Диссертация (1155240), страница 16
Текст из файла (страница 16)
Петровскую и добивается ее взаимности; Н.И. – любит меня изаявляет ему это; более того, она заставляет его выслушиватьистерические преувеличения моих “светлых” черт; Брюсов испытываетко мне острое чувство ненависти и любопытства; он ставит себе целью:175176Белый А. Начало века. Воспоминания: В 3 кн. Кн.2… С. 104-105.Белый А. Начало века. Воспоминания: В 3 кн. Кн.2... С. 107-108.84доказать Н.И., что я сорвусь в бездну порока; ему хотелось бы меняразвратить; и этим “отмстить” мне за невольное унижение его; вместес тем: любовь к сомнительному психологическому эксперименту невольноповорачивает его на гипноз; он не удовольствуется разговорами со мнойна интересующую меня тему; он старается силой гипноза внушить мне –любовь к разврату, мраку», – утверждает Белый в своих мемуарах 177.Брюсов согласился на роль «мага», которая была преувеличенаБелым, для него он стал служителем тьмы и демоническим искусителем.Все это подкреплялось тем, что Брюсов в действительности увлекалсяоккультными науками и, возможно, и в правду обладал умениемгипнотизировать (или искусно имитировал его).
Утонченная душевнаяконституция Белого воспринимала это очень остро. «При встречах вгостях, – вспоминает Белый, –он <Брюсов – У.К.> с таинственнойинтимностью подсаживался ко мне, отзывал в теневой уголок, усаживалрядом и начинал говорить преувеличенные комплименты; вдруг, сквозьних, больно всаживал он, точно рапиру, подкалывая – “дьявольскимафоризмом”, или пугая намеком, что этот подкоп может стать: и боемна рапирах»178.В этих встречах Андрей Белый видел некую схватку между добром излом, духовной ценностью и темной дьявольской плотской стихией.Брюсов с удовольствием поддерживал эту «игру» и все больше«загримировывался» под «служителя тьмы».
«Стиль нашего умственногопоединка с Брюсовым носил один характер, – пишет Белый, – яутверждаю – “свет победит тьму”. В. Я. отвечает: “мрак победитсвет, а вы погибнете”»179. Конечно, В.Я. Брюсов лишь подыгрывал оченьвпечатлительномуБелому,ноэтобылоипроявлениевнутреннего противостояния поэтов.177Там же. С. 110-112.Белый А. Начало века.
Воспоминания: В 3 кн. Кн.2... С. 113-115.179Там же. С. 116-117.17885глубокогоВ 1903 году поэт обнаруживает скрытую угрозу в строкахпосвященного ему стихотворения – «Андрею Белому» (См. приложение1)180. Лирическое произведение можно поделить на несколько частей. Впервой строфе герой с некой досадой вспоминает, как «многим верил доисступленности, / С такою надеждой, с такою любовью». Но в итогевыясняется, что все его упования оказались напрасными.
Это был просто«бред влюбленности». Трагизм несбывшихся мечтаний показан с помощьюметафор «огнем сожженный, залитый кровью». Условная вторая частьиллюстрирует сам процесс «уничтожения». Ритм ускоряется: «Как глухо вбезднах, где одиночество, / Где замер сумрак молочно-сизый...
/ Но сноваголос! зовут пророчества! / На мутных высях чернеют ризы!» –многоточие, затем – восклицательные знаки – все это позволяетпочувствовать динамику, ощутить, как страдает обманувшаяся в своихожиданиях душа. Далее – одиночество… «как глухо в безднах, гдеодиночество, / Где замер сумрак молочно-сизый...». Заметим, что сумрак«молочно-сизый». Он вовсе не кажется зловещим. Плюс ко всему, это нетьма, а всего лишь полусвет, значит, где-то все же существует спасение.Появляется ощущение ложного спокойствия, которое тут же нарушается:«Но снова голос! зовут пророчества! / На мутных высях чернеют ризы!».В третьей строфе лирический герой пытается подняться в гору:«отдавшись снова, спешу на кручи я». Это дается ему нелегко «острыекамни меж изломов», «колючие цветы», режущие руки, «подземныегномы», потешающиеся над ним, – все препятствует восхождению.
Кстати,прототипами гномов в этом стихотворении, вероятнее всего, являютсяцверги.Существа,подобныекарликам,природныедухивдревнеисландской, германской и скандинавской мифологиях. Кроме того,в строках «Андрею Белому» нетрудно найти отсылку к Тору, богу грома,бурь и плодородия, одному из сыновей верховного бога Одина и богини180Брюсов В.Я. Собр.
соч.: В 7 т. Т. 3. М.: Художественная литература, 1975. С. 66.86земли Ёрд (Фьергюн): «отзвук молота». Молот – Мъелльнир – орудие,принадлежащее Тору.В последнем четверостишии отчетливо звучит идея возмездия всем,кто потешался над героем, кто предал его: «Но в сердце – с жаждойрешенье строгое, / Горит надежда лучом усталым. / Я много верил, япроклял многое / И мстил неверным в свой час кинжалом». Именно в этихстроках Белый почувствовал угрозу. Под впечатлением он пишетстихотворение «Отчаянье» (См. приложение 2)181.Стихотворение динамично. С каждой новой строфой оно толькоускоряется, создается ощущение усиления ветра, буйства зимней стихии:«Веселый, искрометный лед. / Но сердце – ледянистый слиток.
/ Пустьвьюга белоцвет метет, – / Взревет; и развернет свой свиток. / Срывается:кипит сугроб, / Пурговым кружевом клокочет, / Пургой окуривает лоб, /Завьется в ночь и прохохочет». Но не только зима бушует, волнуется еще идуша. Чувства свирепствуют все сильнее и сильнее.В третьей строфе Белый говорит о двойнике, преследующем его:«Двойник мой гонится за мной; / Он на заборе промелькает, / Скользнетвдоль хладной мостовой / И, удлинившись, вдруг истает.
