Диссертация (1155135), страница 10
Текст из файла (страница 10)
Гуревича о О.И. Шульмана, менталитет– «общая духовная настроенность, относительно целостная совокупность мыслей,верований, навыков духа, которая создает картину мира и скрепляет единствокультурной традиции или какого-либо сообщества» [Гуревич, Шульман, 1998,25].Приведенные нами формулировки менталитета позволяют сделать вывод,что данное явление есть не что иное, как мировоззрение определенногоколлектива,обусловленноеегокультурнымиисторическимразвитием.Возвращаясь к определению языковой картины мира, мы считаем допустимыманализировать языковую картину мира как менталитет, вербализированный вязыке.51Постановка вопроса о первичности и вторичности языковой картины мира именталитета разделила исследователей на два основных лагеря: одни убеждены втом, что язык задает специфику менталитета, другие отрицают это убеждение,доказывая обратное.
Так, Гумбольдт видел в языке «мир, лежащий между миромвнешних явлений и внутренним миром человека» [Гумбольдт, 1984, 313].Выдающийся лингвист-теоретик считал, что «посредством языка можно обозретьсамые высшие и глубокие сферы, всё многообразие мира» [там же, 6]. Похожаяидея прослеживается у Г.Г.
Почепцова, настаивающего на утверждении, что мыотражаем мир с помощью языка. «Именно отражаем, а не описываем или, точнее,не только описываем, поскольку описание – это лишь одна из форм языковогоотражения мира» [Цит. по Пименовой, Кондратьевой, 2011, 34]. Вслед за Р.Тагором, который называл язык «дополнительным органом наших чувств,который помогает нам по-новому увидеть мир» [Цит. по Хроленко, Бондалетов,2006, 207], А.А. Потебня видел в языке «больше, чем внешнее орудие», а ввидуего огромного значения для познания, сравнивает язык с органом, «как глаз иухо» [Потебня, 1905, 643].Другие исследователи, как, например, Г.В.
Колшанский, отвергают идеюдоминантности языка над менталитетом, предполагая, что «национальнуюспецифику следует искать не в языковой картине мира, а в особенностяхпознавательнойдеятельностичеловека,связаннойсразличнымигеографическими, историческими, производственными факторами» [Колшанский,1990, 24]. В этом же ключе мыслит Б.А. Серебренников, который называет«недоразумением» утверждения, будто бы язык отражает действительность[Серебренников, Кубрякова и др., 1988, 6]. «Язык не отражает действительность,а отображает ее знаковым способом», – отмечает ученый, настаивая на том, что«звуковой комплекс, образующий слово, ни к какому отражению сам неспособен» [Там же]. О знаковой соотнесенности языка с действительностьюрассуждает О.С.
Чеснокова, которая считает «весьма плодотворным поисккорреляций явлений национального менталитета, языковой картины мира и52собственно языкового материала по признакам трех основных семиотическихизмерений знака – семантики, синтактики и прагматики» [Чеснокова, 2012, 23].Опираясь на приведенные лингвистические рассуждения, мы считаем, вследза О.С. Чесноковой, менталитет более емким понятием по отношению к языковойкартине мира, т.к.
он «охватывает как языковые, так и неязыковые коды иреализации» [Там же, 24]. Однако определить точную площадь пересечениямежду этими двумя концептами практически невозможно. С одной стороны,восприятие человеком окружающего мира, его наблюдения и нажитый опытнаходят отражение в языковых единицах и структурах. Но, с другой стороны,наша перцепция действительности подсказывается нам родным языком. Прощеговоря, слова одновременно отражают и формируют наш менталитет.Соответственноэтойсложнойкорреляцииязыкаименталитета,исследователи различают языковую и концептуальную картины мира, понимаяпод последней «тот ментальный уровень или ту ментальная (психическую)организацию, где сосредоточена совокупность всех концептов, данных умучеловека, их упорядоченное объединение» [Краткий словарь когнитивныхтерминов, 1996, 94].
Одним из первых, кто заговорил о подобном разграничении,был Г. А. Брутян, для которого концептуальная картина мира – это «не толькознание,котороевыступаеткакрезультатмыслительногоотражениядействительности, но и итог чувственного познания, в снятом виде содержащийсяв логическом познании» [Брутян, 1973, 108].
В понимании академика языковаякартина мира предстает как «вся информация о внешнем и внутреннем мире,закрепленная средствами живых, разговорных языков» [Там же]. В своих трудахученый придерживается положения, что языковая картина мира «полностьюпокрывает все содержание концептуальной картины мира», объясняя этоследующим образом: информация концептуальной модели мира и той частиязыковой модели мира, которая совпадает с ней, является инвариантной, в товремя как информация, содержащаяся в периферийных участках языковойкартины мира, варьирует от языка к языку [Там же, 109].53Иной точки зрения придерживается Б.А. Серебренников, по мнениюкоторого концептуальная картина мира богаче языковой, т.к.
«в ее созданииучаствуют разные типы мышления, в том числе и невербальные» [Серебренников,Кубрякова и др., 1988, 6]. В предисловии совместной с другими исследователямимонографии «Роль человеческого фактора в языке: язык и картина мира» ученыйотводит языковой картине мира функции «означивания основных элементовконцептуальной модели мира» и ее экспликации через языковые средства [Тамже].
