диссертация (1169176), страница 85
Текст из файла (страница 85)
48-я сессия Комиссиимеждународного права //Московский журнал международного права. 1997. № 2. С. 182.4При этом учитываются как договорные, так и обычные нормы международного гуманитарного права (права вооруженных конфликтов).5Здесь также, очевидно, учитываются (если речь идёт о международных трибуналах и интернационализированныхсудах ad hoc) особенности вооруженного конфликта и совершаемых в ходе его ведения нарушений, в пользу чегосвидетельствуют приведенные примеры определения данных нарушений в уставах такого рода органов.239Следует заметить, что наиболее полный перечень военных преступлений приводится вРимском Статуте МУС1.
Исходя из анализа содержания ст. 8 Римского Статута МУС, непосредственно посвященной определению перечня военных преступлений, в отношении которыхМеждународный уголовный суд обладает юрисдикцией, проводимого с учетом «Элементовпреступлений» и правоприменительной практики, можно сделать вывод о том, что главнымкритерием классификации военных преступлений в концептуальной модели МУС выступаетхарактер вооруженного конфликта (международный или не носящий международного характера). Соответственно, выделяются две основные группы военных преступлений:– совершаемые в международных вооруженных конфликтах и посягающие на порядок ихведения и интересы, охраняемые применимым в таких конфликтах международным гуманитарным правом;– совершаемые в вооруженных конфликтах немеждународного характера и посягающиена порядок их ведения и интересы, охраняемые применимым в таких конфликтах международным гуманитарным правом2.При этом заметим, что в целом понимание данных видов вооруженных конфликтов (прежде всего международных), отраженное в Статуте МУС и «Элементах преступлений» (ст.
8),согласуется с положениями Женевских конвенций 1949 г. и Дополнительных протоколов 1977г. Так, применительно к системе МУС, термин «международный вооруженный конфликт» означает не только вооруженное столкновение двух или более государств (включая те случаи, прикоторых отсутствует непосредственное соприкосновение между противоборствующими сторонами, например, при бомбардировке), но и военную оккупацию территории одного государствасо стороны вооруженных сил другого государства3. Однако, на практике указанные нормы вряде конкретных случаев получают произвольное и не соответствующее их смыслу, а такжедействительному положению дел, толкование, что, в свою очередь, негативно сказывается наперспективах развития сотрудничества государств – членов мирового сообщества с МУС, ихучастия в данном институте международного правосудия.
Примером является отраженная в от1Как отмечает профессор А.В. Наумов, в Римском статуте МУС детально и скурпулёзно сформулированы составывоенных преступлений. – См.: Наумов А.В. О проблемах кодификации норм международного уголовного права //Международное уголовное право: актуальные вопросы и современные проблемы: сб. статей и сообщений. М.,2014. С. 45.2Данный вывод основывается на анализе положений ст.
8 Статута МУС (соответственно, п.п. a и b, п. 2 где перечисляются серьезные нарушения международного гуманитарного права, применимого в международных вооруженных конфликтах, и п.п. с и е п. 2, где речь идет о серьезных нарушениях международного гуманитарного права,применимого в вооруженных конфликтах немеждународного характера). На это обстоятельство обращается внимание в сноске к «Элементам преступлений», кроме того, в специальной литературе (см., например: Русанов Г.А.Международная уголовная ответственность и международное преступление: монография. М., 2015. С.
74), очевидно, такое понимание согласуется со ст. 2, общей для Женевских конвенций 1949 г.3На это обстоятельство обращается внимание в сноске к «Элементам преступлений», кроме того, в специальнойлитературе (см., например: Русанов Г.А. Международная уголовная ответственность и международное преступление: монография.
М., 2015. С. 74), очевидно, такое понимание согласуется со ст. 2, общей для Женевских конвенций 1949 г.240чете о действиях по предварительному расследованию, позиция прокурора МУС, согласно которой присоединение Крыма приравнивается к вооруженному конфликту1. Между тем, как известно, Крым вновь стал Российским регионом по итогам референдума, проведенного послегосударственного переворота на Украине в феврале 2014 г. За воссоединение с Россией проголосовали более 95% жителей полуострова. Президент Российской Федерации В.В. Путин в интервью иностранным СМИ отверг обвинения в аннексии Крыма, подчеркнув, что Российскиевойска находились на полуострове в соответствии с международным договором и помогли жителям Крыма провести референдум, при этом голосование прошло в полном соответствии смеждународным правом и Уставом ООН2.
Указанная позиция прокурора МУС, необоснованнаяс точки зрения международного права и рассматриваемой ситуации, в сочетании с другимифакторами (в числе которых, предвзятая позиция МУС по отношению к событиям в ходеимевшего место в 2008 г. грузино-юго-осетинского конфликта3 повлияла на принятое Российской Федерацией политическое решение не становиться участником Римского Статута МУС4.Концептуальное восприятие вооруженных конфликтов немеждународного характера, всоответствии с положениями п.п.
d и f п. 2 ст. 8 Статута МУС не охватывает случаи нарушениявнутреннего порядка и возникновения напряженности, что вполне согласуется с действующиммеждународным гуманитарным правом5. Тем не менее, для осуществления юрисдикции МУС вотношении ряда военных преступлений, совершённых в ходе вооруженного конфликта немеждународного характера, условия менее строгие, чем, предусмотренные в Дополнительном протоколе II6.В свою очередь, в рамках указанных двух основных групп выделяются подгруппы:1См.: Отчет о действиях по предварительному расследованию (2016 г.) //International Criminal Court.
