Диссертация (1148676), страница 30
Текст из файла (страница 30)
226]При этом иногда поэт отвечает на поставленные вопросы. К примеру,стихотворение «Недовольный» состоит из чередования вопросов и ответов (18пар предложений), обрамляемого двумя вопросительными конструкциями:294Хазагеров Г.Г. Указ. соч. С. 174-175.Хазагеров Г.Г. Указ. соч. С. 180.296Беднарская Л. Д. Синтаксис А. С. Пушкина «Евгений Онегин». Орёл: ОГУ, 2008.
С. 95.295171Каких нам благ просить от бога?Фортуны? - Слишком быстронога,Едва придет и пропадет!Чинов? - За ними рой забот!Высоких титлов? - Тщетны звуки!Богатства? - Не запас от скуки!<…>Покоя? - И к монастырямЕму заложена дорога! Каких же благ просить от бога? [с. 162-163]Таким образом, именно вопросительные конструкции являются попыткойответить на основной вопрос стихотворения («Каких нам благ просить от бога?»),однако убедительного ответа поэт так и не находит, что заставляет Вяземскоговновь задаться искомым риторическим вопросом.Иногда Вяземский уклоняется от прямого ответа, давая возможностьпоразмыслить над заданными вопросами самому читателю:Но силой ли души иль слепотой почесть,Когда вы жизни сей, дарами столь убогой,Надежды лучшие дерзаете принестьНа жертвенник обязанности строгой?Что к отреченью вас влечет? Какая властьВас счастья призраком дарит на плахе счастья?Смиренья ль чистого возвышенная страсть,Иль безмятежный сон холодного бесстрастья?Вы совершенней ли, иль хладнокровней нас?Вы жизни выше ли, иль, как в избранный каменьОт Пигмальоновой любви, равно и в васУдарить должен чистый пламень? [с.
169]172В позднем творчестве Вяземского сгущением вопросов наполненыфилософскиестихотворения,посвященныепоискусмыслажизни.Поэтсопоставляет прошлое, настоящее и грядущее и задается вопросами жизни исмерти:А после? Вот вопрос. Как знать, зачем пришли мы?Зачем уходим мы? На всем лежит покров… [с. 415]В этом случае вопросительные конструкции часто содержат в себеантитезы, типичные для творчества поэта (см. § 3.2.1).Разумеется, нельзя не отметить особые случаи использования Вяземскимвопросительных конструкций для формирования структуры стихотворения. ВрядепроизведенийВяземский,начинаястихотворениевопросительнымпредложением или группой из вопросительных предложений, ими же свой стих изаканчивает (иногда в незначительно измененном виде).
К числу такихпроизведений можно отнести уже упомянутое стихотворение «Недовольный», атакже «Уж не за мной ли дело стало?»Уж не за мной ли дело стало?Не мне ль пробьет отбой?<…>Уж не за мной ли дело стало?Теперь не мне ль пробьет отбой? [с. 279]3.2.5. Другие фигуры речиВ данный раздел попали те фигуры речи, которые представлены втворчестве поэта в ограниченном количестве и не являются частотными, однаковсё равно представляют интерес с точки зрения анализа поэтического синтаксиса.1) АсиндетонДелец пришел к начальнику с докладом,Графиня ждет от графа денег на дом,На бале граф - жену до петухов,Бедняк - давно обещанного места,173Купец - долгов, невеста - женихов,Пилад - услуг от верного Ореста;Им всем ответ: «Теперь мне недосуг,А после ты зайди ко мне, мой друг». [с. 204]В данном стихотворении союзы опущены, что придаёт ему большуюстремительность, динамичность, тем самым позволяя автору передать быструюсмену образов.В сих голосах мелодии пустыни;Я слушал их, заслушивался их,Я трепетал, как пред лицом святыни,Я полон был созвучий, но немых.
