диссертация (1169146), страница 31
Текст из файла (страница 31)
Хабермас отводит ученым, занимающимся,241См.: Habermas, J. Communication and the Evolution of Society. – Boston Beacon Press, 1979. – P. 95.Habermas, J. Knowledge and Human Interests. – London: Heinemann, 1971. – P. 212.243Цит. по: История теоретической социологии. В 4-х т. Т. 4. – СПб.: РХГИ, 2000. – С. 618.244См.: Habermas, J. The Structural Transformation of the Public Sphere: An Inguiry into a Category of BourgeoisSociety. – P.
195.242245Там же. – P. 192.143прежде всего, общественными науками, поскольку именно эти социальныегруппы по определению склонны к поиску интегральных параметров социальнойжизни и к конструктивной коммуникации, которая позволяет различатьформальную и субстанциональную рациональность.М. Фуко: детерминирующая роль «эпистемы».Эпистемой М. Фуконазывает некий, по преимуществу скрытый в сфере неосознанного, априорныйпринцип организации каждой исторической эпохи в отличие от всех других. Этой«скрытостью» эпистема принципиально отличается от «парадигмы» Т.
Куна,обитающей, по преимуществу, в сфере рационального.Эпистема – это тоже знание, порождающее власть и выражающееметафизическую волю к власти. Под эпистемой понимаются правила построенияотдельных теорий и целых отраслей знания, которые являются общими,характерными для конкретного исторического периода. Данные правила не всегдаосознаются самими исследователями.В этом отличие от оптимистическойтрактовки известного бэконовского тезиса «Знание – сила», предполагающегоосвобождение человека от внешних детерминант принуждения,снятиеограничений, прежде всего, со стороны природы.
Для М. Фуко знание предстаетскорее принудительной силой, ставящей человека в систему координат властныхотношений и контроля. Например, смена эпистем детерминирует смену характерасоциальных санкций в случаях нарушений порядка. Причем ответственными заизменение санкций являются не конкретные лица, а освобожденная от всегосубъективного «лингвистическая составляющая». По Фуко, дискурс, власть изнание неразрывны: «власть – это не некий институт или структура, не какая-тоопределенная сила, которой некто был бы наделен: это имя, которое даютсложной стратегической ситуации в данном обществе»246.Реальная история в понимании М. Фуко – есть история мышления, каждыйисторический период которого представляет собой специфическую системуусловностей,246выступающих для человека обоснованием и оправданием егоЦит.
по: Давыдов Ю.Н. У истоков социологического постмодернизма: от распредмечивания социальной науки кплюралистическому разложению разумности // История теоретическойсоциологии. Том 4. С-Петербург, 2000.–С. 288.144действий. Эпистема определенной эпохи детерминирует, как некая неосознаннаясамим человеком матрица,окружающего мира.нормы деятельности и нормы восприятияЭта матрица может иметь незаполненные поля, но именноона предопределяет структуру эмпирического порядка эпохи. И в этом планеэпистема задает более прочную основу существования человека в обществе, чемвсе эксплицитно выраженные научные и философские теории. Более того,«невыраженный порядок» рассматривается как «чистая практика порядка испособов его бытия»247.
Т.е., именно этот невыраженный порядок детерминируетстратегию рациональных построений в науке и философии.За всеми этимисложными построениями у М. Фуко всегда, так или иначе, просматриваетсяосновная проблема – проблема связи человека с ходом истории, что в последнийпериод его творчества рельефно обозначится на первом плане.Важный нюанс понимания обусловленности хода истории у М. Фукозаключается в различении кодифицированного и рефлексивного знания, которыевыступают своеобразными «управляющими программами». Для любой культурыхарактерны, во-первых,систематизированныекоды в виде языка и схемвосприятия, определяющие действия человека. Во-вторых, наука и философияосуществляют рефлексию, объясняющую сущность сложившихся практик,законы ее функционирования.
