Диссертация (1148763), страница 36

Просмтор этого файла доступен только зарегистрированным пользователям. Но у нас супер быстрая регистрация: достаточно только электронной почты!

Текст из файла (страница 36)

Отказ отсмысла – это чистая трансгрессия законов рационализированного мира, которыйсуществует лишь в измерении смысла. Отказ от смысла, как и внутриязыковаятрансгрессия ставят индивида (как автора, так и читателя) в противостояниезаконам разума. Там же, где законы разума ставятся под сомнения, рациональныймир видит опасность безумия.6. Трансгрессивность безумияТрансгрессия как нарушение закона, обеспечивающего стабильностьсоциума, в какой-то мере ставит этот социум под угрозу. Если законы являютсяпорождением человеческой рациональности, то трансгрессия, в таком случае,встает на позиции, противоречащие разуму.

В этом смысле трансгрессия зачастуюпонимается как проявление безумия. Несомненно, безумие и трансгрессия вравной степени отвергаются обществом как дестабилизирующие элементы,противоречащие норме, и потому они зачастую воспринимались и продолжаютвосприниматься как тождественные или во многом совпадающие явления. Тем неменее, утверждать, что безумие и трансгрессия – это одно и то же, было быупрощением. Два эти явления состоят в особого рода отношении, суть которого 229 Тимофеева О. Введение в эротическую философию Ж.Батая. С.152. 161можно сформулировать следующим образом: безумие трансгрессивно, ноистинная трансгрессия безумной быть не может. Попробуем развернуть этоттезис.Мы уже выяснили, что в основе человеческой жизни лежат труд ирациональность, и именно это в первую очередь отличает человека от животного.При этом под рациональностью в данном случае понимается не просто обладаниеразумом, но стремление к пользе, утилитаризм.

Рациональность социума сводитсяк эффективности его трудовой деятельности. Соответственно, все то, что мешаетдостижению полезного результата, – противоречит принципам рациональногоповедения.Рациональномуповедениюпротивопоставляетсяповедениеживотного, не обладающего разумом. Человек, как известно, не желает бытьпохожим на животное, и потому истинно человеческое поведение не должноникаким образом пересекаться с яростным поведением животного. Когда жечеловек оказывается не в состоянии соответствовать этому требованию, говорят,что им овладела ярость.

Однако ярость, которая в этом случае явит себя, будетуже не просто природной, животной яростью, но «яростью разумного человека,который пытался подчиняться, но поддался движению в себе самом, несводимому к рациональности» 230 . В этом заключается природа аффектов истрастей. Поступки, совершенные в состоянии аффекта или имеющие в своейоснове некоторую страсть, обычно называют неадекватными или безрассудными.Как писал Кант, аффект «быстро поднимается до такой степени чувства, котораяделаетразмышлениеневозможным(онбезрассуден)»231.Запоступок,совершенный в состоянии аффекта, человек сравнивается с животным иосуждается. В основе любого осуждения лежит не столько нарушение конкретнойнормы, но нарушение принципа, согласно которому человек не должен бытьпохож на животное.

Однако же животное, на которое человек не долженпоходить, это в большей степени идеальный конструкт, нежели действительнореальное природное существо. Возьмем хотя бы тот факт, что зверь не может 230 Батай Ж. Эротика. С. 515.Кант И.

Антропология с прагматической точки зрения // Соч. В 6 тт. Т. 6. М., 1966. С. 497.231 162совершить безрассудный поступок: все действия животного, хотя и неосмысленны, нообусловленынекоторойнеобходимостью, соответствуютопределенному алгоритму, исходят из инстинкта, в то время как человеческиеаффекты и страсти основаны не на необходимости, а на скрытых желаниях,которые часто не имеют ничего общего с желаниями животного, и, более того,могутбытьоправданырассудком,нопоступки,которыепризнаютсяаффективными, признаются таковыми единственно на основании общепринятогозакона. Животная ярость, которая оказывается предметом этого закона, тоже внекотором смысле является порождением сознания человека, поскольку то, чтомы определяем как «ярость», есть всего лишь естественное поведение, откоторогочеловекотказалсявходесвоегоразвития.Преступникижеобщепринятых законов, которые выпускают наружу эту ярость или отказываютсяследовать принципам разума, часто признаются безумными, либо им вовсеотказывается в человечности как таковой.

Действительно, а актах трансгрессии,особенно таких как ритуал или война, человек приближается к границе разума, внекоторых случая он даже переходит эту границу и впадает в состояние, близкоебезумию, но сама трансгрессия не есть источник безумия, а преступление,совершенное в состоянии аффекта, имеет мало общего с трансгрессией.Трансгрессияимеетместотам,гдепроисходитцеленаправленноепреодоление границы, разделяющей допустимое и недопустимое.

