Диссертация (1155243), страница 37
Текст из файла (страница 37)
Эта стратегия неПод дальневосточным фронтиром понимается контактная зона в Азиатско-Тихоокеанскомрегионе. См.: Забияко А.П. Порубежье // Россия и Китай на дальневосточных рубежах.Вып. 9. Указ. изд. С. 5–10.541Забияко А.А. Ментальность дальневосточного фронтира: культура и литература русскогоХарбина: Монография. Указ. изд. С. 11.540169исключала, однако, усвоения некоторых сторон китайской культуры идвижения в сторону русско-китайского синкретизма.
Такая тенденцияисподволь, без ломки привычного русского уклада и без нажима извне,органично складывалась в языке, зодчестве, литературе и религиозныхверованиях»542.Эти обстоятельства прямым образом определяли специфику восприятиярусским населением Харбина и прилежащих к нему территорий «чужих»признаков «чужой» территории, «чужого» этноса, «чужих» обычаев и традиций:с одной стороны, стремление обозначить свою «русскость», консервативноеотношение к контактам с «чужой» культурой, нежелание учить китайский язык,с другой стороны – открытость в восприятии инокультуры.Задолго до того, как Харбин начал принимать русскую эмиграцию, онстал одним из ведущих центров практического востоковедения в Азии.
«Длястроительства и обслуживания КВЖД, работы на предприятиях и организациях,возникавших вокруг неё, сюда приезжали тысячи людей из России. Преждевсего, это были инженеры-путейцы, главным образом, выпускники Институтаинженеров путей сообщения (Санкт-Петербург). Большую роль сыграли такжевыпускники Восточного института во Владивостоке. Многие из них вначалеслужили переводчиками для русских инженеров, затем обучали служащихКВЖД восточным языкам, а ещё позднее стали преподавателями китайскогоязыка для русских студентов и русского языка для китайских граждан в вузахна территории Китая.
<…> Стремление российских специалистов к повышениюквалификации и культурного уровня, самообразованию, просветительскойдеятельности обусловило то, что многие, приехав в Китай, помимо основнойработы, стали заниматься изучением экономики, истории, географии, культурыМаньчжурии и соседних территорий»543.
В частности, при создании ОбществаЗабияко А.П. Русские Трехречья как особая этнолокальная группа // Забияко А.П.,Забияко А.А. Русские Трехречья: основы этнической самобытности. Указ. изд. С. 33.543Хисамутдинов А.А. Изучение Китая русскими исследователями из Харбина. Обществорусских ориенталистов (Харбин) // Русский Харбин: опыт жизнестроительства в условияхдальневосточного фронтира. Указ. изд. С.
99–100.542170русских ориенталистов (ОРО, 1909) были провозглашены следующие задачи:«1) Изучение Восточной и Средней Азии в общественно-политическом,географическом, лингвистическом и прочих отношениях; 2) Содействиесближению России с народами Восточной и Средней Азии на почве взаимныхинтересов с ними; 3) Освещение в печати и обществе вопросов научного ипрактического характера, связанных со служением организации первым двумцелям; 4) Духовная и материальная взаимопомощь и поддержка членоворганизации» 544 . Сотрудниками ОРО с самых первых лет его возникновенияявлялись П.
В. Шкуркин, Н. А. Байков, А. П. Хионин, Н. П. Автономов и др. –не только прекрасные востоковеды, но и востоколюбы. В 1922 г. ОРОсоединился с ОИМК (Обществом изучения Маньчжурского края) 545 . Средиоснователей ОИМК, помимо русских исследователей– Э. Э. Анерта,В. В. Гагельстрома, П. Н. Меньшикова, А. В. Спицына, Б. В. Скворцова,П. В.
Шкуркина и других – было немало китайцев. В первом номере «ИзвестияОбщества изучения Маньчжурского края» писалось: «Три культуры должнывстретиться в работе О-ва, а, следовательно, найти отражение в “Известиях”:китайская, русская и маньчжурская. И верим мы, “Известия” помогут всемкультурным силам края найти общий язык и дружными усилиями пойти кединой цели, к всестороннему изучению местного края» 546.Как отмечает А. А. Забияко, «этнографический материал становитсявостребованным не только в узких научных кругах, но и в среде обычныхгорожан, постепенно осознающих уникальность своего местоположения, тогокрая, что стал их домом» 547 .
Многие русские журналы и газеты, которыеиздавались в Харбине с начала его основания, публиковали статьи и очерки ожизни Китая и китайцев, а также других стран и народов Восточной Азии – этоВеликая Маньчжурская империя: К десятилетнему юбилею, 1932–1942 / Изд.М.Н.
Гордеев. Харбин, 1942. С. 336.545Хисамутдинов А.А. Изучение Китая русскими исследователями из Харбина. Обществорусских ориенталистов (Харбин) // Русский Харбин: опыт жизнестроительства в условияхдальневосточного фронтира. Указ изд. С. 115.546От редакции // Известия Общества изучения Маньчжурского края. 1922. № 1. С. 3.547Забияко А.А. Ментальность дальневосточного фронтира: культура и литература русскогоХарбина. Указ. изд.
