Диссертация (1155243), страница 21
Текст из файла (страница 21)
[…] Культуране дана человеку от природы, и китайцам придется приложить немало усилий,чтобы овладеть ею. Да, пожалуй, и русским, которых европейцы третируют какдикарей, тоже предстоит как следует потрудиться на этой ниве» 300 . Можнобыло бы предположить, что такое суждение автора сформировалось наосновании личного опыта общения с людьми малообразованными – рабочими,извозчиками и т.д. однако в этом нивелировании уровня культуры «русскихманьчжурцев» и китайцев можно увидеть стремление социалиста принизитькультурный уровень жителей «буржуазного» Харбина. Ведь Цюй Цюбо весьбыл в предвкушении знакомства с новой, послереволюционной Россией – какЦюй Цюбо. Публицистика разных лет.
Путевые заметки о новой России. Указ. изд. С. 56.Там же.300Цюй Цюбо. Публицистика разных лет. Путевые заметки о новой России. Указ. изд. С. 58–59.29829990мог он объективно судить об обломках дореволюционной, «царской»,культуры, явленных в Харбине301.В целом, записки китайского публициста, наблюдающего жизнь русскихэмигрантов со стороны и недолго, дают основания сделать следующие выводы.Талант и меткий глаз истинного художника позволяет Цюй Цюбозафиксировать те реалии эмигрантской жизни русских, что сами русские немогли бы разглядеть изнутри и не были способны дать им соответствующуюоценку.
В первую очередь это касается самодостаточности русских, ихнежелания учить китайский язык и неготовности интегрироваться в местнуюжизнь. До сего дня многие бывшие русские харбинцы говорят об этом сгордостью, но черта является амбивалентной характеристикой этническогосамосознания русских эмигрантов. Во многих случаях «великодержавнаягордость» русских эмигрантов стала причиной их последующих бедствий идальнейшего рассеяния по свету302.Приэтомсоциокультурныхобразвосприятиянегативныхрусских,стереотипов,возникшийвыявляетинаосновеглубинный,укорененный в древней традиции этноцентризм китайского писателя, которыймыслит себя социалистом и грезит о социалистических преобразованиях всобственной стране.
Утратив свой социокультурный и этнокультуральныйстатус, а следовательно – «потеряв лицо» «заморских дьяволов», русскиеэмигранты в восприятии Цюй Цюбо лишились права быть идеализируемыми.2.2.2. Образы «белоэмигрантов» в китайской прозе 1930-1940-х гг.:«харбинский» и «шанхайский» текстВ 1930-х гг. к образам «белоэмигрантов» обращаются писатели самыхразных провинций и художественных ориентиров (Ло Бинцзи, Ло Фэн, СяоПодробный анализ данного произведения представлен автором в публикации:Сенина Е.В. Образ России и русских в «Путевых заметках о новой России» Цюй Цюбо //Проблемы Дальнего Востока. 2017. №4.
С. 158–166.302Забияко А.А., Сенина Е.В. Образ восприятия русских эмигрантов в китайской литературе1920-1940 // Emigrantologia Slowian. Указ изд. С. 19-32.30191Хун, Сяо Цзюнь/ТяньЦзюнь, Шу Цюнь и другие). В их произведенияхописывается жизнь русских эмигрантов в Харбине, Шанхае, других городах идеревнях303.Важно отметить, что некоторые китайские авторы (Сяо Хун, Сяо Цзюнь,Шу Цюнь) не разделяли в своем сознании русских и китайцев по этническимхарактеристикам, они видели в русских жителях Харбина обычных людей –тех, кто живет рядом.
Однако такое восприятие русских харбинцев былонетипичным для китайцев. Более распространенным был иной образ, в которомпризнаки «чужого» выступали как этнические константы, не позволяющиепринять инокультуру304.Обратимся к рассказу Цзюэ Цина (Приложение 3). «Харбин» (1941).Молодой писатель, начавший свою писательскую карьеру в Харбине,воспроизводит в рассказе расхожий среди китайского населения стереотипвосприятия белоэмигрантов как «потерявших лицо» «белых варваров». Онописывает жизнь китайского учителя, приехавшего работать в Харбин. Проживтам полгода, учитель не может смириться с условиями жизни в этом городе.
