диссертация (1169393), страница 18
Текст из файла (страница 18)
Однако, начиная с Фрейда,147Rhodes, E.L. Environmental Justice in America.–Bloomington, IN: Indiana University Press, 2003. P. 19.Citing White R. Controversies in environmental sociology. – New York, Cambridge University Press, 2004. P. 118.84ученые задумались об отражении внутренней жизни человека и ее проекциина природу, подавление как внутреннего, так и внешнего миров. И уже вначале XX в. со становлением Чикагской школы социологии были заложеныпервые основы для будущего направления социологической теории, котороевпоследствии станет инвайронментальной социологией. Франкфуртскаяшкола задалась вопросом противопоставления человека природе, связавпсихику и отчуждение, растущее между людьми, и насилие над окружающейсредой. Но только с возникновением протестных движений и активногоинтереса к вопросам и проблемам окружающей среды эта сфера социологииоказалась признанной, широкое внимание СМИ получив лишь с докладамиРимскогоклубаиконференцииООНэкологическая парадигма, предложенная ввРио-де-Жанейро.Новая1978 г., сразу разграничилатрадиционный теоретический подход и предлагаемый этой отрасльюсоциологии.
Однако впоследствии у инвайронментальных социологов небыло единомыслия, и за последующие 20 лет это направление распалось нанесколько течений, среди которых сторонники экологической модернизации,критические реалисты и социальные конструктивисты.Но действительно значимо здесь то, что с волной общественногоинтереса к вопросам охраны окружающей среды к ним обратились идействительно крупные социологи, начиная с Н. Лумана и кончая У. Беком.Каждый рассматривал природу сквозь свою призму изучения и анализасоциального мира и его взаимоотношения с планетой.рассматривалтеориюэкологическойкоммуникации,Н. Луманконструированиясмыслов в рамах подсистем общества. Э.
Гидденс предложил идею«парадокса Гидденса», и выдвинул свои концепты, дающие возможностьпоиска путей выхода из сложившейся экологической ситуации на планете:политическую и экономическую конвергенцию, поиск положительныхсторон изменения климата, императив развития. Дж.
Урри занималсятеориями коллапса общественных систем, построением моделей будущего иввел в социологию ряд терминов, обозначающих «новый» эпохализм в науке.85У. Бек, создатель теории общества риска, в последние годы разрабатывалтеориюэмансипирующегокатастрофизмаиметаморфозымира.Всоциологии катастроф важны такие социологи, как О. Н. Яницкий,занимающийся анализом и исследованием кейсов катастроф в России и зарубежом, и Ч. Перроу, выдвинувший теорию «нормальных аварий».
Русскиесоциологи также не остались в стороне от инвайронментальной теории, иначинаяссоветскихвременпроводилисьисследованияврамкахурбанистических и катастрофических парадигм.Категориальный аппарат инвайронментальной социологии и социологиикатастроф можно разложить на несколько направлений: это система понятий,предложенная Дж. Урри, в которой заложена новизна ресурсного поворота иобращения социологии к экологическим проблемам – «новый» катастрофизм,климатический поворот, новый эпохализм. К ним же можно добавитьэмансипирующий катастрофизм У. Бека, апокалиптический катастрофизм С.Асаямы.
Есть и понятия, относящиеся к характеристике человеческихсообществ, такие как уязвимость и приспособляемость, солидарность ивиктимность, поврежденное сообшество. Кроме того, есть система понятий,связанных с катастрофами, в который входят понятия, как ландшафткатастрофы, социально-экологический метаболизм катастрофы, антропоцен,экологическиебеженцы,атакжекомплекспонятий,связанныхсотображением нарративов катастроф в СМИ и в жизни: фрейминг, нарратив,секвестрация знания и информационная неуверенность.Такимобразом,дляотцов-основателейсоциологиивопросывзаимодействия природы и общества принципиально не были основными, нов XX в.
к ним обратились с новой силой. Параллельно со становлениеминвайронментальной социологии фундаментальные сдвиги и метаморфозы,происходящие с окружающей средой стали интересовать и мета-теоретиков.Русские социологи также не остались в стороне от инвайронментальнойтеории, и начиная с советских времен проводились исследования в рамкахурбанистических и катастрофических парадигм.86Глава 2. Социологический анализ аспектов «новых» катастрофВ данной главе мы последовательно рассмотрим, в чем же заключаютсяпринципиальные отличия между старыми и новыми катастрофами.
И если«старые» катастрофы – это катастрофы в привычном понимании слова,которые можно рассматривать, как происшествия выдающегося по своимразрушениям характера, то «новые» – растянутые во времени процессытрансформации привычного образа существования природы и общества, ккоторым мы добавим и чрезвычайные события «удара» биологического посоциальному (такого как масштабные вирусные эпидемии). В обоих случаяхкатастрофичность и природный характер этих явлений не поддаетсясомнению, но их характер, временной и пространственный, отличаетсяразительно.Во втором параграфе внимание будет уделяться именно примерамподобных катастроф и их особенностям.
