Диссертация (1155302), страница 18
Текст из файла (страница 18)
Лозунг содержитквинтэссенцию существующей идеологии и работает в том числе на созданиеантиутопического мира романа:Книга! Сокровище моё несказанное!Человек – он не без изъяну.Указы – чего ещё народу нужно?Использование классов незнаменательных слов в большей степениподчёркивает «сниженность» и даже диалектичность речи и – шире – мыслигероя. Диалектичность поддерживает феноменологический ряд деревенского, 94 архаичного. Возникающее в этом случае снижение информативности,размывание смысла произносимого компенсируется общим мировосприятиемжителей.
Кроме того, использование «периферийных слов» работает и наподкрепление картины лингвистической деградации.По-нашему куда сподручней: сел, рассудил не спеша: вот так, дескать, итак; это вот и то-то. И всё ясно.Так бы, глядишь, помирать надо – ан не, ещё восход встретишь,солнышко, а вечером плясать да выпить.А что Фёдор Кузьмич, слава ему, на голоса разговаривает, так это чтож. Это, поди, всякий так.Разговорный характер речи проявляется и в её диалогичности.Диалогичность же работает на феноменологический ряд концепции «я –другой», давая возможность автору проявлять основные характеристикиперсонажей,формируятакойлингвистическийстиль,которыйполнораскрывает специфичный, «мутный» внутренний мир главного героя (и нетолько):Перерожденцу место где? – в хлеву.Что бы вынести, если, не дай бог, пожар? Ржавь? – да ну её! – всегдановой набрать можно! Миску новую? – тоже выдолбить можно.Но только зачем? – утром всё равно на работу.Крику-то матерного, отборного! – другой раз за год столько неуслышишь, а что делать? – делать нечего.Лингвистическая катастрофа считывается и в использовании неречевыхзвукоподражательных комплексов.
В условиях исчезновения, размываниясмысла слов роль важных описательных знаков берут на себя шумы и звуки.Ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы-ы!!!!... – крикнул в блаженстве Бенедикт.Сначала щёлкают как деревяшечки, потом трррррр, трррр, потом бубу-бу, а уж как распоются – такие рулады грянут… 95 Зазевался на красавицу, что мимо семенила, тын-дых! – и в столбврезался.Народищу – и-и-и-и-и-и-и-и!!! – тучи несметные.Т. Толстаяширокоиспользуетхудожественныеокказионализмы(авторские неологизмы), которые создаются не для вхождения в язык, апредставляют собой лингвокогнитивные компоненты дискурса сказочного,мифологического, архаического. Известно, что окказионализмы создаются пословообразовательным моделям конкретного национального языка.
Так,частотными в романе становятся модели образования новых слов на основаниилексической контаминации: клель, червырь, хлебеда, слеповран, грибыши и пр.Данные окказионализмы поддерживают феноменологический ряд мутации –мутация языка, культуры, явлений.Другая группа окказионализмов формирует картину деревенского быта,сказочного, древнего уклада. Здесь в первую очередь нужно выделитьноминацию по признаку, свойству или функции денотата. Данная модельреализуется в словах: «желтунчики» (жёлтые цветы), «дергун-трава»,«раззывые» и др.Ещё одной моделью неологизации служит неологизация графическая.Использованиенеографизмов,тоестьлексическихединиц,имеющихотличающуюся от нормативной форму записи (Взрыв, Октябрьский Выходной,Рабочая Изба, Красные Сани, Болезнь, Прежние) – погружает читателя вдискурс мифа, сказа, где людскими жизнями управляют (или определяют их)явления, события.
Необъяснимые акты, фиксирующие события и действия,называются героями, сакрализируются, но не осмысляются.Архаичность сознания персонажей проявляется и в уже обозначенном«неосмыслении»,редуцированиислов«изпрежних»(«фелософия»,«илиментарные основы марали» и т.п.). Кроме того, этой же цели достигает иизменение семантики слов. Эти изменения осуществляются автором понескольким моделям. 96 Так, иноязычные лексические единицы, сохранившие для героевпривлекательность своей фонетической формы, содержательно призванныеотражать сложности человеческих чувств, отношений, теряют свои смыслы иприобретают смыслы эмоционально окрашенные, становятся стилистическимприёмом.– Как живёте? – Варвара слабым голосом.
