Автореферат (1154427), страница 7
Текст из файла (страница 7)
Анализ этой темыосуществляется через последовательное рассмотрение автором двух основныхвопросов:ролииместакатегории«Маат»(«миропорядок-справедливость-истина») в древнеегипетском теокосмогоническом мифе, атакже особенностей восприятия в его рамках проблемы времени.Основополагающей идеей, определяющей самую возможность стольтесной связи древнеегипетского теокосмогонического мифа с моральноэтической проблематикой, здесь выступает тезис о производном характереэтического компонента категории «Маат» («справедливость») по отношениюк онтологическому («миропорядок»): демиург создаёт мир путём последовательного перехода от изначального хаоса к сакрально упорядоченному пространству, причём справедливость, выражаемая в законах общества и нравственных нормах, является частным случаем воплощения этого миропорядка.Самым ярким примером реализации этого принципа служит гелиопольскаятеокосмогоническая модель, структурообразующая роль которой по отношению ко всей эволюции египетских теокосмогоний была продемонстрированав первых трёх главах диссертации.
Очень важно подчеркнуть, что многие изпредфилософских категорий, связанных с этим аспектом египетского теокосмогонического мифа, становятся затем объектами рефлексии в рамкахраннегреческой предфилософской и философской традиции. Этот факт уже34неоднократно привлекал к себе пристальное внимание как египтологоврелигиоведов, так и специалистов в области истории античной философии.Особенно пристальное внимание уделялось исследователями вопросу о соотношении категорий «Маат» в её этическом аспекте и «Дикэ» («истина»,«справедливость») в египетской и греческой предфилософских традицияхсоответственно, а позже – и в рамках возникшей древнегреческой философии. Это, в частности, касается точек зрения на данную проблему, изложенных в разное время в работах В.А.
Тобина33, Я. Ассмана34, К. Фараоне и Э.Титер35, а также М. Бернала36. Также подчёркивается, что именно этическаяпроблематика выступает в древнеегипетской мысли в качестве своеобразной«точки бифуркации» между религиозно-мифологическим дискурсом с однойстороны и дидактической традицией – с другой.В древнеегипетской мысли морально-этический компонент теокосмогонического мифа, выраженный в трактовке справедливости как частногослучая устанавливаемого при творении сакрального миропорядка (Маат), взначительной степени определял его «обосновывающую» (с точки зрениявыстраивания связей между сакральным прошлым, когда и имел место акттворения, и профанным настоящим и будущим) функцию.
Именно поэтомуне может быть признан простым совпадением тот факт, что период окончательного формирования принципиально нового направления египетской теокосмогонии – фиванской теологии Амуна-Ра – XIII в. до н.э., когда происходит письменная фиксация Лейденского гимна – стал одновременно и эпохойнеобратимого кризиса традиционных представлений о Маат в египетской духовной культуре, после которого, по сути, прекращается вся дальнейшая эволюция традиционного теокосмогонического мифа. Кроме того, именно эта33См.: Tobin V.A. Ma’at and Dike: Some Comparative Considerations of Egyptian and Greek Thought.// Journal ofthe American Research Center in Egypt. – 1987.
– Vol. 24. - P. 113-121.34См.: Assmann J. Ma’at. Gerechtigkeit und Unsterblichkeit im Älten Ägypten. – München: Verlag C.H. Beck,1990.35См.: Faraone C.A., Teeter E. Egyptian Maat and Hesiodic Metis.//Mnemosyne, Fourth Series. – 2004. – Vol. 57.– Fasc. 2. – P.
177-208.36См.: Bernal M. Black Athena. The Afroasiatic Roots of Classical Civilisation. Vol. I. The Fabrication of AncientGreece 1785-1985. – New Jersey: Rutgers University Press, 1987; Bernal M. Black Athena. The Afroasiatic Rootsof Classical Civilisation. Vol. III. The Linguistic Evidence. – New Jersey: Rutgers University Press, 2006.35«обосновывающая» функция традиционного египетского теокосмогонического мифа и предопределила изначальное наличие в нём предфилософскихкатегорий, связанных с различными характеристиками времени – как относящихся к сакральным, так и к профанным, опытно-наглядным его аспектам.В связи с этим автором затрагивается вопрос о сильных и слабых сторонахконцепции времени в древнеегипетской духовной культуре, выдвинутой Я.Ассманом37 и подразумевающей наличие двух основных форм его восприятия – «циклическую» и «линейную».В третьем параграфе («Предфилософский лексикон: терминологическое оформление дискурса») рассматривается вопрос о лексиконе предфилософской традиции на примере лексического аппарата древнеегипетскихтеокосмогонических концепций.
