Диссертация (1146574), страница 11
Текст из файла (страница 11)
Текст Мерло-Понти буквально постулирует человеческоежелание продраться сквозь культурные и научные напластования и смыслы,6364Мерло-Понти М. Видимое и невидимое. Мн., 2006. С.197.Мерло-Понти М. Око и дух. С.13.48чтобы обрести, наконец, ту самую единственную – хотя бы для единичногосубъекта – истину, которая сокрыта в вещах; и вслед за этой самой истинойобрести и почву под ногами после крушения классического проекта, и самих себя.Обрести утраченную, во многом уже невозможную субъективность. Это чувствоутраты и желание ее восполнить будет преследовать философию на протяженииследующих пятидесяти лет – и преследует до сих пор.
Так, проблема встречи сподлинным миром, обретения подлинной сущности вещей оказывается одной изцентральных в медиафилософии и рефлексиях о визуальном (см., например,В.Флюссер, «За философию фотографии»).Каким же образом осуществляется мое восприятие, почему мы можемговорить о том, что процесс взаимодействия между миром и человеком являетсябесконечно обратимым? Мерло-Понти указывает на следующий момент:«Загадочность моего тела основана на том, что оно сразу и видящее и видимое»65.А это, в свою очередь, значит, что, «поскольку вещи и мое тело сплетены вединую ткань, необходимо, чтобы видение тела каким-то образом осуществлялосьв вещах или же чтобы их внешняя, явная необходимость дублировалась внутринего своего рода тайной видимостью»66. Получается, восприятие происходит последующей схеме: видящий, телесно помещенный в мир и телесно сплетенный сдругими вещами, словно напитывается этими вещами; и затем они – вещи –откладывают на мне свой отпечаток, и я делаюсь способным, в свою очередь,выразить эти вещи в визуальном образе.
Аффицирование субъекта, появление«внутреннего эквивалента» только что увиденного, «чувственной формулы живойплоти», эмоционального отклика в человеческом теле становится условиемвозникновения образа. Мерло-Понти описывает образ терминами «видимоевторого порядка», «чувственно-телесная сущность»67, тем самым подчеркиваяизначально аффективную природу образного.Таким образом, видение оказывается некой универсальной способностью,которой в равной степени обладает и видящий, и видимое; и ситуация эта65Там же.Там же.
С.15.67Там же.6649усугубляется тем, что мы принципиально не можем различить, кто видит, а ктоявляется видимым. В эссе «Око и дух» Мерло-Понти приводит знаменитыйпример о деревьях, которые смотрят на нас68. Еще один пример, нередковстречающийся в текстах Мерло-Понти – звучащий голос. Я говорю иодновременно слышу тот голос, который идет изнутри меня, из моегособственного горла. Это голос, который сразу присутствует и внутри меня, и запределами моего тела.Это переплетение, скрещивание чрезвычайно важно для Мерло-Понти.Сложность его философского проекта в том, что он работает с привычнымипонятиями (тело, видение, взгляд, чувство, ощущение, осязание), но встраивает ихв совершенно иную, чем мы привыкли, систему координат.
Строго говоря, речьдаже не идет о системе, потому что ключевые понятия философии Мерло-Понтилишены определяющих, отличительных характеристик. Речь идет о поле илипространстве, где все переплетено и наделено схожими характеристиками. Общийпринцип здесь – не отличие, а подобие и контакт, благодаря которым вообщестановится возможным какое бы то ни было взаимодействие.
Видение наделеноосязательными, тактильными характеристиками, и именно это позволяет намвойти в контакт, в соприкосновение с миром: «[…] в тактильном ощупывании[…] спрашивающий и спрашиваемое наиболее приближены друг к другу»69.Мерло-Понти моделирует мир, который буквально пронизан «ощущаемостью»,мир, который сконструирован непреходящими и постоянно обратимымипроцессами восприятия.
Видение не равняется той ситуации, когда мыразглядываем, скажем, фотографию или смотрим кино. В акте видения мы самиоказываемся погружены в эту фотографию, или же в фильм. «Любое движениемоих глаз, тем более любое перемещение моего тела, занимает место в том жесамом видимом мире, который я детализирую и исследую с помощью глаз, как и68Мерло-Понти цитирует Андре Маршана: «В лесу у меня часто возникало чувство, что это не я смотрю на лес, надеревья.
Я ощущал в определенные дни, что это деревья меня разглядывают и говорят, обращаясь ко мне. …Ядумаю, что художник должен быть пронизан, поникнут универсумом и не желать обратного. Я жду состояниявнутреннего затопления, погружения. Я, может быть, пишу картины для того, чтобы возникнуть». Там же. С.21.69Мерло-Понти М. Видимое и невидимое.
