Диссертация (1147079), страница 11
Текст из файла (страница 11)
в странах ЕЭС и включавшее в себя полицейских, таможенников, военных,судей, дипломатов и парламентариев, которые были задействованы в переговорах и ратификации отдельных соглашений (Единый европейский акт 1986 г., Шенгенское соглашение 1985 г. и конвенция 1990 г., Дублинская конвенция 1990 г., Маастрихтскийдоговор 1992 г.)132. Всех их объединяла общая оценка угроз странам ЕЭС, нашедшаявыражение в категории «внутренняя безопасность».Возникновение данной категории во многом связано с особенностями развитияполицейского сотрудничества в странах Европы. Как известно, оперативное сотрудничество между полициями различных государств существует с момента возникновенияспециализированных служб по охране общественного порядка и борьбе с преступностью (экстрадиция преступников известна с древних времен, однако нашла широкоеприменение лишь в Новое время).
На рубеже XIX и XX вв. произошла формализациятакого взаимодействия на базе совместной борьбы с анархистскими движениями иубийствами высокопоставленных лиц, а основным инструментом в тот период служиливстречи министров внутренних дел и заключение ряда международных конвенций. Вдальнейшем в ходе конгрессов глав полицейских ведомств в 1914 и 1923 гг. произошлацентрализация сложившегося к Первой мировой войне оперативного сотрудничества:была создана Международная комиссия уголовной полиции, возрожденная после 1945 г.под современным названием «Интерпол»133.До 1960-х гг. главную роль в ней играли страны Европы, на которые приходиласьосновная масса запросов.
Однако деколонизация и расширение членства в Интерполепривели к тому, что основатели организации стали с недоверием относиться к правоохранительным органам государств, получивших независимость, из-за опасений, связанных с возможным политическим характером некоторых запросов. Кроме того, к1970-м гг. стало очевидным, что в рамках Интерпола чрезвычайно трудно, а порой и не-131Bigo D.
Security and immigration: Toward a critique of the governmentality of unease // Alternatives. – 2002. –Vol. 27. – P. 73.132Bigo D. Polices en réseaux : l‟expérience européenne. – Paris: Presses de Sciences Po, 1996. – P. 23–47.133Ibid. – P. 58–61.39возможно наладить сотрудничество по вопросам борьбы с терроризмом и наркоторговлей – видами преступлений, которые в наибольшей степени волновали европейскиестраны в тот период. Так, статья 3 устава Международной организации уголовной полиции напрямую запрещала вести какую-либо деятельность политического, военного, религиозного или расового характера (возникновение данного положения в учредительном документе 1956 г.
связано с тем, что в годы Второй мировой войны организацияоказалась вовлеченной в сотрудничество с нацистами). Что касается наркоторговли, тоздесь негативную роль сыграл забюрократизированный механизм работы Интерпола,который оказался неприемлем в силу специфики преступлений, требующих для своегорасследования скорости, секретности и высокой степени доверия между заинтересованными сторонами134.Всѐ это способствовало формированию более тесного европейского полицейскогосотрудничества в рамках активно создаваемых в 1970–1980-е гг. неформальных структур, многие из которых стали конкурентами Интерпола как в сфере борьбы с терроризмом (группа ТРЕВИ, Бернский клуб, Венский клуб, группа «Квантико», Police workinggroup on terrorism), так и с наркоторговлей (группа Помпиду, Standige ArbeitsgruppeRauschgift и др.)135.
Попытки же создать альянс внутри Интерпола между европейцами иамериканцами не увенчались успехом в силу объективных причин: уже в 1970-е гг. вЕвропе и США сложились различные структуры рынка наркотиков с доминированиемгероина и кокаина соответственно, что означало и различие в позициях относительноквалификации угроз со стороны стран-поставщиков. Если американцев больше интересовал регион Латинской Америки (особенно Колумбия), то европейцев – Южная Азия (вособенности Пакистан, являвшийся в тот период военным союзником США, а такжеАфганистан и Таиланд)136.Принципиальным отличием полицейского сотрудничества между государствами –членами ЕЭС в 1970–1980-е гг. по сравнению с предыдущими этапами стал его выход наполитический уровень (до этого существовало лишь оперативное взаимодействие).
Содной стороны, процесс европейской интеграции достиг той степени, когда начали появляться символические границы и элементы идентичности, которые позволили провести различие между союзниками по Североатлантическому альянсу (НАТО) в вопросах134Bigo D. Polices en réseaux : l‟expérience européenne. – P.
63, 69–74.Ibid. – P. 83–98.136Ibid. – P. 72–73.13540безопасности (например, в ЕЭС существовало стойкое убеждение в том, что для США всилу их географического положения не существует такой угрозы, как терроризм), а правительствам стран Сообщества – осознать общность проблем и необходимость дополнить уже существующее оперативное взаимодействие правоохранительных органов политическим137.С другой стороны, внутри европейских стран вопросы, касающиеся охраны общественного порядка и борьбы с преступностью, стали одной из важнейших составляющихв политических дискуссиях, а в некоторых случаях – определяющими результаты выборов на местном и даже национальном уровнях.
