Диссертация (1167329), страница 43
Текст из файла (страница 43)
Пушкина М.Н. Загоскину:(41) Михаил Николаевич, прерываю увлекательное чтение Вашего романа, чтоб сердечно поблагодарить Вас за присылку «Юрия Милославского», лестный знак Вашегоко мне благорасположения...Дай Бог Вам многие лета – то есть дай Бог нам многиероманы (Загоскин, 1983).Наряду с устойчивым словосочетанием дай Бог убеждённость в помощи свыше находит открытую экспликацию в высказываниях с перформативным глаголомверить. В письмах П.А.
Столыпина 1905-1907 гг. событийное содержание эпохи, характеризуемое метонимическими сочетаниями [время] тяжелое и ужасное, трудные исторические минуты, противопоставляется тому внутреннему убеждению вконечном торжестве правды, которое именуется верой. Ср.:(42) Время, правда, тяжелое и ужасное, и я согласен с Тобою, что отсутствие правительства создает невыносимое положение. Дай Бог пережить кризис, и дождатьсясветлого времени или хоть просвета (из письма князю Н.П. Урусову, 22.08.1905, Саратов; Столыпин, 2007, с.
617);(43) Оля, бесценное мое сокровище. Вчера судьба моя решилась! Я министр внутренних дел в стране окровавленной, потрясенной, представляющей из себя шестую частьшара, и это в одну из самых трудных исторических минут, повторяющихся раз в тысячу лет. Человеческих сил тут мало, нужна глубокая вера в Бога, крепкая надежда на то,что Он поддержит, вразумит меня.
Господи, помоги мне. Я чувствую, что Он не оставляет меня, чувствую по тому спокойствию, которое меня не покидает (из письма О.Б.Столыпиной, 26.04.1906; Столыпин, 2007, с. 605);(44) Я крепко верю, что Господь ведет Россию по предуказанному Им пути и что Вашему Величеству предстоит еще счастье видеть ее успокоенною и возвеличенною (изписьма Николаю II, 2.06.1907; Столыпин, 2007, с. 36).В XX в., несмотря на политические катаклизмы, в частной переписке попрежнему продолжают употребляться выражения молим Бога, пошли Вам Господи:(45) Дорогой Илья Ефимович! Здравствуйте! Мы еще живы – любим Вас, думаем оВас, молим Бога, чтобы наступила минута, когда можно будет с Вами увидеться (изписьма К.И.
Чуковского И.Е. Репину, 1919 г.; Репин, Чуковский, 2006, с. 129);(46) Поздравляю, дорогой Именинник, и пошли Вам Господи здоровья и благоденствия на долгие-долгие годы, Вам обоим. Крепко-неразрывно быть и пребыть до последнего срока земного делания. Много увидите, много сотворите, – сие да будет! (из163письма И.С. Шмелева И.А. Ильину, 1934 г.; Ильин, 2000, с. 435).Другой областью функционирования реализаций концептуальных метафорВРЕМЯ – ТВОРЕНИЕ БОЖИЕ и ВРЕМЯ – ДАР БОЖИЙ выступают тексты научного (гуманитарного, прежде всего, философского и теологического) дискурса. Ср.:(47) Дивный дар времени – с неисследимым началом и неведомым концом... Всегоодин кратчайший, светлый миг длительности, скользящий из будущего в прошлое, пожизненно непреходящий, раскрывающий нам сразу две перспективы – утрачиваемогобогатства в прошедшем и обетованного богатства в будущем (Ильин, 1994, с.
546548).Проведенное исследование позволяет заключить, что в картине мира носителей русского языка концепты, входящие в состав ценностного сегмента категории«время», на протяжении продолжительного периода структурировались метафорическими схемами ВРЕМЯ – ТВОРЕНИЕ БОЖИЕ и ВРЕМЯ – ДАР БОЖИЙ. Концептуальное проецирование структуры источниковых фреймов «творение» и «дар» протекало здесь по модели, аналогичной той, которая была выявлена на основе анализаанглоязычных данных. Это дает основание предположить наличие универсальногодля христианской мировоззренческой парадигмы механизма метафорической концептуализации времени как ценности, соотносимой с ценностью абсолютной.
