Диссертация (1167329), страница 58
Текст из файла (страница 58)
Говорящие в этом случае обращаются именно к устойчивым, традиционным формулам-синтагмам. Ср.:(21) Вечная память верным и храбрым сынам нашего народа! (Михаил Бубеннов.Белая береза / части 3-6, 1942-1952).(22) И, сняв шлем, вытирая еще подрагивающей рукой белым платком пот войны солба, заговорил домашним, тихим, усталым голосом: Вечная память погибшим! Никогда не забудет вас советский народ! (Юрий Герман.
Дорогой мой человек, 1961).Данный контекст употребления – в окружении лексем подвиг, отвага, мужекратная естественная смена поколений, чтобы то, что называется церковнославянским, полностьюушло из языка» (Мурьянов, 2003, с. 172).201Ср. подобное употребление, но уже в форме молитвы: «И даруй ему, Господи, царство небесноеи вечную память» (Г.Г. Томилов, В.Г. Томилов. Памятная книга, 1776-1863).220ство, герои, павшие, на поле брани убиенные, доблестные защитники, солдаты, патриоты – является в настоящее время ведущим, отсылая к предельным гранямценностной шкалы. Ср.:(23) Вечной памяти и преклонения заслуживает отвага и мужество экипажа крейсера (Комсомольская правда, 2007).(24) На скрижалях истории золотыми буквами вечной памяти вписываются имена...тех, кто отдает свою жизнь для защиты народа (С. Г.
Григорьев. Родная армия, воспрянь!, 2003).Результаты проведенного исследования дают основание полагать, что темпоральный опыт носителей русского языка на протяжении длительного времени включал в качестве интегральной идею вечности. Образ вечности, концептуально оформившийся в русской картине мира под влиянием христианства, объединяет представления о бытии, неограниченном рамками земной действительности в рамкахпрототипического концепта «вечность инобытия». Как и в англоязычной картинемира, ментальным фокусом данного концепта выступает представление о несотворенной Божественной вечности, трансцендентной по отношению к видимому и невидимому бытию вселенной.
Концепт «вечность инобытия» включает и представления о сотворенной вечности, для ословливания которых используются сочетанияприлагательного вечный с экзистенциальными именами, указывающими на противоположные модусы вечной реальности – бытие (напр., вечная жизнь, вечное житие,вечный живот) и небытие (напр., вечная смерть, погибель).В ходе исторического изменения русской языковой картины мира имеет местопостепенное «размывание» семантических границ словосочетаний, первоначальнономинировавших отдельные грани (субконцепты) концепта «вечность инобытия».Для поддержания релевантности субконцептов и сохранения семантики актуализирующих их единиц в «стабильном» состоянии принципиально важное значение имеет «преемственность» окружающего их языкового контекста. Ключевым факторомздесь выступает сохранение ассоциативных связей определенного субконцепта сустойчивым, фиксированным экстралингвистическим контекстом, в рамках которогоон традиционно актуализируется.
Так, благодаря тому, что семантика словосочетания вечная память, номинирующего одноименный субконцепт, оформилась в русской картине мира в единой связи с образом молитвы-поминовения, освященнойцерковным Преданием, предельно высокое аксиологическое содержание данногосубконцепта практически не претерпело изменений на протяжении XVIII-XXI вв..2212.2.2. Когнитивные трансформации в категории «вечность»:концепт «вечность земного бытия»Цель настоящего параграфа – исследовать векторы когнитивных сдвигов,происходящих в категории «вечность» в XVIII в., выявить возникающий в результате сдвига концепт и установить входящие в него субконцепты, а также описать особенности вербализации выявленных субконцептов на основе данных Национальногокорпуса русского языка.Петровские преобразования, основу которых должны были составить идеи рационализма и просвещения (Берестнев, 2012б, с.
