Диссертация (1168470), страница 64
Текст из файла (страница 64)
Рост сети научных учреждений и организаций объясняется поддержкойтех проектов, которые могли принести пользу промышленности. Были основаныОптический институт (1918), Институт фотографии и фототехники (1918),Гидрологический(1919),Физико-техническийрентгенологический(1922),Вычислительный (1921), Научно-мелиорационный (1921), Опытной агрономии(1922), Центральная радиолаборатория (1922) и т.д.676 В условиях стихийногопроцесса создания множества институтов, комиссий, лабораторий, бюро (частьвозникла по инициативе ученых, которые еще до 1917 г.
разрабатывали проектыорганизации некоторых из них) и поддержки этого процесса сверху наметилосьвзаимодействие научного сообщества и власти, при котором правительстводолжно было выделять науке финансовые и материальные ресурсы (здания,оборудование, материалы), а ученые – предоставлять свои знания и результатыисследований для возрождения и организации промышленности, сельскогохозяйства, медицины и образования677. Таким образом, трансформировалсяхарактер исследований – они приобрели ярко выраженную прикладнуюнаправленность или демонстрировали готовность стать таковыми.Преимущественное внимание новой власти к прикладным исследованиям ипервоочередноефинансированиепоследнихвелокпопыткамнаучныхПетров Ф.Н.
Научно-исследовательские институты СССР // Молодая гвардия. 1925.№ 10–11. С. 146–149.676Впоследствии многие возникшие в первые послереволюционные годы центрывливались в другие. Астрономо-геодезический институт, образованный в 1919 г., в 1923 г. былобъединен с Государственным вычислительным институтом в Астрономический институт.Химико-фармацевтический институт был создан в 1919 г., а в 1924 г. реорганизован в химикофармацевтический факультет университета, но в 1937 г. вновь был восстановлен в качествесамостоятельного учреждения.
Сидорчук И.В. Основные особенности институционализацииновых научных учреждений в послереволюционной России (на примере ПетроградаЛенинграда) // Социология науки и технологий. 2017. Вып. 8. № 3. С. 64.677Krementsov N. Stalinist Science. Princeton, N.J: Princeton Univ. Press, 1997. 368 p.675330работников если не соответствовать, то хотя бы придать своим исследованиямвид прикладных.
Это было не так просто: тот же А.Е. Ферсман писал обограниченной способности ряда дисциплин, в частности гуманитарного цикла, кпроизводству прикладного знания: «Упорно отстает в своем развитии миргуманитарных и исторических дисциплин, не сумевший пойти дальшесравнительного метода исследования, узко замкнувшийся в свои старыедостижения, чуждый новых исканий и новых завоеваний творческой жизни.
<…>Торжествующее шествие точного положительного знания, широкое объединениенаучных дисциплин под флагом физических методов анализа и постепенноеумаление наук гуманитарных – таков путь, ярко рисующийся нам на фонесовременной науки, путь к науке будущего678. Однако «мягкое, но обычновысокомерное пренебрежение» ученых прикладными исследованиями именно в1920-е гг. сменилось признанием необходимости закрепления теоретическихисследований практическими результатами679.
Наиболее примечательно этатенденция реализовалась в сфере общественных наук – в виде отождествлениязакономерностей общественного развития с биологическими законами (социалдарвинизм),впоискахфизиологическихпутейдлярешенияпроблемобщественного поведения (социальная рефлексология) и в выработке методовприменения законов генетики для совершенствования человека (евгеника), вустановлении границ использования обобщений фрейдизма в марксистскойфилософии и т.д. Вместе с тем и явления живой природы пытались объяснить впонятиях социологии (фито- и зоосоциологии)680.То, что подобные междисциплинарные поиски, порой поражающиепостановкой задач научного синтеза, не были искусственными, а соотносились сатмосферой эпохи, когда, по определению Л. Февра, «великая и драматическая678679Ферсман А.
Пути к науке будущего… С. 15.Kojevnikov A. The Great war, the Russian Civil War, and the invention of big science...P. 241.Колчинский Э.И. Несостоявшийся «союз» философии и биологии (20–30-е гг.) //Репрессированная наука / Под ред. М.Г. Ярошевского. Л., 1991. С. 34–70.680331теория относительности, потрясшая все здание науки», властно диктовалаусловие–«старыетеориинеобходимобылозаменитьновыми»681,свидетельствует анализ научных текстов методологического характера. Поройони были написаны «старыми» профессорами: на создании «общей методологиигуманитарныхнаук»настаивалвзакатныйпериодсвоеготворчестваН.И. Кареев682, ростки «нового» историографы обнаруживают в трудах «старогопреподавателя истории» Р.Ю.
Виппера683 и т.д. М.Н. Покровский писал: «Напрежних позициях после 1917 г. остались только безнадежные академическиезасушины. Красный поток размыл и обнажил такие геологические глубины,которые не снились даже и марксистам: одни испугались этих глубин и полезлина старый берег <…> другие увидели перед собой материк такой глубины итвердости, что самые «смелые» их мечтания вчерашнего дня показались имдетским лепетом»684.Ощущение того, что «старый метод» устарел и необходим поиск новых«методологических оснований», прослеживается и в источниках личногопроисхождения того времени.
