Диссертация (1155202), страница 12
Текст из файла (страница 12)
Так же, как в одномконкретном языке может присутствовать звук, который другой язык полностьюигнорирует, в плане содержания один язык может ссылаться на семантическуюединицу, которое не рассматривается другим языком и не познается егоносителями [Eco 2010: 40]. В качестве примера приведем русскую фонему <ы>,которая отсутствует во многих языках мира, в том числе в итальянском языке, и64носители этих языков, не столкнувшись с русской фонетикой, могут и не знать оее существовании. Что касается плана содержания, очень легко обнаружитьлексические единицы, которые описывают понятия, не выражаемые на другихязыках.
Известный пример русское слово тоска, которое часто переводится наитальянский словами malinconia или angoscia, близкими по значению к русскомуоригиналу, но не захватывающими всю его семантическую нагрузку.Кроме того, в русском языке существуют многочисленные исторически иликультурно-специфически обусловленные лексемы, которые в большинствеслучаевнепереводятсябуквальнонаитальянскийязык,апростотранслитерируются и употребляются в специфических текстах в русской формеили же переводятся при помощи перифрастических конструкций. К такой группе,например, относятся лексемы «большевики», «перестройка», «коммуналка».Такие же явления в сфере лексики наблюдаются практически во всех языкахмира.Как отмечает У. Эко, описанные случаи представляют собой несомненносложную задачу для переводчиков, но два, хоть и несоизмеримо разные языкавсегда могут подвергаться сопоставлению, что делает возможным решениепереводческих задач.
С этой точки зрения для перевода интересным являетсяслучай полисемических слов, когда одна лексическая единица имеет два илинесколькотолкованийи,следовательно,можетсоответствоватьразнымлексическим единицам другого языка. Очевидным примером служит итальянскоеслово nipote, обозначающее термин родства ‗сын или дочка сына или дочери‘, атакже ‗сын или дочка брата или сестры‘, соответственно переводимые на русскийязык словами внук, внучка, племянник или племянница, см. Схему 2,разработанную на основе схемы, предложенной У. Эко [Eco 2010: 44]:65Схема 2.Итальянская лексема NIPOTE и еѐ перевод на русский язык:членение смыслового континуумасын сына иливнукдочеридочкасынавнучкаили дочериNIPOTEсын брата илиплемянниксестрыдочкабратаплемянницаили сестрыПо мнению У. Эко, в этом случае два рассмотренных нами языка «разделиликонтинуум плана содержания по-разному» [Eco 2010: 42; перевод с итальянскогонаш.
‒ Т.Л.], и переводчик, ставивший перед собой цель перевести итальянскуюлексическую единицу nipote, прежде всего сталкивается с проблемой ееинтерпретации и, следовательно, ее перевода. В каком из соответствующих емучетырех толкований следует понять выделенное слово? Ответ на данный вопросзаключаетсявконтекстеупотребленияданнойлексическойединицы.Действительно, переводчик переводит не отдельные слова, а текст, то есть«высказывание, явствующее в каком-то лингвистическом контексте или вспецифической ситуации» [Eco 2010: 44], и при помощи содержащейся вконтексте грамматической и семантической информации может более точноинтерпретировать текст, подобрать в этом контексте более подходящеетолкование и найти соответствующие языковые средства в языке перевода.Другими словами, текст отражает определенную реальность, или, как ее называетУ.
Эко, «возможный мир» (по-итальянски «mondo possibile»), и переводчику66необходимо сделать свои предположения об этом мире, исходя из содержащейсяв тексте информации, привлекая собственные знания о мире, чтобы преодолетьсложности в понимании и интерпретации текста и, следовательно, перевести его[Eco 2010: 45].К подобным выводам приходит и русский лингвист Л.С. Бархударов,опровергая изложенную выше точку зрения Дж. Кэтфорда [см.: Бархударов 2010:13-15]. Исходя из предположения, что система значений (или, иными словами,семантическая система) одного языка отражает результаты человеческого опыта,то есть познания и переосмысления человеком действительности, он утверждает,что в плане содержания разные языки имеют значительно больше общих черт,чем различий. Л.С.
Бархударов признает, что в связи с разным опытом двухязыковых коллективов между двумя языками существуют заметные различия,обусловливающие трудности при переводе, однако данные трудности возможнопреодолеть в силу того, что в принципе любой человеческий язык располагаетсредствами для описания как известных, так и незнакомых ситуаций внеограниченном количестве.Об этом писал Р. Якобсон в знаменитой статье «О лингвистических вопросахперевода»: «Весь познавательный опыт и его классификацию можно выразить налюбом существующем языке» [Якобсон 1978].
Подчеркнем, что данноеположение не касается только лексических различий, но охватывает играмматические различия: « (…) отсутствие в языке перевода какого-либограмматического явления отнюдь не означает невозможность точной передачивсей понятийной информации, содержащейся в оригинале» [там же]. В случаеперевода с итальянского на русский язык при анализе языкового материаламожно обнаружить множество примеров, когда значения, передаваемые в одномязыке средствами грамматики, воссоздаются в переводе другими способами исредствами.
