Диссертация (1146107), страница 95
Текст из файла (страница 95)
Сикорским 8 апреля2010 г.: «Говоря об отношениях с Россией, мы видим, что, несмотря на улучшения в течениепоследних нескольких месяцев, они все еще отягощены трагической исторической материей»1354.Влияние, которое оказывала на отношения Третьей Речи Посполитой и РоссийскойФедерации историческая память ярче всего проявлялось в годовщины важнейших событий,связанных с историей Польши1355. К таким событиям можно отнести начало Варшавскоговосстания (1944 г.), создание профсоюза «Солидарность» / подписание августовских соглашений(1980 г.); подписание пакта Молотова-Риббентропа (1939 г.), начало Второй мировой войны(1939 г.), вступление Красной армии на территорию Польши (1939); освобождение Аушвица(1944 г.); Ялтинскую конференцию (1945 г.); Катынские расстрелы (1940 г.); окончание Второймировой войны (1945 г.).
После 1989 г. к ним добавились также заседание Круглого стола ипервые свободных выборы (1989 г.), вступление страны в НАТО (1999 г.) и в ЕС (2004 г.).Юбилеи, традиционно наиболее значимые годовщины, этих событий приходились на 10месячный отрезок времени, повторявшийся раз в пять лет. В силу этого можно говорить освоеобразном мемориальном цикле – череде юбилеев важнейших для польской историческойпамяти событий, произошедших (за исключением вступления в ЕС) в XX в. Подобныемемориальные циклы приходились на 1994–1995, 1999–2000, 2004–2005, 2009–2010 гг.
Стоиттакже напомнить, что в памяти поляков о большинстве из названных событий важную рольиграли воспоминания о роли России (СССР). В свою очередь для исторической памяти россияннекоторые из них также были важны, а 9 мая – День Победы (в Польше – Национальный праздникПобеды и Свободы) являлся в рассматриваемый период важнейшим праздником в официальном1352Ibidem.
S. 383.Ibidem. S. 392.1354Sprawozdanie Stenograficzne z 64 posiedzenia Sejmu Rzeczypospolitej Polskiej w dniu 8 kwietnia 2010 r. S. 139.1355Подробнее о значимости годовщин см.: Ассман А. Указ. соч. С. 251.1353302российском календаре в силу того, что центральное место в исторической памяти россиянзанимала память о Победе. Именно поэтому столкновение польских и российских интерпретацийпрошлого было наиболее показательным на «пиках» мемориального цикла, так какторжественные празднования, другие коммеморативные мероприятия, посвященные этимсобытиям, и даже упоминания их в заявлениях и в прессе предоставляли политикам возможностьеще раз обратить внимание граждан своего государства и международной общественности насвою трактовку прошлого.
Кроме того, стоит обратить внимание на то, что каждый из указанныхмемориальных циклов оканчивался президентскими выборами в Польше (а в 2005 г. еще ипарламентскими), которые также проходили раз в 5 лет. Это дополнительно способствовалоповышению градуса споров вокруг исторической проблематики, так как имело дляпредставителей польской политической элиты конкретное политическое значение – стремлениезаполучить поддержку среди избирателей.Первый «пик» подобного мемориального цикла в рассматриваемый период пришелся на1994–1995 гг.
В 1989–1990 гг. трансформация отношений Польши и СССР только начиналась,Варшава еще не готова была открыто заявлять о своем несогласии с трактовками прошлогоМосквы.Хронологически первым показательный жест в адрес польской стороны сделал президентРоссии Б. Н. Ельцин, который в 1994 г. отказался посетить торжественную церемонию,посвященную годовщине Варшавского восстания. В польской столице российскую сторонупредставлял глава президентской администрации С. А. Филатов1356. По всей видимости, непоследним фактором, который определил отказ Ельцина участвовать в церемонии, былонегативное отношение к его приезду польского общественного мнения (51% поляков былипротив этого)1357. Как писала «Gazeta Wyborcza», противники приезда российского президенташутили, что Ельцин должен смотреть на церемонию в бинокль из-за Вислы, как Красная Армияв 1944 г.1358 Российский президент не приехал.
Это в свою очередь было негативно воспринятопольской стороной, в частности министром иностранных дел А. Олеховским1359. Примечательно,что похожие протесты не помешали участию в торжественной церемонии президента ФРГРомана Херцога.В 1995 г. Ельцин также отказался приехать на церемонию, посвященную годовщинеосвобождения немецкого лагеря смерти Аушвиц.
На этот раз российскую сторону представлял1356Калашникова Н. Политика прежде всего должна быть эффективной // Коммерсант. 1994. №142. 2 августа.URL:http://www.kommersant.ru/doc/85471 (дата обращения 24.04.2015).1357Wroński P. Obchody i bojkoty // Gazeta Wyborcza. 1994. №173. 27 lipca. S. 1.1358Ibidem.1359Idem. Winy Niemiec, winy Rosji // Gazeta Wyborcza. 1994.