[с. 227]Благодаря отсутствию союзов (а также повтору местоимения первого лица)внимание читателя сосредоточивается на анафорическом использовании темсамым подчеркнутого структурно и по смыслу местоимения, выдвигающегофигуру лирического субъекта на первый план.2) АлогизмЯркий пример алогизма наблюдается в стихотворении «Обжорство»,которое является пародией на притчу «Осёл и рябина» графа Д. И. Хвостова.Вяземский при помощи разнообразных средств, в том числе и синтаксических,пытается добиться схожести с басней Хвостова.
Взаимоотношения междучастями сложного предложения и смысл предложения в целом здесь предельнозамутнены:Мужик, вскочивши на осину,За обе щеки драл рябину,Иль, попросту сказать, российский чернослив:Знать, он в любви был несчастлив!Но наш французС рожденья не был трус;Мужик же тож не пешка,И на ослину часть не выпало орешка.174Здесь в притче кроется толикий узл на вкус:Что госпожа Ослица,Хоть с лаю надорвись, не будет ввек лисица.
[с. 90]Ю. М. Лотман отмечает, что данное стихотворение прекрасно своейбессмысленностью; перед нами «ряд семантических нелепиц» 297 : на осине растётрябина, между персонажами – французом, мужиком и ослом – нет связи, болеетого, осёл к концу стихотворения становится ослицей.
Мораль, заключающаябасню, непредсказуема и кажется логичной только на первый взгляд.3) ПолиптотПодполиптотомпонимаетсяфигуракрасноречия,основаннаянаупотреблении в одной фразе разных падежных форм одного и того же слова. Вданном случае у Вяземского использование этой фигуры осложнено тем, чтоповторяемое слово употребляется в разных частях сложного предложения:сложность конструкции и включение однородного ряда расширяют возможностьдля повтора лексемы.Я пережил и многое, и многих,И многому изведал цену я. [с.
260]4) АнаколуфАнаколуф – «грамматическая несогласованность частей или членовпредложения, которая может быть <…> средством речевой выразительности –стилистическим приемом» 298 . У Вяземского анаколуф часто встречается вбессоюзных конструкциях:Сани здесь — подобной дряниНе видал я на веку [с. 303]В данном случае анаколуф представляет собой нестандартное заполнениепозиции сказуемого предикативным сочетанием слов (= ‘сани здесь дрянные’).Здесь личность есть и самобытность,Кто я, так я, не каждый мы,297Лютман Ю. М. Анализ поэтического текста: Структура стиха // Лотман Ю.
М. О поэтах и поэзии. СПб.:Искусство-СПБ, 1996. С. 127–130.298Энциклопедический словарь-справочник. Выразительные средства русского языка и речевые ошибки инедочеты / под ред. А. П. Сковородникова. — М.: Наука, 2005. С. 35.175Чувств подчиненность или скрытностьНе заморозила умы. [с. 351]Втораясамобытности,строкапутемобосновываетповтораналичиеместоимения«я»заявленнойвеголичностнойантитетическойпротивопоставленности «мы».А подвижной сей каземат,А подвижная эта пытка,Которую зовут: кибитка,А изобрел нам зимний ад. [с.
214], –союз «а», появляющийся в четвертой строке четверостишия, «сбивает с толку»читателя, и заставляет его искать параллели с первыми двумя строками, ккоторым конструкция «А изобрел нам зимний ад» не имеет отношения, посколькуявляется присоединительной и характеризует причины появления такого видатранспорта, как кибитка (в то время как конструкции из первой и второй строкичетверостишия дают описательную характеристику самой кибитки).3.2.6. Языковая игра на уровне синтаксисаРассуждая о языковой игре, мы должны сразу же оговориться, чтооднозначное толкование этому явлению дать довольно затруднительно в силуряда факторов (неоднозначность понятия «игра» как такового и связи его страдиционной теорией тропов и фигур как стилистических приемов, сложностьвзаимоотношений «языка» и «речи» - и, как следствие, введение дополнительноготермина «речевая игра», а также попытки разграничения языковой и речевойигры 299 ).ПоэтомумывследзаЕ.
