Диссертация (1148823), страница 21

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 21)

В «Филебе» как иво многих других сочинениях он не использует его в аристотелевском смысле.Платон, скорее, вскрывает сущностную апорийность начала, показывая, чтоневозможно помыслить начало независимым от того, началом чего оно является,т.е. идеи (то, что есть само по себе) не могут выступать началами чувственногомира.Нужно заметить, что и в контексте учения Аристотеля выводимыеПлатоном в «Филебе» четыре рода могут быть названы началами лишь соговорками.

Во-первых, первые два рода – предел и беспредельное – являютсяпротивоположностями,адляАристотеляначаланемогутбытьпротивоположностями (Met. XIV 1087b). Во-вторых, не вполне понятно, как род(то, что общее), может быть началом. И эта проблема сводится для Аристотеля кследующему: считать ли начала единичным или общим (родами). Так, обсуждаяэтот вопрос в «Метафизике», он говорит, что сказываемое о единичном «скореепредставляется началами, нежели роды» (Met. I 999а), ведь только они (т.е.233Такое понимание мы встречаем, например, у А.В. Ахутина в его интерпретации «Филеба» –см.

Ахутин А.В. Античные начала философии. С.263–278.99единичные вещи) и могут быть сущностями по преимуществу. «Но с другойстороны, – говорит он, – в каком смысле считать это началами, сказать нелегко.Действительно, начало и причина должны быть вне тех вещей, начало которыхони есть, т.е. быть в состоянии существовать отдельно от них» (Met. I 999а). Атаким основанием может быть только то, что сказывается как общее, и потом,говорит он, если начала «не общее, а имеют природу единичного, то они не будутпредметом [необходимого] знания, ибо необходимое знание о чем бы то ни былоесть знание общего» (Met. III 1003а13-15). И если мы соглашаемся, что родыПлатона могут быть названы началами в аристотелевском смысле, то снимаемвсю остроту полемики между Платоном и Аристотелем, т.к.

попытка решенияэтого вопроса для Аристотеля в виде различения сущности на «первую» и«вторую» дает возможность толковать его учение и как последовательноплатоническое, и как критику Платона.Возвращаясь к «Филебу», попытаемся прояснить, какой же все-таки ответдает Платон Аристотелю, предлагая свою версию четырех начал-родов234.Остановимся на двух вопросах: на определенном сходстве между четырьмяродами и благом Платона и четырьмя началами и умом Аристотеля, а также навыдвигаемом Платоном четвертом роде – уме, который, как он говорит,«родственен причине», что отсылает нас к ключевым для Аристотеля понятиям –уму и причине.Платон делает своеобразную перестановку: четырем причинам и умуАристотеля он противопоставляет свои четыре рода-начала и благо, тем самымкардинально меняя всю структуру аристотелевского построения сущего.

На местоума – «первого и самого главного начала» у Аристотеля – заступает благо, ум женачинает рассматриваться включенным в четверицу начал (родов) сущего,меняясь, таким образом, местами с целевой причиной (благом). Хотя основной234К моменту написания «Филеба» и параллельно с ним Аристотелем были написаныследующие основные сочинения: «Об идеях», «Категории», «Герменевтика», «Топика» (кн. 2–7,8, 1, 9), «Аналитики», конспект лекций Платона «О благе» , А «Метафизики», кн.

1–2«Риторики», первоначальный вариант «Большой этики», «Евдемова этика». Хронологиясочинений Аристотеля дается по Дюрингу (Düring I. Aristotle in the ancient biographical tradition.Stockholm, 1957).100темой рассмотрения в «Филебе» Платон делает не высшее благо, а «благо длянас», мы все же видим, что свою позицию в отношении первоначала, заданную имеще в «Государстве», Платон не меняет. Его первоначало – благо – задается в«Филебе» все в той же неизменной парадигме его учения об идеях, как «бытиесамо по себе».

Сущее только стремится к благу, благо же, говорит он, «никогда ненуждается ни в чем другом, но пребывает в совершенном довольстве» (Phil. 60с),т.е. пребывая во всем, само оно ни в чем не нуждается. Для Аристотеля же благо«само по себе не существует, оно бесполезно» (E.E. 1218а); понимаемое какцелевая причина, оно всегда конкретно, свое для каждого существующего:«каждая вещь влечется к собственному благу» (Phil. 60с), для каждой категориисущего имеется свое благо: «для категории сущности – это ум и бог, для качества– справедливое, для количества – мера, для времени – своевременность» (E.E.1217b30).

