диссертация (1169176), страница 79
Текст из файла (страница 79)
В частности, этокасается военных преступлений, совершаемых в отношении лиц, которые остаются под защи-21-T. Trial Judgment. 1998. 16 November. § 478–479; ICTY. Здесь мы не касаемся процессуальных аспектов рассмотрения данного дела, в том числе, отступления от основополагающего принципа уголовного процессуальногоправа, презумпции невиновности.
В деле "Прокурор против Делалича и других" судебная палата постановила, чтобремя доказательств лежит на защите (Prosecutor v. Delalic et al. ICTY, [Trial Chamber] Decision on Motion for Provisional Release by the Accused Zeijnil Delalic. 25.09.1996). – Подробнее об этом, см.: Мезяев А.Б. Обеспечение принципа презумпции невиновности в современном международном уголовном процессе // Международное уголовноеправо и международная юстиция. 2011.
N 3. С. 11–14. Между тем, как представляется, в данном случае мы наблюдаем перевод элементов англо-американского уголовного процесса в сферу международной уголовной юрисдикции. Как известно, существенной особенностью англо-американского подхода является возможность возложениябремени доказывания на обвиняемого (его защиту) в тех случаях, когда с его стороны приводятся обстоятельства,которые исключают его ответственность или наказуемость (алиби, самооборона, невменяемость и т.п.) или препятствуют уголовному преследованию (давность, отбытие наказания за это деяние за границей и т.д.). Такое понимание бремени доказывания (принципиально отличающееся от подхода в континентальных правовых системах, в томчисле, в Российском уголовном процессе) связано с особенностями выделения в англо-американском доказательственном праве общего и специального бремени (юридического бремени), а также доказательственного бремени(обязанности приведения доказательств в поддержку спорного факта), их соотношения друг с другом (доказательственное бремя всегда следует за юридическим), а также взаимосвязи между бременем доказывания и презумпциями (бремя доказывания возлагается на ту сторону, против которой действует презумпция).
– Подробнее обэтом, см.: Уолкер Р. Английская судебная система. М., 1980. С. 565–570.1См.: Верле Герхард. Принципы международного уголовного права: учебник /пер. с англ. С.В. Саяпина. М., 2011.С. 504.2См.: Адельханян Р.А. Военные преступления в современном праве. М., 2006. С. 100–101.226той международного гуманитарного права (например, военнопленных, удерживаемых противной стороной после завершения вооруженного конфликта)1.2. Направленность посягательства. В специальной литературе отмечается принципиально важная особенность военного преступления, состоящая в том, что оно обычно являетсямногообъектным, т.е. причиняет вред одновременно нескольким непосредственным объектам2.Любое военное преступление посягает, во-первых, на установленный международным правомпорядок ведения вооруженного конфликта (международного или немеждународного характера), и, во-вторых, на охраняемые международным правом интересы безопасности лиц (отдельного человека), вовлеченных в «орбиту» вооруженного конфликта (международного, или немеждународного характера)3.
По всей видимости (принимая во внимание значимость соответствующих интересов, устанавливаемых и охраняемых при помощи международного права) косновным объектам военных преступлений4 относятся: установленный международным правомпорядок ведения военных действий (средства, методы, способы), безопасность военнопленных,гражданского населения, сохранность национального имущества оккупированного государства5, в ряде случаев, также охраняемые международным гуманитарным правом (правом воору1Такое понимание согласуется с положением п. b ст. 3 Дополнительного протокола I к Женевским конвенциям,касающегося защиты жертв международных вооружённых конфликтов, где сказано, что из общего правила о прекращении применения Женевских конвенций и настоящего Протокола одновременно с прекращением военныхдействий (оккупации на оккупированной территории) есть исключение, касающееся лиц, окончательное освобождение, репатриация или устройство которых будут иметь место позже, соответственно, эти лица продолжают пользоваться покровительством норм международного гуманитарного права, применяемого в вооруженном конфликте,до момента их окончательного освобождения, репатриации или устройства.