Как ив английском языке, словесные реализации концептуальных метафор ВРЕМЯ –ТВОРЕНИЕ БОЖИЕ и ВРЕМЯ – ДАР БОЖИЙ отличаются в русском языке высокойстепенью регулярности и засвидетельствованы в текстах всех периодов развитиярусского языка – от «Слова о Законе и Благодати» митрополита Илариона (1038 г.)до частной переписки и гомилий нынешнего столетия. Наибольшим разнообразиемреализации указанных метафор отличаются в текстах древнерусского периода, гдеметафорические модели находят свою экспликацию не только на лексическом ифразовом уровнях, но и на уровне морфем, где они обладают объяснительным потенциалом для сложных слов с корнем да- (дар- / дат- / дав-). Регулярное использование языковых метафор, актуализирующих схемы ВРЕМЯ – ДАР БОЖИЙ, ВРЕМЯ– ТВОРЕНИЕ БОЖИЕ, привело к узуализации многих из них.
Словосочетания дай/пошли Бог, благослови Бог, с течением времени ставшие стереотипными, не нуждавшимися, как может на первый взгляд показаться, в осмыслении и рефлексии, не теряли, вместе с тем, своего когнитивного наполнения. Часто именно они приоткрывали внутреннюю, не всегда осознаваемую, основу человеческой жизнедеятельности(ср. Найденова, 2003, с. 63), указывая на своеобразный «духовный код» сознаниярусского человека, на его внутренний темпоральный опыт.164Отметим, что в русской картине мира, как и в англоязычной, наблюдается последовательное сужение области функционирования словесных реализаций концептов христианской модели времени.
Так, в древнерусский период концептуальные метафоры ВРЕМЯ – ТВОРЕНИЕ БОЖИЕ и ВРЕМЯ – ДАР БОЖИЙ актуализировалисьво всех типах дискурса (литургическом, вероучительном, житийном, канонико-юридическом, мемориальном). В ХХ в. сфера распространения метафор ограничиваетсярелигиозным и, отчасти, научным (философским) дискурсами. Причиной являетсяне только общий для всего европейского мира процесс секуляризации, но и социально-политические катаклизмы, приведшие в ХХ в. к насильственному вытеснению веры на периферию русской картины мира.1.2.2.
Концепты экономической модели времени в русском языке XVIII-XXI вв.Цель настоящего параграфа – проследить на материале данных Национального корпуса русского языка (конец XVII в. – настоящее время) процесс возникновенияв русской языковой картине мира XVIII-XXI вв. концептов, входящих в состав экономической модели «овеществленного» времени.В русской языковой картине мира начало процесса изменения представления оценностной отнесенности времени приходится на первую половину XVIII в. Восемнадцатый век – эпоха петровских преобразований, затронувших все сферы общественной жизни. Как отмечают исследователи, «этот переворот был направлен на самые основы русской культурной парадигмы.
Религиозная по своему характеру, вомногом повторяющая византийский образец и ориентированная на духовные ценности культура в России была преобразована в культуру светскую, европеизированнуюи опирающуюся прежде всего на ценности профанные» (Берестнев, 2012б, с. 237).Церковная реформа Петра представляет собой «властный и резкий опыт государственной секуляризации» (Флоровский, 1991, с. 82). Её итогом становится поляризация бытия России168. Одной из новаторских тенденций эпохи является стремлениевзять время «на учет» (Берестнев, 2012б, с.
239) с тем, чтобы «правильно», т. е. рационально, его использовать. Возникают новые концепты, структурируемые мета-форическими схемами ВРЕМЯ – РЕСУРС, ВРЕМЯ – СОБСТВЕННОСТЬ. В ходеметафорического проецирования, аналогичного тому, который был описан выше168«Русская душа раздваивается и растягивается в напряжении между двумя средоточиями жизни,церковным и мирским. <...> “Табель о рангах” заменяет и символ веры, и самое мировоззрение. Со знание… экстравертировано до надрыва. Душа теряется, … растворяется в этом горячечном прибоевнешних впечатлений и переживаний» (Флоровский, 1991, с. 83, 114).165на материале английского языка, на явления темпоральной сферы здесь проецируются когнитивные признаки и отношения, свойственные предметной сфере –«субстанциональность», «ограниченность», «полезность».Наиболее ранние словесные экспликации концепта, основанного на метафо-рической проекции ВРЕМЯ – РЕСУРС, относятся к первой четверти XVIII в. Абстрактный образ времени как независимой «субстанции», требуемой для выполнения определенного действия, выражается в появлении глагольного сочетания требовать времени, датируемого Корпусом 1726 г.:(1) Ежели таковую плотину строить рубленую и насыпать землею, то надобно до 500человек работников и станет по малой мере в три тысячи рублев, сию же пятьюдесятчеловеки и едва более 300 рублев зделать удобно.