По мнению Д. Биго, такая ситуация былаобусловлена процессом углубления безопасности, когда она перестала быть исключительно коллективистской категорией с государством в качестве угрожаемого объекта иначала включать и уровень индивидов (граждан). Другими словами, государство всѐчаще стремилось расширить понятие общественного порядка, что вело к изменению соотношения между публичным и частным, политизации личной безопасности под названием «чувство небезопасности» (sentiment d‟insécurité)138.Выражением политизации вопросов, касающихся охраны общественного порядкаи борьбы с преступностью (и, соответственно, полицейского сотрудничества между государствами – членами ЕЭС), стало включение в категорию «безопасность» целого рядапроблем, которые в тот период волновали политических деятелей и их избирателей –безопасность городов в связи с распространением наркотиков и появлением неблагополучных кварталов, населенных преимущественно иммигрантами; предполагаемая связьмежду террористами и иммигрантами; непрекращающаяся несмотря на экономическийкризис иммиграция иностранной рабочей силы; терроризм и наркоторговля.
В результате в политическом дискурсе возникла новая категория – «внутренняя безопасность», –позволившая правоохранительным органам стран ЕЭС найти некий общий знаменательв условиях существующих различий в деле обеспечения общественного порядка и борьбы с преступностью, в восприятии основных угроз 139.Ключевую роль в укреплении внутренней безопасности на европейском уровнесыграл проект по созданию единого рынка как «пространства без внутренних границ, в137Bigo D. Polices en réseaux : l‟expérience européenne. – P.
76–77.Bigo D. L‟immigration à la croisée des chemins sécuritaires // Revue européenne des migrationsinternationales. – 1998. – Vol. 14, No 1. – P. 34.139Bigo D. Polices en réseaux : l‟expérience européenne. – P. 14.13841котором было бы обеспечено свободное передвижение товаров, людей, услуг и капиталов»140. На ранних этапах подготовки Единого европейского акта (ЕЕА) свободное передвижение людей рассматривалось разработчиками документа в контексте экономической логики передвижения рабочей силы. Однако достаточно быстро ей на смену пришла политическая концепция передвижения европейских граждан (сам институт европейского гражданства введен ЕЕА в 1986 г., еще ранее решением Совета министровЕЭС создан европейский паспорт для поездок граждан государств – членов Сообществаза границу), достаточно быстро распространенная и на так называемых граждан третьихстран (то есть граждан стран, которые не являются членами ЕЭС).Такая интерпретация привлекла внимание существовавших в тот период неформальных полицейских структур, которые сумели интегрировать в дискурс о единомрынке тезис о необходимости принятия так называемых компенсационных мер, что было осуществлено в рамках Шенгенской конвенции 1990 г.141 В условиях форсированнойподготовки к вступлению в силу с 1 января 1992 г.
пакета предложенных Европейскойкомиссией законодательных инициатив по снятию существовавших на тот момент барьеров свободному передвижению товаров, людей, услуг и капиталов между государствами – членами ЕЭС (Белая книга 1985 г.) вышеуказанный тезис практически не подвергался сомнению со стороны наднациональных органов, видевших в нем возможностьрасширить собственное влияние по вопросам безопасности, которые не входили в сферуих компетенции142.Логика предложенных и внедренных в рамках Шенгенской конвенции компенсационных мер заключалась в том, что отмена контроля на границах между государствами – членами ЕЭС («внутренние границы») должна быть компенсирована за счет усиления контроля на границах ЕЭС с третьими странами («внешние границы») 143 под предлогом того, что в противном случае положительные последствия создания единого рынка будут сведены на нет из-за активизации деятельности террористов, преступников инаркодилеров.
В основе такого рассуждения лежит представление о том, что контроль за(незаконным) передвижением товаров, людей, капиталов и услуг осуществляется на140Acte unique européen. Art. 8 A // Journal officiel des Communautés européennes. – 1987. – 29 juin(No L 169).
– P. 7.141Bigo D. Polices en réseaux : l‟expérience européenne. – P. 152.142Ibid. – P. 146.143Barbe E., Boullanger H. Justice et affaires intérieures dans l‟Union européenne. Un espace de liberté, desécurité et de justice. – Paris: La Documentation française, 2002. – P. 48. – (Réflexe Europe).42границе, а свобода передвижения людей может быть обеспечена главным образом засчет отмены пограничного контроля.В рамках дискурса об укреплении внешних границ и в ходе подготовки Единогоевропейского акта, реализации Белой книги, а также проработки положений будущегоМаастрихтского договора произошло окончательное согласование (в среде «профессионалов безопасности») и формирование (в общественно-политических дискуссиях) комплекса угроз безопасности государств – членов ЕЭС.
Наряду с терроризмом и наркоторговлей его частью стали рассматриваться иммигранты и лица, ищущие политическоеубежище, транснациональная организованная преступность, этнические меньшинства.Для описания такого комплекса угроз Д. Биго ввел понятие «континуум безопасности», призванное отразить постулируемую взаимосвязь всех вышеописанных угроз.Так, в соответствии со ставшими популярными на рубеже 1980–1990-х гг.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
