диссертация (1169464), страница 10
Текст из файла (страница 10)
1999. Vol. 36. Issue 5. P. 553-5696144биполярной системы международных отношений под давлением перехода кдемократическим режимам, начавшегося после падения в Португалии диктатурыСалазара в 1974 году, привело к ренессансу политической культуры, основаннойна традиционных католических ценностях как в странах Европы (Испания иПортугалия, Венгрия и Польша), так и в Латинской Америке. Примордиалистысчитаютэтотдемократизации,переход,названныйпредтечейгибелиС.Хантингтономмировогопорядка,третьейволнойоснованногонаобщечеловеческих ценностях и идеях либерализма.«Будущее третьей волны, – пишет Хантингтон, – зависит, следовательно, оттого, насколько западное христианство сумеет проникнуть в страны, сейчас, вовсеили почти им не затронутые, и от того, насколько прочно демократия утвердитсятам, где христианство не определяет сознание общества...»64.По мнению премордиалистов, именно с 1990-ых гг.
внешняя политикагосударств стала определяться не интересами страны (raison d'etat) и/илиидеологическими предпочтениями, а культурными различиями и сходствами, воснове своей имеющими религиозное наполнение. Такая социокультурная база, всвою очередь, ведет к сближению или расхождению позиций стран по многимвопросам международной повестки дня. Страны с общим религиозным опытомобъединяют свои усилия, чтобы отстаивать схожие, как им кажется, интересы инапрямую (или косвенно) противостоять государственным и негосударственнымакторам, не разделяющим их религиозную и культурную парадигмы.Если же конфликт происходит между государствами, близкими порелигиозному основанию, то он решается посредством средств, которыеопределяются культурными, в частности, религиозными, традициями. В такомслучае, правовой способ урегулирования противоречия становится лишь одним измногих решений возникшей проблемы, не всегда востребованным акторами,вовлеченными в конфликт.В работах Клиффорда Гирца и Эдварда Шилза упоминается еще одинпопулярный в научном сообществе вариант примордиалистского подхода.
По64Хантингтон С. Третья волна. Демократизация в конце ХХ века.М.: РОССПЭН, 2003. С. 45-46.45мнению этих авторов, этнические и религиозные связи остаются базовыми вобществе и всегда будут играть там важную роль. Однако в отличие от своих коллег,настаивающих на первостепенной роли элит в формировании религиозной и этнонациональной идентичностей, американские ученые полагают, что данныефеномены образуются главным образом в результате личностного взаимодействияна уровне низовых общин и гораздо в меньшей степени зависят от деятельностиполитических антрепренеров65.Институционалисты, напротив, полагают, что религиозная составляющаяне играет сколь значимой роли в определении внешнеполитических приоритетовстраны.
Несмотря на то, что представители этого течения социально-политическоймысли не отрицают ренессанса религиозного фактора в мировой политике, по ихмнению, отношения между странами определяют экономические, социальные,геополитическиеинтересыкаждойизсторон.Следовательно,заявляютинституционалисты, когда государственный строй из секулярного превращается втеократический, это означает лишь то, что такое устройство политическихинститутов даёт конкурентные преимущества тому или иному государству вборьбе за распределение ресурсов и влияние на мировой арене.Представители данного подхода выделяют внутренние и внешние факторыполитизации религиозных традиций и превращения их во внешнеполитическийкурс страны.Вовнутриполитическомизмеренииглавноевниманиеуделяетсяэкономическим показателям (спад производственных мощностей, рецессия,инфляция, рост потребительских цен), социальной дезинтеграции общества, когдастрана подвержена сепаратистским настроениям и находится на гране распада.Народные массы в таких условиях ищут в своих религиозных традицияхвозможность поменять текущий ход вещей, установив новую социальнуюсправедливость в стране и новый мировой порядок на планете с большим уровнемГирц К.
Интерпретация культур / Пер. с англ. М.: «Российская политическая энциклопедия»(РОССПЭН), 2004. 560 с.; Шилз Э. О содержании термина «традиция» Пер. с англ. А.В. Гордонапод ред. Б. С. Ерасова. М.: Аспект Пресс, 1999. 416 с.6546социальной безопасности, и с меньшим – личной социальной ответственности, т.е.без соотнесения собственных поступков соответствующим обстоятельства с точкизрения ценностно-религиозных норм.Проекцией стремления к такого рода преобразованиям на международныеотношения является поиск «внешнего врага» – государства, предавшего идеалыверы (если религиозный опыт общий, но разные деноминации) или же своимсуществованием, представляющим угрозу для конкретной конфессии (в случае,когда религиозный опыт не имеет точек соприкосновения).Внешнеполитическое измерение сфокусировано на процессе формированииальянсов и группировок, не учитывающем, зачастую, религиозный фактор, еслисотрудничество является выгодным для государства.