Онне может понять, как на одной территории живут русские и китайцы и почемумногие живут очень плохо: «Му Май пошел на улицу Китайскую купить ваптеке лекарство от бессонницы. Там по соседству находилась продуктоваялавка, которая своей яркой отделкой привлекла его внимание. Му Майостановился, в витрине он увидел сидевшую высоко на дорогом ковревосковую фигурку, как будто притворившуюся плачущей. Один в стелькупьяный русский подошел к витрине и очень долго смотрел на фигурку, а потом,глубоко вздохнув, быстро продолжил свой путь в запачканных цементомботинках. Му Май подумал: “Возможно, этот беспутный, грязныйХоу Вэньцин. Харбин и «белоэмигранты» в китайской литературе // Хэйлунцзян жибао,02.07.2015.304Подробно образ «белоэмигрантов» в «харбинском» и «шанхайском» текстах разработанавтором данного исследования в статьях: Забияко А.А., Сенина Е.В.
Образ восприятиярусских эмигрантов в китайской литературе 1920-1940 // Emigrantologia Slowian. Указ изд.С. 19-32; Сенина Е.В. Образ русских в романе Сяо Цзюня «Третье поколение» // Россия иКитай на дальневосточных рубежах. Вып. 12. Указ. изд. С. 245-256.30392иностранец скучает по роскошной московской жизни, возможно, сокрушаетсяо том, что покинул свою родину и оставил свой родной дом. Неужели,существуя в этом городе, он не встретил человека, самого необходимого, ктосмог бы утешить его? Что выражает эта восковая фигурка? В Харбине естьтолько рикши и грузчики, превратившиеся из бедняков в кули – главную силуХарбина.
В их пропотевшем, грязном теле нельзя найти никакой жизни, но,ведь все достояние и ценность этого города принадлежат им? А они всеголишь могут смотреть на витрины магазинов или раздавать газеты, только ивсего…”»305.Образывосприятиярусскихэмигрантовкитайскимиписателямисущественно разнились в Харбине и Шанхае. Несмотря на то, что Шанхай былвторым по величине центром восточного зарубежья, жизнь русских тамкоренным образом отличалась. Главным образом, это было связано ссуществованием на территории Шанхая крупных англо-американского ифранцузского сеттльментов, где жили, как правило, обеспеченные европейцы.Русские в Шанхае уже не были доминирующим этносом; попав в этотвосточный Вавилон, многие из них теряли жизненные опоры, бедствовали иостро нуждались306.Дистанцированная жизнь русских и китайцев в Шанхае приводила ктому, что китайские писатели подмечали в жизни и быте русских эмигрантов, впервую очередь, то, что бросалось им в глаза своей неприглядной стороной.
Врассказе известной писательницы Дин Лин (Приложение 4) «Поэт Ялов» (1932)показана жизнь молодого поэта Ялова и его семьи, бежавших от русскойреволюции в Шанхай. Ялов – человек, потерявший свой духовный облик, нежелающий работать и обеспечивать жизнь своей семье.В рассказеописываются каждодневные походы Ялова в белогвардейский кабачок, гдесобираются русские эмигранты. Благодаря приятелям из кабачка он устроилсяна работу кондуктором в автобусную компанию, где в это время бастовали305306Цзюэ Цин. Харбин.
Пекин, 2011. С. 3–13.Балакшин П.П. Финал в Китае. Указ изд. С. 340.93китайские рабочие. И за то, что он, как штрейкбрехер, занял место китайскогорабочего, китайцы жестоко его избивают. После этого инцидента Ялов вступаетв организацию, борющуюся с рабочими Шанхая.СупругаЯловаАнназарабатываетнажизнь проституцией.Ихсемилетняя дочка Анечка родилась в Шанхае, «от отца с матерью она знала, чтоследует уничтожить проклятых большевиков и все негодное племя рабочих икрестьян»307. Она научилась выманивать деньги на улице у женщин-китаянок,ворует с компанией своих старших друзей, умеет играть на деньги и ругаться.Девочка усвоила, что можно пинать ногами детей китайцев-бедняков.В рассказе «Поэт Ялов» Дин Лин представляет семью русского эмигрантав карикатурном виде, подчеркивая всю глубину падения «белоэмигрантов».
Нопри всей аморальности Ялов скучает по России: «Сколько людей аплодироваломне, когда во фрачной паре я читал свои стихи на вечерах у графиниЖосиновой! Нет, я не из армейского сословия, я учился в Санкт-Петербургскомуниверситете, и в то время еще не подошел мой призывной возраст. Но я небоялся смерти, Ялов не их тех, кто не любит родину. Я все понимаю! И ябесконечно тоскую о тех днях <…>» 308 . Как отмечает Дин Лин, его тоскасмешивается с озлоблением, Ялова никогда не покидает противоречивоечувство. Он озлоблен на новую Россию, на людей, свершивших революцию.Воспоминания о былых днях не дают ему покоя, и только благодаря водке Яловможет забыться, тогда его злость проходит.
