диссертация (1169146), страница 54
Текст из файла (страница 54)
Реальность –относительно успешная деятельность самого государственного аппарата, при всемкритическом настрое в западным странах по поводу его действий. Во всякомслучае, постоянный государственный аппарат как «своеобразный тяжелыймаховик сохраняет необходимую инерцию и выдерживает любые потрясения»416.Прошедшие сорок лет после констатации подобной инерции в основном лишьподтверждают верность оценки.
К этим потрясениям можно отнести иначавшуюся на рубеже 70-80-х годов прошлого века реформу самого аппарата,416Сэмпсон А. Новая анатомия Британии. – М.: Прогресс. 1975. – С. 206.253поначалу в англосаксонских странах (Великобритания, США, Новая Зеландия, идр.), что как раз и получило название «New Public management».Не вдаваясь в анализ разных терминологических и концептуальных подходовк реформированию государственного управления, важно отметить, что в этомпоискеконцентрируетсявыражающиесяусложняющемсявболееответобществавысокойхарактеренадинамикечеловеческихновыевызовысоциальныхвзаимодействий,времени,процессов,возрастающейсамостоятельности различных подсистем в структуре общества, расширяющейсяавтономности (и свободе) индивидов и организаций, в процессах глобализации.Главная идея нового государственного менеджмента связана с осознаниемтого факта, что качество традиционного бюрократического государственногоуправления уступает менеджменту бизнеса по целому ряду позиций.
Поэтомуновый замысел заключался в переходе к предпринимательскому поведению вгосударственных организациях, что предполагает, прежде всего, смену мотивовдеятельности чиновников и выборных должностных лиц417.Выступая против веберовских идей функционирования бюрократическойорганизации, государственный менеджмент акцентирует внимание на рыночнойоценке деятельности госструктур, приватизации некоторых направленийдеятельности государственных структур, расширении диапазона методовэффективного управления и т.п.В частности, а) четкое разделение труда затрудняет коммуникации междуподразделениями; б) централизация функций принятия решений оборачиваетсяотсутствием гибкости «внизу»; в) опыт и традиции ценятся выше, чем новации; г)противоречия формальных и неформальных структур снижают эффективностьуправления; д) инициативы «снизу» принимаются только тогда, когда они непротиворечат целям руководства более высокого звена иерархии и т.п.417См.: Купряшин Г.Л.
Институциональный дизайн и концептуальные ориентиры модернизациигосударственного управления. [Электронный ресурс]. Выпуск № 26. Март 2011. - С. 1-14. – Режимдоступа:URL:http://ejournal.spa.msu.ru/uploads/vestnik/2011/vipusk_26._mart_2011_g./problemi_upravlenija_teorija_i_praktika/kupriashin.pdf254При этом очевидно, что применение методов бизнес-управления вгосударственных организациях имеет свои ограничения. Есть критерии, которыемогут рассматриваться как более важные, чем коммерческая эффективность.
Этотакие ценности, как, например, социальная справедливость, или политическаяцелесообразность, выражающая национальные интересы и т.п. Сегодня новыйгосударственный менеджмент все больше подвергается критике за узкоэкономический подход, слабое внимание к этическим проблемам, в том числе и квопросамэтикигосударственныхслужащих,преувеличениезначимостиквантитативных оценок работы госаппарата и т.п. Однако НГМ пока используетсямногими странами, включая Россию, где эта концепция модифицируется подспецифику условий. Кроме того, парадигма НГМ имеет резерв ровно в той мере, вкакой предприниматель-перфекционист (в смысле Зомбарта и Шумпетера)способен ориентироваться не только на коммерческую эффективность.В России попытки использования идей НГМ начались в 1990-х годах иносили фрагментарный характер.