Трансгрессия –это определенная социальная практика, смысл которой не в том, чтобы разрушитьсоциальные устои, а в том, чтобы на краткий миг очутиться на упомянутойгранице между двумя мирами. Трансгрессия позволяет ощутить свободу отподчинения законам, которая возможна только там, где есть закон. Будучисознательным заступанием в сферу запретного, трансгрессия есть рассудочныйпоиск удовольствий, которые обусловлены именно запретностью совершаемыхдействий, она есть удовлетворение тех желаний, которые не связаны сжизненнымипотребностями,онаестьпроявлениечрезмерности,расточительности, невоздержанности. Поскольку трансгрессивное действиеявляется действием произвольным, «отношение между преступником и деянием 163должнобытьумышленнымицеленаправленным,анеслучайнымибессознательным»232.

В этом смысле преступление, исходящее из аффекта, неможет быть трансгрессией, поскольку оно произошло в силу психофизическихизменений в организме и не принесло тому, кто его совершил, ничего, кроместыда и раскаяния. Таким образом, аффективное преступление гораздо ближе кбезумию, чем трансгрессия, которая есть проявление суверенной воли человека,не желающего подчиняться фундаментальному закону, неважно, к какимпоследствиям это может привести.И тем не менее, в определенных своих формах трансгрессия может вступатьв критическое противоречие с социумом.

Будучи отвергаемой общественнойрациональностью как деструктивная, трансгрессия предстает чем-то настольконеприемлемым и невообразимым, что трансгрессивный акт сводится к деянию,совершенному в результате помутнения рассудка, так как для обывателя,приученного подчиняться требованиям, хладнокровное нарушение закона струдом укладывается в голове. Но поскольку трансгрессия есть осознаваемое исуверенное нарушение общепринятых норм, она не может быть безумна, «так какбезумие упраздняет преступление, так как безумие не может быть местомпреступления и, наоборот, само по себе преступление не может быть деянием,коренящимся в безумии»233. Преступление действительно оказывается патологиейс точки зрения общепринятой нормы, но эта норма универсальна лишь тогда,когда речь идет об эффективности, пользе, производстве.

Сама трансгрессия вумах трудящихся обладает неопределенным налетом безумия, но мы вынужденывсегда помнить о том, что в ходе истории феномен безумия изменялся ипреломлялся огромное число раз, пока психиатрия не вышла на болеепродвинутый уровень. Как в эпоху Ренессанса, так и в классическую эпохубезумие считалось явлением, родственным бессмыслию, выводя тем самымбезумие в языковую область: «интернирование классической эпохи замыкает водних стенах с безумием либертенов мысли и слова, упрямцев нечестивости и 232 Jenks C. Transgression. P.

177. Фуко М. Ненормальные: Курс лекций, прочитанных в Коллеж де Франс в 1974-1975 учебном году. СПб., 2004.С. 54.233 164еретиков, богохульников, колдунов, алхимиков – одним словом, все, чтоотносится к речевому и запретному миру неразумия; безумие – это исключенныйязык; это тот язык, который вопреки языковому кодексу произносит слова безсмысла, или сакрализованные изречения, или же слова, исполненные запретногосмысла» 234 . Называние того, что выходит за рамки приличий или считаетсянепристойным, оказывается таким же трансгрессивным актом, как и самосовершение подобных действий.

То же касается и смысла: любое отсутствиеоногооказываетсяпреступлениемпротивпользы,высказывания,необремененные смысловой нагрузкой, становятся кощунством по отношению кязыку.Если истинный трансгрессор, как мы уже выяснили, не может бытьбезумным, то само безумие может считаться великим трансгрессором. Безумиечленовсоциумадестабилизируетобщество,посколькубезумцынеконкурентоспособны на рынке труда: они не в состоянии заниматься полезнымтрудом и потому не приносят обществу никакой пользы. Недостаток труда илинеспособность к труду понимается как отсутствие рациональности, а всенерациональное подлежит исключению из общества. Так, сумасшедший дом, каки тюрьма, становится машиной для исключения нерациональных элементов изсоциума.Несмотря на то, что сегодня психиатрия шагнула далеко вперед впонимании процессов нарушения психического здоровья индивида по сравнениюс предыдущими эпохами, безумие продолжает сохранять свою связь странсгрессией.

Само по себе безумие трансгрессивно потому, что нарушаетобщественный порядок, внося в него хаос, сравнимый с природным хаосом.Кроме того, здоровому человеку, соблюдающему законы социума, трудновоспринимать поступки безумца вне категорий закона в силу историческисложившегося представления о том, что любое нарушение общественногопорядка, даже вызванное психическим расстройством, – результат злого умысла.

Характеристики

Список файлов диссертации