Диссертация (1168834), страница 45
Текст из файла (страница 45)
В рассматриваемыхпримерах мы выделяем для себя два вида асимметрии: 1. от предметногокомпонента к оценке и 2. от оценки к предметному компоненту.В первом случае достаточно определенно выражен предметныйкомпонент.Оценка,напротив,невыраженаопределенно,тоестьэксплицитно не вербализована и лишь имплицируется, содержится впредставленном речевом выражении потенциально.Такого рода предметно-оценочная речевая асимметрия имеет характернегативной аллюзии или «инсинуации»: формально оценка не высказывается,но, в целом, предметное фактическое описание подводит к определеннойоценке.Чащевсегопредметно-оценочнаяасимметриятакогородавстречалась в речах обвинения.
Защита, напротив, при наличии фактическогоконтраргумента параллельно с предметным описанием обычно высказывалаоценку (в порядке опровержения позиции обвинения).Во втором случае асимметрии, напротив, достаточной определенностьюхарактеризуется оценочный компонент. Предметное описание события приэтом было недостаточно определенным или вообще не было выражено. Длятакого рода асимметрии более всего подходит термин «инвектива».Аксиологическая инвектива, как правило, характеризуется яркой негативнойэкспрессией. При этом она, как правило, не подкреплена или недостаточноподкреплена предметным компонентом, то есть не получает необходимойпредметной верификации.
При всем при этом аксиологическая инвективаактивно провоцирует соответствующее предметное домысливание (пустьпотенциальное в порядке подозрения).Проведенноеасимметриянаблюдениеречевогознакаианализпримероввусловияхпоказывают,юридическойчтодискуссии,возникающая на базе оппозиции предметного компонента и оценки, – это нев последнюю очередь характерный и эффективный прием юридическойриторики, который в чем-то сродни фигуре умолчания. Предметно245оценочная асимметрия – постоянно используется дискутирующими в целяхдоказательства отставиваемого тезиса или позиции.Предметно-оценочную (шире – предметно-смысловую) асимметриюнельзя рассматривать статично как объективно данную реальность знака. Это– субъективно создаваемая говорящим интерпретационная проекция знака,используемая в целях усиления воздействия на адресата, на аудиторию.Говорящий по-своему эксплуатирует свойства дискурсивно-юридическойфигуры, сохраняя интерпретационную неопределенность той или инойпозиции (либо позиции единичного, предметного компонента, либо позицийособенного, оценки), усиливая тем самым, коммуникативное воздействие потомуилииномувекторуасимметрииречевогознака.Векторкоммуникативного воздействия кореферентен вектору неопределенности(провоцирующая в нужном для говорящего направлении интерпретация –содержательное расширение со стороны слушающего).В ряде проанализированных примеров недостаточность фактическойаргументации компенсировалась за счет оценки.
При этом могла возникатьхарактерная межуровневая компенсация. Чаще всего недостаточностьпрагматической аргументации компенсировалась за счет общей социальнойоценки. Имеются в виду те случаи, когда, не имея возможности вполнедоказать, совершал человек тот или иной проступок, имел или не имел оннамерение совершить его, обвинение, имея лишь весомые подозрения,переходит к оценке его образа жизни, характера, отношений с людьми и т.д.Защита со своей стороны также в противовес обвинению с целью смягчитьнаказание, может обращаться к положительным качествам обвиняемого, кего положительному социальному опыту.Аксиологическая межуровневая компенсация – важный и достаточночасто используемый прием юридической аргументации, к которомуприбегает как сторона обвинения, так и сторона защиты. Наиболее яркотакогородакомпенсацияпроявляласебявслучаяхконтрастной,асимметричной аргументации сторон: одна сторона больший упор делает на246прагматическойближайшейоценкедействийобвиняемого(рассматриваемого лица), другая – в большей мере обращается к социальнопсихологической аргументации.
Разумеется, большей силой обладаетближайшее фактическое доказательство (если неоспоримо то, что человексовершил проступок, то вся последующая аргументация может строитьсялишь относительно намерения и социальной оценки человека). Однакоизвестны случаи, когда фактор социальной оценки человека неожиданнополучалрешающуюсилудажепринеоспоримостинамеренияподозреваемого совершить преступление (вспомним случай Веры Засулич,которая стреляла с целью убийства и тяжело ранила губернатора, но былаоправдана судом присяжных в силу того, что губернатор был груб ивысокомерен, и невежливо обошелся с обвиняемой как с женщиной). Всовременных судах при рассмотрении менее тяжких случаев преступленийтакже с целью смягчения наказания сторона защиты может прибегать ксоциально-психологической аргументации, компенсируя недостаточностьближайших прагматических аргументов (например, человек украл илиприсвоил чье-то имущество, но сторона защиты добивается для негоусловного наказания).Выявление случаев аксиологической компенсации и ее направленностиот прагматики к социальной оценке или, наоборот, от социальной оценки кпрагматике было основной целью анализа примеров судебной риторики состороны защиты и/или в ходе совокупного соотнесения аргументаций двухсторон.Так, большой набор ярких оценочных предикатов (как отрицательных,так и положительных) мы видим в судебной дискуссии по делу об убийстве(Электронныйресурс:https://howtogetawaywithmurder.fandom.com/wiki/Annalise_Keating's_Law_Office ).