№179. 3 sierpnia. S. 1.303председатель Государственной Думы Иван Петрович Рыбкин, которому польская сторона, необъясняя причин, отказалась дать слово1360. На эту церемонию также приехал президент ФРГ.По мнению историка Н. И. Бухарина, именно с отказом президента России участвовать вторжествах, посвященных 50-летию Варшавского восстания и 50-й годовщине освобожденияАушвица, было связано решение президента Польши Л. Валенсы отказаться от приглашения наторжества, посвященные 50-й годовщине Победы над гитлеровской Германией в Москве.Официально Валенса объяснил свой отказ ехать в российскую столицу ущербом, который впрошлом нанес и не компенсировал Польше Советский Союз1361. Зато в Москву приехалпремьер-министр Третьей Речи Посполитой Ю.
Олексы1362, что вызвало недовольство Валенсыи многих правых польских политиков1363. Российский президент, в свою очередь, отказался отучастия в церемонии закладки первого камня Катынского кладбища 4 июня 1995 г.События первого «пика» мемориального цикла хоть и были связаны с полемикой вокругучастия или неучастия представителей польского и российского государства в важнейших дляисторической памяти обоих народов церемониях, скорее, определялись текущей политическойситуацией в отношениях Польши и России. Единственным исключением можно назвать отказ Б.Н. Ельцина от участия в торжествах, посвященных 50-летнему юбилею начала Варшавскоговосстания. По всей видимости, российский президент не захотел сталкиваться с критикойдействий Красной Армии в 1944 г. и попытками возложить ответственность за поражениевосстания на СССР (Россию), предпринимавшимися рядом польских политических иветеранских организаций.
Последующая цепь развития событий, в значительной степени, быласвязана именно с отказом российского лидера принять участие в этой церемонии.Второй «пик» мемориального цикла, пришедшийся на 1999–2000 гг., прошел незаметнымдля польско-российских отношений. Исключением стало лишь открытие мемориальныхкладбищ в Катыни и Медном через 60 лет после расстрелов там польских граждан, о чем шларечь в предыдущем параграфе. Президенты обоих государств отсутствовали на церемонияхоткрытия, однако выступления представителей Польши и России не свидетельствовали оналичии какой-либо конфронтации относительно трактовок прошлого. Таким образом,«громких» противостояний с этим «пиком» связано не было.
Чего нельзя сказать о двухпоследующих: 2004–2005 и 2009–2010 гг.Именно они пришлись на период зарождения и реализации «исторической политики» вПольше и подобной ей политике памяти в России. Как отмечалось выше, вторая половина 2000-1360Rosjanie urażeni // Gazeta Wyborcza. 1995. №25. 30 stycznia. S. 3.Skalski E. To jest Targowica! // Gazeta Wyborcza. 1995. № 95. 21 kwietnia. S. 1.1362Dlaczego jadę do Rosji // Gazeta Wyborcza. 1995. №105. 6 maja. S.
10.13632 kadencja, 50 posiedzenie, 2 dzień (25.05.1995) // Sejm Rzeczypospolitej Polskiej, Prace Sejmu II kadencji.URL:http://orka2.sejm.gov.pl/Debata2.nsf/main/237DD5D3 (дата обращения 13.07.2014).1361304х гг. была отмечена политизацией истории, увеличением количества обращений политиков ксобственной исторической памяти. В значительной степени именно этим определялась остротаспоров вокруг годовщин важнейших событий прошлого в это время.
М. Гняздовский считает,что поводом послужило первое же событие мемориального цикла – 60-я годовщина Варшавскоговосстания, в связи с празднованием которой возродились споры о том, могла ли Красной Армииприйти на помощь сражавшейся Варшаве1364. Именно к этой годовщине по инициативетогдашнего мэра польской столицы Л. Качиньского был создан Музей Варшавского восстания,значительное место в экспозиции которого отводилось роли Красной Армии, остановившейнаступление на подступах к городу1365.На этот раз на торжественной церемонии в Варшаве Россию не представлял никто. Однакопрезидент РФ В. В. Путин направил своему польскому коллеге А.
Квасьневскому письмо послучаю 60-летия Варшавского восстания1366. Отдельное обращение российский лидер направилк «ветеранам-участникам восстания, варшавянам и всем гражданам Польши»1367. В нем Путинподчеркивал: «Сегодня мы отдаем дань уважения героям польского Сопротивления. Мужествои самоотверженность миллионов верных сыновей и дочерей Польши, сражавшихсяс нацизмом — навсегда сохранятся в памяти россиян»1368. Однако, польская сторона ждала отроссийского лидера извинений.Примечательно, в 2004 г. политики Третьей Речи Посполитой вспоминали о том, что нетолько Красная Армия не пришла на помощь гибнущей Варшаве. 31 июля 2004 г.
премьерминистр Польши М. Белка сказал, что извинения британского правительства за недостаточнуюпомощь восстанию в 1944 г. «было бы очень хорошим жестом, который бы по достоинствуоценил польский народ»1369. Министр иностранных дел В. Чимошевич на это заметил, что«Варшаве, действительно, трудно было помочь, но ранее в Тегеране и Ялте (sic. – А. С.) союзникидоговорились о сферах влияния над головами поляков»1370. Таким образом, министр отмечал,что, руководствуясь этими договоренностями, СССР считал Польшу зоной своих интересов иотклонял предложения о помощи восстанию со стороны союзников.1364Gniazdowski M.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