237), оказывали на протяжениивсего XVIII в. ключевое влияние на категоризацию темпорального опыта. Восемнадцатый век стал эпохой коренного изменения русской языковой ситуации, периодомрадикальной перестройки, охватившей все сферы функционирования русского языка. Унификация и универсализация литературного языка, представляющая собойодин из важнейших аспектов рационализации русского общества, способствовалаутверждению исключительности насаждаемой новым государством западнойкультурной традиции. Эта особая семиотическая насыщенность истории русскогоязыка в XVIII в.
«выводит эту историю за рамки типологически характерного, позволяет через призму развития языка увидеть динамику важнейших социальных икультурных процессов» (Живов, 1996, с. 13, 16).Разрыв живой связи с традицией приготовил почву для принятия во второйполовине XVIII вв. западноевропейского сентиментализма. Антропоцентризм сентиментализма, а впоследствии и романтизма, приводит к предельной «субъективизации» действительности, мерой которой становится человеческое чувство. В центреновой «эгоцентричной» картины мира оказывается человек, тогда как представленияо мире ином, вневременном вытесняются на периферию новой системы ценностей.Процесс изменения категории «вечность» протекает здесь аналогично тому, как этобыло в англоязычной картине мира (см. рис.
5), и также приводит к возникновению«космоцентрической» модели вечности. Единственное различие касается исторического периода, когда происходит сдвиг: в англоязычной картине мира он начинаетсяна рубеже XV-XVI в., будучи вызван мировоззренческими сдвигами эпохи Возрождения, тогда как в русской языковой картине мира он начинается на три столетияпозже (XVIII в.) и является следствием постепенной «вестернизации» русскойкультуры.
Это дает основание полагать, что в русской картине мира «космоцентрическая» модель вечности носит заимствованный характер.222Так же, как и англоязычной картине мира, прототипический концепт «космоцентрической» модели – «вечность земного бытия» – утрачивает онтологическуюсоотнесенность с миром иным. Статус дифференциального признака приобретаеттемпоральная характеристика «бесконечная длительность», проецируемая на явления, процессы и отношения земного мира. Новый концепт аккумулирует представления о реальных или воображаемых сущностях, которые воспринимаются говрящимикак не подверженные воздействию времени.
В содержательном плане концепт «вечность земного бытия» неоднороден и включает четыре субконцепта.Субконцепт «неизменность состояний и чувств» аккумулирует представленияо состояниях человеческой души, которые мыслятся как постоянные и не ограниченные временными рамками. На языковом уровне этот субконцепт находит свое выражение посредством сочетаний с абстрактными существительными, именующимипсихологические переживания, внешние и внутренние обстоятельства, в которыхпребывает тот или иной субъект.В Корпусе первые языковые реализации анализируемого субконцепта относятся к первой трети XVIII в. Наибольшим разнообразием они отличаются в текстахпоследней четверти XVIII в.
– первой половины XIХ в. Ср. перечень субстантивов,которые в сочетании с прилагательным вечный эксплицируют предельную, гиперболизированную степень положительных и отрицательных феноменов: благодарение(1733), стыд (1747), слава (1760), благодарность (1766), верность (1766), любовь(1772), блаженство (1775), порицание (1779), покой (1793), разлука (1813), постоянство (1814), злополучие (1822), дружба (1822), признательность (1823), отвержение (1824), гнев (1825), примирение (1825), посрамление (1828), горесть (1828), терзание (1831), приязнь (1833), боязнь (1833), преданность (1838), страх (1838), горе(1840). Область функционирования сочетаний этой группы – беллетристика. Ср.:(1) Силослав, услышав сие, как будто бы возбудился от сна и, наполнившись великою радостию… обнял своего наперсника и уверял его вечною благодарностию (М.Д.
Чулков. Пересмешник, или Славенские сказки, 1766-1768).(2) Удалясь я от света, удалился от оного сует и наслаждаюсь здесь вечным блаженством (Н. И. Новиков. Живописец. Третье издание 1775 г. Часть II, 1775).(3) Живу теперь в стране печального севера, ... живу в уединении и внимаю бурям.Тихая ночь – вечный покой – святое безмолвие! (Н.
