Диссертация (1145204), страница 36
Текст из файла (страница 36)
А. Данилова, С. А. Ромашко. М.: Мартис, 2000. С. 202.332Делез Ж. Различие и повторение / пер. с фр. Н. Б. Маньковской, Э. П. Юровской.СПб.: Петрополис, 1998. С. 96.333Там же. С. 99.331176испытываем, созерцая (самоудовлетворение), хотя созерцаем вовсе не себя. Мывсегда – Актеон с точки зрения того, что созерцаем, но и Нарцисс благодаряполученному удовольствию.
Созерцать – значит выманивать. Это всегда нечтодругое, это – вода, Диана, леса, которые следует сначала созерцать, чтобынаполниться образом самого себя»334, – пишет Делез.Центрирование темпоральной фигуративности «здравого смысла» наактуализме неизбежно ведет к отклонению «второго синтеза времени», «синтезапрошлого».
«Прошлое» вовсе не представляет собой мимолетные, преходящие«настоящие», – чтобы сложилось «прошлое» как темпоральный горизонт«настоящего» необходимо его («прошлого») существование как «чистой формы»временности, то есть формы, которая после своего рода проверки «настоящего»принимает это «настоящее» на хранение, а в дальнейшем предлагает его дляинвестирования практик учреждения и «настоящего», и «будущего». Дляэкспликации учреждения этой формы «прошлого» Делез использует символЭроса. Совершенно очевидно, что Эрос понимается им далеко не вофрейдистском смысле, речь идет об ином: Эрос в делезовском истолковании«чистыхформ»«прошлого»оказываетсясимволом,отсылающимкинтенсивности происходящего, которая, к тому же, обладает определенной«стиль-формой», благодаря чему такое интенсивное «настоящее» обращается всобытие. Но, тем самым, изменяется и сам временной поток: непрерывное,монотонное течение времени, складывающееся, по сути дела, из неразличимых«настоящих», разрывается событиями.
Благодаря резонансу событий временнойпоток обретает фигуративность, рельеф. Как раз событийный срез временности истановится основанием памяти, Мнемозины. Такие – «эротические» – события исоздают, конфигурируют «чистые формы» прошлого. Но временная матрицановоевропейского общества отклоняет именно эти формы.В новоевропейском «мире» сложная в своей конститутивности иразвертываниисакрально-символическаятемпоральность,разворачивающаяфигуративное время, наполненное событиями, замещается временем однородных334Там же. С.
100.177и равных в своей сути происшествий, – время становится моносущностным,гомогенным, линейным. «Трехчастная схема должна освободить мгновениенастоящего от власти прошлого тем, что изгоняет последнее за абсолютнуюграницубезвозвратностиипредоставляетего,вкачествепрактичноиспользуемого знания, в распоряжение “теперь”. Потребность спасти прошедшеев качестве живого вместо того, чтобы использовать его в качестве материалапрогресса, удовлетворяется исключительнолишь в искусстве, которомупринадлежит сама история в качестве изображения минувшей жизни» 335, – пишетТ.
Адорно.Особенностью новоевропейского «мира», как отмечает Ален Турен,является «историчность как действие, которое препятствует воспроизводствуопределенного порядка и потому требует способности к трансформации иразвитию» 336. Другими словами, каждое движение от одного «настоящего» кдругому строится на принципиальном обесценивании того «настоящего»,«трансформация и развитие» которого осуществляется. Сколь бы странным это немогло показаться, но ориентация на изменение оказывается атемпоральной.«Сommon sense» предполагает, что смещение от одной смысловой формации кдругой лишает ценности предшествующую, не допуская ее малейшего участия вучреждении новой.
Каждое последующее настоящее стирает предшествующее,отклоняет его, изымая из конституирования нового «теперь». Так наступаетвсеобщая амнезия 337.В принципе у темпоральных разметок новоевропейского «мира» есть двазначимых аспекта в экзистенциальном смысле: с одной стороны, происходит всебольшая интенсификация любого «настоящего» и связанного с ним переживания,то есть начинается своего рода гонка за все новыми и новыми переживаниями.Воцаряется культ желания «быть современным». С другой, – погружение в335Адорно Т. В., Хоркхаймер М.
