Автореферат (1154427), страница 5
Текст из файла (страница 5)
The papyrus Bremner-Rhind (British museum №10188). – Bruxelles: Edition de la fondationegyptologique reine Elisabeth, 1933. – P. 59-61.23ний: именно эта важная деталь придаёт гелиопольскому теокосмогоническому мифу кратогоническую составляющую. В конце параграфа затрагиваетсяряд вопросов, связанных с ролью и местом представлений о времени в гелиопольском теокосмогоническом мифе, в частности, функции предфилософских категорий (pAwt и sp tpi), с помощью которых характеризуется прошлое в качестве эпохи творения универсума.В третьем параграфе (««Памятник мемфисской теологии»: «перформативная теокосмогония» и рецепция гелиопольской модели») рассматривается роль и место мемфисской теокосмогонической модели («Памятник мемфисской теологии»)22 как в общей линии эволюции египетскоготеокосмогонического мифа, так и в её отношении к гелиопольской модели,рассмотренной в предыдущем параграфе.
Касаясь существующего в историографии вопроса о датировке этого памятника, автор особо подчёркивает, чтонезависимо от вариантов датировки (Древнее царство, эпоха Рамессидов илиПоздний период) необходимо рассматривать этот теокосмогонический мифкак яркий вариант рецепции гелиопольской модели в попытке органично ассимилировать её в нормы и ценности иной локальной религиозной системыи, таким образом, превзойти её.
В качестве главного аргумента в пользу этойточки зрения приводится схема теокосмогенеза данного памятника, основныеэтапы которой, за исключением первых (приписывание Птаху функций демиурга и излагаемый в тексте механизм порождения им Атума) во многомсовпадают с таковыми в гелиопольской модели. В качестве же главногофункционального отличия мемфисского теокосмогонического мифа от гелиопольской концепции определяется его ярко выраженный «перформативный» характер, существенно отличающий действия Птаха как демиурга от«биоморфности» Солнечного бога в гелиопольской теокосмогонии. Вместе стем подчёркивается, что используемые в рамках этой модели предфилософские категории являются столь же чётко ориентированными на чувственно22См.: Sethe K. Dramatische Texte zu altagyptischen Mysterienspielen. Das «Denkmal memphitischer Theologie»der Schabakostein des Britischen Museums.
– Leipzig: Hinrichs, 1928.24постигаемые, наглядно-эмпирические образы традиционного мифа, как и таковые в гелиопольской теокосмогонии, что не позволяет разделять точкузрения ряда исследователей предыдущих лет о «Памятнике мемфисской теологии» как о наиболее высокоспекулятивном источнике всей древнеегипетской мысли.В конце первой главы излагаются промежуточные результаты исследования. Автором было показано как абсолютное хронологическое старшинство гелиопольской солярной теокосмогонии в общей иерархии древнеегипетских теокосмогонических моделей, так и её системообразующий характерпо отношению к более поздним концепциям, что ярко иллюстрирует пример«Памятника мемфисской теологии».
Важнейшей структурной чертой этоймодели теокосмогенеза является её «биоморфизм», выраженный в идее единства демиурга (Солнечного бога) и мира природы, а также в механизме творения, выраженном не в собственно создании, а в «воссуществовании», тоесть выделении первых элементов создаваемого универсума из его лона. Этакрайняя степень натурализма не просто является свидетельством глубочайшей древности данной концепции, но и прекрасно иллюстрирует её «мироощущенческий», основанный на эмпирических характеристиках окружающего мира характер. Наконец, автором продемонстрирована крайняя важностьисторического факта появления в гелиопольской теокосмогонии вопросов нетолько онтологической, но и этической проблематики.Вторая глава («Теокосмогоническая проблематика в древнеегипетских источниках Первого переходного периода и Среднего царства: «ренессанс» гелиопольской теокосмогонии в «Текстах саркофагов» и антропоцентризм «Поучения царю Мерикаре»») посвящена эволюции древнеегипетского теокосмогонического мифа на рубеже III-II тыс.
до н.э. Еепервый параграф («Гелиопольская теокосмогоническая модель в«Текстах саркофагов»: теологический «ренессанс» и развитие дискурса») полностью посвящён трансформации гелиопольской теокосмогониче-25ской модели в ряде заклинаний «Текстов саркофагов», важнейшего памятника осирической религии этой эпохи. На основании ряда фрагментов теокосмогонического содержания, входящих в состав заклинаний 76 (СT II 1 a – 4ade Buck)23, 80 (СT II 32 b-f, 34 g - 35 f, 39 d-e de Buck) и 714 (СT VI 343 j -344d de Buck) прослеживается эволюция гелиопольской солярной теокосмогонии в эту эпоху. К числу главных её особенностей следует отнести приписывание функций демиурга Атуму (воплощению заходящего Солнца), отказ отярко выраженной «биоморфности» процесса космо- и теогенеза, отмеченнойранее для теокосмогонической модели папируса Бремнер-Ринд, а также акцентирование внимания на особой внутренней связи демиурга (Атума) с первой парой порождаемых им богов – Шу и Тефнут.