С. 308.544171объясняется тем, что зачастую эти публикации готовили сами ученые или люди,ориентированные на просвещение русского населения. Различные статьи иочерки (в основном популярного характера), рассказывающие о деятельностиОИМК (Общество изучения Маньчжурского края), ОРО (Общества русскихориенталистов) и других организаций, а также раскрывающие быт, нравы,самобытную культуру, религиозные верования и обряды коренных народовВостока, периодически появлялись на страницах «Вестника Азии» (1909–1928),«Известий Общества изучения Маньчжурского края» (1922–1928), «ВестникаМаньчжурии»(1923–1934),«ЗаписокХарбинскогообществаестествоиспытателей и этнографов» (1946), газет «Гун-бао» (1926–1937),«Заря» (1920–1938), журнала «Луч Азии» (1934–1945) и др.
Особое место средиизданий, популяризировавших знания о Китае, Маньчжурии и прилегающих кней областей среди читающего эмигрантского общества, занимал журнал«Рубеж» (1926–1945)548.Приэтомкультурнаяустановкапрофессиональныххарбинскихвостоковедов и журналистов, писателей, сотрудничающих в журналах и газетах,на просвещение русского населения и знакомство с Китаем, населяющими егонародами и их традициями, изначально сталкивалась с изоляционистскиминастроениями некоторой части русской интеллигенции и значительного числапростых обывателей-харбинцев549.Консервативные установки харбинцев по отношению к инокультуреопределялись социокультурными, этнокультурными и этнорелигиознымихарактеристиками российского и китайского населения Харбина и полосыотчуждения.
Во-первых, сказывалась разница социального состава русского икитайского населения г. Харбина – центра КВЖД и полосы отчуждения. Еслинакануне1917 г.основнуюмассуроссийскихжителейсоставлялиОб этом: Эфендиева Г.В., Родионова К.И. «Рубеж» как источник этнографического знанияо народах Восточной Азии // Россия и Китай на дальневосточных рубежах. Историческийопыт взаимодействия культур. Вып. 11. Указ.
изд. С. 302–329; Забияко А.А. «Дикари подбоком у Харбина»: религиозная жизнь эвенков Северной Маньчжурии в периодическойпечати дальневосточной эмиграции // Религиоведение. 2014. № 4. С. 192–202.549От редакции // Вестник Азии. 1909. № 1 (Июль). С. I–II.548172железнодорожники и их семьи, гражданское население, занятое торговлей,образованием, здравоохранением, члены Заамурского округа, вернувшиеся сфронтов Первой мировой войны; семьи казаков, кочевавшие на лето изЗабайкалья, а после 1917 г.
к ним добавились городские обыватели и мелкиеторговцы, чиновники и учителя, врачи и инженеры, крестьяне из приграничныхрайонов и рабочие, политические деятели и члены различных «временныхправительств», университетские профессора, журналисты и литераторы 550 .Статистические данные свидетельствуют, что с 1912 по 1917 г. русских в Китаенасчитывалось около 50 тыс. человек, в 1919-1920 гг. их количествоувеличилось до 144-148 тыс.
551 При этом этническое соотношение на 1923 г.было примерно таким: при общем количестве жителей 300-350 тыс. человекрусских жителей Харбина было 165 857 человек 552 . Китайское населениеСеверной Маньчжурии только с конца XIX в. стало пополняться жителямипровинций Шаньдун и Хэбэй, мигрировавшими в эти края в поисках заработкалибо скрываясь от властей; оно было представлено, в основном, торговцами,рабочими, крестьянами, обслуживающим персоналом. Его многонациональныйсостав включал маньчжуров, ханьцев, корейцев, монголов и т.д. Большуюпроблему для мирного населения представляли хунхузы – субэтнос исубсоциум553.После революции и осознания себя в статусе эмигрантов практически всепредставители этнических групп бывшей России стали именовать себярусскими, подчеркивать свое стремление сохранить русский язык как языкродной, как признак этнической общности, русскую культуру и литературу –как хранилище исторической памяти 554 .
Огромную этнорегулирующую иэтноинтегрирующую роль играла православная вера многих представителейАблова Н.Е. КВЖД и российская эмиграция в Китае. Указ. изд. С. 122–123.Аблова Н.Е. КВЖД и российская эмиграция в Китае. Указ. изд. С. 125.552Весь Харбин на 1923 г.553Об этом: Ершов М.Н. Современный Китай и европейская культура. Харбин: Изд. Юрид.Фак-та, 1931. 34 с.554Об этом: Забияко А.П.
На сопках Маньчжурии: русский опыт исхода и диаспоризации //Русский Харбин: опыт жизнестроительства в условиях дальневосточного фронтира. Указ.изд. С. 11.550551173эмигрантского сообщества – в противовес «чужим богам», «чужой вере»местного населения. Однако мирный характер уживания с религиознымиверованиямикитайскогонаселенияпозволялрусскимэмигрантампочувствовать интерес к этой части духовной жизни местного населения.Геополитическаяипространственнаяориентированностьрусскогонаселения полосы отчуждения и, главным образом, Харбина также влияли наих консервационные настроения по отношению к инокультуре. Известно, чтоХарбин возникает как русский город, с русским укладом и традициямипровинциальнойнаселения555жизни,обывательскимиинтересамибольшейчасти.
После революционного переворота 1917 г. и лихолетьяГражданской войны Харбин становится для русских изгнанников, потерявшихродину, дом, семьи, идиллическим пристанищем, возвратом в прошлое 556 . ВХарбине действуют русские храмы, работают русские театры и кинотеатры,одназадругойвозникаютрусскиешколы,гимназии,открываютсяуниверситетские кафедры557.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