Его соавтор, видный отечественный языковед Е.С. Кубрякова изображаетсферу языковой картины мира как «подчиненную концептуальной модели мира»и выделяет внутри последней две зоны языкового воздействия [Кубрякова, 1988,145]. В первой зоне обе картины мира практически совпадают: «Эта зона – зонанепосредственного влияния языка на формирующиеся концепты и понятия, вкоторой и те и другие имеют конвенциональную языковую форму их выражения<…> Это любые описания мира – научные, художественные, фольклорные,отразившиеся на нашей концептуальной модели, но прошедшие перед этимвербальную обработку другими говорящими и потому приходящие к нам тоже вязыковой форме» [Там же].
Во второй зоне влияние языка принимает форму,опосредованную абстракциями: «например, влияние языка, ощутимое прикатегоризации и членении мира, но проявляющееся не столько в использовании икомбинаторике наличных знаков языка, сколько в подведении нового опыта иобозначений для его отражения в концептуальной системе человека подпривычные рубрики человеческой классификации» [Там же, 146].
Существует итретья зона, в которой концепты и другие абстракции «мыслятся» не через язык,а в каком-то невербальном субстрате (образов, схем, стереотипов, представлений)[Там же]. Таким образом, отталкиваясь от идей Кубряковой, можно пониматьязыковую картину мира как «часть концептуального мира человека, котораяимеет «привязку» к языку» и преломлена через языковые формы» [Там же, 142].Таким образом, согласно первому подходу, языковая картина мираоказывается богаче концептуальной ввиду накопленного национального опыта,54который задает специфику языка на всех его уровнях. Если считать, чточеловеческое мышление реализуется по универсальным законам, думается, чтоконцептуальная картина мира может быть глобальной, чего нельзя сказать оязыковой картине мира ввиду ее этнической обусловленности. С другой стороны,исходя из второго подхода, концептуальная модель мира покрывает языковую,благодаря включению невербальных механизмов познания. Как точно подмечаетО.С.
Чеснокова, «если менталитет и картина мира могут быть понятны «без слов»,то языковая картина мира имеет планом выражения именно языковую материю:«без слов» языковая картина мира не существует [Чеснокова, 2012, 25]. Мысклонны считать, что, взятые по отдельности, оба подхода не эксплицируют вполной мере сущности концептуальной и языковой моделей мира, поэтомурекомендуем их интегральное рассмотрение.Хотя языковая картина мира относится к концептуальной как «частное» к«целому», лингвистические исследования отдают предпочтение более детальномуизучению именно языковой модели мира, так как особенности ее сущностиобуславливаются языком. Судя по проанализированным нами умозаключенияммногих ученых, языковая картина мира – это знаковое воплощение объективнойдействительности, которое, проходя через методы лингвопрагматическогоанализа, оказывается ценным «поставщиком» информации о национальнокультурной специфике этноса.2.2.
Национальная специфика языковой картины мираАктивный рост межкультурных и межъязыковых контактов в эпохурастущей глобализации поставил на повестку дня вопрос о взаимодействииразличных языковых картин мира и их представителей. Пользуясь словамиродного языка, мы, не задумываясь, воспринимаем зафиксированные в немфрагменты концептуализированной действительности как нечто само собойразумеющееся.Еслизаокномсильныйдождь,представительрусской55лингвокультуры тут же подумает: «Льет как из ведра», англичанин же сказал бы:«It’s raining cats and dogs» (дословно – «дождь из котов и собак»), а испанец тутже вспомнит море: «Llueve a mares» (дословно – «льет морями») или кувшин:«Llueveacántaros»(дословно–«льеткувшинами»).Несовпадениеметафорических референций обязано тому, что различные языки – «разныевидения предмета», а не его различные обозначения [Гумбольдт, 1984, 80].Особенности культурного опыта того или иного этноса, привычки, традиции,взгляды на происходящие события, отраженные в нашей языковой картине мира,вскрываются именно при столкновении с «чужой» языковой картиной мира.
Этамысль находит метафорическое подтверждение у испанского писателя ФернандоДиаза-Плайи: «Los árboles no dejan ver el bosque. La perspectiva se pierde cuando eldetalle abruma» («Деревья мешают увидеть лес. Перспектива теряется, когдадетали подавляют») [Díaz-Plaja, 2013, 9]. Другими словами, для того чтобыпонять, следует посмотреть со стороны, попытаться «выйти» на мгновение изнашей национальной картины мира.Язык является своего рода проводником в национальную системувосприятия мира. Как верно подметила В.Н. Телия, «язык окрашивает черезсистему своих значений и их ассоциаций концептуальную модель мира внационально-культурные цвета» [Телия, 1996, 135].Ввиду того, что слова отражают не непосредственно предметы, акогнитивную базу народа, у различных этносов расходятся представления обокружающей действительности первоначально на уровне концептосфер, а затемуже в дальнейшей вербализации того или иного понятия.
Целесообразноупомянуть следующее умозаключение С.Г. Тер-Минасовой: «Путь от реальногомира к понятию и далее к словесному выражению различен у разных народов, чтообусловлено различиями истории, географии, особенностями жизни этих народови, соответственно, различиями развития их общественного сознания» [ТерМинасова, 2000, 40]. По ее мнению, язык отражает реальный мир через двазигзага: от реального мира к мышлению и от мышления к языку.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
