Диссертация (1155243), страница 39
Текст из файла (страница 39)
Указ. изд.С. 114.563Бузуев О.А. Литература русского зарубежья Дальнего Востока в национальномкультурном процессе ХХ века: монография. Указ. изд. 381 с.; Кириллова Е.О. Ориентальныетемы, образы, мотивы в литературе русского зарубежья Дальнего Востока (Б.М. Юльский,Н.А. Байков, М.В. Щербаков, Е.Е. Яшнов): монография. Владивосток, 2015. 276 с.; Ли И.Образ Китая в русской поэзии Харбина. Указ изд. С.
19–32; Дябкин И.А. Неомифологизм какэтнорелигиозный феномен культуры дальневосточного зарубежья): дис. …канд. филос. наук.09.00.14. Благовещенск. 2014. 186 с.; Забияко А.А. Ментальность дальневосточногофронтира: культура и литература русского Харбина. Указ изд. 437 с.; Забияко А.А. Меж двухмиров: русские писатели в Маньчжурии: монография. Указ. изд. 352 с.; Забияко А.А.,561177Маньчжурии как страны изгнания (пространства «чужого») старшее поколениеэмигрантов постепенно переходит к осознанию того, что эти пространства иэтнокультурные универсалии китайской жизни и даруют «покой» измученнымбеженцам564.
Стереотипный топос восприятия «недвижного» Китая в русскомсознании, о развитии которого с XVI по XX вв. писалось в предыдущих главах,приобретает семантику «стабильного», а потому – не страшного. Не случайнопосле апофеоза перемен – пережитых военных неудач и потерь «каликаперехожий» китайской лирики 565 Леонид Ещин, воскликнет, обращаясь кБожьей Матери:И, занывши от старых ран,Я молю у Тебя пред иконами:«Даруй фанзу, курму и чифанВ той стране, что хранима драконами».(«Беженец»)566.АБорисБетав«Маньчжурскихямбах»выразитсвойидеалсуществования русского беженца-поэта:На скользкую циновку сесть,Свинину палочками естьИ чаем горьким запивать;Эфендиева Г.В.
«Четверть века беженской судьбы…»: художественный мир лирики русскогоХарбина. Указ. изд. 428 с.564Об этом: Ли И. Образ Китая в русской поэзии Харбина. Указ изд. С. 19–32; Забияко А.А.,Эфендиева Г.В. «Звезды Маньчжурии»: инокультурное пространство в восприятииписателей-эмигрантов // Меж двух миров: русские писатели в Маньчжурии: монография.Указ. изд. С. 144–159.565Об этом: Забияко А.А. «Перехожий калика» харбинской лирики: Леонид Ещин //«Четверть века беженской судьбы…»: художественный мир лирики русского Харбина.
Указ.изд. С. 255–285; Забияко А.А. Юродство как форма литературного поведения //Религиоведение. 2008. № 2. С. 166–178.566Ещин Л.Е. Собрание стихотворений / Сост. Е. Витковский. М., 2005. С. 30.178Потом курить и рисовать,Писать на шелке письмена –И станет жизнь моя ясна,Ясна, как сами письмена…567Как подчеркивает Ли Иннань, это ощущение и приятие «покоя» какособой ценности, теперь сближающего китайское и русское сознание, зиждетсяна понимании того, как важно русскому человеку «ощущение непрерывностивремени, привязанности к родной земле»568. Потому столь притягательной длярусских изгнанников является этнокультурная универсалия китайцев –почитание предков и их могил, где «дедовские холмики средь пашен… шепчутвнукам вещие слова», передавая своим потомкам «мудрость предков и покойземли» (Л.
Хаиндрова «Китайская пашня»)569.Молодыедальневосточныеписателивоспринимаютместныеманьчжурские реалии – как свои, родные: «Я никогда не был в России, я невидел красот моей родины, и поэтому мне кажется, что лучше и красивее моейродной Маньчжурии нет страны в мире, нет ничего красивее блестящейленточки полотна дороги, пробивающейся через стройные кедровые илиберезовые леса, пролетающей через быстрые горные речушки, выбивающиесямежду взгромоздившихся сопок»570, – писал один из родившихся вМаньчжурии русских эмигрантов В. Петров (1907-2000).В. Перелешин (1913-1992), свободно владевший китайским языком,сетовал:Но когда бы ведать, что с детстваЯ Китаю был обручен,Бета Б.
Маньчжурские ямбы // Врата. Кн. 2. Шанхай. 1935.Ли И. Образ Китая в русской поэзии Харбина. Указ изд. С. 25.569Хаиндрова Л. Китайская пашня // Крылья. Харбин: Заря. 1941. С. 34.570Петров В. В Маньчжурии / Литература русских эмигрантов в Китае: в 10 т. Указ. изд. Т.7. С. 233.567568179Что для этого и наследства,И семьи и дома лишен –Я б родился в городе южномВ Баошане или Ченду,В именитом, степенном, дружном,Многодетном старом роду.Мне б мой дед, бакалавр ученый.Дал бы имя "Свирель луны".или тише: "Луч тишины"…(«Заблудившийся аргонавт», 1947) 571Н. А.
Щеголев (1910 – 1975) признавался:Все мнится мне, что я в России,А не в маньчжурском городке…(Н. Щеголев «В раздумьи»)572.При этом тот же Щеголев много позднее реконструирует этнокультурныеустановки своих ровесников и большинства русских обывателей-харбинцев всвоем незаконченном романе «Перекресток», посвященному Харбину: «Не мыучили китайский язык, а китайцы – «пусть ходи 573 приспосабливаются, понашему маракуют»русской574. Можно констатировать, что попытки «вживания»интеллигенциивинокультурнуюсреду черезкитаеведческиеПерелешин В. Заблудившийся аргонавт // «Мы жили тогда на планете другой…»:Антология поэзии русского зарубежья. 1920-1990.
