Диссертация (1168554), страница 13
Текст из файла (страница 13)
Иначеневозможно было бы найти ни одного судью для уголовного процесса, который мог бы вызвать у негоотвращение… Невозможно отрицать, что память о нацистском холокосте бурлит в каждом еврее, но пока мырассматриваем данное дело, нашей обязанностью будет сдерживать эти чувства, и эту обязанность мыобязаны чтить» // Арендт Х. Банальность зла. Эйхман в Иерусалиме. М.: Европа, 2004. С. 315.101Филатов С.
Традиционные религии, «русская цивилизация» и суверенная демократия // Религия иконфликт / под ред. А. Малашенко и С. Филатова. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН),2007. С. 16.9955Понятно, что при максимально возможном совпадении публичныхоснований государства и практик господствующей этнической группы, даннаягруппа и будет являться приоритетной, так как ее практики наиболеетождественны государственным основам, но это вовсе не означает их полноесовпадение и ориентирование государственной политики и политическихдействий на конкретный этнос, по точному замечанию С.
Бенхабиб:«политические подходы нельзя выводить из групповых идентичностей»102.Архаичные представления о тождестве государственной культуры,национальнойкультурыикультурыбольшинства103строитсянанеопределенной субъектности коллективных сущностей, таких как нация илинарод, и, как следствие, о представлениях, что государство — это наследникопределенного этноса, государственная воля — это воля народа, а публичныеоснования — лишь отголоски его собственных традиционных практик. Повыражению Ф. Хайека, «государство как организация ни в коем случае неидентична самому обществу»104, государство уже давно «переросло» народ ворганизационном смысле, и его самовоспроизводство, воля и структура лишькосвенно зависят от действий народа, не говоря уже о действиях конкретнойэтническойгруппы.Следствияминеопределенностиилимнимостиколлективных субъектов (с различными вариантами названий — нация, народ,этнос и т.д.) заключается в том, что отечественные и зарубежныеисследователи пытаются строить какую-то систему коллективных прав,рассуждая об их сущности и путях реализации, но никто не может изначальноБенхабиб С.
Указ. соч. С. 49.Например, см.: Орлова И. Б. Исчезающее большинство. Социология современного общества. – М.: ИСПИРАН, 2014. – 182 с.; Шевченко В. Н. Вектор развития российской цивилизации и политические стратегиивласти. С. 11 – 70 // Шевченко В.Н. Политические стратегии российского государства как философскаяпроблема / Шевченко В.Н., Спиридонова В.И., Соколова Р.И.— Электрон. текстовые данные.— М.: Институтфилософии РАН, 2011. – 238 c.104Хайек Ф.
Общество свободных. Сдерживание власти и развенчание политики // Цит. по: Спиридонова В.И. Эволюция идеи государства в западной и российской социально-философской мысли. М.: ИФ РАН, 2008.С. 7.Тот же тезис был выражен Э. Фёгелином: «Согласно Гумбольдту, существует самозамкнутая сфера общества,при этом только государство может обеспечить мир внутри общества и защитить его от внешних опасностей— но государство не должно вмешиваться в жизнь общества иначе, чем ради его защиты, равно как иобщество не должно влиять на самозамкнутый организм государства» // Фёгелин Э.
Понятие тотальногогосударства Карла Шмитта. URL: http://gefter.ru/archive/11205 (дата обращения: 05.11.2016 г.).10210356формализоватьсубъекта,поэтомустановитсянеяснымназначениеформализованного списка коллективных прав для несуществующей группы.Вопросы смешения национальной культуры и культуры большинства, атакже опасения относительно «властного» преобладания группы ужевысказывались в отечественной литературе, например, Низамова Л. указывает:«К тому же на деле никакого последовательного «выкорчевывания»этничности не может произойти и не происходит, просто под видомобъективности и нейтральности закрепляется асимметрия власти, выгоднаякультурно доминирующему большинству»105.
Представители большинства немогут использовать государственный аппарат принуждения для того, чтобызавоевать для себя большую свободу или большее долевое распределение натех основаниях, что их деятельность представляет собой большуювнутреннюю ценность 106 , но ценности, разделяемые данными индивидами,могут быть использованы в аппарате государственного принуждения вкачестве юридических границ, процедурных механизмов и поведенческихнорм, что не является тождественным первому утверждению. Сходные тезисымы встречаем и у зарубежных социальных философов, в частности, вконституционном патриотизме Ю.
Хабермаса: «Разросшаяся до уровнянациональной культуры культура большинства должна выделиться из своегоисторически обусловленного сплава с всеобщей политической культурой,если все граждане страны должны иметь возможность идентифицироваться сполитической культурой собственной страны в равной степени. По мереуспешного осуществления этого процесса отрыва политической культуры откультуры большинства солидарность граждан перестраивается на абстрактнойоснове «конституционного патриотизма»107.В заключение параграфа отметим, что само смешение национальнойкультуры и культуры большинства может быть опасно интерпретировано ввопросах юридической ответственности и назначения наказания.
