Диссертация (1168470), страница 39
Текст из файла (страница 39)
XX в. // Расписание перемен: Очерки истории образовательной и научнойполитики в Российской империи — СССР (конец 1880-х–1930-е гг.). М., 2012. С. 809–849;Valkova O. The conquest of science: women and science in Russia (1860–1940) // OSIRIS. 2008.№ 23. 136–165.397Долгова Е.А., Стрельцова Е.А. «Добро пожаловать в клуб»: положение женщин всоветской науке 1920-х гг.
// Социологические исследования. 2019. № 2. С. 97–107.396194исследовательские и преподавательские ставки и открывающиеся карьерныевозможности. Специфика положения женщин в имперский период в этомотношении была непростой в силу нескольких обстоятельств.Прежде всего, для женщин было ограничено юридическое право получениявысшегообразования.ПозамечаниюО.А.Вальковой,государствопрепятствовало «получению женщинами не столько образования самого по себе,сколько государственного диплома об этом образовании»398. Диплом был нетолько свидетельством их квалификации, но и соотносился с иерархическимправоустанавливающим документом того времени – Табелью о рангах,обеспечивая выпускникам государственных высших учебных заведений пропускв бюрократическую систему и возможность занятия государственных постов.Государственныйдипломлогичноневыдавалсянетолькочастнымиуниверситетами (например, Психоневрологическим институтом, Народнымуниверситетом А.Л.
Шанявского), но даже созданными при разрешенииправительства Бестужевскими курсами в Санкт-Петербурге и Московскимивысшими женскими курсами профессора Герье. Лишь в 1911 г. их выпускницамбыло разрешено сдавать экзамены за университетский курс в специальныхгосударственных комиссиях, по результатам которых можно было получитьискомый документ о высшем образовании.
Однако, по сведениям О.А. Вальковой,за период с 1911 по 1918 г. этим правом воспользовались единицы, а пытавшиеся– получили отказ399.Проблемаотсутствияуженщингосударственногодипломаимелапрактическое преломление: они, как минимум, технически не были допущены всистему квалификации и аттестации научно-педагогических кадров – не моглидержать кандидатские, магистерские и докторские экзамены, читать публичныепробные лекции на получение звания приват-доцентов и т.д., защищатьВалькова О.А. Государственная политика в сфере профессионального научного трудаженщин в России: конец XIX – 1930-е гг. XX в… С.
813 (цит.), 815–816.399Там же.398195магистерские и докторские диссертации400. Таким образом, с точки зрениякарьерных позиций отсутствие диплома автоматически оставляло женщин дажене на нижних ступенях научно-педагогического сообщества, а за его пределами.Возможности же профессиональной научной деятельности для женщин где-либопомимоуниверситетовбылинезначительны,посколькучислонаучныхучреждений в указанный период было невелико. Научные лабораториисуществовали при Императорской Академии наук, при университетах, принекоторых подразделениях Министерства внутренних дел, в военном ведомстве,все они также имели статус государственных401.Возможности даже не карьерного роста, а трудоустройства в профессии вуказанный период иллюстрирует судьба юриста Софии Матвеевны Хлытчиевой(1888–1971). С.М. Хлытчиева в 1906 г.
окончила в Петербурге гимназиюМ.Н. Стоюниной и в том же году поступила на только что открывшийсяюридический факультет Высших женских курсов. В 1911 г. с разрешенияминистра народного просвещения в числе 9 выпускниц юридического факультетакурсов она выдержала государственные экзамены в юридической испытательнойкомиссии Петербургского университета, получив университетский диплом 1-йстепени. Однако женщинам, даже имевшим диплом юридического факультета,доступ на службу по юридической части, в частности в адвокатуру, был закрыт.Не желая останавливать свой профессиональный рост, по окончании ВысшихженскихкурсовС.М.Хлытчиевабесплатноработалавюридическихконсультациях Петербурга. В 1914 г.
по представлению известного криминалистаА.А. Жижиленко ее кандидатуру включили в число оставленных для подготовки кпрофессорскому званию при Высших женских курсах. Хлытчиева стала одной изосновательниц и членом правления учрежденного в 1913 г. Петербургскогообществаженщин-юристов,поставившегоцельюдобитьсячерезПодробнее о технологии научной аттестации см.: Иванов А.Е. Ученое достоинство вРоссийской империи XVIII – начало XX в...
С. 341–501.401Валькова О.А. Государственная политика в сфере профессионального научного трудаженщин в России: конец XIX – 1930-е гг. XX в. … С. 817.400196ГосударственныйСоветиГосударственнуюДумуизмененияправовогоположения женщин-юристов. Однако работа общества не имела практическихрезультатов,посколькуподготовленныйзаконопроектбылотклоненвГосударственном Совете. Лишь весной 1917 г. женщины получили правовыступать в качестве присяжных поверенных: тогда же Хлытчиева была принятана службу помощника присяжного поверенного Петроградской судебной палаты,к преподавательской же работе она приступила лишь в апреле 1921 г., занявневысокую позицию ассистента правового отделения факультета общественныхнаук Петроградского университета402.Решительный поворот в процессе вовлечения женщин в профессиональнуюнаучную деятельность произошел в 1917–1918 г., когда были принятызаконодательные акты, отменившие, с одной стороны, гендерную дискриминацию(из их числа, например, декрет о правилах приема в высшие учебные заведенияРСФСР от 2 августа 1918 г.), а с другой – разрушившие привычнуюмногоступенчатуюсистемунаучнойаттестации(декрет«Онекоторыхизменениях в составе и устройстве государственных ученых и высших учебныхзаведений» от 1 октября 1918 г.) и упразднившие ее соотношение с чинамигражданской службы.