В 4 кн. Кн. 3 / Сост. Е. В. Витковский. М.,1994.572Щеголев Н. В раздумьи // Литература русских эмигрантов в Китае: в 10 т. Указ. изд. Т. 7.С. 57.573Ходи (от хоцзя «приказчик», ходя – ед.ч.) – просторечное именование китайцев нарусском Дальнем Востоке.574Щеголев Н.А. Тетрадь № 1.
Рукопись черновика романа «Перекресток» (1957 – 1962) Л. 3.// Архив «Центра изучения дальневосточной эмиграции» Амурского государственногоуниверситета.571180исследования, этнографические и археологические изыскания, чтение ипереводы китайской литературы, увлечение китайской культурой протекалипараллельно процессов сугубо косной русской жизни провинциальногогородка. Как подчеркивает А. А. Забияко, «культура – многослойное явление,предполагающее сложные пути и механизмы взаимодействия элитарного инародного, материального и духовного уровней. Но наши беженцы попали вХарбин не из дворцов и не во дворцы, а зачастую жили и питались бок о бок скитайцами и маньчжурами, охотились с ними, работали в мастерских,ресторанах и типографиях. Китайские, маньчжурские, русские дети играливместе во дворах.
Праздники тоже были общими: Пасха и Чуньцзе, деньПолнолуния и Рождество 575 . А когда в семье не было денег, китайскиелавочники давали русским продукты в долг – до лучших дней» 576. На стыкеэтих тенденций бытования фронтирной культуры и возникает специфическийобраз восприятия Китая и китайцев в литературе дальневосточной эмиграции.Наиболее репрезентативным, на наш взгляд, представляется отражениеобразов восприятия Китая и китайцев в лирике, прозе и поэмном творчествеА. Несмелова. Китайского языка Несмелов не знал, учить не пытался. Будучирусским дворянином из известной московской семьи, братом писателя,воевавшего в русско-японской войне, писателем, попавшим в Харбин послеГражданской и передышки во Владивостоке 577, он был далек от фронтирноговосприятияпространственно-временныхирелигиозныхкоординатМаньчжурии.
Будучи опытным журналистом и писателем, попробовавшим себяеще в дореволюционных изданиях, он мог свободно манипулироватьдискурсивными формами выражения и жанрово-стилевыми уровнями текста.Кроме того, Несмелов был литератором, жившим на подённый заработок отИванов Вс.Н. Китайский Новый год // Гун Бао. 22. 01. 1928.Забияко А.А.
«Живая муза с узкими глазами»: Китай и китайцы в харбинской лирике //Русский Харбин: опыт жизнестроительства в условиях дальневосточного фронтира. Указ.изд. С. 182.577Об этом: В художественном мире харбинских писателей. Арсений Несмелов: Материалык творческой биографии: Научное издание: В 3-х томах. Т. 1. Проза: В 2-х частях.
Ч. 1. Указ.изд. С. 3–9.575576181публикации своих произведений (рассказов, фельетонов, стихов в «Рубеже»,«Заре» и т.д.) – соответственно, его реакции на изменения в общественномсознании были адекватны текущему моменту. И, к тому же, Несмелов былхудожником, чутко реагирующим не только на литературный и общественныйзапрос – он способен был предвосхищать в творчестве некоторые находящиесятолько в стадии формирования научные направления 578.Попав в Харбин в первой половине 1920-х гг., Несмелов только к началуследующего десятилетия обращается к «китайским картинкам» в лирике.
Вэтих опытах Китай и Маньчжурия – образы по большей части отстранённолитературные. Любопытно, что первое стихотворение о Китае – «Легенда одраконе» (1927) будет опубликовано Несмеловым в советском журнале«Сибирские огни» и целиком будет совпадать с актуальным именно длясоветского сознания образом восприятия Китая как экзотической страны,поднимающейся на борьбу с иностранцами. Легенду о драконе-Янцзы,пожравшем первый английский пароход, Несмелов проецирует на современнуюреволюционную ситуацию на юге Китая:Из дыма ихНа аспидные кручиОкрасив в пурпурБлеклый небосклон,Неслышно выползСказочно могучийТысячекрылыйОгненный дракон…Прошли года,В художественном мире харбинских писателей. Арсений Несмелов: Материалы ктворческой биографии: Научное издание: В 3-х томах.
Т. 1. Проза: В 2-х частях. Ч. 1. Указ.изд. С. 3–9.578182Прошли десятилетья,Развеян сказкиРухнувший уют,Но,Как тогда,И в это лихолетье,Преданье вспоминаютИ поют…579Написанное в соответствии с лефовской эстетикой, стихотворение неимеет исторической основы.Однако обнажает внутреннеепониманиеНесмеловым китайской ментальности – они не забыли унижений, испытанныхза годы опиумных войн, и такая легенда вполне могла бытовать в народномсознании в качестве этнопсихологической компенсации.Как видно, в художественном сознании Несмелова 30-х гг.
постояннокоррелируют стремление к литературной оригинальности в воплощении образавосприятия Китая и взгляд эмпирика, внимательного наблюдателя. В начале 30х гг. Несмелов воссоздает образ Китая с налётом футуристической вычуры иодновременно – с органичным вплавлением китайских реалий, бытовогоощущения разлитой вокруг китайской культуры:Узкие окна. Фонарики.Продолговатый лимон,Выжженный в мреющем паре – какВызолоченное клеймо.Думаешь: тщательно вырисуйЗагнутых кровель углы.Звёзд лиловатые ирисы,579Сибирские огни.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