Подобное,Низамова Л. Указ. соч. С. 28 – 29.Кимлика У. Указ. соч. С. 327.107Хабермас Ю. Постнациональная констелляция и будущее демократии... С. 119.10510657как концепция пассивной персональности, было использовано в суде надАдольфом Эйхманом, в части касающегося утверждений о том, что жертвамиобвиняемого были евреи, и что только Израиль может говорить от их имени108.Перед нами не стоит задачи осуществлять разбор, как именно должен былпроисходить суд над военным преступником, мы лишь отметим, что насегодняшний момент концепция пассивной персональности, как инструмент«защиты» представителей титульной группы, неприемлема по несколькимпричинам: во-первых, вне гражданская (этническая) юрисдикция государстваставит под сомнение само понятие гражданства; во-вторых, неопределенностьвыбора тех этнических групп, представители которых могут обладатьподобной нормативной защитой государства; в-третьих, незащищенностьиностранных граждан на территории подобного гражданства и обоюднаянезащищенность собственных граждан, пребывающих на территории иныхгосударств.108Арендт Х.
Указ. соч. С. 388.58Параграф2.2.ВлияниеюридическогостатусанаполитикумультикультурализмаИсследованиевзаимоотношенийгосударствиэтническихгруппневозможно без учета юридического статуса представителей данных групп иеговлияниянаполитическиедействиясообщества.Основнымдифференцирующим критерием между участниками этнонациональногопроцесса, безусловно, является наличие у подобного актора гражданства исвязанные с последним стереотипами лояльности.Х. Арендт, обсуждая проблемы совершения преступления противчеловечества, делает следующее замечание: «Изгнание и геноцид, хотя это двамеждународных преступления, следует разделять: первое — это преступлениепротив народа – согражданина, тогда как второе — нападение на человеческоемногообразие как таковое, то есть на атрибут «природы человека», безкоторого сами слова «человечество» или «человечность» лишились бысмысла» 109 . Выделение Х.
Арендт отдельно такого понятия как «народ –согражданин» кажется нам довольно любопытным, интересным длярассмотрения и относящимся к проблемам взаимодействия юридическогостатуса и терпимости.Народ – согражданин при наиболее простом рассмотрении лишьпредполагает наличие общего гражданства у представителей двух разныхэтнических групп. В более общей форме подобный термин предполагаетколлективного субъекта, коллективную ответственность и юридическийстатус группы, а не отдельного представителя. В контексте исследованияподобный статус создает стереотипы лояльности и, как следствие,устанавливает ответственность за ее нарушение (по мнению политическогосообщества).
С обратной же стороны, наличие лояльности группы илиотдельных представителей к государству должно предполагать терпимость (вразличных формах) сообщества к группе и ее участникам.109Арендт Х. Указ. соч. С. 401.59Вопрос, который в данном исследовании стоит перед нами, скорее звучитследующим образом: должно ли государство относиться более терпимо кэтническим группам (представители которых в своем большинстве являютсягражданами этой страны), чем к группам, в которых их члены гражданами неявляются (или большая часть представителей которых — граждане иногогосударства)? Подобную постановку вопросов (без привязки к этническимгруппам) мы находим и у М. Сэндела: «Несут ли государства особые, большиеобязанности заботиться о своих гражданах?»110.Цитируемый автор при попытке ответа на данный вопрос строит своирассуждения на основе экономических аргументов (в частности, рынка труда),принципов торга и т.д.; нам, в свою очередь, несмотря на рациональностьрыночного обоснования, также представляется возможным обоснование спомощью предложенного ранее термина публичных оснований.Публичные основания государства для граждан предполагают болеепонятную им позицию групп и сограждан с точки зрения моделей поведения,разделяемых ценностей, смыслов и толкования истории.
Психологическаякомфортность общих публичных оснований граждан, объединенных единымпроисхождением,заключаетвсебеболеетерпимоеотношениексоотечественникам. Позиция терпимого отношения гражданина строится напрезумпциисовпаденияпрактикгруппыиповеденияконкретногопредставителя публичным основаниям государства, невзирая на конкретныйсравнительный анализ практик народа – согражданина и юридически иногонарода, а также на моральные качества конкретного представителя, егопонимание и разделение этих основ. В целом население всегда предполагает,что гражданственность одновременно является лояльностью не толькогосударству, но и им самим.Ложность гипотезы о том, что гражданственность предполагаетлояльность, заключается не в том, что происхождение и статус не могут влиять110Сэндел М.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