Так, историк М.В. Нечкина в своем студенческомдневнике от 6 ноября 1919 г. писала: «Вся трагедия нашей науки в том, что в неймасса противоположных мнений кажется одинаково возможной. В ней естьстрашная возможность доказывать и утверждать противоположное. <…> Тоска пометоду поднимается в душе. И главное – не по тому методу, который даетсяпрофессорами на практических занятиях, а по какому-то другому. Тот метод,Февр Л. Бои за историю.
М., 1991. С. 32, 34.Кареев Н.И. Общая методология гуманитарных наук. Гл. 2. Логические предпосылкивсякой методологии / Подгот. А.В. Малинов, Е.А. Долгова // Социологическое обозрение. 2017.Т. 16. № 3. С. 319–365; «Понять чужую душу»: Фрагменты из неопубликованного трудаисторика, социолога, методолога науки Н.И. Кареева / Подгот. Е.А. Долгова, А.В. Малинов //Вестник архивиста. 2017. № 4. С. 236–247; Неизвестный труд Н.И.
Кареева «Два новыхнаучных труда по социологии»: [рец. на работы П.А. Сорокина «Система социологии» иК.М. Тахтарева «Наука об общественной жизни»] / Подгот. Е.А. Долгова // Социологическийжурнал. 2014. № 4. С. 90–120; 2015. Т. 21. № 1. С. 78–100.683Володихин Д.М. «Очень старый академик»: оригинальная философия историиР.Ю. Виппера. М., 1997. 98 с.684Под знаменем марксизма.
1924. № 10–11. С. 211.681682332который преподносят нам, дает возможность доказать противоположное. Я всеэто еще очень смутно осознаю, но знаю, что меня не удовлетворяет он, что мнехочется чего-то другого»685. Дневник студентки, убежденной в том, что вуниверситетской науке больше не было жизни, в ней были только «каста,мертвечина и личные счеты»686, дает представление об идейном плюрализме1920-х гг. На страницах источника прослеживается некоторая «мешанина» идей:записи юного историка, будущего классика советской исторической наукисвидетельствуют о ее интересе к социологии, биологии, психологии (в частности,фрейдизму), физиологии687.
При этом для самого автора дневника противоречийне возникало, и в ворохе тем для нее был важен именно поиск метода: по еесловам, «все разнообразные темы спаяны одной – человек. А надо всем этимвидимым хаосом, даже над единой спайкой “человек” царит один вопрос: какпознавать мир? Именно как интереснее всего, потому что отвечает на вопрос,возможно ли познание. Как всегда на первом месте метод: не что, а как?»688.Поиск новых форм и новой методологии был характерен не только дляотдельных научных текстов. Именно в эти годы проекты обрели возможностьинституционализации. «Это было время проектов и смет, пусть потомбезжалостно обкорнанных цензурой жизни, но от этого не ставших ни глупыми,ни праздными, какими хотят их представить теперь иные чересчур прозревшиемечтатели»,–такимисловамиописывалИ.
Эренбургпервыепослереволюционные годы, когда происходил настоящий бум учредительства685Дневник М.В. Нечкиной: Казанский университет, 1917–1924 гг. Казань, 2003. С. 41–42.Там же. С. 60.Бикташева А.Н. «Мой дневник… это большей частью дневник моих переживаний,моего внутреннего мира»: из личных дневников академика М.В. Нечкиной // Дневник М.В.Нечкиной...
С. 13–14. Подробнее об этом см.: Тихонов В.В. Историк Милица Нечкина икультурно-интеллектуальная революция // Вестник Санкт-Петербургского университета.История. 2019. Т. 64. № 1. С. 256–265.688Однако постепенно М.В. Нечкина сосредоточила свое внимание на теорииэкономического материализма как предлагающей наиболее однозначные ответы напоставленные вопросы.
См.: Дневник М.В. Нечкиной… С. 81-82.686687333новыхнаучныхцентров689.Ощущениеметодологическойперспективыпронизывает историю научной работы тех лет: как правило, «новаторские»поиски реализовывались в работе небольших производственных единиц - отделов,бюро,лабораторий.Последниепоройвозникаливрамкахсерьезныхмегакомплексов: их создание инициировали либо поддерживали ученые смировымиименами,неоднозначностьпоройреализуемыхзакрывавшиепрограммисвоейнаучнойвыделявшиечастьрепутациейсуммизполученного ими финансирования власти на инновационные проекты.
Подобныелаборатории были созданы в Институте мозга и психической деятельности В.М.Бехтерева (лаборатория коллективной рефлексологии П.А. Сорокина, секция потелепатии совместно с В.Л. Дуровым), Комиссии по изучению естественныхпроизводительных сил России (Бюро по евгенике Ю.А. Филипченко) и др.Проводимые в них исследования носили прикладной характер и преодолевалиакадемическое разделение наук, а также были радикально нацелены напринципиально новые области исследования, что и обуславливало порой ихоткровенно утопический характер.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