Мы рассмотрим такие явления, какизменения климата, глобальные антропогенные изменения лица планеты, атакже роль бактерий, вирусов и лекарств – это три основных, выделенныхнами типа. Здесь будут представлены различные дискурсы, существующие впублицистических и социологических текстах вокруг «новых» катастроф.§2.1. «Новые» катастрофы: влияние на социум и природуКак уже было сказано в Главе 1, в 2011 г.
английским социологом Дж.Урри был предложен радикально новый термин «неокатастрофизм»148. Онпредполагает, что исследования в области нового катастрофизма будутохватывать множественные процессы, которые создают взаимозависимыекатастрофы в таких системах, как окружающая среда, климат, продуктыпитания и водные ресурсы, энергетика.Можем предположить, что по закону «беспредельной перемены»,выдвинутому Г. Спенсером, этот переход от «старых» к «новым»катастрофам был необходим и вписан в условия развития общества – в148Urry J. Climate Change and Society. Malden, PolityPress, 2011. P.
36–47.87данном параграфе рассмотрим это подробнее. Отметим, что «новый»катастрофизм предполагает иной подход к катастрофам, нежели привычныйдля классической социологии, в рамках которой у катастроф совершенноявно прослеживаются этапы и легко просчитываются последствия. Онирасширяются за пределы национальных границ, а их процесс социальноэкологического метаболизма настолько растянут во времени, что корнимногих катастроф относятся к началу антропоцена, то есть XIX в.Так вот, «новые» катастрофы – растянуты во времени, корни своиберут в прошлом, нередко обусловлены самой культурой обращениячеловека с природой.
Их последствия также неопределенны во временнойплоскости, трудно поддаются локализации, но все они несут следыэкологической справедливости за счет большогоохвата территорий ичеловеческих жертв. Солидарность их жертв строится на основе страха, чеми стираются отличия между локальными жертвами и людьми, узнавшими окатастрофе с помощью СМИ.
Именно в этом заключается особенность ихсоциально-экологического метаболизма и встроенность в общество риска, поУ. Беку.«Новые» катастрофы нельзя определить точно, как непосредственноприродные или техногенные, к которым применима обычная модельвосстановления после катастрофы. В них велика роль человеческого фактора,ошибок и недочетов. В каком-то смысле к ним можно отнести термин Э.Гидденса и назвать их «ускользающими»: в том смысле, что они плохоподдаются привычным моделям анализа.
В таких, «новых» катастрофах цикл(идущий от предупреждения о грядущей катастрофе до выхода из кризиса,ею вызванного) замыкается на вторичных катастрофах, то есть производныхот нее, и последующем, непрекращающемся психосоциальном воздействиина население, что приводит к «поврежденному сообществу».В традиционной модели восстановления после обычных природных88катастрофходсобытийразворачиваетсяпосхеме149:следующейпредупреждение → угроза → удар → спасение → инвентаризация →восстановление → реконструкция → выход из кризиса.В современных же катастрофах цикл замыкается на первых трехпунктах (предупреждение, угроза и удар), а все остальные оказываются подвопросом.
Они совмещают в себе и черты природных, и техногенныхкатастроф. Таким образом, эти катастрофы становятся «аномалией» дляученых, и значительным вопросом для социологов, изучающих риски.АмериканскийсоциологЧ.Перроудажевыдвинултеорию«нормальных» аварий150. Нормальные или системные аварии – несчастныеслучаи или чрезвычайные происшествия, неминуемо происходящие всложныхкомплексныхсистемах,когдаихсвойствапорождаютмножественные и неожиданные сбои, строящиеся непосредственно на цепиошибок или перебоев в работе. Причем у этой цепи ошибок нет прямойпоследовательности, высока доля непонимания того, как произошла авария.Системы становятся все более сложным за счет того, что либо имприходится иметь дело с опасными для жизни веществами или устройствами,либо мы требуем, чтобы они работали в еще более враждебной среде или сбольшей скоростью, в больших объемах.Итак, мы можем выделить основные отличия «новых» и «старых»катастроф в следующей таблице (табл.
2).Таблица 2. Отличия «старых» и «новых» катастрофПараметрыХарактер«Старые» катастрофы природные техногенные террористические акты исоциальные катастрофы«Новые» катастрофы природно-техногенные антропогенныеизменения высокомобильные149Brunsma D.L., Overfelt D., Picou J.S. The sociology of Katrina: perspectives on a modern catastrophe. 2nd ed.Lanham, Rowman & Littlefield Publishers, Inc., 2010.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