– Я слышала, вы женаты.Поздравляю. Замечательное событие.– Мезальянс, – похвастался Бенедикт.– Есть в тебе, пожалуй, какой-то артистизм…– Никита Иваныч? – обиделся Бенедикт. – Да что же вы все слова какие!Лучше бы сразу ногой пнули, ей-богу, что же вы обзываетесь!Помню Хавронью, – заметил Лев Львович. – Папашу её помню. Дебил.Дедушку. Тоже был дебил. Прадедушка – тоже.Совершенно верно, – подтвердил Бенедикт. – Стариннейшего роду, изфранцузов.Наряду с лингвистической деградацией сознание читателя распознаёт илингвистическую мутацию. Здесь автор использует приёмы расширениясемантических полей, семантических приращений и даже семантическойнеологизации, которые преобразуют семантику исходной лексемы.
Примерамимогут служить слова: «санитар» (в тексте – не тот, что оказывает медицинскуюпомощь, заботится о больных, а тот, кто борется с инакомыслием), «Взрыв» (нестолькопроизошедшаякатастрофа,конкретноесобытие,норубеж,разделивший жизнь на «до» и «после», а для «голубчиков» – и начало времён),«Последствия» (не столько физические отклонения от нормы в результатерадиационного облучения, сколько деградация как результат мутации во всехсферахжизнедеятельностилюдей–нравственной,культурной,интеллектуальной), «мышь» (не просто маленький серый зверёк, но главная 97 материальная и духовная ценность для героев, показатель достатка, ловкости,хозяйственности, всеобщий денежный эквивалент).2.1.3.
Особенности семиозиса хронотопа в романе Т. Толстой «Кысь»Анализ языкового материала романа Т. Толстой «Кысь» позволяетсделать некоторые обобщения относительно важных характеристик семиозисакатегорий времени и пространства, а также особенностей их взаимодействия.− С точки зрения проявленности видов времени, выделяемых нами дляанализа,роман«Кысь»становитсянаиболеемногосторонним.Темпоральная семиотика реализуется через все виды времени и ихвзаимодействие.− Мифологическое время становится ведущим, поскольку с одной сторонычитательвыявляетмифологизированностьсознаниягероев,ихмироощущения и восприятия романной действительности, с другойстороны, читатель «вычисляет» соединение в тексте традиционногомифа, древнейшего сказания и неомифа – современного, частосоздаваемого по ходу развёртывания сюжета.− Категория времени вообще и каждый из видов времени подвергаетсямифологическому переосмыслению: календарное время выступает однимиз способов освоения мифологическим сознанием природных явлений;биографическоеисубъективноевремянаходятописаниечерезреализацию мифологических структур; отсутствие же историческойпамяти и замена её новым мифом отменяет существование историкосоциального времени.− Семантические поля художественного времени представлены языковымисредствамиразныхсинтаксического.уровней,Онипреждеотличаютсявсего–лексическогораспространённойиструктурой,уникальной для каждого типа времени.
