Диссертация (1148187), страница 38
Текст из файла (страница 38)
Смысловой круг биографической истории замкнулся: информантпришёл к тому, с чего начинал ― поиск истины. В субъективной перспективе Геннадия работапрезидентом позволила ему наиболее полно реализовать свой человеческий потенциал и, о чёмон не говорит, но, что очевидно, зарабатывать.Дальнейшее повествование задаётся темами от интервьюера и отражает отношениеинформанта к ценностно-нормативной, мировоззренческой компонентам буддизма, фигуре139религиозного лидера. Геннадий сообщает о том, что долгое время не рассматривал буддизм каквозможную картину мира по двум причинам.
Во-первых, он отмечает: «Я же учёный по складухарактера, а это очень тяжёлое наследие… это постоянные сомнения… Ты живёшь втумане, где ты никогда, никому и ничему не можешь верить». Таким образом, информантсомневался в истинности буддизма как мировоззрения, смысловой системы объясненияреальности. Здесь имплицитно снова возникает дихотомия наука/религия. Наука требуетсомнения, проверки, доказательств; религия требует веры в её основные постулаты. Нашинформант учёный и советский человек по основному времени социализации, поэтому ему тактрудно принять религиозную картину мира. Во-вторых, он отмечает своё недоверие к ОлеНидалу: «…я очень долго присматривался к Оле. Я думал, что идеалистами могут бытьтолько глупые люди, глупые и нищие люди, вот они могут быть идеалистами, а сильные,умные и богатые, они идеалистами быть не могут… Но вот пришлось убедиться, что такиеисключения бывают».
Вторая дихотомия, которая возникает в этой секвенции и отчастипересекается с первой материализм/идеализм, и если первая категория в представленииинформанта соотносится с наукой, то вторая ― с религией. Нидал как религиозный лидербуддийских общин предстаёт в интерпретации информанта как сильный, умный и богатыйидеалист.Информанту трудно аргументировать преодоление антагонистичности дихотомииматериализм/идеализм, что находит своё выражение в паузах и противоречивости ответов. Темне менее, очевидно, что смысловая система буддизма является его картиной мира. Он говорит:«…через буддизм я понимаю себя, понимаю людей… имеет такой кумулятивный эффект, т.е.всё накапливается.
Я чему-то доверяю в буддизме, потом я это проверяю, потом получаю ужекак жизненный опыт, использую всё больше и больше. Возможности и сознание расширяются,жизнь изменяется, становится лучше». Буддизм как система идеалистических представлений,религиозная система сопрягается с расширением возможностей и сознания, изменением жизнив лучшую сторону.
Материализм напротив ассоциируется с сужением интересов по мерестарения человека, сужением возможностей и материальным исчезновением. «И это для менябыло ужасно, потому что тогда обессмысливалось всё, нет никакого смысла ни всобственной жизни, ни даже в жизни человечества, ни в культуре, ни в чём… Но в буддизмеестьвыход.Выникуданедеваетесь.Соответственновашеразвитие,вашесовершенствование, ваше обучение может продолжаться вечно… Самая большая нелепостьсмерти и исчезновения, она убрана. Причём это так объяснено, оно может быть понять ипринято и не надо отказываться ни от чего». Информант обращается к идее цикличностисуществования или идее реинкарнации.
Таким образом, несмотря на предшествующеезамечание о том, что по складу характера он учёный, а удел учёного сомневаться, буддийская140картина мира более не воспринимается им критично, что свидетельствует о субъективномрелигиозном участии. Он искренне верит в буддийскую доктрину, использует религиозныесимволическиекатегориидляосмыслениясвоегобиографическогоопытаиопытаповседневной жизни.
Соответственно мы можем заключить, что когнитивная рационализацияявляется основным следствием религиозной конверсии для президента. Данный выводподтверждается и последующими пассажами интервью.На вопрос об отмечаемых праздниках, информант отмечает, что «нужно многоработать… большое вообще хозяйство и в России и в мире, т.е. на праздники времени нехватает». Поэтому он переосмыслил понятие праздника: «праздник он всё время», «все лучшеевпереди», ― что свидетельствует о его оптимизме и влиянии культурной политики карма кагьюна процесс религиозной конверсии.На вопрос о целях повседневных действий Геннадий отвечает: «Ну, как это ни банальнозвучит, я действую из принесения счастья существам. Это действительно звучит такнемного наивно даже для меня, но, тем не менее, это действительно самый рациональныйспособ поведения».
