском Союзе, а лидер партии У. Босси, говоря оМаастрихтском договоре на съезде партии в Болонье в 1994 г., отметил, что «онперераспределяет полномочия на разных уровнях и на всей территории каждогоЗонова Т.В., Любин В.Н. Кризис Первой республики: становление новой партийной системы //На перекрестке Средиземноморья: «Итальянский сапог» перед вызовами XXI века / Под ред. Т.В.Зоновой. М., 2011. С. 25.251Quale Europa? L’Unione Europea oltre la Crisi. Baldini G. (ed). Rubettino Editore, 2005. P. 190.250103государства-члена»252.
Впоследствии партия поддерживала идею о скорейшемвыполнении Италией всех критериев для вступления в валютный союз, однако,высказывая мнение о том, что для южной части страны сделать это будет болеепроблематично, чем для севера, поэтому Лига Севера лоббировала переход наединую валюту только Падании (северных областей), и У. Босси в августе 1996 г.даже направил письмо председателю Европейской комиссии Жаку Сантеру «спросьбой дать указания по вопросу вступления Падании в экономический ивалютный союз с самого начала, запланированного на 1 января 1999 г.» 253Разумеется, данный шаг носил, скорее, пропагандистский характер, однако он былбы невозможен в отсутствие укорененных проевропейских установок партии.Стоит отметить, что, в целом, отдельные евроскептические шаги первогоправительства С.
Берлускони (1994-1995 гг.) – это не отказ от интеграции вообще,но «активизация деятельности на международной арене в рамках официальногокурса на “политику присутствия”»254, то есть, смещение акцентов внешнейполитики в сторону других форматов, где Италия могла играть заметную роль изаявить о себе как о надежном политическом игроке, вызвав доверие европейскихпартнеров.Вчастности, речь идетодеятельностистраныв рамкахпредседательства в «Большой семерке» в 1994 г., прирастившей еще одного членав лице России именно благодаря инициативе итальянского правительства, а такжев качестве непостоянного члена Совета Безопасности ООН в дискуссиях о егореформировании. Таким образом, несмотря на членство в правящей коалиции«постфашистской» силы, антиевропейская риторика не была у правоцентристовглавенствующей.Говорить о более явном евроскептицизме на государственном уровне можноначиная с периода второго правительства С.
Берлускони (2001-2005 гг.).Евроскептицизм вошел в общественный дискурс благодаря, прежде всего, личной252Il Discorso di Umberto Bossi al Congresso della Lega Nord del 7 febbraio 1994. [Электронныйресурс]. URL: http://www.leganord.org/a_2_discorsi_4_5_6_94.htm253Monti M. Quando Bossi Voleva la Padania nell’Euro // Corriere della Sera. 14.07.2005. [Электронныйресурс].
URL: http://www.corriere.it/Primo_Piano/Editoriali/2005/06_Giugno/06/monti.shtml254Маслова Е.А. Европеизм и атлантизм во внешней политике Италии // Международныепроцессы. 2016. Т. 14. № 4 (47). С. 109.104антиЕСовской позиции премьер-министра, объяснявшейся, по мнению экспертов,его восхищением М. Тэтчер, неприятием мультикультурализма, стремлениемзащитить христианское общество и внутриполитической борьбой с демократами, впериод правления которых и был введен критикуемый за все проблемы евро 255. Вэтот период была сформулирована новая программа, согласно которой«национальные интересы Италии не должны были ущемляться в пользу общихинтересов ЕС»256.
Идея получила широкий отклик среди граждан, которые к началунового века стали более критично рассматривать преимущества членства вЕвросоюзе, поскольку переход на единую валюту ассоциировался с высокойинфляцией и ухудшением уровня жизни. Реформы, необходимые для выполненияМаастрихтских критериев, представлялись правительством как «навязанные»Европой, что вкупе с низким экономическим ростом и довольно резкимповышением цен на потребительские товары не могло не вызвать разочарованиенаселения в единой валюте.Довольно резкие критические замечания в адрес евро высказывали иотдельные высокопоставленные представители «Вперед, Италия», такие какминистр финансов Джулио Тремонти и Антонио Мартино, занимавший теперьпост министра обороны. Последний сыграл немаловажную роль в принятии направительственном уровне решений, не отвечающих принципу европейскойсолидарности.Есливпредыдущийпериодправленияправоцентристывоздерживались от демаршей в адрес Европейского Союза, то на этот разевроскептицизм нашел свое практическое выражение.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