Практика также свидетельствует овозможности совершения такого рода длящихся военных преступлений. – Об этом, подробнее см., например: Гасюк А. На британских военных подали в суд за операцию в Ираке //Российская газета. 2014. 15 января; ЕрмоловичЯ.Н. О некоторых вопросах уголовной ответственности военнопленных [Электронный ресурс] //Право в Вооруженных Силах. 2008. № 4. Доступ из СПС «Консультант Плюс»; Иногамова-Хегай Л.В. Международное уголовноеправо: учебное пособие. М., 2915; Филипенок А. США опубликовали свидетельства пыток в своих военных тюрьмах //РБК.
2016. 16 февраля; Хзмалян А.Т. Право, применимое к борьбе с терроризмом в вооруженных конфликтахи в мирное время [Электронный ресурс] //Юрист-международник. 2007. N 2. Доступ из СПС «Консультант Плюс»;Ambos K. International Core Crimes, Universal Jurisdiction and § 153 f of the German Criminal Procedure Code: A Commentary on the Decisions of the Federal Prosecutor General and the Stuttgart Hihher Regional Court in the Abu Ghraib/Rumsfeld Case, 18 Criminal Law Forum. 2007.
P. 43; David P. Stewart. Human Rights, Terrorism and International Law// Villanova Law Review, 2005. P. 691–694.2См.: Адельханян Р.А. Военные преступления в современном праве. М., 2006. С. 98–99. Представляет научный иприкладной интерес выстраиваемая указанным автором иерархия объектов военного преступления по международному уголовному праву: общий объект (мировой правопорядок); родовой объект (интересы мира и безопасности человечества); видовой объект (интересы соблюдения правил вооруженных конфликтов, определённых впринципах международного права и нормах международного гуманитарного права); непосредственный объект(правило вооруженного конфликта, на которое посягает конкретное преступление.
– Там же. С. 99.3См.: Берко А.В. Уголовная ответственность за применение запрещенных средств и методов ведения войны.Дисс…канд. юрид. наук. Ставрополь, 2002. С. 34–36.4Здесь имеются в виду военные преступления в целом, как вид преступлений против мира и безопасности человечества.5См.: Военно-уголовное право: учебник /Х.М. Ахметшин, И.Ю. Белый, Ф.С. Бражник [и др.]; Под ред. Х.М. Ахметшина, О.К. Зателепина. [Электронный ресурс].
М.: За права военнослужащих, 2008. Вып. 93. Доступ из СПС«Консультант Плюс». В современной литературе уделяется внимание исследованию проблемных вопросов о правовых и фактических основаниях определения и разграничения военных и гражданских объектов в районах вооруженных конфликтов, при этом отмечается важное значение данного вопроса для квалификации военных преступлений. – См.: Маликов Д.С. Использование понятийного аппарата и норм международного гуманитарного правапри квалификации военных преступлений // Международное уголовное право и международная юстиция.
2013. N227женных конфликтов) интересы участников вооруженного конфликта, нарушаемые применением против них средств и методов ведения войны, запрещенных международным гуманитарнымправом и способных причинить излишние страдания1.Заметим, что в отличие от международного гуманитарного права, применяемого в международных вооруженных конфликтах, довольно детально устанавливающего перечень покровительствуемых лиц и объектов, интересы, охраняемые международным гуманитарным правом ввооруженных конфликтах немеждународного характера, определяются в более общих выражениях2.
Тем не менее, изучение соответствующих норм Дополнительного протокола II 1977 г. кЖеневским конвенциям 1949 г., специально посвященного регламентации отношений внутренних вооруженных конфликтов, во взаимосвязи со ст. 3 (общей для четырёх Женевских конвенций 1949 г.) позволяет отнести к покровительствуемым лицам при их ведении:– всех лиц, не принимающих непосредственного участия или прекративших приниматьучастие в военных действиях, независимо от того, ограничена их свобода или нет (ч. 1 ст. 4);– лиц, лишенных свободы по причинам, связанным с вооруженным конфликтом, независимо от того, интернированы они или задержаны (ч. 1 ст.
5);– всех раненых, больных и лиц, потерпевших кораблекрушение, независимо от того, принимали ли они участие в вооруженном конфликте (п. 1 ст. 7);– медицинский и духовный персонал (ч. 1 ст. 9);– гражданское население и отдельных гражданских лиц (ч. 1 ст. 13).Особая защита предусматривается в отношении детей, не достигших пятнадцатилетнеговозраста: она продолжает применяться к ним и в том случае, если они (вопреки п.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
