Диссертация (1167329), страница 19
Текст из файла (страница 19)
Образы, вызываемые схематическими моделями в сознании, имеют самый общий характер и не отличаются конкретностью(Boers, 2003, p. 233; Lakoff, Johnson, 1999, p. 54-55; Tendahl, Gibbs, 2008, p. 1826).Первичные метафоры, отражающие реальный опыт бытия в физическом пространстве, имеют четкую мотивацию, которая является следствием многократно повторяющихся типизированных ситуаций (“experiential scenarios”, “primary scenes”)взаимодействия с окружающей средой (Grady, Johnson, 2003, p. 234-249; Lakoff,1987, p.
269-307; Ortiz, 2011).2). Онтологические метафоры лежат в основе «овеществления» времени, впроцессе которого образно-схематическая структура, свойственная материальнымобъектам физического мира, переносится на представления о нематериальном «веществе» времени. В рамках группы предметных метафор время представляется какнекая субстанция, которой субъект располагает точно так же, как и другими веществами, ср.: У меня нет времени / У меня есть время (Берестнев, 2012а, с. 31)23. Контологическим метафорам относятся и многообразные персонифицирующие метафоры метафорического кластера TIME IS A LIVING BEING / ВРЕМЯ – ЖИВОЕ СУЩЕСТВО.
В персонифицирующих метафорах, когнитивной основой которых нередко выступает метонимический перенос «событие – время», время осмысляется какпричина изменений, происходящих по мере его течения, как источник тех процессов, которые воздействуют на предметы в мире как бы сами собой, не будучи каузированы человеком (Падучева, 1999, с. 773).3). Структурные метафоры основаны на заимствовании сферой цели (областью времени) особенностей структурной организации сферы источника (напр., про23В русском языке субстанциональный образ времени зародился, вероятно, в рамках линейнойвременной модели, отражавшей определенные операции со временем – промедление, задержку.Здесь время утрачивает свободу движения и как бы удерживается в определенной точкепространства, ср.
др.-р. дьржати врѣмя («следить за временем»), рус. задержка. В результатевозникает возможность распоряжаться временем, так что неумение «удержать» времясвидетельствует о неумении контролировать происходящее (Балашова, 1998, с. 76; ср. Гак, 2000, с.133).75странственных схем местоположения). Эта группа метафор неоднородна и включает,в частности, столь различные схемы, как TIME IS A RESOURCE / ВРЕМЯ – РЕСУРС и TIME IS MOTION ALONG A PATH / ВРЕМЯ – ДВИЖЕНИЕ ПО ЛИНИИ(ср. Boers, 1996, p.
24). Результатом метафорической проекции становится многомерный гештальт, сообщающий метафоризируемой области характер структурированного целого (Tendahl, Gibbs, 2008, p. 1826). Структурные метафоры представляют собой сложные концептуальные построения, включающие в качестве атомарных элементов различные метафорические примитивы и отличающиеся большей конкретностью и богатым образным потенциалом.
Так, напр., построенная на образной схеме движения концептуальная метафора LIFETIME IS A JOURNEY / ВРЕМЯ ЖИЗНИ– ЭТО ПУТЬ24 может получать различные толкования в зависимости от уточненияспособа передвижения в метафизическом пространстве бытия (Boers, 2003, p. 233).Для настоящего исследования продуктивной является идея о том, что основанием сложных структурных метафор выступают традиционные для языкового сообщества культурные модели, иерархические системы ценностей, норм и представлений, вследствие чего структурные метафоры в значительной мере национально-специфичны (Lakoff, Johnson, 1999, p. 60; Boers, 2003, p.
233). Как следствие, использование языковых метафор, эксплицирующих ту или иную концептуальную схему, неимеет характера универсальной лингвистической или когнитивной способности, нопредставляет собой культурно-обусловленный процесс, отражающий языковыепрактики, свойственные данному языковому сообществу (Wearing, 2009, p. 1027).В результате метафорического переноса между областями источника и целивозникают два типа соответствий. Онтологические соответствия объединяют элементы сополагаемых областей: напр., в структурной метафоре TIME IS A RESOURCE время уподобляется ресурсу.
Эпистемические соответствия, отражающиезнания о реальном (представляемом) положении дел, о возможных причинно-следственных и иных зависимостях между явлениями, объединяют элементы внутрикаждой из концептуальных сфер. В качестве когнитивного фильтра, ограничивающего возникновение метафорических выражений, противоречащих реальному темпоральному опыту, выступает принцип топологической инвариантности, согласно которому схематическая структура источниковой области должна коррелировать с интуитивно понятной носителю языка топологией области цели и не нарушать автономии последней (Lakoff, 1987, p.