Собственно, М. Фуко и пытается исследовать, каквозможно само научное познание, на каком «порядке» оно базируется.Одним из важных результатов его исследований является выделение вевропейскойкультуретрехэпистем–ренессансной,классической (17-18 века) и современной (с начала 19 века и по настоящеевремя). Каждая базируется на своем «невыраженном порядке» с соответствующейдетерминацией всего культурного (включая науку) поля. Каждая имеет своюспецифику взаимоотношений «слов и вещей».
Однако переходы от однойэпистемы к другой («эпистемологические разрывы») предопределяются совсем непрогрессом в понимании человека и общества, не ростом рациональности, несовершенствованием моделей формализации или возникновением новых проблем247Фуко М. Слова и вещи. Археология гуманитарных наук. СПб.: A-cad. 1994. – С. 34.145в культуре248.Переходы определяются тем, что «представление потерялоспособность обосновывать, исходя из самого себя, те связи, которые могли бысоединить его различные элементы воедино»249.Указанная способность не является владением некими аналитическиминавыками, а, судя по всему, коренится (почти как у Ф. Ницше) в иррациональномстремлении к власти.
Правда, в данном случае речь идет о жажде власти знаний.Даже развитие науки и техники интерпретируетсяв этом ключе – какзамаскированная воля к власти под прикрытием приверженности к достижениюобъективной истины.По Фуко, каждая эпистема характеризуется особым дискурсом – это, преждевсего, определенное установление, обусловливающее режим существованиясоциальных реалий: «Задача состоит не в том – уже не в том, чтобырассматривать дискурсы как совокупности знаков (то есть обозначающихэлементы, которые отсылают к содержаниям или к представлениям), но в том,чтобы рассматривать их как практики, которые систематически образуютобъекты, о которых они говорят»250.М.Фуко,соответственно,разработалметодологическиеприемыисследования дискурсивных практик, – приемы, которые позволяют приблизитьсяк пониманию фундаментальныхсоответствующих «эпистем».отношений детерминации, кпониманиюЭто, прежде всего, два метода – методдеконструкции и метод, который можно назвать индукцией от конкретныхдискурсов к обобщенной «эпистеме».
Совокупность отношений, объединяющихдискурсивные практики, и представляет собой эпистему.Эволюция взглядов самого М. Фуко затрудняет четкую классификацию еговзглядов не только по проблемам детерминизма. Сама попытка выявить общие инезависимые от субъекта рамкиэволюции культур сближает его соструктуралистами. В последний период жизни М. Фуко в центр своего внимания248Там же. – С. 277.249Там же. – С. 264.250Цит.
по: Постмодернизм. Энциклопедия // Минск: Интерпрессервис; Книжный Дом, 2001. – С. 900.146ставитгуманистическиориентированногорефлексирующегочеловека,стремящегося к самоопределению в условиях возрастающей социальнойдинамики.Тут не должен обманывать тезис М. Фуко об «исчезновении» человека. Этоттезис направлен против представлений об абсолютной свободе (полнойнезависимости от социальных условий), сложившихся ранее в романтической ипозитивистской традиции.
«Смерть человека» – скорее призыв к разумномупониманию самим человеком своих возможностей в процессе утверждении себя вхрупком мире. Речь идет лишь о том, что необходимо учесть социальнуюгенетику человека – его зависимость от определенной эпистемы, котораяпредшествует человеку, детерминирует его существование, предопределяет егодискурсивное пространство, генерирует смыслы и схемы постижения мира.
Нонигде М. Фуко не говорит, что человек не может изменять эти смыслы и схемы.Вероятно, справедлив лишь упрек в том, что все решающие детерминантыпогружены только в допонятийный уровень человеческого духа. Расширение поляэпистемы, вероятно, укрепило бы и методологическое значение данной категории.Исследования М. Фуко можно воспринять как своеобразный призыв кусилению актуальности другой – «обратной» – методологической задачи:выявлению того, какой должны быть современные представления о самой теории,о ее способности быть (или не быть) высшей формой научного знания.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
