Диссертация (1168461), страница 7
Текст из файла (страница 7)
Панчьера, их специфика состоит в соединении двух важнейшихкоммуникативно-информационные сферы общества — личной и публичной.§ 3. История древнерусской эпиграфикиИсториографический раздел исследования, отражающий степень изученности материала, основан на изучении истории становления и развитияэпиграфики Московской Руси как науки, разработке еѐ периодизации и выделении приѐмов и методов исследования надписей на каждом этапе развития. Данный выбор определѐн тем, что история древнерусской эпиграфики49VIII.The Oxford Handbook of Roman Epigraphy / Chr. Bruun, J. Edmondson (eds.).
Oxf.; N.-Y., 2015. P. V–24изучена слабо, и такой очерк должен стать исходным пунктом эпиграфического исследования. Поскольку развитие русской эпиграфики в XIII — первой половине XVIII в. подробно не рассматривалось, этому периоду уделяется особое внимание.Е. И. Каменцева разделила историю развития «вспомогательных» исторических дисциплин в Российской империи и СССР на три этапа. Первый —с XVIII по середину XIX в.
— она назвала «практическим периодом, в ходекоторого шло эмпирическое накопление знаний и появлялись первые исследования, в которых делались попытки обобщающе-теоретического накопления выявленных источников». На втором этапе — с середины XIX по первуючетверть ХХ в. — был осуществлѐн переход к научному исследованиюнакопленного материала, а сами дисциплины вошли в программу обучения ввысших учебных заведениях. Третий этап, начало которого исследовательница отнесла к рубежу 20-х — 30-х гг.
ХХ в., характеризуется складываниеммногих гуманитарных дисциплин как систем научного знания и появлениемисследований фундаментального и теоретического характера, а также научно-популярных работ50. История древнерусской эпиграфики, оставшаяся внеполя зрения исследовательницы, демонстрирует, что данная периодизацияотражает не все этапы развития данной науки.1. Русь XI–XV вв.: начало путиПервые русские эпиграфические памятники известны с IХ в., но, носившие главным образом мемориальный и прикладной характер, они привлекали внимание светских и духовных властей, грозивших церковным судом тем,кто в храме «на стѣнах рѣжуть»51.Чужеземные надписи попали в поле зрения древнерусских книжников спринятием христианства.
Древнейшее наименование надписей на Руси —«скрижали» — пришло вместе с переводами Священного Писания и трудов50Каменцева Е. И. История вспомогательных исторических дисциплин. Учебное пособие. М., 1974. С.9–20, 22–27.51Норма, впервые зафиксированная в Уставе князя Владимира о десятинах, судах и людях церковных. См.: Древнерусские княжеские уставы XI–XIV вв. / Изд.
подг. Я. Н. Щапов. М., 1976. С. 3.25отцов Церкви52 и фиксируется с XI в.53, но этимология этого термина неясна54. Синонимичные термины ‗дъска‘, ‗напьсание‘, ‗титьлъ‘, восходящие кгреческим словам ‗τίτλος‘ или ‗ἐπιγραφή‘, обозначавшим единственнуюнадпись, — Пилатово титло — пришли из старославянских текстов55.Основным источником знаний об иноземных надписях на Руси сталипроизведения византийской литературы, переводы которых бытовали с XI в.В них имелись тексты реальных эпиграфических памятников. Например, втрактат «Христианская топография» Козьмы Индикоплова (ок. 547 г.), переведѐнный в домонгольское время, был включѐн текст двух греческих надписей на мраморном троне из Аксума: первая принадлежала египетскому царюПтолемею III Эвергету (246–221 гг.
до Р. Х.), вторая — конца I в. по Р. Х. —одному из царей Аксума56. Переводы других сочинений свидетельствовали олегендарных надписях, поставленных Александром Македонским на границах обитаемого мира57. Третьи — содержали информацию об апокрифических эпиграфических памятниках, якобы созданных сыном Адама Сифом илиего внуками в преддверии всемирного потопа58.