Как пример, авторы этогоподхода приводят ситуацию с Ираком в начале 1990-х годов. Как только военныйпотенциал режима С. Хуссейна возрос, соседние страны стали искать союзников запределами исламского мира, несмотря на то, что по цивилизационным ирелигиозным характеристикам Ирак должен был быть союзникам для них66.Стоит также отметить труды Роджерса Брубейкераизучениивлияниярелигиозныхидейи67, использующего винститутовнаопределениевнешнеполитических приоритетов государства так называемый «социологическийинституционализм».Еслиполитологическийилиэкономическийинституционализм предлагают рассматривать роль религии через призмуограничений, накладываемых религиозными институтами на поведение акторов,заинтересованных в осуществлении своих частных предпочтений, то длясоциологического институционализма Брубейкера важен процесс созданиярелигиозными институтами собственно акторов, на основе в том числе ихсобственных предпочтений.
В частности, католическая институционализацияидентичности по мнению Брубейкера не столько ограничивает поведение, сколько66Müller H. Das Zusammenleben der Kulturen. Ein Gegenentwurf zu Huntington. 1999. FischerTaschenbuch Verlag edition. P. 44-46.67Брубейкер, Р. Этничность без групп [Текст] /пер. с англ. И. Борисовой; Нац. исслед. ун-т«Высшая школа экономики». М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2012. 408 с.47формирует основные категории личной идентичности и политические интересы,более того, она определяет основные формы политической жизни в регионе68.Конструктивистский подход, получивший популярность в 60-ые годы XX в.послевыходакнигиПитераБергераиТомасаЛукмана«Социальноеконструирование реальности»69, стоит на срединной позиции.
В самом общем видесущность этого подхода заключается в утверждении, что, будучи объективнойреальностью, воспринимаемой нами в качестве таковой, общество также являетсярезультатом деятельности людей, т.е. социальным конструктом.Данный подход при оценке религиозного фактора во внешней политикегосударства подчеркивает определяющую роль элит. Нередко рассматриваемыерелигиозные движения через призму конструктивизма кажутся искусственными,существующими не самостоятельно и зависящими от политических акторов,конструирующих религиозную реальность для легитимации своего пребывания увласти.Ярким примером конструктивистского подхода к заявленной проблематикеявляется книга Бенедикта Андерсона «Воображаемые сообщества». С точки зренияавтора, культурная составляющая (и религиозный фактор в частности) не имеютрешающего значения в определении внешнеполитических приоритетов государства.В то же время сама внешняя политика страны является, в сущности, искусственнымконструктом.
Андерсон приводит пример Латинской Америки, где так называемые«воображаемыесообщества»становятсяочагамикристаллизацииновойколлективной идентичности. Уникальность этого региона заключается в том, что вбольшинстве этих стран общество говорит на одном языке и исповедуетортодоксальный католицизм, находясь в лоне католической церкви, но, тем неменее, несмотря на эту общность, Латинская Америка разделена на 18 стран. Какимобразом эти различные страны обеспечивают эмоциональную поддержкунациональной независимости со стороны населения и самостоятельной внешнейТам же.Бергер П., Лукман Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологиизнания.
М.: "Медиум", 1995. 323 с.686948политики каждой отдельной страны? Автор доказывает, что на такое положение делповлияли креольские элиты, происходящие от смешанных браков испанцев икоренного населения. Эти элиты, в сущности, аграрии-латифундисты, хотели выйтииз-под имперского контроля Испании, но в то же время хотели сохранить своепривилегированное положение в контролируемых ими колониях. Поэтому ихлозунгомбыланациональнаянезависимостьбезсоциальнойреволюции.Воспользовавшись тяжелым положением Испании конца XVIII – начала XIX вв.(морское владычество Англии, наполеоновские войны), они смогли успешновыполнить свои задачи.Разделению колоний Испании на отдельные страны способствовали, с однойстороны, естественные географические барьеры (например, Анды), а с другойстороны – административные границы, введенные в колониальный период.
Дажепринимая во внимание определенную искусственность этих делений, элиты смоглиуспешно использовать свое господство для создания национальных идеологий,легитимирующих эти границы, несмотря на объединяющие всех жителей регионакультуру, язык и религию70.С другой стороны, религиозный фактор начинает играть важную роль вовнешней политике, как только в стране появляются проблемы экономического исоциального характера71.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