386; Lakoff, Turner, 1989, p. 82-83; Lakoff, 1998, p.24Особенности языковых реализаций этой метафорической проекции в английском и русском языкахописываются в: Коннова, 2012.76215-217; Charteris-Black, 2004, p. 14; Tendahl, Gibbs, 2008, p. 1826-1827).Концептуальные метафоры, являющиеся неотъемлемой частью знаний о мире,активируются в процессе понимания языковых метафор. Концептуальные метафоры, представляющие собой своего рода аксиомы и общеизвестные правила вывода,имеют существенное значение для правильной интерпретации контекста, что, всвою очередь, облегчает процесс инференции25 метафорических значений из конкретных высказываний в дискурсе. Совокупность базовых концептуальных метафор,являющих собой часть контекста, можно рассматривать как интегральную частькогнитивной среды (cognitive environment).
С опорой на высказывание и когнитивный контекст происходит извлечение как буквального, эксплицитного значения, таки конвенциональных и неконвенциональных импликатур, несущих коммуникативное значение (Tendahl, Gibbs, 2008, p. 1840, 1845).
Наличие общей концептуальнойсхемы способствует верной интерпретации всего многообразия основанных на нейязыковых выражений, в том числе и окказиональных образований, выступающихрасширением конвенциональной модели (Thibodeau, Durgin, 2008, p. 533). При этомведущее значение для адекватной интерпретации метафоры имеют предшествующиезнания, представленные в виде фрейма, определяющего внеязыковые контекстуальные ожидания метафоры.
Именно экстралингвистические знания, в частности, понимание национально-культурного элемента семантики метафор, обусловливают невозможность буквального понимания метафорических выражений (Банин, 1995, с.63; Сукаленко, 1991, с. 5).В дискурсе реализации различных концептуальных метафор существуют неизолированно, но имеют тенденцию сочетаться друг с другом, формируя так называемые «смешанные метафоры» (mixed metaphors). В смешанных метафорах концептуальные области источника не совпадают, но часто в какой-то мере являются смежными (напр., области пространства, движения). Смысловые связи между областямиусиливаются благодаря близости их схематических моделей образов (imageschematic affinity) и общности инференций (Kimmel, 2010, p. 107). Сочетание неоднородных языковых метафор внутри единого микроконтекста свидетельствует о нерасчлененности категории времени в сознании языковой личности.Инференция – важнейшая когнитивная операция человеческого мышления, представляющаясобой получение выводных данных в процессе обработки информации и / или языка, а также самовыводное знание.
Изучение инференции позволяет понять механизм семантических сдвигов и ихреальное содержание, поскольку в семантической структуре многозначного слова отдельныезначения не просто связаны друг с другом, но и выводятся одно из другого по правилам (Кубрякова,2004, с. 415; о роли механизма инференции см.: Гурочкина, 2017).2577Для настоящего исследования принципиально важным является утверждение,что метафорические модели относятся к числу ведущих средств ценностной интерпретации действительности. Реализуемые посредством метафор оценочные значения связаны с нормами бытия и поведения человека и могут быть квалифицированыкак значимый фрагмент ценностной картины мира, специфической для данного языкового коллектива.
Культурная маркированность метафоры, её способность выражать мировидение проистекают из связи образного основания метафоры с категориями культуры – символами, стереотипами, протототипическими ситуациями (Опарина, 1999, с. 38; Банин, 1995, с. 65; Белякова, 2005, с. 36; Григорьева, 2014, с. 33). Темпоральные метафоры также способны отображать аксиологические смыслы, вытекающие из культурного контекста, в рамках которого длительное время происходилоформирование особенностей национальной концептосферы. В аксиологических концептуальных метафорах проявляется ключевое качество временной координатымира – её ценностный, креативный характер: в физическом мире она дает количе ственную оценку происходящему, в метафизическом – качественную и относительную, в обыденном – психологическую, в духовном – бытийную (Рябцева, 1997, с.82).Метафоры отличаются различной степенью культурной маркированности.
Метафоры эпохи, возникающие для удовлетворения насущной для данной языковойобщности потребности, отличаются сквозным характером и очерчивают пространство информационного взаимодействия членов данного сообщества, составляяв совокупности «тезаурус культуры». Являясь общекультурным символом, метафорыэпохи фиксируют важное на определенном этапе для языкового сообщества явление;со временем они не исчезают, но продолжают существовать, видоизменяясь и обрастая контекстом. Метафоры подобного рода могут объединять целый ряд языковыхсообществ, представляя собой «мотив эпохи».
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
