Диссертация (1147156), страница 22
Текст из файла (страница 22)
Уже через десять дней бельгийский минист юстиции Стефан де Клеркобъявил о том, что все формальности соблюдены и выдача Морено, наконец, можетсостояться. Это решение, однако, напрямую противоречило решению апелляционногосуда 1993 года о невозможности экстрадиции Морено. Готовность Министерстваюстицииидтинаперекорпостановлениюсудасталапричинойнастоящегополитического кризиса в Бельгии – о деле Морено-Гарсии писали все национальныеСМИ, а депутаты Бельгийского парламента активно осуждали решение правительства.Тем временем, Морено вновь попытался подать апелляцию – на этот раз нарешение Министерства юстиции, и уже в феврале 1996 года Верховный суд Бельгииприостановил процедуру экстрадиции. Такое решение суда вызвало шквал критики ужесо стороны испанских властей, угрожавших, в частности, запретить свободноепередвижение бельгийских граждан через испанскую границу.
Таким образом, ссередины февраля 1996 года история двух подозреваемых в связях с ETA поднялась наевропейский уровень.Европейский парламент осудил действия Бельгии, препятствовавшей, по мнениюдепутатов, расследованию дела, связанного с терроризмом. В той же резолюции воизбежании повторения подобных ситуаций в будущем европейские парламентариипотребовали отменить экстрадицию, как и возможность запроса политическогоубежища в пределах Европейского союза.
Все эти предложения были направленыКомиссии и странам-членам в преддверии Амстердамской межправительственнойконференции, которая должна была начаться в конце марта 1996 года239.239European Parliament. Resolution on the Extradition of Two Presumed ETA militants // Official Journal of the EuropeanCommunities.
1996. Vol. C065. P. 161.78Пришедший в мае 1996 года к власти Азнар действовал далее в ролиполитического антрепренера и сумел использовать дело Морено-Гарсии как повод дляпринятия вместе с Амстердамским договором так называемого Протокола Азнара оботмене возможности запрашивать политическое убежище внутри Европейскогосоюза240. Учитывая, однако, чувствительность для стран-членов вопросов, связанных сэкстрадицией, реформа политики выдачи преступников в ЕС осталось для Азнараскорее долгосрочной целью.Истории безуспешных попыток экстрадиции Морено и Гарсии, АбдуллыОджалана, Сезара Баттисти241 и многих других на протяжении 1990-ых годов не толькообнажали проблемы, наличествовавшие в механике функционирования политикиэкстрадиции в пределах единой Европы – к середине 1990-ых годов о них, как ужеуказывалось ранее, знал любой специалист в области экстрадиции и любой практик,вовлеченный в процесс решения подобных дел.
Такие истории также во многомопределилипредпочтениястран-членовиихвзглядынанеобходимостьреформирования этой области политики на европейском уровне. Причем, несмотря нато, что, по мнению Нильссона, к началу 2000-го года «все [страны-члены] понимали, чтопроблемы с экстрадицией существуют и что [процедура] занимает слишком многовремени»242, в зависимости от опыта в конкретных делах страны-члены начиналисклоняться как к про-интеграционным и реформаторским решениям (как в случае сИспанией), так и к более умеренной и ориентированной на статус-кво позиции(очевидно, что история вокруг экстрадиции Морено и Гарсии недвусмысленно указалабельгийскомуМинистерствуюстициинанеобходимостьсохраненияправаокончательного решения, выдавать подозреваемого или нет, в руках правительства, а несудебной ветви власти).240Подробнее см.
Guittet E.-P. Identity through Security in Europe - “Because We are All Democracies”: A Closer Viewon the Protocol on Asylum between Member States of the European Union. Op. cit. P. 24–27; Guittet E.-P. EuropeanPolitical Identity and Democratic Solidarity After 9/11: The Spanish Case. Op. cit.241Сезар Баттисти, подозревающийся итальянскими властями в двух убийствах и в участии в крайне левойтеррористической организации «Красные бригады», прожил во Франции более 15 лет до момента, когда Италиявсе же сумела склонить Францию отказаться от следования так называемой Доктрине Миттерана и выдатьБаттисти (такие действия французских властей неудивительны – свое согласие на экстрадицию Баттисти Париждал перед самым вступлением в силу национального закона, имплементирующего Рамочное решение оЕвропейском ордере на арест) – см., напр., Vernhes C.
