Диссертация (1148187), страница 54
Текст из файла (страница 54)
Мы очень хорошо понимаемдруг друга. Вот связи на самом деле совершенно не зависят там, от каких то культурных вещей,203среды, в которой люди выросли возраста. Он же старше меня намного, можно сказать, другоепоколение. Тем более он жил в Питере, а я из провинции. …Потом с К. познакомились….Потом оказалось, что мы с Л. в соседних домах живем, только на другом конце города.Т.е. не было у меня каких-то духовных поисков. Единственное, что я пыталась сделать…Первое то, что я отказалась креститься, когда бабушка сильно настаивала. Второе, я пару разоткрыла Бхагавад Гиту и на первой же странице засыпала.
Ни одно слово не было понятно. Этовсе как будто бы не связано со мной, что-то очень отдаленное. А вот когда я услышала то, чтоОле говорит, в меня сразу это проникло. Особенно, когда мы начали медитировать первый разчетыре мысли, что мы не можем помогать другим, пока сами запутаны и страдаем, для менябыло откровение большое.
И я подумала, что я хочу. Вот эту мудрость я поняла.В: Ты сразу стала часто медитировать, ходить в центр?О: Не совсем. Я потом вообще перестала ходить, потому что я училась. Первый курс былвообще очень тяжелый. Я начала реально ходить может месяцев через пять. Я помню, я пришлатогда 11 октября и ходила в центр до февраля. В марте мы начали готовиться к Пхове.Поскольку я художником была, меня попросили сделать брошюры для Пховы.
Я от рукикрасиво писала. Ну и особенно после первой пховы я стала много практиковать. Тогда мымного практиковали. Потом был первый ритрит с Габи, там же в Васкелово. Она такой мощныйдала нам всем пинок ― объяснила важность практики регулярной. Сам ритрит нас всехвдохновил, потому что нас было много. Сто человек было на ритрите. Мы с девчонками потомсобирались в центре, практиковали. И дома я делала.В: Твоя жизнь сильно изменилась?О: Тотально, полностью. У меня ощущение, что была жизнь до и жизнь после.Ну, я с мужем развелась…..
У меня друзей много появилось, я стала много путешествовать, уменя работа любимая появилась. Я думаю это все благодаря буддизму.В: Чем ты сейчас занимаешься?О: Я делаю фэн шуй, дизайн интерьеров. Я еще в училище начала изучать дизайн интерьера.В: Есть что–то такое, что для тебя является наиболее важным, какая-то сторона буддизма?В буддизме… То, что можно построить связь с ламой, то, что он не является каким-тоархаичным, чем-то абсолютно далеким от нас.
То что мы можем следовать его примеру, этостало очень реально, доступно. Я вижу его пример. Мне он очень нравится, и хочу быть такимже, как он. Я хочу перенимать его качества. Я вижу насколько можно развить в своей жизни. Иможно быть откровенным при этом, не строить из себя таких…Мне еще очень нравится та структура, которую Оле построил. Она построена нащедрости, идеализме, на благословении. Мы поддерживаем друг друга, делимся друг с другом,мы все друзья. Т.е. на этом строится все. Вся наша организация строится на щедрости, на204избытке, на идеализме.
А если посмотреть, как возникают структуры в обычной сансаре, то этона страхе. Это совершенно другое. Страх потерять работу – нечем будет кормить семью, страхзаболеть, поэтому надо страховаться. Страх потерять там что-то,… защитить себя, поэтомучеловек оправдывается. Т.е. вот начиная от каких-то масштабных политических вещей войн доотношений друг с другом.. очень много держится на страхе. Потому что у человека очень малопространства и это мало он боится потерять, поэтому контролирует, поэтому он проявляетагрессию вовне, чтобы отогнать то, что мешает ему больше всего.
Это страх защиты я. Этонепонимание того, какими вещи являются, делают людей несчастными. А буддизм предлагаетсовершенно другую модель: пространство, которое все содержит, и нет необходимостибояться… Все человеческие качества при этом раскрываются.В: Чем для тебя является буддизм?О: Ну, теперь это жизнь, мировоззрение, а вообще это мой путь и цель. Могу сказать, что понастоящему я это стала понимать года четыре назад, хотя я к буддизму пришла в 90-м году.
Ялет девять, наверное, вообще ничего не понимала. Вернее мне казалось, что я все знаю, всепонимаю. Но вот естественность какая-то пришла года четыре назад. Действительно, я думаю,что это результат медитации.В: Как буддизм повлиял на твои представления о партнерстве?О: Я сейчас повторю то, что Оле говорит. Я поняла, что можно быть счастливым самому,отдавая много другому.
Обычно отношения в обычных парах сначала любовь, а потом какие-тотребования друг к другу. Если они выполняются, значит, удовлетворенность, значит, онисчастливы. Это вот обычно так отношения устроены. То, что Оле говорит об их отношениях сХаной, это медитация, это понимание, что, чем больше ты отдаешь, тем больше ты счастливсам. Раньше я наверное больше хотела, но привычка получать, она была сильнее. В идеале, тыбудешь счастлив, если будешь отдавать, но привычки такой нет. Это тоже приходит. Ещенужно найти этого правильного партнера, который тоже будет отдавать. Потому что он можетбыть открыт, но при этом все равно выбираешь не того человека.
