диссертация (1169473), страница 29
Текст из файла (страница 29)
213-216]. 138Тема жестокости русских войск по отношению к немцам проходит краснойчертой через многие монографии и научные статьи, выходящие в регионе, а такжев зарубежных исследованиях Восточной Пруссии, которые высоко ценятсяместным научным сообществом. Например, Лорд М. Эгремонт в монографии«Forgotten Land: Journeys Among the Ghosts of East Prussia» помещает судьбысвоих героев в широкий исторический контекст и описывает свидетельства онасилии советских военных в отношении гражданского населения ВосточнойПруссии [179] [30].
Через взгляд героев своего историко-художественногопроизведения автор изображает советских солдат, которые предстают «не толькокак русские, но как ужасающе человечные в своей смеси демонического иангельского» [там же].Ещё один исторический сюжет, ведущий к проблеме «вины», связан свыселением немцев из Калининградской области в послевоенные годы. Оценкиэтих событий всё чаще предстают в общественном сознании в негативнойконнотации. Распространённой точкой зрения является утверждение рядакалининградских исследователей, что в течение первых двух советских лет (194547 гг.) «погибло более 75% гражданского населения Кёнигсберга, и только 20-25тыс.оставшихсяподверглисьдепортациивГерманию».Помнениюкалининградского историка Ю.
Костяшова, в это время наблюдалась тенденция ксближениюдвухнародов(немецкогоисоветского),ноона«активносдерживалась политикой официальных властей и затем была искусственнопрервана депортацией немецкого населения в 1947—1948 годах» [69]. Количествожертв депортации является важным дополнительным элементом архетипа опотерянном рае, поскольку позволяет оценить «ущерб», степень катастрофыЭта идея приобрела живое подтверждение в 90-е годы, когда открылисьграницы и в Калининградскую область смогли приезжать довоенные жителигорода, начался так называемый «ностальгический туризм». Появились люди,которые были живым подтверждением этого трагического мифа.
По рассказамсотрудников музея в пос. Янтарном, были случаи, когда туристы из Германииузнавали свои личные или семейные вещи и предметы быта среди экспонатов: 139«Одна пожилая немка, увидев старую швейную машинку, на которой стоялвензель её семьи, встала на колени и расплакалась». Сегодня нередко как вобщественном сознании, так и в местном экспертном сообществе бывшиенемецкие жители области воспринимаются как жертвы, пострадавшие от лицасоветской власти. При этом используются два термина для описания переселениянемцев в послевоенное время – «насильственное выселение» и «депортация».Идея сострадания к немецкому народу, изображение его в качестве«жертвы», а не «агрессора» войны популярна в местном дискуссионномпространстве. Совокупность перечисленных исторических событий всё чащепредстаёт в общественном сознании как акт неоправданного насилия и как«геноцид мирного немецкого населения».
При этом следует отметить, чтоописанные сюжеты в контексте настоящего исследования важны не как примерысовременных исторических споров, которые выстраиваются вокруг подбора иоткрытия новых фактов, поиска и разоблачений исторических фальсификаций, акак примеры функционирования современных мифов, играющих важную, аиногда ключевую роль в регионалистских процессах.В ходе процесса региональной «космогонии» наблюдается постепенноесмещение субъектности калининградцев. Всё чаще местные жители (особенно изчисла молодёжи) соотносят с себя с калининградской-кёнигсбергской судьбой ирегиональным историческим наследием, обособленным от общероссийского.Примером такого отождествления являются памятные даты, приуроченныек годовщине бомбардировок немецкого Кёнигсберга английской авиацией вавгусте 1944 года, когда погибло более 5 тысяч человек и был разрушен весьисторический центр города.
Приуроченные к этим событиям мероприятия всовременном Калининграде посвящены погибшим кёнигсбержцам, а такжеразрушенным и утерянным историческим памятникам, в честь чего проводятсякрупные концерты в историческом Кафедральном соборе (Доме) с участиеммеждународных гостей [61]. Эта тема отражена в материалах местной прессы,включая калининградскую немецкоязычную газету «Königsberger Express» (нем.«Кёнигсбергский Экспресс», издательство «Раутенберг», ФРГ), где указанные 140события изображаются как трагедия не только потомков немецких жителейгорода, но и сегодняшних «кёнигсбержцев» [227, с. 21], несмотря на то, чтосовременные жители приехали в область уже после окончания войны. Возникаетфеномен, при котором современные жители начинают относиться к довоенномунемецкому городу Кёнигсбергу как к своей родине.
