Диссертация (1146801), страница 15
Текст из файла (страница 15)
Лингвокультурологический анализ русских паремий на фоне эстонскогоязыка и культуры как условие реализации принципа учета родного языка икультуры учащихся2.2.1. Русско-эстонские паремиологические параллели в контексте описанияпословичных концептовЛингвокультурная специфика русских паремий в полной мере может бытьосознана иноязычными учащимися только на фоне их родного языка, а значит,учитель, готовящийся к уроку РКИ, или составитель учебно-методического пособия,словаря должны воспользоваться результатами сопоставительного анализа паремий(полученными самостоятельно или почерпнутыми из лингвокультурологических источников).
Причем, даже в случае минимизации материала в учебных целях сопоставительный лингвокультурологический анализ паремий, по нашему мнению, долженосуществляться на более широком паремиологическом материале тематической группы, позволяющем выявить ценностные универсалии народного сознания и национальную специфику не только отдельных паремий, но и лингвокультурных концептовв пословичном отображении. Комплексные лингвосоциокультурологические комментарии пословиц для Универсального паремиологического словаря-практикума мытакже строили с учетом результатов сопоставительного лингвокультурологическогоисследования пословиц двух языков в рамках целостных пословичных репрезентацийконцептов.Так, пословицы тематической группы «Баня» мы рассмотрели в контексте пословичной репрезентации концепта «Здоровье», т.к.
именно оздоравливающий эффект бани отражен в пословицах, включенных в учебники РКИ.69Русские и эстонские пословицы представляют здоровье как одну из основныхжизненных ценностей, отражают отношение человека к своему здоровью и опытнародной медицины. Пословицы утверждают, что здоровье – самое дорогое, что естьу человека, советуют беречь здоровье. * Здоровье лучше (краше, дороже) богатства(богатырства) [Даль 2000: 250] – эта русская пословица имеет полное соответствие вэстонском языке: Tervis on rikkusest parem [Krikmann 1985: 336]. Мысль о ценностиздоровья может передаваться в двух языках и абсолютно разными по компонентномусоставу, синтаксической и образной структуре паремиями: * Деньги – медь, одежа –тлен, а здоровье – всего дороже [Даль 2000: 250], ср.: эст.
Olgu kuhi kulda või mägi hõbedat – kui tervist ei ole, ei maksa kõik midagi (букв. «Будь куча золота или гора серебра,а если нет здоровья, то все это ничего не стоит») [Krikmann 1980: 817].Отрицательное, пессимистическое отношение к лечению, лекарям и аптеке выражается как в русских, так и в эстонских пословицах, хотя они также полностью различаются в двух языках по образной структуре: * И хорошая аптека убавит века[Даль 2000: 250] – ср.: эст. Tervist apteegist on ju raske tuua: paljukese sealt saab (букв.:«Здоровье из аптеки принести трудно: много ли там получишь») [Krikmann 1985: 337].Как русские, так и эстонские пословицы дают рецепты по профилактике болезней иих лечению при помощи различных народных средств – лука, хрена, редьки, капусты(у русских), можжевельника, валерианы, папоротника и тимьяна (у эстонцев).Как эффективное лечебное средство в русских пословицах представлена баня (*Вылечился Ваня, помогла ему баня), она же помогает сохранить долголетие (* В какойдень паришься, в тот день не старишься), способствует духовному очищению (*Баня все грехи смоет).
Это этнокультурное содержание пословиц должно быть подчеркнуто в комментарии, т.к. для эстонцев считается непрестижным использованиебани в лечебных целях, ср.: Saun on vaese mehe tohter [Krikmann 1985: 38] (букв. «Баня– доктор для бедняка»), хотя баня (сауна) у эстонцев не менее популярна, а отдельныебанные атрибуты (напр., веник) являются общими для двух культур, ср.: рус. * Веник вбане всем начальник и эст. Saun ilma vihata ja supp ilma soolata pole kumbki midagi väärt[Krikmann 1985: 38] (букв. «Баня без веника и суп без соли ничего не стоят»).70Широко представленная пословицами в учебниках РКИ тема дружбы также обнаруживают сходства и различия на концептуальном уровне в двух лингвокультурах.Анализируемый пословичный материал показывает, что для русских и эстонцевдружба являются одной из жизненных ценностей, не случайно она сравнивается с золотом, деньгами и ценится выше: Дружба дороже денег [Мокиенко 2010: 305], ср.эст.: Sõprus on kallim kui kuld [Krikmann и др.
1985: 185] (букв. «Дружба дороже, чемзолото»).Связь денег, благосостояния и дружбы передается в паремиях и в другом аспекте: здесь говорится, что богатство привлекает друзей, ср. полные русско-эстонскиеэквиваленты: * У богатого много друзей [Спирин 1985: 67] – Rikkal mehel on sõpru küll[Krikmann 1983: 784] и частичные образные сходства: * Когда богат, тогда и друзеймного [Мокиенко 2010: 305] – Kellel palju raha, sellel palju sõpru [Krikmann 1983: 784](букв.
