Диссертация (1155503), страница 30
Текст из файла (страница 30)
После нее возник так называемый«русский фикционализм». Русская философская мысль этого времени такжеоказалась вовлеченной в сферу влияния фикционалистской немецкой философии. Тем не менее, данное явление не было отмечено в европейских и российских исследованиях по истории философии XX в., но «русский фикционализм» может быть определен как относительно самостоятельная тенденция, которую можно проследить в воззрениях и учениях русских мыслителейначала XX в.. Возможно, в России не было непосредственно учеников теориификционализма Файхингера, но это учение было известно.
Фикционализм непретендовал на выделение в самостоятельную философскую теорию, равно163как не была предпринята попытка перевести на русский язык это фундаментальное исследование. Что же касается распространения теории фикционализма в Европе, необходимо отметить тот факт, что она в первую очередьраспространилась среди теоретиков европейской социал-демократии и былооправдано тем, что в фикционализме некоторые видели положительныйсмысл, и даже видели в нем марксистскую теорию. Среди российских философов определенный интерес к философии «Как если бы» был у К.С.
Баркадзе, Ф.А.Асмуса, П.А.Флоренского, И.Лапшина, но в целом данная теорияне была исследована полностью, лишь отдельные аспекты выносились наобсуждение.§ 3. Особенности понимания фикций в системе общего праваСистема общего права или, как его еще принято именовать по географическому признаку, англо-американская система права имеет существенныеотличия от романо-германской системы права, состоящие, прежде всего вособой законотворческой роли судей, роли прецедентов в судебной практике,в незначительной степени кодификации законодательства.
Это налагает своиособенности на доктринальные представления о многих юридических явлениях, в том числе и на представления о юридических фикциях. Можно сказать, что указанные особенности определили основную канву изучения юридических фикций, которое концентрируется на логических, языковых, семантических, юридико-технических, социальных и культурных аспектах деятельности законодателя, использующего юридические фикции в качестве метода построения правовых норм. При этом, учитывая особую роль судьи вэтом процессе, который одновременно выступает и в роли правоприменителя, и в роли правотворца, необходимо отметить, что фактически речь идет омышлении судьи, его правовом и метаправовом содержании.
В то же время,очевидна и доктринальная связь представлений о юридических фикций с ро164мано-германской традицией, точнее, с классическими правовыми концепциями, представленными в трудах Р. Иеринга, Г. Кельзена, Дж. Остина, Дж.Бентама и других правоведов. Философско-правовые же основания доктриныюридической фикции во многом обусловлены взглядами Г. Файхингера, подробно рассмотренными в предыдущем параграфе диссертационного исследования. К внешним особенностям англо-американской доктрины юридической фикции, очевидно, следует отнести и то обстоятельство, что значительную роль в формировании теоретических представлений о юридическойфикции, изучении философских оснований этого феномена играют американские теоретики права, благодаря исследованиям которых и можно вестиречь о некотором устойчивом сочетании черт изучения юридических фикций, о некоей традиции в этой сфере.
К числу наиболее известных американских теоретиков юридической фикции, изучающих их философские и логико-языковые и иные особенности, в первую очередь, вероятно, относятся Л.Фуллер и Ф. Шоер, работы которых сегодня по праву относятся к классическим образцам теоретико-правового творчества как в сфере общетеоретических построений фиктивности, так и в сфере англо-американской системеправа.Так, в американской теории права Л.
Фуллер прежде всего, известенсвоей фундаментальной монографией с соответствующим названием «Юридические фикции»204. В России же Л.Фуллера знают в основном по работе«Мораль права»205, что же касается его разработок в области юридических204Lon. L. Fuller. Legal fiction. Originally published at three articles in theIllinois Law Review.
XXV (1930-31).205Фуллер Л. Мораль права -М.: Ирисэн, 2007. -308 с.; Архипов, В. В.Концепция права Лона Л. Фуллера :Автореферат диссертации на соисканиеученой степени кандидата юридических наук.СПбГУ-СПб.,2009.-35с; Козлихин, И. Ю. Процессуальная концепция права Лона Фуллера /И. Ю. Козлихин.//Правоведение. -1993. - № 2. - С. 53 - 58; Свободная энциклопедия Ви165фикций, то они, к сожалению, практически не нашли своего отражения в современной теории права. В этой связи, как представляется, необходимо комплексное, многоаспектное изучение теоретико-правовых и философскоправовых идей Л.
