Диссертация (1145237), страница 31
Текст из файла (страница 31)
Делёз и Гваттари, говоря опервой/дикой территориальной машине, имеют в виду первобытные общества испособ их устройства, связанный с логикой кода как способом формирования каст,племен и любых типов первобытных сообществ. Код базируется на процедуреконнективного синтеза, который создает латеральные союзы и развернутые линииродства, свойственные первобытным обществам. На смену дикой территориальноймашине приходит имперская деспотическая машина, которая перекодирует потоки,отменяет прежние типы союзов и каноны наследования, устанавливая свои новыеправила.
В силу того, что деспотическая машина борется с варварской машиной,она характеризуется как параноическая и безбрачная машина, которая призванасоздавать новый тип союзов. При этом деспотическая машина сохраняет в себеэлементы варварской машины как машины войны, реализующей себя в сменеимперий. Возникает своеобразная мегамашина частично наследующая варварскуюформацию, но функционирующая как имперская машина государственногоуправления с деспотом во главе, с разросшимся бюрократическим аппаратом и сначинающим зарождаться рабочим классом. В сформировавшейся имперскойформации создаются новые экзогенные союзы, при сохранении прошлых формсоюзов, при этом меняется способ функционирования денег: если в прежнейДелёз Ж., Гваттари Ф.
Анти-Эдип. Капитализм и шизофрения. Екатеринбург: У-Фактория,2007. С. 167.190150формации они носили характер «социальных денег» и лежали в основе родства какэкономики долга, служили способом установления социальных отношений, тотеперь они стали связаны с системой налогообложения и государственнымиинститутами. Важным моментом является то, что при переходе от варварскоймашины к деспотической происходит трансформация статуса долга, онпреобразуется в исчислимую сумму. В этом отношении необходимо отметить, чтодолг, выплачиваемый гражданами в виде налогов, трактуется как легитимноенасилие,осуществляемоегосударствомнадобществом.Присменепроизводственных формаций через преобразование понятия долга происходитформирование зачатков капитализма, когда от социального долга, как способавыстраивания человеческих отношений, долг становится калькулируемым ибесконечным: «<…> деньги, денежный оборот, - это способ сделать долгбесконечным»191.
Такая трансформация понятия долга ведет к тому, что «долгстановитсядолгомзасуществование,долгомзасуществованиесамихсубъектов»192. Установление логики исчисления человеческой жизни в денежномэквиваленте является результатом сборки деспотической машины во главе сгосударством и новыми формами насилия в виде системы налогообложения, чтознаменуетсобойпереходот«человеческихэкономик»к«денежнымэкономикам»193. В терминах Делёза и Гваттари, такая трансформация пониманияценности человеческой жизни произошла за счет процессов детерриторизации,коннективного синтеза и дизъюнктивного синтеза в их одновременности.
На сменуполному телу Земли в территориальной машине пришло детерриторизованное телоДеспота/Государства, произошел коннективный синтез старых типов союзов сновыми и одновременно осуществился дизъюнктивный синтез, благодарякоторому от развернутых линий родства произошел переход к прямым линиямДелёз Ж., Гваттари Ф. Анти-Эдип. Капитализм и шизофрения. Екатеринбург: У-Фактория,2007. С.
312.192Там же.193Гребер Д. Долг: первые 5000 лет в истории. М.: Ад Маргинем Пресс, 2015. С. 213.191151происхождения. Родство как основа «человеческих экономик» осуществлялосьпосредством «социальных денег» в качестве основы долговых обязательств.«Человеческие экономики» - это такой тип отношений долга, когда «<…> понастоящему важным считается тот факт, что каждый человек представляет собойуникальное сплетение отношений с другим, а значит, никого нельзя считатьточным эквивалентом чего-либо или кого-либо другого.
В человеческой экономикеденьги не используются для покупки или торговли людьми, а являются средствомвыражения невозможности этого»194. При сборке деспотической машинычеловеческие экономики начинают рушиться, человек буквально вырывается изсложных сетей отношений с другими, которые делали его уникальным, ипревращается в нечто, чем можно торговать. Такой институт как государствозанимается перекодированием закодированных потоков варварской машины, чтоозначает, преемственность в отношении старой формации (понятие долгасохраняется), но одновременно и разрыв с ней (долг переводится в пространствомонетарного исчисления). В основе этих преобразований лежит государственноенасилие, которое устанавливает институт долгового рабства как основуобщественных отношений. Дизъюнктивный синтез является ключевой операцией,которая выдавливает людей из сетей, сотканных взаимными обязательствами, изобщей истории, коллективной ответственности, и создает институт рабства какоснову деспотической машины.