«У кого много денег, у того много друзей»). При компаративном анализе мыконстатировали и одинаковую оценку дружбы, которая строится на материальной заинтересованности: * Плохой друг – до черного дня [Спирин 1985: 119] – ср.: эст. Senisõpru, kui sõira [Krikmann 1985: 178] (букв. «Друзья есть, пока сыр есть»). Таким образом, эстонским учащимся будет близко социокультурное содержание русской пословицы * Хлеба нет – и друзей не бывало, представленной в учебниках РКИ.Общим для двух народов является наблюдение, отразившееся в пословицах: вдрузья обычно выбирают человека, близкого по духу, по характеру и т.п., отсюда пословичная параллель: Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты [Спирин 1985:119; Разумов 1957: 112] – Ütle, kes on su sõbrad, siis ütlen, kes sa ise oled [Krikmann1985: 186].В русских и эстонских пословицах много говорится и о взаимоотношенияхмежду друзьями, и в первую очередь, о взаимопомощи, взаимовыручке.
Здесь учащиеся легко освоят пословицы, имеющие полные эквиваленты в эстонском языке: Другпознается в беде [Даль 1955, т.3: 232] – Sõpra tuntakse hädaajal [Krikmann 1985: 183],заимствованное из русского языка: Не имей сто рублей, а имей сто друзей – Ära hoiasada rubla, hoia sada sõpra.71Актуальным для двух лингвокультур является мотив нового друга, а также противопоставление нового/молодого и старого друга, где предпочтение отдается второму.
Пословица Старый друг лучше новых двух [Даль 1955, т. 4: 316; Разумов 1957:112; Спирин 1985: 114, 119] имеет в эстонском языке полный эквивалент: Üks vanasõber on parem kui kaks uut [Krikmann 1985: 896]. По содержанию и синтаксическойструктуре сходными являются и другие пословицы аналогичного аксиологическогосодержания, например: * Старый друг лучше семерых молодых [Мокиенко 2010: 301]– ср.: эст. Üks vana sõber on parem kui üheksa uut [Krikmann 1985: 896] – букв. «Одинстарый друг лучше девятерых новых». (Отметим, что нумерологическое различиесемь/девять наблюдается и в других логико-тематических подгруппах пословиц, чтосвязано с общей символикой числа в русской и эстонской лингвокультурах: Семь разотмерь, один отрежь; У семи нянек дитя без глазу, ср.: эст.
Üheksa korda mõtle, ükskord ütle (букв. «Девять раз подумай, один раз скажи»); Üheksa ametit, kümnes nälg(букв. «Девять ремесел, десятый – голод»).Необходимость беречь друга и дружбу подчеркивает представленная в учебниках РКИ паремия Нет друга – ищи, а нашёл – береги. Эту же мысль передает эстонская пословица On sul hea sõber, siis hoia, et ta sinust ei lahkuks (букв.
«Если есть у тебяхороший друг, то береги, чтобы он от тебя не ушел»).Нельзя не отметить эстонские пословицы, не имеющие параллелей в русскомязыке – они раскрывают корысть дружбы и непорядочность друзей, стремление обогатиться за счет ближнего: Sõber sõbra perse koorib [Krikmann 1985: 180] (букв. «Другсдирает у друга с задницы шкуру»); Sõber koorib sõbra naha [Krikmann 1985: 181](букв. «Друг сдирает у друга шкуру); Sõber sõbra kõri lõikab [Krikmann 1985: 183](букв.
«Друг другу горло перережет»). Приведенные паремии можно считать этнокультурно маркированными безэквивалентными единицами и для нейтрализациивозможного влияния этой лингвокультурной доминанты родного языка при комментировании русских пословиц о дружбе необходимо подчеркивать прямо противоположные отношения между друзьями, фиксируемые русскими паремиями.В свою очередь, при репрезентации безэквивалентной русской пословицы*Был бы друг, найдётся и досуг комментарий должен содержать информацию о рус-72ской традиции – совместном проведении свободного времени в развлечениях с друзьями.С понятием дружбы соотносится и тема гостеприимства.
При анализе паремийданной тематики мы видим, что образ радушного хозяина, принимающего гостей,отражается только в русских пословицах, что должно быть подчеркнуто в комментарии безэквивалентных паремий * Просим в избу: красному гостю красное место; *Гостю в переднем углу место; * Хоть не богат, но гостям рад; * Гость доволен –хозяин рад; * Гость на гость – хозяину радость. Необходимо отметить, что в эстонской лингвокультуре и эстонской паремиологии не представлен бином «хозяин –гость».
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