Готовность к такомусамоотождествлению объясняется в том числе тем, что оно является одним извозможных способов преодоления описанных мифологических разрывов в imagomundi, проявлений «хаоса».Немецкая культура в регионе всё чаще в рамках указанных процессовпозиционируется как культура «меньшинства», а потому как требующая особовнимательного к себе отношения со стороны властей и жителей области.
В этомже дискурсе, например, проходят мероприятия культурно-образовательнойорганизации «Немецко-русский дом», в рамках которых реконструируетсякультура Кёнигсберга [224, с. 19]. По словам его руководителя А. Портнягина,организация проводит бесплатные курсы для сохранения немецкого языка в средероссийских немцев, оказывает помощь «различным незащищённым категориямроссийских немцев», занимается «лечением 40 ветеранов трудовой армии,репрессированных в войну русских немцев» [115].Эти явления в свою очередь согласуются и с другим процессом, связаннымс восстановлением немецких кладбищ на территории Калининградской области.
Ввозникающих мемориальных комплексах увековечивается память довоенныхжителей региона, а также погибших солдат вермахта. Например, в посёлкеПриморск (бывший Fischhausen) увековечены имена 982 солдат и офицеров,погибших в Фишхаузене и на других участках фронта во время наступлениясоветских войск в 1945 году. Примечательно, что местная пресса нередкопротивопоставляет эти мемориалы, которые финансируются немецкой стороной иявляются чистыми и благоустроенными комплексами, кладбищам русским,укоряя жителей области в том, что они не в состоянии так же достойно сохранятьпамять своих предков, как это делают немцы, хотя зачастую это не соответствуетдействительности.Вцеломзаботаонемецкойкультуреноситне 141просветительский, а скорее символический характер, так как именно она ввозникающей картине мира является важнейшей символической связью с«золотым веком».Попав в местный регионалистский дискурс, описанные выше процессы испоры приобретают выраженный этический контекст, который подразумеваетналичие исторической вины «советского прошлого» перед немецким культурнымнаследием.Соответственно,сегоднямеждуразнымичастямиместнойинтеллигенции, а особенно в молодёжных кругах, придерживающихся различныхисторических подходов, возникают определённые идеологические разногласия,ведущие к выяснению того, кто является «виновником», а кто – «пострадавшим».На этом фоне тема «вины» всё больше субъективируется и приобретаетактуальные формы.
Описанные примеры свидетельствую о том, что в ролисубъекта, «виновного» в упадке немецкой культуры в Калининградской области,всё чаще выступают несколько явлений, которые выстраиваются в единыйсемантический ряд: «злой рок», «советская власть», «переселенцы» и др.
Этосовпадает с идеей о том, что нынешние жители области не только несут бремяисторической вины за действия своих советских предков (депортация, жестокоеобращение с пленными, разбои, вандализм и т.д.), которые не смогли сохранитькультуруобласти,продолжателями.ноВиэтомсамивсмыслеопределённомонисамисмыслестановятсяявляютсячастьюихэтогонепреодолённого «хаоса».Всвязисэтимвторойпластвопросов,описывающихфеномен«исторической вины» на примере Калининградской области, строится по«объектно-субъектному»принципу.Онподразумеваетинуюпостановкупроблемы, при которой чувство «вины» происходит от несоответствия местныхжителей, их бытовой и художественной культуры высоким требованиям древнегои богатого исторического наследия области. Чувство вины происходит отощущения внутреннего «хаоса» и неполноценности.Согласно устойчивой точке зрения, бытующей в области, местные жители всвоём большинстве являются переселенцами из других регионов России и до сих 142пор сохраняют психологию «временщиков», якобы относясь к Калининградскойобласти как к чужой земле.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