Душа, остановись– замри! / Слепите, снеговые хлопья! / Вонзайте в небо, фонари, / Лучейнаточенные копья!» – конечно же, речь идет о Брюсове, который гонитсяза ним. В своих воспоминаниях Белый пишет: «То я начинаю сознавать,что все “это” есть наваждение; борюсь с обессилевающим меня “сномсмертной лености”; и – с Брюсовым; эта борьба выражается странно;она доходит до видимости каких-то “магических” сеансов, между нами,<…>. И когда я восклицаю – “вонзайте в небо, фонари, лучей наточенныекопья” то я как бы уступаю действию гипноза Брюсова» 182.Конфликт поэтов достигает наивысшего пика, когда Валерий Брюсовотправляет своему оппоненту стихотворение «Бальдеру Локи» (См.181182Белый А.
Собр. соч. В 6 т. Т. 5. М.: Художественная литература, 1975. С 136.Белый А. Начало века. Воспоминания: В 3 кн. Кн.2… С. 123-124.87приложение 3). Здесь, как уже говорилось ранее, Брюсов выступает в ролиЛоки–стихийногодемонического,многоликогобога-трикстера,отличающегося коварством и хитростью. Именно он является истиннымвиновником смерти сына Одина – Бальдра, в облике которого, представленБелый.
Этим посланием Брюсов заявил, что он преднамеренно надел маску«демона», чтобы противостоять чуждым ему мировоззренческим устоямАндрея Белого. Если учитывать то, что в это время Белый особенно остропереживал проблему борьбы «света» с «мраком», Бога с дьяволом,небесного с земным, можно хорошо представить, что послание Брюсова онмог воспринять – и воспринял – только как жест, до последней ясностиобозначающий их жизненное и душевное противостояние.
Сохранилосьдаженесколькорисунков,которыесделалАндрейБелыйподвпечатлением этого стихотворения, там он изобразил себя и Брюсова: «Наодном из них Брюсов, весь в черном, стреляет в Белого из лука, причемБелый облачен в светлые одежды, на груди у него крест. Подпись крисунку – две первые строки стихотворения “Бальдеру Локи”. На другомрисункеБрюсовобеимирукамипростираетстрелукБелому,поднимающемуся из постели. И на этом рисунке воспроизведены стихи из“Бальдеру Локи”: “Вскрикнешь ты от жгучей боли, / Вдруг повергнутыйво мглу”; подпись к рисунку: “Чем занимается [великий] чумоносныйчеловек, когда остается один”. На третьем рисунке пробудившийся отсна Белый видит над собой Брюсова с угрожающе простертыми к немуруками.
Подпись: “Что снится тогда врагам великого человека”. Послеряда стихотворных посланий Андрею Белому начали сниться жуткие сны,в которых Брюсов был в образе “коварного искусителя”»183. Поэт былнапуган. Как никогда прежде он чувствовал такой страх.Стихотворение было доставлено адресату в виде стрелы, чтопридавало большую схожесть с сюжетом «Старшей Эдды». Послание183Брюсов В.Я. Огненный ангел. Все о книге... Цит. по: URL. Режим доступа:http://bookmix.ru/groups/viewtopic.phtml?id=1362 (дата обращения 14.12.2014).88делится на три части.
В первой наблюдается умеренный ритм, который товозвышается, то идет на спад. Вторая и третья части ускорены. Вступлениесостоит из 12 строф. В нем говорится о взаимоотношениях Бальдара иЛоки – это противостояние, в ходе которого выясняется, что Локкибессилен в прямой борьбе: «опаленный, я поник».
«Я взбегу к снегам, накручи: / Ты смеешься с высоты! / Я взнесусь багряной тучей; / Как звездасияешь ты! / Припаду на тайном ложе / К алой ласковости губ: / Тыметнешь стрелу, – и что же! / Я, дрожа, сжимаю труп». Здесь уже трикстер– жертва. Что бы он ни делал, Бальдар пресекает это и насмехается.Последние две строки этой строфы отражают весь ужас коварного бога,который в каком-то диком страхе «сжимает труп» возлюбленной. Чтокасается фразы: «припаду на тайном ложе» – вероятнее всего, это отсылкак мифологии. Другие боги-асы часто обвиняли Локки в соблазнении ихжен и дочерей.
По одной из версий, у него даже была связь с женой Одина– Фригг (в то время, когда ее муж был в походе).Вторая часть стихотворного послания почти в точности передаетсюжет мифа «Смерть Бальдра» из «Старшей Эдды». Здесь рассказывается,как Локи отомстил Бальдеру, убив его, но сделал он это не своей рукой, арукой слепого бога Хёда (в германо-скандинавской мифологии один изасов, слепой).
Сын Одина и Фригг известен тем, что убил Бальдра стрелой,вложенной ему в руки богом Локи. За это был убит асом Вали до того, какуспел сказать о своей невиновности, и отправился в Хель. По преданию, вдень Рагнарёк он вернётся в мир живых и будет в числе новых богов,которые переживут последнюю битву.В этой части Локи торжествует, его не волнуют последствия. Да и,судя по всему, он знал, на что идет: «И когда за темной Гелой / Тысойдешь к зловещим снам, / – Я предам, со смехом, тело / Всем распятьям!всем цепям! / Пусть в пещере яд змеиный / Жжет лицо мне, – я в бреду /Буду петь с моей Сигиной: / Бальдер! Бальдер! ты в аду!».
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