Однажды Ялов даже думал овозможном возвращении на родину, но он – большой трус, и не в силах сделатьэто. А когда он попадает в больницу, то счастлив, как ребенок, потому чтоможет по-человечески спать – в чистоте и с пуховой подушкой: это напоминаетему детство.В рассказе фигурируют еще несколько русских персонажей. СынбывшегопоручикаИванов–заурядныйпроходимец,постояннопровоцирующий на конфликт китайцев-большевиков. Мария – дочка бывшей307308Дин Лин.
Поэт Ялов // Избранное / Перевод Л.Д. Поздеевой. М., 1954. С. 238Дин Лин. Поэт Ялов. Указ изд. С. 238.94артистки Большого императорского театра, превратившаяся в распутнуюженщину. Все эти люди утратили свой моральный облик и порядочность. Приэтом все эти опустившиеся люди любят свою дореволюционную родину иненавидят новую советскую Россию.
Они хотят мстить большевикам за своиразбитые судьбы, но, по существу, это все только на словах, а на деле онислишком трусливы и малодушны 309.Особого внимания заслуживает русский персонаж по фамилии Хлестаков,фигурирующий в романе Сяо Цзюня (Приложение 5) «Третье поколение»(1937–1955). Очевидно, что Сяо Цзюнь дал своему герою говорящую фамилию– многие черты гоголевского прототипа присущи и эмигранту Хлестакову(мотовство, позерство, невоздержанность).
При этом Хлестаков прошелсуровую школу военной жизни в императорской Российской армии. Онучаствовал в боевых действиях, был тяжело ранен, потерял ногу, сталинвалидом. Китаец Линь Жун, жалея калеку-солдата, везет его к себе народину, в Китай, надеясь найти ему там работу. Хлестаков развлекаетпосетителей русского кабачка, играя на баяне.Казалось бы, доброта китайца должна была спасти Хлестакова отскитальческой жизни. Но, как замечает специалист в области современнойкитайской литературе Цзинь Ган, в поведении и образе жизни русскогоХлестакова проявилась «отрицательная черта русскости»: «…потеряв семью,материальные и духовные ценности, люди начинают пить и вести разгульнуюжизнь»310. Не обошел стороной этот порок и баяниста Хлестакова.Хлестаковтщеславен,высокомерен,кслушателямотноситсяспренебрежением, смотрит на них свысока, «с прищуром осматривает людей».По отношению к своему «благодетелю» Линь Жуну Хлестаков неблагодарен.Обладая крайним легкомыслием, он вторгается в семейную жизнь китайца иразрушает ее.Дин Лин Поэт Ялов.
Указ изд. С. 227-248.Цзинь Ган. Русская культура в современной северо-восточной литературе. Чунцин, 2007.С. 116 (на кит. яз.).30931095Специфика выражения этнической точки зрения автором состоит неавторских сентенциях, а в особых «речевых формах» (монологах, диалогах,характеристиках). Характеристики дают протагонисты-китайцы. Главный геройромана Линь Жун, когда-то пожалевший бедного калеку, говорит о нем: «Оночень невразумительный человек! Все свои каждодневные заработки тратит насебя.
Он тратит всё до последней монеты и не позволяет себе не веселиться!» 311Мотовство,нерачительноеотношениек заработку–очень значимаяотрицательная характеристика русского эмигранта.Особую роль играют диалоги. Так, отношение к русским простыхкитайцев автор высказывает через «детский дискурс», реплики детей,рожденных в межэтническом браке Веры и Лин Жуна.
Коля и Алеша неуважают Хлестакова. Трагикомична ситуация, когда Алеша, играя, натягиваетна себя военную шапку Хлестакова. Мужчина спрашивает мальчиков, хотят лиони стать русскими солдатами. Один из них грубо отвечает ему: «Я китайскийсолдат! А не ваш русский!». На вопрос Хлестакова, хотели бы они служить врусской армии, дети отвечают: «Мы были, есть и будем китайскимисолдатами!». После этого Коля снимает с головы брата военную шапкурусского солдата и кричит: «Отдай ему [Хлестакову – прим.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