В начале 2000-х годов отдельные идеи НГМначинают закрепляться в нормативных актах. Можно считать, что принятая в2005 году Концепция административной реформы, окончательно превращаетновый государственный менеджмент в неофициальную идеологию реорганизациинациональной системы государственного управления.Однако с самых первых шагов нового государственного менеджмента насложном рельефе России в фоновом знании российских акторов возникаютконтрпродуктивныеэффективностьнапряжения,даннойвосоциальноймногомсводящиетехнологии.Резкокминимумуусиливаетсянесовместимость традиционных (этика, поведение, культура государственныхслужащих)иновыхвводимыхценностейгосударственнойслужбы(экономичность, эффективность, результативность), что стало заметным и длявнешних наблюдателей418.418См.: Samier, E.
Toward a Public Administration: The Infinite Web of History, Values, and Authority in AdministraniveMentalities. // Halduskultuur, 2005, vol. 6. - P. 82.255Например, такие провозглашаемые критерии, как прозрачность, равныевозможностиприприеменагосслужбу,открытостьсоответствующейинформации и т.п., противоречат рационально-технократическим критериям –эффективности, продуктивности, оперативному принятию решений. Этим жекритериям противоречат и такие принципы «демократического блока», какнеобходимость процедуры согласования с гражданами тех или иных проектов ирешений. Процедуры согласования стоят дорого и отнимают много времени (каки вообще все демократические процедуры), особенно при традиционномвертикально-иерархическом строении системы управления. Т.е., в каждомконкретном акте коммуникации при реализации НГМ субъекты, принимающиерешения, отдают предпочтение привычным технократическим соображениям, незабывая, впрочем, употреблять новую риторику.НГМ по своему месту рождения (в развитых западных демократиях) былзапущен на базе иного менталитета, по умолчанию предполагающего лояльностьграждан государству, уважение к правовым и административным решениям,готовность к сотрудничеству с органами власти, способность отстаиватьсобственные права с помощью соответствующих институтов и т.п.
Т.е., новыйгосударственный менеджмент опирается на очень развитый и детализированныйфон понятий и практических навыков (знание как практическое умение),выработанных еще на базе рациональных «веберовских» принципов устройствагосударственной власти.С учетом таких соображений становятся понятны мотивы критическихоценок внедрения НГМ в переходных государствах. Некоторые авторы считают,что для государств переходного периода НГМ приносит больше вреда, чемпользы419,анаиболееприемлемымвариантомбылобыиспользованиенеовеберовской модели с акцентом на устойчивых и упорядоченных («негибких»)элементах государственных структур420.419См.: Drechsler, W. The Rise and Demise of the New Public Management // Post-Autistic Economics Review, 2005, 14September, vol. 33.
- P. 101.420Pollit, C., Bouckart, G. Public Management Reform. A Comparative Analysis (2 nd edn). Oxford: Oxford UniversityPress. 2004. - P. 99.256Похоже, что различия «фоновых знаний» в России и в странах «развитойбюрократии» слабо учитываются субъектами российского управления421.
Этотнедостаток,соединенныйуправляемость,сприводит«инстинктомквласти»своеобразнымибоязньюколебательнымпотерятьдвижениямгосударственного управления на федеральном уровне. Например, от стремленияпредоставить больше свободы субъектам федерации к ограничению этой свободычерез укрепление «вертикали власти», а затем вновь к снятию ряда ограничений(например, возврат к выборам губернаторов).Видимо следует ожидать еще более значительных колебаний в связи свведением в мировую практику того обновленного подхода (новая социальнаятехнология) к государственному управлению, который сегодня обозначаюттермином «Good Governance».
«Хорошее управление» в сравнении с НГМ резкоусиливает акценты на совместной работе граждан и власти (Participatory), наконсенсусе(ConsensusOriented)иподотчетностивластигражданам(Accountability), что в обобщенном виде в документах ООН обозначается какDemocratic Governance422.В ситуации подобной перезагрузки понятийных значений кроется ещебольше опасностей для неадекватного трансфера концептуальных смыслов.Можноутверждать,чтосовременноероссийскоегосударственноеуправление минимизирует для себя фактор социально значимой информации,преимущественно ориентируясь на управление нижестоящими руководителямисо стороны вышестоящих.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