Женщины, хотя и вошли в основной своей массе в число непрофессоров, а преподавателей, с этого момента получили равное с мужчинамиправо претендовать на профессиональные позиции.Важно отметить, что возможные перемены в востребованности женскихнаучных кадров были обусловлены не только с юридической, формальной точкизрения, но и обеспечены инфраструктурно – на рубеже 1920-х гг. наблюдалсяувеличение числа научно-исследовательских институтов, лабораторий, бюро,экспериментальных станций403.
Большинство из вновь основанных учрежденийСотрудники РНБ – деятели науки и культуры: Биографический словарь. Т. 1-4. URL:http://nlr.ru/nlr_history/persons/info.php?id=1848 (дата обращения: 21.04.2018).403Петров Ф.Н. Научно-исследовательские институты СССР // Молодая гвардия. 1925.№ 10-11. С. 146–149.402197носили характер научно-исследовательских, а не научно-педагогических404.Созданная инфраструктура нуждалась в кадровом обеспечении, фактор же потерьмужского населения на фронтах Первой мировой и Гражданской войн иэмиграционных оттоков обуславливал вовлечение женщин в производственный (втом числе научно-исследовательский) процесс.Таким образом, именно в 1920-е гг.
женщины пришли в научное сообщество– не в роли экзотичных «ученых дам», а в качестве пула полноправных иконкурентных игроков научного поля, вовлеченных как сильным экономическимстимулом, так и открывшимися возможностями карьерных устремлений. Вкачестве фокусной (статистической) точки исследования особый интереспредставляет конец 1920-х гг. С одной стороны, хронологическая дистанциядостаточна для формирования контингента начинающих женских научных кадров– на 10–12-летний период в ранней биографии ученого падает окончание высшегоучебного заведения, аттестация, трудоустройство, прохождение начальных этаповкарьеры, публикация первых научных трудов.
С другой стороны, в условияхдекларируемогорасширившейсяиюридическизакрепленногонаучно-исследовательскойигендерногоравенства,научно-образовательнойинфраструктуры, наконец, смены поколения в науке (активная роль перешла кученым, чье становление пришлось на период гендерного равноправия)сложились потенциальные возможности для естественного роста женскихнаучных кадров. Наконец, с источниковедческой точки зрения указанный периодв достаточной мере обеспечен документальными материалами (они носяткомплексный и синхронный характер) – как опубликованными, так инеопубликованными, выявленными в ГА РФ. Ими стали списки сотрудников двухстоличных городов – Москвы и Ленинграда, состоявших в Секции научныхработников и зарегистрированных в Центральной комиссии по улучшению бытаОб ограничениях, связанных с анализом цифр, см.: Колчинский Э.И.
Наука иГражданская война в России // Наука и кризисы: историко-сравнительные очерки / Ред.-сост.Э.И. Колчинский. СПб., 2003. С. 407.404198ученых в 1926–1930 гг.405, и синхронные справочники «Научные работникиМосквы»406 и «Научные работники Ленинграда»407.Принцип формирования эмпирической базы и методика обработки данныхбыли описаны в параграфе 1.5 (см. рис. 1.1). Охарактеризуем полученныерезультаты.Сопоставление численности женщин-ученых двух крупнейших городовпоказывает, что в конце 1920-х гг.
большая их часть проживала в Ленинграде(55%). Несмотря на переезд столицы в Москву в 1918 г., Петроград/Ленинградоставался центром советской науки: именно здесь располагались научныеучреждения государственного значения (Российская Академия наук/Академиянаук СССР), крупные вузы (Ленинградский государственный университет,Государственный педагогический институт им.
Герцена и др.) и медицинскиецентры (Терапевтическая клиника Первого Ленинградского медицинскогоинститута, Ленинградский областной научно-практический онкологическийинститут и др.), инфраструктура академических учреждений (в том числеразросшейся Комиссии по изучению естественных производительных силстраны). Размеры этих и других научных и научно-образовательных центров,необходимость поддержания их работы обуславливали привлечение большогочисланаучно-вспомогательногоперсонала.Иженщинызанималитутсущественный сегмент.
Некоторые из них только в постреволюционные годыоказались вовлечены в научную работу. Кроме того, причиной незначительного,но все же заметного перевеса Ленинграда в части привлечения в науку женщинмогли стать и давность академической традиции, и свободомыслие вчерашнегоГА РФ. Ф. Р-4737. Оп.
1. Д. 139. Списки научных работников г. Москвы,распределенных экспертной комиссией ЦеКУБУ и Центральным бюро Секции научныхработников (ЦБСНР) на разряды за 1924–1930 г. с приложением списков за 1922-1923 гг.,присланных местными комиссиями по улучшению быта ученых. На 800 л.; Р-4737. Оп. 1. Д.315. Списки научных работников по г. Ленинграду на 1930 г. На 223 л.406Наука и научные работники СССР. Ч. 4.
Научные работники Москвы. Л., 1930. 570 с.407Там же. Ч. 5. Научные работники Ленинграда. Л., 1930. 723 с. В типографию сборникбыл сдан в 1931 г.405199столичного, «европейского» города, которые располагали к самостоятельнымнаучным исследованиям.В общей сложности женщины, занимавшие научные или преподавательскиедолжности,были занятыобразовательныхв почтиорганизациях250советских научныхЛенинградаиМосквы.иВнаучнонаучно-исследовательских институтах работало больше женщин, чем в вузах (56% против44%), что было обусловлено в основном их численным превосходством ворганизационной структуре советской науки. При этом рейтинг организацийлидеров по численности женщин-ученых возглавляли крупнейшие вузы тоговремени: Второй и Первый Московские государственные университеты,Государственный педагогический институт им.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
