Диссертация (1146107), страница 63
Текст из файла (страница 63)
107.200настоящее время компенсации материального и морального ущерба»883 попадали не толькограждане Российской Федерации, бывших союзных республик СССР, иностранные граждане илица без гражданства, подвергшиеся репрессиям непосредственно на территории РФ, но ииностранные граждане, репрессированные «по решению судов Союза ССР или внесудебныхорганов за пределами СССР по обвинению в деятельности против граждан СССР и интересовСССР»884. В 1991–1993 гг. ни польские политики, ни пресса не обращали внимания как на самзакон, так и на изменения, в него внесенные. Варшава выступала за заключение отдельногодоговора между Польшей и Россией, который бы урегулировал проблему выплатыкомпенсаций885.Первый же официальный ответ российской стороны на многочисленные польскиепретензии по данному вопросу прозвучал 27 апреля 1993 г.
Пресс-секретарь министерстваиностранных дел России Сергей Владимирович Ястржембский заявил: «В принципиальномплане наш подход известен – новая демократическая Россия не несет ответственности запреступления сталинского режима, которые были совершены в том числе и против ее народа.
Вэтой связи эскалация каких-либо требований о материальной ответственности России, полнойкомпенсации за погибших в лагерях НКВД репрессированных и других лиц лишена какой-либоперспективы. Подобные требования контрпродуктивны, обращены в прошлое, не способствуютукреплению взаимопонимания и доверия между обоими народами»886. Ястржембский такжеотметил, что польские требования противоречат духу совместного заявления президентов Россиии Польши от 22 мая 1992 г. Одновременно он предложил гражданам Третьей Речи Посполитойвоспользоваться процедурой удовлетворения подобных претензий, предусмотренных законом«О реабилитации жертв политических репрессий» от 18 октября 1991 г.
при учете изменений,внесенных в него 22 декабря 1992 г.Заявление Ястржембского также не нашло практически никакого отклика с польскойстороны. Исключением стало выступление в Сейме 30 апреля 1993 г. депутата ЮзефыХеннеловой из ДС. По ее словам, подобные слова были равнозначны тому, что Россия ненамерена признавать политическую и материальную ответственность за прошлое СоветскогоСоюза лишь за некоторыми исключениями887.883Закон РСФСР от 18.10.1991 N 1761–1 (с изм.
от 22.05.1992) О реабилитации жертв политических репрессий //Консультант Плюс. URL:http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_1619/#p15/. (дата обращения02.03.2015).884Закон РФ от 18.10.1991 N 1761–1 (ред. от 30.11.2011) О реабилитации жертв политических репрессий //Консультант Плюс. URL:http://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_122496/. (дата обращения 02.03.2015).885См., напр., 1 kadencja, 38 posiedzenie, 1 dzień (18.02.1993) // Sejm Rzeczypospolitej Polskiej, Prace Sejmu I kadencji.URL:http://orka2.sejm.gov.pl/Debata1.nsf/main/2912F798 (дата обращения 02.03.2014).886Заявление представителя МИД Российской Федерации 27 апреля // Дипломатический вестник.
1993. №11–12.Июнь 1993 г. С. 42.8871 kadencja, 43 posiedzenie, 2 dzień (30.04.1993) // Sejm Rzeczypospolitej Polskiej, Prace Sejmu I kadencji.URL:http://orka2.sejm.gov.pl/Debata1.nsf/main/57DF9ECC (дата обращения 07.07.2014).201Тот факт, что в 1989–1993 гг., в период наиболее активного сотрудничества, в том числеи в решении «сложных вопросов», связанных с прошлым, двум государствам не удалосьдостигнуть компромисса по проблеме выплаты компенсаций, является, во многом, следствиемразличий в их исторической памяти. Так, польский исследователь Я. Богуцкий вслед за Р.Лищакевичем связывает проблемы в решении данного вопроса с российской идентичностью888.С этим соглашался и Р. Якимович, который писал «Считаю, что они, русские, в значительнойбольшей степени, чем поляки были жертвами сталинских преступлений, в связи с чем нечувствуют свою ответственность за них»889. Подтверждение подобного подхода мы находим вряде приведенных выше выступлений российских политиков 1992–1993 гг.