В связи с последней особенностью рассматривается также вопрос о статусе Шу в рамках религиознотеологических представлений о так называемых «богах Восьмёрки» (HHw)Гермополя и соотношении гелиопольской и гермопольской космологическихмоделей. Вместе с тем, здесь также сохраняется и ряд важнейших элементовгелиопольской теокосмогонии эпохи Древнего царства, в первую очередь,традиционная для этой концепции модель теогенеза, выраженная в образепервых девяти божеств (psDt pAwty).
Таким образом, демонстрируется преемственность этой исторической стадии развития гелиопольского теокосмогонического мифа по отношению к его древнейшим образцам.Во втором параграфе («Антропоцентризм теокосмогонии: заклинание 1130 «Текстов саркофагов» и «Гимн творцу» из «Поучения царюМерикаре») рассматривается трансформация морально-этических идей вегипетских текосмогонических источниках конца Первого переходного периода и Среднего царства; сам факт тесной связи предфилософских категорий египетского теокосмогонического мифа с этической проблематикой ужеотмечался автором ранее как одна из важнейших особенностей всей древнеегипетской предфилософской мысли, причём ключевую роль в этой взаимо23См.: The Egyptian Coffin texts. By A.
De Buck. – Vol. I-VII. – Chicago: University of Chicago Press, 19351961.26связи играет фундаментальная для всего египетского мировосприятия категория «Маат» в своём онтологическом («миропорядок») и этическом («справедливость») аспектах. В качестве ключевых с точки зрения данной темы источников этой эпохи выделяются два: это фрагмент заклинания 1130 «Текстов саркофагов» (СT VII 461 c – 464 f de Buck), содержащий монолог демиурга, а также посвящённый творцу мира отрывок из эпилога «Поучения царюМерикаре» (Merikarê 130-138)24, известный как «Гимн творцу». Важной особенности эволюции гелиопольской теокосмогонической модели в эту эпохуявляется своеобразный антропоцентризм, не характерный для более раннихеё источников. Одновременно наблюдается и усиление акцентирования насправедливом миропорядке как результате созидательной деятельности демиурга не только в мире природы, но и в области социальных отношений(возрастание роли этического компонента категории «Маат»).
При этом«Гимн творцу» из «Поучения царю Мерикаре» можно рассматривать и каклогическое продолжение антропоцентризма теокосмогонии, выраженногоранее в заклинании 1130 «Текстов саркофагов», и в качестве варианта рецепции гелиопольского теокосмогонического мифа. Главными индикаторамиэтого выступают сразу несколько лексических и стилистических особенностей этих текстов, свидетельствующих о том, что в обоих случаях под творцом подразумевается именно солярное божество. В качестве социокультурного фактора, определившего подобного рода трансформацию, несомненно,выступает крах централизованной политической модели египетского общества эпохи Древнего царства и последовавшая за ним необходимость корректировки политических и нравственных норм, что получило своё отражениекак в религиозной («Тексты саркофагов»), так и в дидактической («Поучениецарю Мерикаре») литературе этого периода.В завершение второй главы автором излагаются промежуточные результаты исследования.
Очевидно, что и в Первый переходный период, и в24См.: Volten A. Zwei altägyptische politische Schriften. Die lehre für könig Merikarê (pap. Carlsberg VI) und dielehre des königs Amenemhet. – Kobenhavn: Munksgaard, 1945. – S. 73-75.27эпоху Среднего царства именно гелиопольская солярная теокосмогония попрежнему оставалась наиболее авторитетной традицией египетского теокосмогонического мифа. В этот период она освобождается от значительной долиприсущего ей ранее грубого натурализма, но не становится от этого менее«мироощущенческой»: происходит лишь своеобразное упорядочивание генетических связей между основными персонажами традиционного теокосмогонического мифа – демиургом в лице Солнечного бога и первым поколениембогов (Шу и Тефнут). Одновременно ещё больший акцент начинает делатьсяна этических и антропологических аспектах теокосмогонического мифа, вчём нельзя не усматривать влияния общекультурных и политических факторов данной эпохи.
Антропоцентризм теокосмогонии стал своеобразным ответом египетской мысли этого периода как на изменения категорий культуры,так и на общественные перемены, в итоге породив особое направление врамках традиционного солярного мифа.Третья глава («Теокосмогоническая проблематика в источникахамарнского периода и фиванской теологии Амуна-Ра эпохи Нового царства») завершает исторический обзор эволюции древнеегипетского теокосмогонического мифа и посвящена анализу важнейших теокосмогоническихисточников конца Второго переходного периода и Нового царства. В её первом параграфе («Становление фиванской теологии Амуна-Ра на рубежеВторого переходного периода и Нового царства: теокосмогоническаямодель Каирского гимна Амуну-Ра (папирус Boulaq 17)») рассматриваетсятеокосмогоническая проблематика в тексте Каирского гимна Амуну-Ра (Pap.Boulaq 17 = P.
Kairo CG 58038)25 – первого из двух важнейших памятниковфиванской теологии Нового царства, ранние версии которого восходят кокончанию Второго переходного периода, а полная письменная фиксация относится к последней четверти XV в. до н.э. Самой заметной чертой этого памятника, принципиально отличающей его от всех рассмотренных ранее ис25См.: Luiselli M.M. Der Amun-Re Hymnus des P. Boulaq 17 (P. Kairo CG 58038)(Kleine ägyptische Texte 14.Herausgegeben von H. Altenmüller).
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