Т.е. должно сойтись многоусловий.В: Как ты относишься к православной церкви?О: Хорошо… Там много сочувствия, но люди разные. Есть люди, которые делают этомеханически, автоматически, религиозные без достаточного понимания. Можно сказать, чтоони тоже развиваются, они тоже на пути. Многие хотят, это же не просто заведения какие-то.Если действительно что-то есть, то…., а если просто так, чтобы чем-нибудь заниматься, мнепросто неинтересно с таким человеком общаться. Вообще я не люблю критику. Если мывстречаемся с кем-то, например, с представителем другой религии, и он начинает с того, чтоначинает критиковать меня, другие религии, другие точки зрения, мне становится неинтересно.205Если он чувствует в себе силы, сочувствие, то он бы лучше практиковал это сочувствие и ненужно ни на кого нападать.
У многих систем есть все равно страх такой внутренний инеуверенность в своих силах.В: Как ты относишься к современному российскому обществу?О: Оно мне нравится. Ну, мне нравится то, что сейчас многое на деньгах становитсязавязанным, на деньгах и на политике, но с другой стороны, если уметь слушать информацию,то много открытости в информационном пространстве можно находить. Можно услышатьмного вещей, какие-то альтернативные программы, поехать куда-то. Т.е. свободы многопоявилось. Сожаление вызывает то, что мало вкладывается в воспитание детей и молодежи.Это очень большой разрыв такой.
Мало поддерживаются социальные проекты, учителя,госслужащие получают мало. Учителя в основном в школах женщины и такие маленькиезарплаты, что профессионалы уходят. Они уходят в бизнес, потому что надо просто жить.Когда вижу бабушку с протянутой рукой или детей вообще… Молодежь…мы тоже чем-тоувлекались. Но если бы в школе была заложена основа культурная, действительно было быбольше мужчин, учителя были бы заинтересованы в преподавании, то эти подростки потом непили бы водку.В: Как ты думаешь, может ли распространение школы кагью что-то изменить?О: Я думаю, что изменения будут не оттого, что нас будет больше, а оттого, что мы будемкачественнее. У Оле сейчас такое направление, он уже… например, в России, он уже не ставитсебе целью организовывать новые группы.
Он посещает старые группы. Чтобы мы могливстречаться, обсуждать, работать вместе. Возникали очень крепкие связи, и главное - довериедруг к другу. Чтобы мы понимали друг друга, т.е. мы сейчас работаем больше вглубь, чемвширь. Это очень полезно. Например, мы издаем журнал хороший качественный, где оченьинтересные статьи и этот журнал направлен не только на наши группы, но он продается и вмагазине. И книги у Оле такие…?Вот сейчас новые книги он пишет .. о политике и опартнерстве.
Какое-то американское издательство попросило написать книгу о страхе в связи ссобытиями 11го сентября. Он сказал: «Я не могу написать о страхе, потому что ничего не знаюоб этом. Я могу написать о бесстрашии».Мы не секта. Оле защищает людей в плане буддизма. Это действительно культура,традиции, это действительно мудрость древняя. Буддисты никогда не воевали. Я даже слышалаоднажды поздравление президента Путина: в двухтысячном году на восточный Новый год онпоздравил всех буддистов и сказал, что если бы у нас христиан было бы столько же, сколькоесть буддистов, то у нас было бы меньше агрессии. Я очень так поразилась…206Я думаю, что мы еще приносим пользу лекциями своими.
Мы же открытый центр. Те, ктоимеют связь или ищут какой-то мудрости, пользы для себя, они могут прийти к учителю, у насесть практики, курсы. Это тоже все открытое. Потом фестиваля уже два мы проводили.В: Еще будете проводить?О: Конечно, будем. Это было очень полезно. Конечно, время, может, неудачно выбрали.Народу было мало, на каникулах были, да и реклама была не очень. Это недоработка с нашейстороны… Реклама была на город направлена. Потом я думаю, основная польза от нас в том,что мы сами являемся частью общества. Буддизм, полностью такой развитый… Мы несвободные, но уже близко к этому, да.
Он же работает. И все вот эти достижения буддийскиеон приносит обществу, в коллектив, с которым он сталкивается, он дает это родителям, семье.Это тоже польза обществу. Вообще буддист ― это подарок обществу. И люди должныпонимать, что буддист-журналист или буддист-политик – это очень хороший подарок. За этимвсегда стоит какая-то мудрость, стремление приносить пользу. Нет такого, что заниматьсяполезным для себя, поэтому это подарок обществу. Кроме наших больших проектов каждыйсам по себе проект. Кто-то потом в будущем. Например, у меня некоторые клиенты, кто-то изних интересуется буддизмом.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