Прежде всего отмечается, что применительно к любой предфилософской культуре совершенно некорректно говорить оналичии в ней сформировавшегося философского лексикона; речь в данномслучае идёт об использовании традиционных категорий религиозного и мифологического сознания в новых, не свойственных им ранее контекстуальных значениях. Это обуславливает, с одной стороны, ярко выраженныйнаглядно-эмпирический, «мироощущенческий» характер почти всех этих категорий, но с другой – позволяет некоторым из них в ряде контекстов приобретать более абстрактный характер, формируя, таким образом, первые «переходные формы» между традиционным мифом и более высокоспекулятивными формами духовной культуры древнего человека.К числу традиционных «мироощущенческих» предфилософских категорий относятся, в частности, глагол xpr («появляться», «воссуществовать»)и его производные в контексте нарратива гелиопольского теокосмогонического мифа (монолог Хепри в папирусе Бремнер-Ринд), а также глагол iri(«делать», «творить») и его производные в контексте гелиопольской и особенно мемфисской теокосмогонических моделей.
К этой же группе категорий37См.: Assmann J. Steinzeit und Sternzeit. Altägyptische Zeitkonzepte. – München: Wilhelm Fink, 2011.36относится и целый ряд терминов, связанных с различными характеристикамикатегории времени – rk («период», «срок»), aHaw («время жизни»), pAwt («изначальная древность», «изначальная старина»), sp tpi («время первотворения»). Значительно более высокая степень абстрактности используемых категорий характерна для фиванской теологии Амуна-Ра эпохи Нового царства, вчисле которых, в первую очередь, необходимо выделить такие, как nty nbt(«которое всё», «всё, что есть») и ntt iwtt («всё, что есть (и) всё, чего нет»),используемые для описания демиургических качеств Амуна, wnnt («бытие»,«сущее»), применяемую к создаваемому им универсуму, а также wa waw(«один-единственный»), характеризующую его уникальность в качестветворца.
И, наконец, к числу важнейших предфилософских категорий древнеегипетской мысли необходимо отнести категорию «Маат» («миропорядок»,«справедливость», «истина»), с эволюцией которой, как уже было показаноранее, теснейшим образом было связано развитие египетского теокосмогонического мифа.Четвёртый параграф («Теокосмогония в контексте генезиса философии: «мифо-теология» и «спекулятивная теология»») полностью посвящён вопросу типологии и периодизации основных форм предфилософской традиции в древнеегипетской духовной культуре. Автор подчёркивает,что, в отличие от тех предфилософских традиций древности, которые трансформировались впоследствии в полноценный философский дискурс (Индия,Греция и Китай), к так называемым «тупиковым» линиям развития предфилософии (Египет, Месопотамия) не может быть применима задаваемая известной формулой «от Мифа к Логосу» и традиционными методологическими критериями мифогенной концепции генезиса философии хронологическаяпарадигма «до-после», в которой «точкой отсчёта» становится сам исторический факт подобного генезиса.
Даже несмотря на то, что многие появляющиеся в рамках этих «тупиковых» традиций категории впоследствии становятсяпредметами рефлексии в рамках возникшего философского мировоззрения37(под которым, в первую очередь, имеется в виду древнегреческая философия), выстраивание единой эволюционной хронологии этого процесса с опорой на конкретные случаи и механизмы такой рефлексии также совершенноневозможно в силу значительного временного разрыва между возникновением и трансформацией той или иной категории в древнеближневосточнойпредфилософской традиции и её рецепцией уже в рамках раннегреческойфилософии. Поэтому единственным возможным вариантом подобной периодизации применительно к этим предфилософским традициям может, по мнению автора, выступать типология трансформирующихся предфилософскихкатегорий по характеру их генезиса – возникают ли они в рамках традиционного мифотворчества, либо же в теологической традиции.
На её основанииможно выделить два последовательно сформировавшихся типа теокосмогонических концепций в древнеегипетской мысли: это мифопоэтическая традиция теокосмогонического нарратива, воплощённая, прежде всего, в гелиопольской модели и основных вариантах её рецепции (мемфисская и гераклеопольская модели), сформировавшаяся (если брать за точку отсчёта времяпервой письменной фиксации наиболее ранних её источников – заклинаний«Текстов пирамид» теокосмогонического содержания) не позднее XXIV в. дон.э., и фиванская теология Амуна-Ра XV-XIII вв. до н.э.; для обозначенияпервой из них автор использует предложенный в своё время В.А.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