Фуллера относительно природы, особенностей, места и роли юридических фикций и, соответственно, метода юридических фикций,используемого, в том числе, и в западной социально-правовой традиции приформировании юридических норм в различных отраслях права.Три главы «Юридических фикций» первоначально появились в 1930и 1931 годах, в «Юридическом журнале Иллинойса» (издание 25, №4, 5 и 6),в них Фуллер рассматривал существование фикций в различных областяхнауки и искусства, во многом, опираясь на философско-позитивистскую правовую традицию, основы которой заложены Дж.Остином, Дж.Бентамом, философией права «Как если бы» Г. Файхингера, с ее логическим обоснованием«обычной лжи» в правовом пространстве.Причиной появления юридических фикций Л.Фуллер считает сложность формулировки законов, которые, по его мнению, далеко не всегда фиксируют некую «типичную модель» правоотношений, поэтому они не могутучитывать каждый, конкретный случай, всего своеобразия и динамики общественных отношений.
По Фуллеру, фикцию можно «уподобить неуклюжейзаплатке на теоретической ткани закона: подняв заплатку можно обнаружитьместо, где порвалась ткань и в то же самое время различить составляющиеэлементы в самой ткани, которые были ранее закрыты заплаткой»206. Именноприсущее любому законодательству естественное «несовершенство» и является исходным пунктом изучения Фуллером природы юридических фикций:выявления их сущностных, логико-правовых (и даже шире – правоментальных) аспектов и особого (нетипичного) инструментального характера.кипедия дает краткую биографическую информацию о Л.Л.Фуллере:http://ru.wikipedia.org/wiki/Фуллер,_Лон_Льюис206Фуллер Л. Мораль права.
М., 2007. С. 38.166В работе «Юридические фикции» упоминается доклад, сделанный перед американской Ассоциацией философов в 1912 году теоретиком праваМ.Р.Коэном, который убеждал своих профессиональных коллег уделитьбольше внимания философии права. Так, обсуждая проблемы современнойему юриспруденции, М.Р.Коэн сказал: «Рассмотрим, сколько было бы противоречий по поводу природы права и истины в праве, если, вместо нашеголегкомысленного подразделения предложений на истинные и ложные, мыиспользовали бы то, что юристы называют юридическими фикциями.
Такиепредложения возникают, например, когда мы говорим, что конституция является волей людей, или что судьи просто трактуют, а не создают закон»207.Собственно, такого рода позицию разделяет и в дальнейшем развиваетЛ.Фуллер.Анализ фикций в праве привлекает внимание к проблеме соотношения между правовой теорией (имеющими место в определенный исторический период принципами права), юридической нормой и юридическим фактом, между судебным или иным (юридическим) решением и социальной действительностью, реальными общественными отношениями, конфликтами ит.п.: юридические понятия «накладывают» на конкретное явление, существующее в действительности, и благодаря этой процедуре последнее становится объектом правового знания.Конечно, фикция может быть найдена и в различных системах знания,таких как политология или экономика, в последней, например, мы сталкиваемся с фикцией, анализируя умозрительную модель «человека экономического». Однако такого рода фикции отличаются от фикций в праве, связанных с квалификацией конкретного деяния или правоотношения, подлежащих оценке с точки зрения действующих юридических норм.
Парадоксальность же юридических фикций, по мнению Л.Фуллера, как раз и заключает207Morris R. Cohen «Jurisprudence as a Philosophical Discipline» //TheJournal of Philosophy, Psychology and Scientific Methods, Volume 10., 1913167ся в том, что одно явление может быть квалифицировано разными нормами ипри этом не иметь связи с конкретной (социальной) действительностью. Этумысль автор поясняет фразой, которая могла бы принадлежать судье: «В целях Х мы должны считать брак между A и B действительным; а в целях Yэтот брак не имеет законной силы», что по сути и является примером юридических фикций.
Таким образом, Л.Фуллер считает, что фикция в праве стремится устранить противоречие между установленным законом (и затем, получившим свою практическую реализацию в судебных решениях, приговорах, иных правоприменительных актах) юридическим фактом и имеющейместо действительностью, фактическим положением дел.В рамках российского и зарубежного законодательства характернымипримерами выражения именно такой сущности юридических фикций будут,например, «институт усыновления» («Запись усыновителей в качестве родителей усыновленного ребенка», «Изменение даты и места рождения усыновленного ребенка») в семейном праве или «институт условного осуждения,«процедура погашения и снятия судимости» в уголовном праве и др., а,например, наличие так называемых «формальных составов», которые законодатель считает оконченным преступлением независимо от наступлениявредных последствий, вообще, подводит к мысли о наличии в национальномправовом пространстве юридической реальности особого типа: она конструируется исключительно «волей законодателя», опирающегося на сложившиеся в том или ином государстве и обществе, в определенный историческийпериод принципы и цели правового регулирования и охраны важнейших общественных отношений, сложившийся социально-правовой опыт, возможные рецепции (особенно в условиях правовой системы переходного типа) идр., и никаких «экзистенциальных» предпосылок не только не имеет, но и,вообще, не предполагает.Излагая свои идеи в сфере юридического фикционализма, Л.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