Значительная разница во временной системе глаголов представляетинтересный повод для сопоставительного анализа. Например, итальянскоеглагольное время trapassato prossimo, которое указывает на действие, прошедшеераньше определенного другого действия в прошлом, часто переводится на67русский язык при помощи дополнительных лексических единиц, ср.: Sono arrivataa casa alle 20 e lui era già uscito – Я пришла домой в 20 ч., и к тому времени онуже вышел.Наконец, Л.С.
Бархударов, как и У. Эко, утверждает, что «переводчик имеетдело не с языками как системами, а с речевыми произведениями, то есть стекстами», а также «для перевода существенной является эквивалентностьзначений не отдельных слов и даже не изолированных предложений, но всегопереводимого текста» [Бархударов 2010: 15]. И на уровне текста эквивалентности,согласно выводам ученого, достичь возможно.Приведем пример перевода из произведения А. Барикко «Мистер Гвин»:Prima di andarsene, Rebecca attraversò la Перед уходом Ребекка пересекла комнату иstanza e andò proprio dove Jasper Gwyn si era направилась как раз туда, где сидел на полуrincattucciato, seduto per terra, in un angolo.
Gli Джаспер Гвин, скорчившись, забившись вsi sedette accanto, lasciando le gambe allungate угол. Присела рядом, вытянув ноги, спрятавe nascondendo le mani tra le cosce, i dorsi che si между бедер ладони, тыльной сторонойtoccavano. Non si voltò a guardarlo, solo rimase внутрь. Не повернула головы, не взглянула,lì, la testa appoggiata alla parete.так и сидела, опираясь затылком о стену.[Барикко 2017: 389; пер. А. Миролюбовой][Baricco 2014: 71]В итальянском языке выделенное в тексте слово dorso имеет несколькозначений, первое из которых – ‗спина‘, и только с дополнением della mano,которое может и опускаться, оно означает ‗тыльная сторона руки‘. Вне контекстапереводчик мог бы справедливо перевести это слово русским словом ‗спина‘,согласно его первому толкованию.
Тем не менее, анализ контекста, в котором оноупотребляется в данном случае, вместе с его знаниями о мире, позволяетпереводчику понять, что речь идет не о спине, а о тыльной стороне руки, на чтоуказывает употребленное в предложении слово mani (‗руки‘), а также пониманиетого, что ‗прятать свою спину между бедрами‘ является невозможным действием.Снова обратимся к Схеме 1. Деление смыслового и фонетическогоконтинуума в языках мира (см. стр. 71). Необходимо уточнить, что под формой68содержания и формой выражения имеются в виду абстрактные элементыязыковой системы, то есть лексемы с соответствующими значениям. В каждомязыке определенные элементы формы выражения соотнесены с определеннымиэлементамиформысодержания–вэтомзаключаютсяабстрактныекоммуникативные возможности, потенциально существующие том или иномязыке [Eco 2010: 49].
Когда эти возможности реально воплощаются в видеконкретного текста, то речь идет уже не о форме, а о субстанции языка, которая,как мы показали, используется в процессе перевода.Итак, в итоге анализа У. Эко продемонстрировал, что перевод возможенвсегда, потому что перевод осуществляется между двумя конкретнымиязыковыми произведениями, или текстами, и это позволяет преодолетьсложности, связанные с различиями между структурами языков вообще.
Другимисловами, если, с одной стороны, У. Эко признает несоизмеримую разницу восмыслении и, следовательно, в описании мира различными языками, то, с дрогойстороны, каждое конкретное языковое явление, будь то высказывание или текст,описывает конкретную ситуацию, или, по словам ученого, некий «возможныймир».
Задача переводчика состоит в описании этой конкретной ситуациисредствами языка перевода, что с точки зрения У. Эко, практически всегдаьвозможно.2.2. Эквивалентность в переводе2.2.1. Определение понятия эквивалентностиОдним из важнейших критериев для выполнения и оценки перевода являетсяпонятие эквивалентности, то есть общности содержания оригинала и перевода.Эквивалентность упоминается иобсуждаетсявовсехнаучныхтрудах,посвященных теории перевода, тем не менее, различными учеными данномупонятию присваиваются другие названия, и само определение эквивалентностихарактеризируется по-разному.69В рамках многих теорий делается утверждение общего характера, чтополноценность (эквивалентность) перевода основывается на исчерпывающейпередаче всего смыслового содержания оригинала [Комиссаров 1980: 52-53].Однакоэтоположениененаходитстопроцентногоэмпирическогоподтверждения, иными словами, не наблюдаются случаи, когда содержаниеоригинала полностью отражалось бы и в переводе, чем и обусловленапотребность в дальнейшем анализе понятия полноценности или эквивалентностиперевода и разработке его определения со всеми необходимыми уточнениями.Прежде всего, в свете основной темы настоящей работы, то есть переводахудожественного текста, будем исходить из того, что критерии выполнения иоценки перевода естественно определяются в тесной связи с типологией текстов,и поэтому возникает потребность к разработке переводческой типологии текстов.Тем не менее, это не снимает необходимость определить переводческуюэквивалентность вообще и выявить определенную часть содержания оригинала,«сохранение которой было бы во всех случаях необходимо и достаточно дляобеспечения эквивалентности перевода» [Комиссаров 1980: 56].В концепции Я.И.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