При этом «рабство с его уникальной способностьювырывать людей из их среды и превращать их в абстрактные понятия игралоключевую роль в возникновении рынков»195. Делёз и Гваттари отмечают, что присборке деспотической машины касты перекодируются в классы, которым ещепредстоит проявить себя в капиталистической формации.В системе Делёза и Гваттари общественное производство тесным образомсвязано с желающим производством, это означает, что все общественныеизменения влияют на способ функционирования либидо, желания и сексуальности.194195Там же. С. 213.Гребер Д.
Долг: первые 5000 лет в истории. М.: Ад Маргинем Пресс, 2015. С. 169.152Авторы отмечают, что при переходе от варварской машины к деспотической смыслинцеста претерпевает изменение. В деспотической машине, где господствуютпрямые линии происхождения, деспот совершает двойной инцест. Он женится насестре. В новом типе союза сестра выступает как коннективная категория союза,тогда как мать играет роль дизъюнктивной категории происхождения: «<…>посредством запрета инцеста с сестрой завязывается латеральный союз, апосредством запрета инцеста с матерью линия происхождения становитсяразвернутой». При формировании деспотической сборки линии родства становятсяразвернутыми, обретая форму кровного родства, в связи с чем возникаютродительскиенакладываетсяфигуры/имена,запрет.Внановомсексуальныетипеотношенияпроизводствасинцесткоторыминачинаетфункционировать через функцию запрета, что переводит его в измерениеневозможного: «<…> инцест можно совершить с человеком, который равноцененматери или сестре только потому, что он не является ими, т.
е. именно с темчеловеком, который определим в качестве возможной супруги. Таков смыслпредпочтительного брака – первого разрешенного инцеста»196. Важным моментомявляется то, что инцестуозный запрет налагается не только на человека, но и наимя, это означает, что запрет функционирует в сфере языка. Как отмечают Делёз иГваттари, в деспотической машине инцест начинает выполнять функциювытесняющего представления, фундирующего новый тип союза, которыйвыражается в потоке письма как репрезентации прямого происхождения. Если вварварской машине либидинальная экономика союза строилась по ассоциативнымцепочкам связи образа и голоса, то в деспотической машине она становитсядетерминирована господствующим означающим, знаком Деспота, и в целомписьмом.
Делёз и Гваттари описывают этот процесс так: «<…> означающее – этопросто сам детерриторизованный знак. Знак, ставший буквой. Желание больше неосмеливается желать, оно стало желанием желания, желанием желания деспота.Делёз Ж., Гваттари Ф. Анти-Эдип. Капитализм и шизофрения. Екатеринбург: У-Фактория,2007. С. 254.196153Рот больше не говорит, он пьет букву. Глаз больше не видит, он читает.
Телобольше не поддается гравировке как земля, однако оно простирается передгравировками деспота, внеземного, нового полного тела»197. В этом пассажевысказывается важная мысль о том, что в деспотической машине желающеепроизводствосковываетсячерезфункциюписьма, именнописьмокакформулировка запрета на инцест, подчиняет бессознательное производствожелания логике брачных союзов. Запрет формируется на уровне письма,означающей цепочки, и означающее – это уже всегда господское означающее,которое в деспотической машине связывается с фигурой Господина/Власти, иименно оно сковывает желание, подчиняя его инцестуозному представлению.Возвращаясь к связи общественного производства и желающего производстваможно вывести тезис о том, что формирование денежных экономик, вырываетлюдей из привычных социальных связей, и «вбрасывает» их в новый типотношений кровного родства и наследования с преобладанием тенденции ксозданию брачных союзов под юрисдикцией Деспота.
Таким образом, брачныесоюзы, структура кровного родства, система наследования связываются сденежными экономиками, бесконечным долгом и рыночными отношениями. Мывидим, что деспотическая машина подчиняет бессознательное производствозаконам функционирования рыночной экономики, что является начальным этапомв процессе капитализации бессознательного.Насменудеспотическоймашиныприходитимманентнаямашинакапитализма. Можно сказать, что «цивилизация, капитализм возникает <…> какпопытка уничтожить <…> варварское перекодирование, <…> деспотическуюпышнуюсистемузнаков,паразитическиразвившуюсянабазестарых«естественных» кодов; и новая общественная форма, капиталистическая форма,поэтому стремится проторить путь назад, к некой еще более фундаментальной исвободной от кодов реальности – научной и объективной – стоящей за старымиДелёз Ж., Гваттари Ф. Анти-Эдип.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