Диалектика просвещения. Философские фрагменты. С.336Турен А. От обмена к коммуникации: Рождение программированного общества. С.337См., напр.: Хаттен П. Х. История как искусство памяти. СП.: Владимир Даль, 1993. С.49.413.391.178«настоящее» ведет к отчуждению от мира, отбрасывая и ретенции, и протенции,редуцируя «мир» исключительно к наличной данности, которая всегда«актуалистична» в нарциссической инкапсулированности «настоящего».
Итогподобного нарциссизма трагичен: «прошлое» отбрасывается от «настоящего»,становясь чем-то недействительным, никчемным, разрушая «опыт» и порождаясущества и институции, охваченные амнезией. Более того, утрачивается своегорода мерная шкала, придающая ценность тому или иному «настоящему», –действительно, «всё» становится «равным».Время теряет свою экзистенциальную соразмерность с Я, которая имеетместо, например, в средневековом христианском «мире»: как уже былоупомянуто, христианский Бог взывает к Я; такие события, как Рождение Христа,его Вознесение, Страшный Суд и т.д., присутствуя в «настоящем», переживаютсяверующим.
При этом, с одной стороны, именно «исторические происшествия», анесобытия,большенедаютотсвета,отблескав«мир»отдельногосуществования; с другой, – отдельная человеческая жизнь уже не оставляетоттиска, отпечатка в темпоральном потоке, разрывая им линейное движениевремени. Так, например, место «эпохи Петра Великого», «века Моцарта»занимает «век науки и техники», «эпоха информации» и т.п. И здесь, что весьмасущественно,местоличностикаксимволическойфигурызанимаютбезличностные и внеиндивидуальные структуры: экономическая, техническая,информационная и т.
д. Современный новоевропейский «мир» захваченуниверсализирующей гомогенизацией, и это приводит к тому, что отныне естьодна «История», универсальная и всеохватывающая, одно «большое время», –«История», включающая в себя что угодно, только не Я. Инстанция Я судивительной последовательностью отклоняется и упраздняется.Существенно и то, что «не-европейские миры» и их обитатели, которыеживут по собственным законам, нарциссически «прочитываются» на кодах«западного мира». В частности, им отводятся определенные места натемпоральной оси «всеобщей истории», однако «места» эти принуждают ихзанять позицию «отсталых», «развивающихся» и т.п.179Радикализация темпоральности «новоевропейского мира» обусловлена, покрайней мере, двумя факторами. Во-первых, это доминирование «человекамассы», как существа, лишившегося «здесь», «места», – существа, не-у-местногопосвоейсути.Во-вторых,какразэтогосподство«человека-массы»интенсифицирует христианский антропологический сценарий как темпоральный всвоей сущности.
Как отмечает А. Кожев, за новоевропейским темпоральным, илиисторическим сценарием кроется «диалектическая Антропология», которая и«есть философская наука о Человеке, таком, каким он предстает в иудеохристианской (до-философской) концепции, то есть о Человеке, которыйсчитается способным к изменению в широком смысле слова, или к тому, чтобыстановиться существенно и радикально другим. Согласно этой концепции,Человек, созданный совершенным, способен, тем не менее, радикально изменитьсвою данную или врожденную природу; но Человек существенно измененныйможет вновь подвергнуть отрицанию “старого Адама”, становясь, таким образом,“новым Адамом”, отличным от первого, но еще более совершенным, чем он;Человек способен “отменить” свой наследственный Грех, определяющий егоприроду, и стать, таким образом, святым, который, однако, представляет собойнечто совершенно иное, чем Человек до своего падения; грешник, “естественноеместо” которого есть Ад, может “обратиться” в христианство и заслужить Небо ит.д.»338.
Таким образом, в сущности своей «человек иудейско-христианскойтрадиции» атопичен, – у него нет «естественного места», определяемого его«природой» (physis). Новоевропейский «мир», сохраняя базовые интуициииудейско-христианскойконцепциииотбрасываяэнергийно-силовоеистолкование типов человека, порождает, с одной стороны, «астенический» тип(Московичи) 339, а с другой, – учреждает в качестве этосных конститутивовКожев А. Диалектика реального и феноменологический метод у Гегеля // Кожев А.Идея смерти в философии Гегеля / пер. с фр.