Суть дела: три девочки-подростка убилисвою подругу, нанеся ей множество ножевых ранений. Две девочки (Molly,Megan) стали сотрудничать со следствием, раскрыв многие обстоятельствапроизошедшего (Сторона А). Главной виновной они пытаются представить2473-ю девушку (Zoe) (Сторона Б). Между сторонами разбирательства возникаетострая на грани конфликта дискуссия вокруг того, кто на кого повлиял ивыступил инициатором убийства (речь идет о снижении степени вины).Сторонам процесса явно не хватает фактической аргументации, поэтому онииспользуют яркие эмоциональные оценки, пытаясь повлиять на вынесениеокончательной судебной оценки.Сторона А в порядке обвинения главной подозреваемой (Zoe)использует следующие предикаты отрицательной прагматической оценки:not a victim of the circumstances (Z–PP21), a ringleader (Z–P22), orchestrating thecoldblooded murder (Z–PP23), wanted this girl dead (Z–PP24).
Прагматическиепредикаты дополняются предикатами социальной оценки: sociopath (Z–SP21), conniving (Z–SP22), remorseless (Z– SP23).Сторона Б впорядкезащитыприводит аргументы в пользу снижениявины своей подозреваемой предикаты положительной оценки: a victim ofcircumstances (Z + PP21) (any of us under the right circumstances can become akiller)(Z +SP21); victim of bad influences (Z + SP22); victim of sick revenge plot(was roped into)(Z +PP23);innocent girl (Z + SP23); fragile susceptible teenager (Z+ SP24); she could be your child too,she doesn’t deserve jail (Z + SP25).СторонаАусиливаетнегативнуюсоциальнуюоценку главнойподозреваемой, характеризуя ее влияние на 2-х других девочек – brainwashedand bullied (the girls) (Z – SР4), terrified them (Z –SР5); Сторона Б, оправдываяглавную подозреваемую (Zoe) и обвиняя двух других девочек (Molly иMegan) использует в адрес последних следующие предикаты отрицательнойпрагматической и социальной оценки: social clout (MM – SP21), murder club(MM – SP22), sick revenge plot (MM – РР21), bad influences (MM – SP23).Обращает на себя внимание яркая оценочная аргументация сторон.Стороныобращаютсякдиаметральнопротивоположнымоценкам.Оценочная фактуализация события сталкивается с попытками его дефактуализации.
Яркость и высокая концентрация оценочных предикатовобъясняется не только существом дела, но и свидетельствуют об остроте и248непримиримости дискуссии сторон и в то же время о недостатке фактическойпредметной аргументации сторон. Предикаты 1-го порядка (то есть события,верифицирующие оценку в аргументации сторон) практически отсутствуют.Каждая из сторон считает оценку противоположной стороны чрезмерной,несоответствующей в ее понимании реальному положению дел.Каждая из сторон, если оценивать форму ее аргументации объективно врассматриваемом выше примере, действует путем дифамации: заведомонегативной оценки противоположной стороны.
Яркая оценка требует болееширокого ряда событий верифицирующих ее. Любая оценка потенциальнонарративна, требует для себя поддержки со стороны события, то есть всегдамыслится расширительно в предметно-семантическом аспекте в плане своейпричинной обусловленности, фактической мотивированности. Оценка всегдаищет для себя оправдания со стороны события. Сама по себе оценканенарративна, но она упреждает свой потенциальный нарратив.Пытаясь выяснить, кто на кого больше повлиял, сторона защиты (Б)провоцирует девочек на выяснение того, кто кому навязывал свою дружбу.Каждая из девочек видит себя лучше и красивее других, считая, что с нейдолжны хотеть дружить (hang out with). Под этим углом зрения каждая издевочек видит себя лидером (а для суда это значит, что именно ее влияние вмомент убийства могло быть приоритетным).
Тем самым, каждая из сторонпопадает в своеобразную логическую ловушку: обладающий большимэмоциональным влиянием автоматическиоказывается «организаторомпреступления» и подпадает под соответствующую высшую юридическуюоценку. Аксиологическая «провокация», которую устраивает сторона «В»(Zoe) (кто из девочек лучше, красивее), заставляет девочек раскрыть многиедетали их отношений, как готовилось преступление и т. д.
Каждая из девочекстремится подтвердить фактами собственную значимость. Ни одна из них недумает в данный момент, какая ответственность может последовать вслед заее откровениями. Впрочем, стороне защиты В только и нужно, что усилитьпредметно-семантическимкомпонентомвысказанныевышеоценки,249получить больше фактической информации, верифицировать фактическивысказанные оценки, где Zoe характеризуется, скорее, положительно, а Mollyи Megan отрицательно.Итак, оценка требует опоры на предметный нарратив. Любое, даженеобоснованное употребление оценки положительной или отрицательной –провоцирует поиск предметного обоснования.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