The Office ofthe Prosecutor.2См.: Прокурор МУС приравняла присоединение Крыма к вооруженному конфликту //РИА Новости. 2016. 15 ноября.3В отечественной литературе было обоснованно указано на то, что вооруженное нападение Грузии на ЮжнуюОсетию сопровождалось варварским разрушением городов и сёл, убийством мирных граждан, нападением на российских миротворцев, и указанные действия следует признать военными преступлениями. – См.: Наумов А.В.
Современные проблемы международного уголовного права и уголовного правосудия //Международное уголовноеправосудия: современные проблемы /Под ред. Г.И. Богуша, Е.Н. Трикоз. М., 2009. С. 31, 33.4Распоряжение Президента РФ от 16 ноября 2016 г. № 361рп «О намерении Российской Федерации не стать участником Римского статута Международного уголовного суда» [Электронный ресурс]. Доступ из СПС «Консультант Плюс»). Также об этом, см.: Шарафутдинова А.
МИД РФ объяснил отказ России от участия в работе МУС//riafan.ru. 2016. 16 ноября.5Данное положение отражено в п. 2 ст. 1 Дополнительного протокола II 1977 г.6Имеются в виду серьезные нарушения, указанные в п.п. «е» п. 2 ст. 8 Статута. Согласно п.п. f п.
2 ст. 8 Статута,такие нарушения могут быть квалифицированы МУС как военные преступления, если они имеют место на территории государства-участника в ситуации длительного вооруженного конфликта между правительственными властями и организованными вооруженными группами или между самими такими группами, при этом (в отличие от п.1 ст. 1 Дополнительного протокола II) не указаны такие признаки, как: наличие ответственного командования,контроль над частью территории, применение Дополнительного протокола II. Об этом, см.: Трикоз Е.Н.
Преступления против мира и безопасности человечества: сравнительный и международно-правовой аспекты. М., 2007. С.226.2411) применительно к военным преступлениям, совершаемым в международных вооруженных конфликтах:а) серьезные нарушения Женевских конвенций 1949 г., а именно:– умышленное убийство1;– пытки или бесчеловечное обращение, включая биологические эксперименты2;– умышленное причинение сильных страданий или серьезных телесных повреждений илиущерба здоровью3;1Имеется в виду умышленное убийство (в английском варианте willful killing – преднамеренное убийство) лица(лиц), находящихся под защитой международного гуманитарного права, применимого в международном вооруженном конфликте: раненых, больных, военнопленных, гражданских лиц, либо членов медицинского или духовного персонала, не принимавших непосредственного участия в военных действиях.
Убийства гражданского населения, военнопленных, заложников, и жестокое обращение с гражданским населением на оккупированной территории и с военнопленными, были указаны среди военных преступлений в Уставе Нюрнбергского МВТ, международная уголовная ответственность за их совершение была реализована в приговоре данного органа международногоуголовного правосудия, и впоследствии, – в том числе, в практике современных органов международной уголовной юстиции. Как обоснованно считает Р.А. Адельханян, запрет не убийство содержится во всех Женевских конвенциях и является одной из главных гарантий, определяемых ст. 75 Дополнительного протокола I. – См.: Адельханян Р.А.
Военные преступления в современном праве. М., 2006. С. 121. Вместе с тем, очевидно, что в ходе вооруженных конфликтов неизбежны человеческие жертвы, в том числе, среди мирного населения, кроме того, существуют обстоятельства, при наличии которых умышленное причинение смерти и тяжкого (существенного) вредаздоровью не являются военными преступлениями. В случае с МУС, следует обращаться к ст. 31 Статута, при этомнаибольшее значение имеют: состояние защиты себя или других лиц (по сути, речь идёт о необходимой обороне)либо «вынужденной ответной реакции» на угрозу причинения смерти или тяжкого здоровья самого причинителя(по сути, речь идёт о крайней необходимости).2В данном случае речь идёт о трёх самостоятельных (хотя и нередко связанных между собой) составах военныхпреступлений. Общий запрет бесчеловечного обращения с покровительствуемыми лицами предусмотрен в ст.
3,общей для Женевских конвенций 1949 г., при этом пытка представляет собой наиболее жестокий вид бесчеловечного обращения, её определение даётся в специальной Конвенции против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания от 19 декабря 1984 г.: понятие «пытка» (для целейуказанной Конвенции) – это любое действие, которым причиняется сильная боль или страдание, физическое илинравственное, которое умышленно причиняется лицу с целью получить от него или от третьего лица сведения илипризнания, наказать его за действие, которое оно или третье лицо совершили или подозреваются в совершении, атакже запугать или принудить его или третье лицо, или по любой причине, основанной на дискриминации любогохарактера, когда такая боль или страдание причиняются государственным должностным лицом, по его подстрекательству, с его ведома или молчаливого согласия или иным лицом, выступающим в официальном качестве.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