В качестве ещеодного фактора, препятствовавшего урегулированию вопроса о компенсациях со стороны СССР(России) польские исследователи также называли тяжелую экономическую ситуацию,сложившуюся там в начале 1990-х гг.890Примечательно, что в нерешенности данного вопроса поляки обвиняли исключительнороссийскую сторону. Такая позиция была характерна для многих «сложных вопросов»отношений двух государств, связанных с прошлым. Она, однако, представляется односторонней.В своей монографии Н. И. Бухарин объясняет: «Восприятие истории в Польше во многомопределяется <…> полоноцентристским подходом в оценке исторических событий, в которомпреобладает горечь по поводу утрат, понесенного ущерба и унижений и который почти неучитывает многообразия факторов исторического процесса»891.Другая сторона подобного подхода проявилась в еще одной проблеме, связанной спрошлым и возникшей в отношениях Польши и СССР (России) после 1989 г., – проблеме сносасоветских и коммунистических памятников в Третьей Речи Посполитой.
Причем, это был чутьли не единственный вопрос, по которому претензии Варшаве выдвигала Москва, а не наоборот.Во времена ПНР на польской территории появилось значительное количествопамятников, установка которых имела целью формировать и закреплять историческую памятьнародной Польши. Часть из них была посвящена деятелям международного, советского ипольского коммунистического движения. Их установка должна была свидетельствовать оприверженности поляков этой идеологии.
Целью создания другой части монументов,появившихся после 1945 г., являлось почтение памяти солдат Красной армии, в 1944–1945 гг.освобождавших Польшу от немецкой оккупации, и подчеркивание важности и крепостисоветско-польского «братства по оружию». Подобным образом на две части можно разделить ипроблему сноса памятников уже в Третьей Речи Посполитой.888Bogucki J. Op. cit. S. 206.Jakimowicz R. Zarys stosunków polsko-rosyjskich w latach 1992–1999. Warszawa, 2000. S. 8.890Bogucki J. Op. cit.
S. 206.891Бухарин Н. И. Указ. соч. С. 110.889202После июньских выборов 1989 г. первыми пострадали памятники коммунистическимлидерам. Так, 16–17 ноября того же года в Варшаве был демонтирован памятник ФеликсуЭдмундовичу Дзержинскому. Вскоре после него из польской столицы исчезли памятникилидерам польского коммунистического и рабочего движения – Владиславу Гомулке, ЮлиануМархлевскому, Марцелию Новотке, Каролю Сверчевскому. Была также демонтирована статуяГеоргия Димитрова, являвшаяся подарком болгарского правительства Варшаве 892.Отдельно стоит упомянуть снос памятника Владимиру Ильичу Ленину в Новой Хуте(Краков). 29 ноября и 6 декабря 1989 г. в городе прошли беспорядки, в ходе которыхпредпринимались безуспешные попытки снести его.
Депутат Сейма от Гражданскойпарламентской фракции Эдвард Новак в своем выступлении 8 декабря коснулся этих событий.Новак подчеркнул, что памятник «должен быть перенесен или разобран <…> Не по воле народавозник этот памятник. С момента его установки, он вызывает несогласие и протест. Онвоспринимается как видимый символ нашей зависимости»893. Спустя всего два дня, 10 декабря1989 г. памятник Ленину в Кракове был демонтирован. По всей видимости, советская властьотносилась к происходящему в Польше со значительным пониманием. В частности, автору неудалось найти каких-либо протестов или сожалений, высказанных Москвой относительно сносапамятников Ленину или Дзержинскому за исключением статьи в «Советской культуре» «Гиганти пигмеи», которая была посвящена демонтажу в Кракове монумента советскому лидеру894.Совершенно по-иному советское, а затем и российское руководство относилось к сносампамятников солдатам Красной армии. Эти монументы начали появляться в Польше вскоре послеокончания Второй мировой войны.
По замечанию польского исследователя Э. Охман, они«располагались в ключевых местах городского пространства, на военных кладбищах и часторядом со временными местами захоронения»895. Памятники являлись центрами торжеств вважнейшие праздничные даты народной Польши: 9 мая, 22 июля и 7 ноября (годовщинуОктябрьской революции).Еще в 1989 г.
польские политики убеждали советских коллег, высказывавших опасения засудьбу памятников советским солдатам в Польше, что эти монументы будут сохранены. Так, Т.Мазовецкий вспоминал, что 26 августа 1989 г. у него состоялась встреча с председателем КГБСССРВладимиромАлександровичемКрючковым,которыйвыражалбеспокойствоотносительно дальнейшей судьбы памятников. По словам бывшего премьер-министра Польши,892Van Cant K. Op.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