RFI - Italie - Paris prête à extrader d’autres «brigadistes»[Электронный ресурс]. URL: http://www1.rfi.fr/actufr/articles/033/article_17832.asp (дата обращения: 01.09.2014);Cesare Battisti: dire la vérité, respecter les droits [Электронный ресурс]. URL: http://ldh-toulon.net/Cesare-Battisti-direla-verite.html (дата обращения: 01.09.2014).242Интервью с Хансом Нильссоном (Hans Nilsson).79Подводя некоторый итог проделанной в этом параграфе работе с эмпирикой,следует отметить несколько важных моментов. Во-первых, эмпирические данныенедвусмысленно подтверждают идею Кингдона о том, что поток политических курсовпредставляет собой «первичный бульон», в который различные акторы субсистемыконкретного политического курса скидывают альтернативные решения проблем внезависимости от того, насколько велики шансы, что предложенные ими решения будут, вконечном счете, приняты243.
Так, Нильссон указывает на то, что никто из экспертовСекретариата Совета министров и Европейской комиссии не мог и представить, чтопрописанная в Стратегии ЕС по борьбе с организованной преступностью долгосрочнаяцель отмены экстрадиции и ее замены простой передачей подозреваемых ипреступников в соответствии с принципом взаимного признания будет реализована втечение двух месяцев и шести дней – временной горизонт в 10 лет казался им в начале2000-го года значительно более реалистичным244.В этом смысле идеи Кингдона повторяют теоретические предсказания Даунса отом, что специалисты и эксперты обыкновенно знают о наличии проблемы задолго донаступления стадии тревожного обнаружения проблемы и эйфорического энтузиазма отспособности найти ее решение. История с принятием Протокола Азнара также показалаточность предсказаний Уокера о том, что активность антрепренеров влияет науспешность реформы, когда какие-либо кризисы случаются внутри субсистемыопределенного политического курса.Наконец, эмпирика подтверждает наше ожидание о том, что экспертыСекретариата Совета министров, имея прочные связи с некоторыми специалистами изнациональных правительств и представительств стран-членов в Брюсселе, и, в меньшейстепени, Европейская комиссия, а также испанское ротационное председательствоготовились выступить в роли политических антрепренеров245 для лоббированияупрощения политики экстрадиции в ЕС в момент открытия посредством сменыпредседательства в Совете министров окна возможностей.
В этом смысле испанскоепредседательство представляет собой вполне предсказуемое окно возможностей – оно243В процессе анализа принятия Европейского ордера на арест и социологического анализа экспертногосообщества в области Третьей опоры к подобному выводу приходят и Джейн О’Махони, и Антуан Мэжи,соответственно, O’Mahony J. Op. cit.
P. 29; Mégie A. The Origin of EU Authority in Criminal Matters. Op.cit. P. 232.244Интервью с Хансом Нильссоном (Hans Nilsson).245Так, например, многие авторы признают за Жиллем де Кирхове и его командой роль активнейшихполитических антрепренеров в области политики правосудия и внутренних дел в тот период – см., напр., KaunertC., Léonard S., Pawlak P. European Homeland Security: A European Strategy in the Making? Routledge, 2012. P. 61.80должно было открыться политическим, а не проблемным потоком246. Однако, как будетпоказано в следующем параграфе, трагические события 11 сентября 2001 года открылизначительно более широкое окно возможностей, изменив планы основных европейскихакторов и полностью переформатировав повестку дня бельгийского и, соответственно,испанского председательств.2.2.
События 9/11 как внешний шок: открывшееся окно возможностей и принятиеРамочного решения о Европейском ордере на арестО том, что трагические события 11 сентября 2001 года представляют собойфокусирующее событие и экзогенный шок, оказавший колоссальное влияние нареформирование и развитие различных политических курсов как в Америке, так и за еепределами (причем, речь идет не только об областях политики, напрямую связанных свопросамибезопасностииборьбойстеррористическойугрозой),написанодостаточно247.И при том, что практически все исследователи, занимающиеся вопросамистановления Пространства свободы, безопасности и правосудия в ЕС, признают засобытиями 9/11 роль триггера, значительно ускорившего принятие Европейского ордерана арест и позволившего сделать это рамочное решение по своему характеру«революционным» для развития интеграционных процессов в рамках Третьей опоры 248,практически никто из них не мыслит историю реформирования политики экстрадиции вЕС и принятия ордера в терминах окон возможностей, политических антрепренеров,предпочтений стран-членов, исходов переговорного процесса и, главное, внешнего шока246Kingdon J.
W. Agendas, Alternatives, and Public Policies. Longman, 2003. 2nd ed. P. 186–189.См., напр., Birkland T. A. “The World Changed Today”. Op. cit. P. 179–200; Birkland T. A., Schneider C. A. Op. cit.P. 20–35; Mazarr M. J. The Iraq War and Agenda Setting // Foreign Policy Analysis. 2007. Vol. 3.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