Вплоть до конца XVII в. онивоспринимались как существующие в реальности и именовались, как и любойписьменный текст, «грамотами» или «писаниями»59.52ССЯ. Т. IV. СПб., 2006. С. 94. s.v. скрижаль.СлРЯ XI–XVII вв. Вып. 25. М., 2000. С. 21. s.v. скрижаль 2.54Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. Пер. с нем. и доп.
О. Н. Трубачѐва. T. III.СПб., 1996. С. 657. s.v. скрижаль.55ССЯ. Т. II. СПб., 2006. С. 535. s.v. дъска 2а; Т. II. СПб., 2006. C. 306. s.v. напьсание 2; T. IV. СПб.,2006. С. 458. s.v. титьлъ.56Cosm. Indicopl., Topogr. Christ., II, 54–62; пер. на современный русский язык: История Африки.
Хрестоматия. Сост. С. Я. Берзина, Л. Е. Куббель. М., 1979. С. 184–187; См.: Пиотровская Е. К. «ХристианскаяТопография Козьмы Индикоплова» в древнерусской письменной традиции. СПб., 2004. С. 76–77; о надписяхи их славянском переводе см.: Бухарин М. Д. Авторство и датировка надписи Monumentum Adulitanum II(OGIS 199 = RIÉ 277) // ВДИ. 2006. № 3. С. 3–13; Он же. Побережье Южной и Западной Аравии в славянском переводе надписи неизвестного царя Аксума [Adulitana II (OGIS 199 = RIÉ 277)] // ХВ.
2009. Новаясерия. Т. 5 (XI). С. 335–345.57О Макарии Римском // Памятники отреченной русской литературы. Собр. и изд. Н. Тихонравовым.М., 1863. С. 61; Александрия. Роман об Александре Македонском по русской рукописи XV века / Изд. подг.М. Н. Ботвинник, Я. С. Лурье и О. В. Творогов. М.; Л., 1966. С. 40–41; Истрин В. М. Александрия русскиххронографов. Исследование и текст. М., 1893. Прил. С. 34.53Истрин В. М.
Книгъi временьнъiя и wбразнъiя Геwргия Мниха. Хроника Георгия Амартола в древнемславянорусском переводе. Текст, исследование и словарь. Т. I: Текст. Пг., 1920. С. 33.59Напр.: Летописец Еллинский и Римский. Т. 1. Текст. Сост. О. В. Творогов. СПб., 1999. С. 4; Николай Спафарий. Книга иероглифийская // Николай Спафарий. Эстетические трактаты / Подг. текстов и вступ.статья О. А. Белобровой. Л., 1978. С. 126–127; см. также: Львов А.
С. К истории слова грамота в древнерус5826Тем не менее, русские паломники XII–XV вв., в отличие от западноевропейских пилигримов, не испытывали устойчивого интереса к «чужеземным» эпиграфическим памятникам в Святых Местах, хотя палестинские храмы, бывшие в XI–XIII в. в руках крестоносцев, изобиловали латинскими«подписями»60. Единственная надпись в храме Гроба Господня, примеченнаяв начале XII в. игуменом Даниилом, так называемый «пуп земли», в его интерпретации гласила «се пядию Моею измѣрих нѣбо и землю»61.Отечественные надписи в основной массе имели утилитарное назначение и, не будучи связанными с «высокими» жанрами книжности,2. Восприятие надписей в Московской Руси62Античная эпиграфика как наука родилась в Западной Европе в XV в.Важнейшую роль в еѐ становлении сыграли путешествия итальянского купцаКириако де Пицциколле (Кириако Анконский, 1391 — ок.