М. Карамзин. Сиерра-Морена,1793).Наиболее ранние из языковых объективаций субконцепта «неизменность состояний и чувств» первоначально возникли как экспликации концепта «вечностьинобытия».Трансформация представлений о вечности в XVIII в. привела к модифи223кации семантического наполнения этих субстантивных конструкций. Рассмотримданный процесс на примере сочетания вечная слава.Первое употребление сочетания вечная слава в Корпусе зафиксировано в тексте гомилии, сказанной по поводу победы в Полтавской битве:(4) И вещию зде показася, яко аще подобная дерзость и не без порицания бывает воинных царей, бедою своею беду на царство наводящих, обаче в тебе едином незабвенныя памяти и вечныя славы достойна обретеся: ниже бо от неразсуждения призыйде, ниже отчаянием возжеся, но тайною силою сильнаго во бранех Бога поощрена есть (архиепископ Феофан (Прокопович).
Слово похвальное о преславной надвойсками свейскими победе, пресветлейшему государю Петру Алексиевичу, 1709).В примере (4) ценностные смыслы сочетания вечная слава раскрываются через соотнесение описываемого события с Божественным источником вечности(...тайною силою сильнаго во бранех Бога поощрена есть).Когнитивный сдвиг в категоризации вечности, порождающий в серединеXVIII в. субконцепт «неизменность состояний и чувств», на языковом уровне отражается в перестройке ассоциативной структуры словосочетания вечная слава. Изчисла его интенсиональных признаков вытесняется элемент «[находящийся] в иноммире, вне времени».
Снимается ключевая семантическая оппозиция «земное (“время”) – неземное (“вечность”)», и интенсионал прилагательного вечный ограничивается признаком «существующий всегда». При этом ключевым становится не столькообъективный темпоральный и аксиологический смысл традиционного словосочетания, сколько интерпретация его говорящим. Направление интерпретации зависит отцелеполагания: значение создается в соответствии с аксиологической установкой автора, что обуславливает возможность множественного, «импрессионистского» истолкования смысла (ср.
Камчатнов, 1998, с. 66-67). Речевое значение языкового выражения отражает индивидуальные особенности субъективной модели мира говорящего. Ср.:(5) Закладывает себе храм вечныя славы, жилище Музам, Университет Санктпетербургский, храм не в стенах <...>, но в сердцах, усердием до небес восходящих,в размышлениях, простирающихся за предел чувственнаго мира, в прекрасных инетленных исторических и витийских преданиях, в вечное потомство поставленных (М. В. Ломоносов. Слово благодарственное … Великой Государыне Императрице Елисавете Петровне, самодержице Всероссийской, на торжественной инавгурации Санктпетербургскаго университета говоренное 1760 года, 1760).В примере (5) прилагательное вечный используется для гиперболическогоописания государственного учреждения, несомненно значимого, однако неизбежноконечного в своем существовании.
Смешение различных по своему происхождению224и ценностному наполнению единиц – устойчивых сочетаний церковнославянскогоистока (нетленный, чувственный мир, витийские предания, усердие) и лексем, привносящих ассоциации с античным языческим миром (жилище Музам) – отражаетсдвиги, происходящие в русской языковой картине мира в середине XVIII в. Традиционные символические формы, оформившиеся в религиозном мировидении, приспосабливаются «к новым условиям секуляризированного общественного сознанияи общественного быта» (Живов, 1996, с. 498).С еще большей отчетливостью когнитивный сдвиг в концептуализации вечности отражается в перестройке ценностного наполнения сочетания вечная любовь.Первое употребление сочетания вечная любовь в Корпусе относится к 1720 г. Ср.:(6) Паки же мы внидем в себе и помыслим, что мы должны Богу и в каковых долгахпребываем за создание и рождение наше, за воспитание и препитание, за благовременное стихии устроение, за дожди и ведра, паче же всего за любовь неизреченную кнам, якоже глаголет у Иеремии пророка: любовию вечною возлюбих тя; и не любовьли сиа есть величайшая, яко тако возлюби Бог мир, и Сына Своего Единородного непощаде (Гавриил (Бужинский).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