А. Земской,М. В. КитайгородскойиН. Н. Розановой понимаем языковую игру как «те явления, когда говорящий«играет» с формой речи» 300 , как для создания комического эффекта, так и дляусиления ее выразительности.299См. Гридина Т. А. Языковая игра: стереотип и творчество. Екатеринбург: УрГПУ, 1996, Торопова О. В.Языковая игра как важнейший принцип смыслопорождения на стыке языка и речи. / Вестник ЧелябинскогоГосударственного университета.
2013. №1 (292). Филология .Искусствоведение. Вып. 73. С. 276–278.300Земская Е. А. Языковая игра. Русская разговорная речь. / Е. А. Земская, М. В. Китайгородская, Н. Н. Розанова. –М.: Наука, 1983. С. 172.176Говоря о языковой игре в творчестве того или иного автора, следуетучитывать, что она, как правило, сосредоточена не избирательно на одном изуровней языка (фонетическом, морфологическом, лексическом, синтаксическом),а затрагивает сразу несколько из них, вкупе с семантическим и прагматическим.Безусловно, поэтическое творчество П.
А. Вяземского содержит в себеэлементы языковой игры. Даже сам поэт говорил о своей поэтической манере:«Позволяю себе неологизмы, то есть прибавления к словарю РоссийскойАкадемии; но по крайней мере вольности мои не произвольны, а вытекаютобыкновенноизсамогосоставаинаказаязыка» 301 .АнализпоэзииП. А. Вяземского с точки зрения поиска случаев игры с формой речи позволилнам выделить несколько типовых приемов, часто встречающихся в творчествепоэта. К числу таких приемов относится создание лексико-семантическимисредствами в сочетанииироническогоподтекста,с особым синтаксическим построениемтрансформацияфразеологизмов,фразыактивноеиспользование семантически нагруженных сравнительных оборотов, а такжевключение иностранных слов и выражений в русскоязычный текст.I.Синтаксис контекстов, содержащих ирониюРанний Вяземский – мастер острого слова, его эпиграммы пользовалисьбольшим успехом в светском обществе, а в стихотворных произведениях частовстречаются двусмысленности и намеки.
В некоторых случаях они могут бытьнепонятны современному читателю, тогда как для современника поэта смысл этихэпиграмм был понятен без дополнительных комментариев. Вяземский пристальноследил за формой таких иронических конструкций, особым образом организуятекст стихотворения (в том числе и с точки зрения синтаксиса). К числу типичныхсинтаксических средств актуализации иронии, встречающихся у Вяземского, мыотносим построенную на однофункциональных рядах или полипредикативныхпаратаксических структурах антитезу, вставные конструкции и риторическиевосклицания.1.301АнтитезаВяземский П.А .
Записные книжки. М.: Русская книга, 1992. 315 с.177Конструкции с антитезой в творчестве Вяземского могут использоватьсяне только в собственно поэтических (см. параграф 3.2.1), но и в ироническихцелях. К примеру, стихотворение «Сравнение Петербурга с Москвой» [с. 56] упоэта строится на приеме антитезы. При этом можно соотнести те или иныестрочки с реалиями конкретных городов (соответственно, Петербурга и Москвы):У вас Нева,(Петербург)У нас Москва.(Москва)У вас Княжнин,(Петербург)У нас Ильин.(Москва)У вас Хвостов,(Петербург)У нас Шатров.(Москва)Здесь бессоюзно оформленная антитеза эллиптических конструкцийусиливает образы, контрастирующие между собою, но связанные внутреннимсмыслом. В конце стихотворения противопоставление Москвы и Петербурга ивовсе сводится на нет, однако Вяземский не упускает случая отметитьнесоответствие пола человека и привычной одежды, оформив это несоответствиепри помощи противопоставительной конструкции:Мужчин в чепцах,А баб в порткахНайдешь у вас,Как и у нас,Не пяля глаз.Любопытно,сложносочиненногочтофинальнаяпредложениясантитеза,оформленнаясопоставительнымввидезначением,сталапричиной, по которой это стихотворение было подвергнуто цензуре – под спящимкучером в последней строке подразумевался не кто иной, как Александр I, чтовряд ли порадовало цензоров:У вас «авось»России осьКрутит, вертит,178А кучер спит [с.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