Данный ответ свидетельствует о гуманистической ориентации поведения,которую информант мотивирует, привлекая доктринальные принципы ― кармическуюобусловленность человеческого взаимодействия. Это рационально, если исходить избуддийскихпредставленийоприродечеловеческихотношений,ихкармическойобусловленности: «Потому что когда ты думаешь, что ты встречаешься с людьми и потом сними расстаешься, и потом никогда не будешь иметь с ними никакого дела, это один взгляд налюдей и на ситуацию.
А когда ты уже знаешь, что вы встречаетесь не случайно и будетевстречаться и от того как вы сейчас взаимодействуете, будет зависеть то, как вы будетевзаимодействовать дальше».Далее информант отвечает на вопросы об обетах, т.е. нормативной обусловленностиповседневного поведения. Он подробно рассказывает о том, как пытался бросить курить,контрастируя прошлые попытки, когда он обещал жене, и как тяжело это было для него, и обет,данный Нидалу.
«Ну и как к последнему прибежищу я пришел к ламе и дал этот обет. Для меняэто было одним из подтверждений доверия к ламе. У меня было ощущение, что мне вытащилииз затылка просто ящичек какой-то. Потом обет закончился, и я опять начал курить. Нопотом было такое массовое давание обета в питерском центре. Когда человек пять илишесть. Они сказали: «Ты должен дать обет с нами, иначе мы не дадим обет». Ну, вот тогдауже из-за сочувствия к другим существам, я дал обет, мы всей толпой пришли и дали обет, иэто был уже такой обет…». Эта секвенция свидетельствует об ориентированностиинформанта на ценностно-нормативный порядок религиозной общины и её систему социальнойсолидарности.141В следующем пассаже информант отвечает на вопрос об отношении к современномуобществу.
Он замечает: «…раньше я думал, что я нахожусь в каком-то не том месте, что якакой-то другой, не такой как все остальные». «Другой» ― не такой как все, в контекстесоветской культуры данное замечание отсылает нас к его нежеланию принадлежатьгосударству, встраиваться в систему «как все» и быть «правильным». В контексте новойсоциально-экономической реальности 1990-х годов, очевидно, речь идёт о неудачных попыткахорганизации бизнеса, включении в новые возникающие классы частных собственников ипредпринимателей.
Т.е. речь идёт о включённости в желаемый социальный мир, который оннаходит в буддийской общине: «А теперь, …я нашёл очень многих людей, которые такие же,как я, похожи на меня». Ответ информанта на вопрос об отношении к современному обществутакже свидетельствует о влиянии культурной политики карма кагью на процесс конверсии.Приоритетными ценностями для него выступают гендерное равенство, бережное отношение кприроде, здоровый образ жизни, образованность, толерантность, социальный активизм(«изменить мир вокруг»). Такие ценностные установки можно обозначить, пользуясь словамиЕ.
Здравомысловой, «критический патриотизм»: «Я побывал за границей и понял, что мне этообщество (российское ― прим. И.В.) больше всего нравится… я там, где я долженнаходиться, но вокруг нужно всё изменить». Деструктивные черты современного российскогообщества в его глазах это: «самоубийственность людей», «пофигизм», «грубость», социальноенеравенство, «пережитки патриархата».
В то же время имплицитно здесь присутствуетсмысловая дихотомия правильный/неправильный: от неправильного себя он переходит косознанию неправильности мира, его окружающего, и необходимости его изменить.Итак, мы подведём итоги понимающего прочтения биографического интервью спрезидентом общин Карма Кагью Геннадием. Центральная религиозная символическаякатегория его биографического повествования ― «духовные искания». Для адептов буддийскойобщины Карма Кагью она носит нормативный характер и соотносится с биографией ОлеНидала, где духовный поиск представлен через включённость в контркультуру 1960-х гг.