1455). Справедливо заслуживший звание «отца новейшей греческой эпиграфики», он удачносочетал торговые операции с копированием и изучением античных надписейСредиземноморья. Копии, сделанные Кириако, отличаются высокой точностью и не потеряли научного значения63.Надписи как явление истории, богословия и культуры стали интересовать русских книжников с первой половины XVI в. У истоков русской эпиграфической науки стоит прп. Максим Грек (1470–1556), чья деятельностьской письменности // Исследования источников по истории русского языка и письменности. М., 1966. С. 88–103, где употребление термина «грамота» в значении «надпись» не отражено.60de Sandoli S. Corpus Inscriptionum Crucesignatorum Terrae Sanctae (1099–1291). Testo, traduzione e annotazioni.
Jerusalem,1974 (Pubblicazioni dello Studium Biblicum Franciscanum. Vol. 21). Значительную частьсвода составили надписи, скопированные Иоганном Вюрцбургским, посетившим Святую землю ок. 1172 г.См.: Joannes Wurzburgenses. Descriptio Terrae Sanctae // Robert B. C. Huygens: Peregrinationes tres (Saewulf,John of Würzburg, Theodericus). Turnhout, 1994. Р. 78–141.61Хожение игумена Даниила // БЛДР. Т. 4: XII в.
СПб., 1997. С. 38; подробнее см.: Кочеляева Н. А.«Пуп земный» в описаниях русских паломников XII–XVII веков // Никоновские чтения в музее «НовыйИерусалим» / Сост. Г. М. Зеленская. Вып. II. М., 2005. С. 171. Ср.: Хождение Стефана Новгородца // БЛДР.Т. 4: XIV — середина XV в. СПб., 1999.
С. 30.62В основу данного раздела положен переработанный текст доклада, сделанного на ХХ Международной научной конференции «Вспомогательные исторические дисциплины — источниковедение — методология истории в системе гуманитарного знания» в РГГУ. См.: Авдеев А. Г. Зарождение эпиграфической наукив Московской Руси // Вспомогательные исторические дисциплины — источниковедение — методологияистории в системе гуманитарного знания. Материалы ХХ Международной научной конференции.
Ч. I. М.,2008. С. 143–146.63См.: Новосадский Н. И. Греческая эпиграфика. Ч. I. М., 1915. С. 29–35. Избранную библиографиюработ о Кириако Анконском см.: Stoneman R. Land of Lost Gods. The Search of Classical Greece. N.-Y.; L.,2010. P. 305–306.27соединила ренессансную учѐность и византийский интеллектуализм с древнерусской книжностью. Один из его трактатов — «О венце Спасове и о свитце, иже в руце его, и о Богородицыне имени», раскрывающий смысл греческих контрактур на иконах, — стал первым сочинением на Руси, специальнопосвящѐнным вопросам, находившимся на стыке богословия и эпиграфики64.Со второй половины XVI в.
в Московской Руси наблюдается постоянный рост интереса к отечественным и иноземным памятникам эпиграфики.По степени значимости среди «исследований» надписей в актовых материалах и памятниках книжности можно выделить пять направлений — прикладное, прогностическое, феноменологическое, антикварное и мемориальное.Интерес к эпитафиям изначально носил прикладной характер, связанныйс их включѐнностью в поминальную практику. Надписи не нуждались в точном воспроизведении: переписывались лишь год смерти, имя умершего и местоположениеплиты,как,например,вКормовойкнигеИосифо-Волоколамского монастыря 1581/82 г.65 С этой же целью был составлен «путеводитель» по некрополю Троице-Сергиевой обители, датированный В. М.Ундольским XVII в.66 В.
А. Ткаченко, исследовавший данный памятник,уточнил его хронологические рамки — между апрелем 1510 г. и октябрѐм1634 г.67, а также указал, что он является списком, сделанным в 80-е гг. XVIIв. с утраченного оригинала. Время составления протографа исследовательдатировал второй половиной 30-х гг. XVII в., хотя самое позднее из отмеченных там надгробий датировано октябрѐм 1634 г.: вероятно, данный сборник64Иванов А. И. Литературное наследие Максима Грека. Л., 1969.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