И хотя свое первоначало, ум, Аристотель и называет благом235, оно ненаходится за пределами ума и бытия.Лишая в данной перестановке ум своей «первой награды» – бытьпервоначалом, и включая его в пифагорейский ряд, Платон тем самым задаетнеобходимость соотнесения его с первоначалом – благом: ум-демиург творит втой мере и соразмерности, которую он усматривает в своем первоначале – благе.Аристотель и здесь переворачивает перспективу: «Благо есть то, – говорит он, –что соответствует указаниям разума» (Phil. 1326 а).И мы подходим ко второму вопросу – к выдвигаемому Платоном в рядупифагорейских родов четвертому роду – причине смешения и возникновения,которую он именует умом, причине оформляющей, определяющей, творящей.

Иесли первые три рода (предел, его противоположность – беспредельное, ихсмешение) даны нам сразу, как «дар Прометея» (Phil. 16C), то необходимостьчетвертого рода, который «в достаточной мере отличен от тех трех» (Phil. 27b)Платону требуется доказать: «Не кажется ли тебе – говорит Сократ Протарху –необходимым, что все возникающее возникает благодаря некоторой причине?»235См. Аристотель. Метафизика. (XII 7).101(Phil. 26е). О причине Платон говорит и во многих других диалогах 236, причем такили иначе связывая ее с умом или знанием, или τέχνη.

Но все жесамостоятельной темой рассмотрения она у него не становится, причина всегдаостается причиной чего-то – знания, возникновения, существования237. Совсемдругое дело, когда в «Филебе» Платон делает ее «родственной» уму.Предпринимая в диалоге попытку охарактеризовать причину, Платон при этомисходит не из определения причины, а из того, что ей тождественно – «развеприрода творящего отличается от причины чем-либо, кроме названия, и развенеправильно будет творящее и причину считать одним и тем же?» (Phil.

26е).Далее он «выводит» определения для причины, по аналогии с природойтворящего: если творящее по природе руководит, а творимое следует за ним, то,следовательно, и «причина отлична и не тождественна тому, что служит ей припорождении» (Phil. 27а). Собственно, все попытки «определить» причинусводятся у Платона к следующему: он вводит причину для того, чтобы установитьсвязь между тремя пифагорейскими родами, причину инородную им, которуюнеобходимо как-то обозначить — Платон называет ее умом.

В этом случае мывидим логический ряд последовательно выстроенных четырех родов сущего:предел, его противоположность – беспредельное, их смешение, и четвертый род— причина смешения. Таким образом, «родственность» ума и причины можно236В отличие от ¢rc» причину (a‡tion, a„t…a) у Платона можно рассматривать как значимый длянего философский термин, присутствующий во многих его диалогах (основные: «Менон»,«Горгий», «Федон», «Гиппий Больший», «Софист», «Филеб», «Тимей»).237Анализ текстов Платона позволяет выявить употребление понятия причина в двух основныхконтекстах. Во-первых, как объяснение чего-либо. Так, например, в Горгии, когда он говорит оприроде τέχνη: «Врачевание – искусство, в отличие от приготовления пищи, котороеосновывается исключительно на удовольствии: ибо врачевание постигло и природу того, чтооно лечит, и причину собственных действий и может дать отчет в каждом своем шаге».

Или в«Меноне», он говорит, что истинные мнения тогда становятся знаниями, когда человек их«свяжет суждением о причинах». Во-вторых, это понимание причины как рождения,возникновения, становления, делания (ποιόω, gjgnomai, dhmiourg1w). Так, в «Гиппии Большем»,выясняя, что же такое это «самое прекрасное», разговор заходит о том, что, «то, что творит(делает ποιόω) – есть нечто иное как причина!». Или в «Кратиле», ведя речь о природе имени«право» (δίκαιον), Сократ говорит: «право есть то же, что и причина (αίτιον), ведь то, что правитвозникновением вещей (посредством чего возникают вещи), это же одновременно и ихпричина».

Также в Тимее: «все возникающее должно иметь какую-то причину для своеговозникновения, ибо возникнуть без причины совершенно невозможно» (28а) (Платон. Тимей,//Платон. Сочинения. Т.3. Часть 1. М.,1971).102объяснить логической необходимостью: с помощью причины устанавливаетсясвязь между умом и инородными ему родами. На первый взгляд, такая связьмежду умом и «смесью» у Платона имеет сходство с аристотелевским умом какпричиной всего существующего. Но понимание ума как первоначала и включениеего в один ряд с родами сущего, что делает его тоже родом, дает два абсолютноразных подхода к осмыслению греческого мироустроения (космоса).

ДляАристотеля факт существования «смеси» очевиден, а вот то, что именно умявляется причиной ее существования, надо доказать. Для Платона же важна непричина существования «смеси», а причина смешения этой смеси, которойявляется ум. Иначе говоря, ему не нужно доказывать, что ум существует какпричина всего сущего, а необходимо показать, что ум как причина, есть тот, ктоэто сущее созидает и поддерживает.

Характеристики

Список файлов диссертации