Для выражения календарноговремени используются лексемы, денотативно указывающие на временной 98 период, и метафорические экспликанты, в иносказательной формеопределяющие время года/время суток. На языковом уровне семиотикамифологического времени находит отражение и в графике, лексикосемантическихвключенийэкспликациях,черезактуализациитрансформациюинтертекстуальныхсемантическогоконтекста,всинтаксических конструкциях.− Антиутопическиеэлементывроманепредопределяютключевуюособенность пространства романа, а именно: его замкнутость, связаннуюи с географическими, и с социальными, и с ментальными границами.Такаявынужденнаяактуальностьпространственнаясюжетнойдинамики;ограниченностьформируетсяотменяетособыйтипхудожественного пространства – пространство «бытовое».− Бытовоепространстводействительностилингвистическуюивыстраиваетсясознаниячерезгероев:деградацию, выраженнуюархаикувосприятиячитательнаблюдаетв феномене усечения(обнуления) семиозиса слов и явлений, которые описывают эти слова.− Хронотопичность героя проявлена в отсутствии физического движениягероя; герой стремится покинуть замкнутое пространство, находя выход вирреальном пространства – пространстве книжных миров.− Языковые средства и приёмы, формирующие семиозис пространства вромане, это на лексико-семантическом плане: десемантизация исемантические приращения, архаизмы, диалектизмы и неологизмы (в томчисле и авторские), просторечия, топонимы (в том числе со смещённойсемантикой); на синтаксическом уровне: обороты, характерные дляразговорной речи.− Особенностью взаимодействия категорий времени и пространства,составляющих хронотоп произведения, является мифологизированностьвосприятия локальных и темпоральных координат, проявленностьвремени-пространства черезпризмумифологизированного 99 мировосприятия героев.
В тексте выстраивается уникальная структурахронотопа, включающая антиутопические характеристики пространства,выстраивающиеся вокруг мифологического времени, которое не толькоотражает сознание персонажей, но и выражает авторскую интенциюнапомнить о цикличности истории в России, ещё раз осмыслить идеювечного возвращения.2.2.Языковые средства, формирующие семиозис категорий времени ипространства в романе А.
Кабакова «Невозвращенец»2.2.1. Семиотика и языковая репрезентация времени в романе А. Кабакова«Невозвращенец»Создание «Невозвращенца» А. Кабаковым – своего рода предсказание,вариант развития событий, моделирование будущего страны. Семиотикавременисвязанасреальностьюмироощущениясоветскогонародавпереломную эпоху конца 80-х годов. Общим для всех было предчувствиекардинальныхперемен,ожиданиесоциально-политическихкатастроф,возможной революции. Революция, по А. Кабакову, страшна тем, что после неё«жизнь искажается, уничтожается навсегда», утрачиваютсячеловеческиеценности, сбиваются ориентиры. Автор, обращаясь к читательскому знанию иопыту проживания катастроф ХХ века, пишет роман-напоминание о том, чтовремя циклично, но амплитуда цикличности зависит от социума. Отсюда ивыбранный жанр романа – антиутопия.Манипуляции со временем становятся в романе сюжетообразующимфактором.
Герой-экстраполятор перемещается не в пространстве, а во времени,меняя«настоящее»накатастрофическоеантиутопической традиции) времени:«Часы«будущее»,лишённоебыли изъяты(поКомиссией».Однако знание точного времени необходимо герою в качестве ориентира, 100 дающего уверенность в свободе выбора и вольном распоряжении собственнойжизнью.На смысловом и лексико-семантическом уровнях развёртывается разныйсемиозис для времени «настоящего» и времени «будущего».С точки зрения семантики смысловое ядро поля времени составляютглагольныеформысозначениемсобытийности,действия,движения,изменения: двинулся, брели, кинулся, шел, свернули, подошли и т.д.Я выключил приемник и двинулся по Тверской;Корабли шли под нейтральным польским флагом;Мы прошли близко;Мы уже шли по Садовой;Мы вышли на Спиридоновку;Я вильнул за угол, кинулся к знакомой двери;Мы свернули на Бронную;Он запер двери и побежал к танку;Один из них шагнул вперед;И мы выплыли на улицу и длинными, все еще подводными прыжкаминачал уходить вглубь и пр.Глаголы такого типа занимают центральное место в «будущей» частиромана, что интерпретируется как описание реализации героем ключевогомотива произведения – а именно движения, бегства.В приядерную группу лексики, репрезентирующей время, входятсемантически оппозиционные глаголы, частотные для описания времени«настоящего» с общей категориальной семой «действие с отсутствиемдвижения».
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