С.193.50наоборот, всякое видение имеет место где-то в тактильном пространстве»70.И.С.ВдовинавыражаетэтумысльМерло-Понтивболееглобальныхонтологических понятиях: «[… ] нет видения впереди; человек погружен в бытие,в самую его гущу»71.Речь идет о некой целостности, о том, что сам Мерло-Понти называетсплетением, хиазмом. Исследователи отмечают сложность этого понятия ипотенциальную неоднозначность его трактовки, поэтому позволим себе привестинесколько его трактовок в русскоязычных текстах о философии Мерло-Понти.Так, с точки зрения И.С.Вдовиной, сплетение и хиазм говорят о том, что «всякоеотношение к бытию заключается в том, чтобы одновременно принимать и бытьпринятым; приятие вписано в тот же самый мир, который оно принимает»72.А.В.Ямпольская определяет хиазм как вариант снятия проблемы субъектобъектных отношений в процессе познания, поскольку в случае хиазмапринципиально важным становится тот факт, что познаваемое и познающийпричастны чему-то общему73.
Е.В.Петровская в «Теории образа» определяетхиазм как «разрыв» или «складку». Все контакты, все связи в этом мирепроисходят через разрыв, через дискретность, которая имеет место постольку,поскольку восприятие задано положением каждого конкретного тела в этомобщем пространстве. Интересно отметить, что именно об этом разрыве, об этойдискретности, только понятой как раз через опыт восприятия кинематографа,Мерло-Понти говорит задолго до «Видимого и невидимого», в небольшой статье«Кино и новая психология», помещенной им в сборник «Смысл и бессмыслица»:«Каждый раз нам кажется неподвижным тот из двух поездов, в который мыпоместили себя и который является нашей средой в данный момент»74.Именно благодаря этому разрыву и становится возможной обратимостьпроцессов восприятия.
Я не могу увидеть себя видящим – даже в зеркале; я всеравно фиксирую свой взгляд в той точке пространства, где располагается мое70Там же. С.195.Вдовина И.С. Феноменология во Франции. С.50.72Там же. С.51.73Подробнее см. Ямпольская А.В. Конвейер невидимого // НЛО. 2011. №108. С.342-345.74Мерло-Понти М. Кино и новая психология // Киноведческие записки.
1992. №16. С.167151тело. Здесь важным является то пространство, которое оказывается между мноювидящим и тем, на что направлен мой взгляд и что, в свою очередь, мой взглядмне возвращает, наделяя меня способностью существовать75.Эти две интерпретации могут показаться противоречивыми, но на деле этонесовсемтак.ВпроектеМерло-Понтиактивностьипассивность,воспринимающий и воспринимаемое, видение и бытие видимым действительноспаяны. И в этом смысле хиазм – переплетение. Но можем ли мы в реальностиудерживать сразу два модуса взаимодействия с миром – преобразование ипретерпевание? Едва ли. Это единство мыслится, но на деле мы всегда будемспотыкаться о некий разрыв.
Мерло-Понти сам отмечает этот момент: «С первогомомента восприятия тело исчезает, и восприятие никогда не схватываетвоспринимающее тело»76. Понятие хиазма связано с перекрещиванием, чтоотражено в его определениях в разных науках. Так, в литературоведении эториторическая фигура крестообразной перестановки слов («Рассудку вопреки,наперекор стихиям» у Грибоедова). В искусствоведении это способ изображениястоящего человека с опорой на одну ногу; такая поза влечет за собой Х-образнуюсимметрию: скажем, левое бедро и правое плечо опускаются, а правое бедро илевое плечо поднимаются («Копьеносец» Поликлета).
В медицине термином«хиазма» обозначают крестообразное место соединения зрительных нервов.Таким образом, понятие «хиазм» фиксирует в себе и соединение, и разрыводновременно. Мерло-Понти снова ставит нас в непривычную ситуациювосприятия и мышления в категориях не «это есть это, а не другое», а «это есть ито, и другое».Каким же образом тогда преодолевается этот разрыв, эта дискретность, вобязательном порядке существующая между моим телом и воспринимаемойвещью? Для ответа на этот вопрос обратимся к понятию пространства винтерпретации Мерло-Понти. То пространство, о котором говорит французский75См., например: «Мерло-Понти говорит о складке в самом видимом: есть видимое, а мое видение образуетскладку, разрыв в непрерывности видимого – еще один вариант хиазма.
… [тело] и есть разрыв в этой тотальности,его акты, воспринимающие и воспринимательные, сами по себе разрывны, но оно существует таким образом, чтоэтот разрыв неизменно преодолевает». Петровская Е.В. Теория образа. М., 2012. С.48-49.76Мерло-Понти М. Видимое и невидимое. С.17.52философ, существенно отличается от того образа, с которым мы привыкли иметьдело после Декартовой системы координат. Описывая свое представление опространстве, Мерло-Понти опирается на понятие глубины, которая может бытьпонята как глобальная метафора, как способ представления пространства вообще.Интересно, что понятие глубины вводится Мерло-Понти на фоне полемики с«Диоптриками» Декарта и через интродукцию картины как плоскости.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
