Диссертация (1145204), страница 34
Текст из файла (страница 34)
Таким образом, складывается «логика аффективности», нологика, расположенная по ту сторону «индивида». Сама связанность подобнойлогики и «реактивности» индивида строится на случайности, которая отклоняетэкзистенциальноустойчивые«стиль-формы»иоставляетвкачествеопределяющего фактора лишь частоту сочетаний «стимулов» и «реакций».Для когнитивизма роль «логики» исполняют «схемы» и «сценарии»; это –чистые формы, которые лишены смысла, но которые определяют, оформляют имышление индивида, и его поведение, и его перцептивное поле.
То, что мыКант И. Пролегомены ко всякой будущей метафизике, могущей появиться как наука //Кант И. Соч. В 6 т. Т. 4. Ч. 1. М.: Мысль, 1965. С. 194-195.316167ощущаем (видим, слышим, обоняем или чувствуем вкус), не воспринимается какединичное сенсорное событие, но почти всегда воспринимается как часть болеезначительного паттерна. Иными словами, перцептивный слой включает в себястимулы «внешней среды», которые, как часть более широких паттернов(визуальных,аудиальных,обонятельных,осязательных),эксплицируют«сенсорный синтаксис», ответственный за процедуру распознавания. «Схемы» (Ф.К. Бартлетт) как форматы, планы или генотипы поведения и решения проблем и,конечно,«сценарии»[Scripttheory(R.Schank)],хранящиевсебегенерализированные эпизоды или последовательность действий, осуществляемыхв стереотипных ситуациях, играют основную роль в этой перцептуальнойдифференциации.
В конечном счете, своего рода «хранилищем» и «схем», и«сценариев» являются дискурсивные, языковые практики, представая «логикой» иперцептуальных, и поведенческих полей.В целом можно с полным основанием утверждать, что «общее» в sensus естьсмысл, аффективно-ментальная представленность «общего». Важно, что этаспособность является все-общей.
В кантовской версии sensus communis«communis» может быть понято и как прилагательное в именительном падеже(communis), и как существительное (commune) в родительном падеже. Такимобразом, sensus communis для Канта – это общая способность, дающаявозможность распознавать общность, скорее благодаря чувству, чем понятийномусхватыванию. «Смысл-чувство» [sensus communis] позволяет судить общностно[gemeinschaftlichen].
Он позволяет как бы сравнить собственное суждение счеловеческим разумом как таковым и, тем самым, избежать иллюзий,возникающих вполне естественно из субъективных и индивидуальных условий.С этими рассуждениями о «здравом смысле» Канта перекликаютсярассуждения о «здравом смысле» пиетиста Этингера, который, правда, прямопротивоположным образом полагает его «первопричиной знания», «источникомвсякой истины» и «главным путем откровения».
«Здравый смысл имеет дело...сплошь с вещами, которые все люди ежедневно видят перед собой, которыесплачивают воедино все общество, которые касаются как истин и фраз, так и168установлений и форм постижения этих фраз...» 317, – приводит суждение о«здравом смысле» Этингера Х.-Г. Гадамер в работе «Истина и метод».Однако логика «здравого смысла», не предполагающая и не требующаяинтенсивного о-свое-ния смыслового поля в силу своей принципиальнойаффективности, предстает как «конъюнкция» (Ж. Делез – Ф. Гваттари)смысловых образований, укоренных в конвенциональных, принципиально неонтических порядках.
Но конвенциональность лишает порядок логики «здравогосмысла» экзистенциальной обязательности, поэтому в сути своей «здравыйсмысл», сцепляя, связывая смысловые блоки на основе случайности, фактическиучреждает «беспорядок», «anything goes» (П. Фейерабенд). Тем самым «здравыйсмысл», растеряв дискриминационные критерии, погружает индивида в смутныезоны и истины, и бытийности, и экзистенции. Или, как отмечает Дж. Ваттимо,«реальность для нас является скорее результатом переплетения (contaminazione,“заражения” в латинском смысле) многочисленных образов, интерпретаций,реконструкций, которые, конкурируя между собой, и, во всяком случае, безкакой-либо “центральной” координации, распространяют масс-медиа»318.Вполне естественно, что «мир» «здравого смысла» погружен в то, что Ф.Бродель называет «структурами повседневности», которые сами обретаютопорные точки в предметно-вещных определенностях 319. Каждый индивид,подключаясь к «здравому смыслу», как бы скользит по этим предметностям,охватывается ими, втягиваясь в особый тип сознания, который работает нестолько с понятиями (conceptus) или даже с неотчетливыми смысловымиобразованиями (notia), сколько с индексами, – «здравый смысл» не осмысляетдействительность, но, если воспользоваться классификацией знаков Ч.
С. Пирса,лишь индексирует ее. Индексы-смыслы фокусируют внимание, эксплицируяГадамер Х.-Г. Истина и метод: Основы филос. герменевтики / пер. с нем.; общ. ред. ивступ. ст. Б. Н. Бессонова. М.: Прогресс, 1998. С. 69.318Ваттимо Дж. Прозрачное общество. / Пер. с ит.
Дм. Новикова. М.: Издательство«Логос», 2002. С. 14.319Cм.: Бродель Ф. Материальная цивилизация, экономика и капитализм в XV-XIII вв. Т.I. Структуры повседневности: возможное и невозможное / пер. с фр. Л. Е. Куббеля. М.:Прогресс, 1986.317169«отношения к своим объектам», которые «состоят из соответствий факту», но они«ничего не утверждают», «они направляют наше внимание на свои объектыпосредством слепого принуждения». При этом, подобное смысловое образование,по утверждению Пирса, тотчас утрачивает свое характерное свойство, делающееего знаком, если убрать его объект, но не утрачивает этого свойства, еслиотсутствует «интерпретанта»320.
Индекс всего лишь указывает на «фактическоеположение дел», размечает, отнюдь не предполагая запуска интерпретативныхустройств, так как «психологически действие индексов зависит от ассоциации посмежности, а не от ассоциации по сходству или интеллектуальных операций»321.Обыденное сознание, охваченное предметно-объектной номинацией, обращаетсяв «зеркало» вещей.Как отмечалось ранее, содержание «здравого смысла» не ограничиваетсяпредметными репрезентациями.
«Здравый смысл» – это не только созерцание: онпогружен в повседневную деятельность. Существом этой деятельности являетсяпрагматизм, который обращен не столько на вещи, предметы как таковые,сколько на их аффективную задействованность, замещающую собой смысл.
Влогике «здравого смысла» действительность воспринимается, принимается нестолько осмысленно, сколько аффективно; также аффективно ориентирование вней, порождаемое стимульными комплексами. Сами номинации «здравогосмысла» продуцируют не «мир», а сегментированную «окружащую среду»,которая выстраивается на «принципе близкодействия»; в свою очередь, этотпринцип предполагает учреждение действительности на основе перцептуальнойконтактности, дающей определенную эмотивную, хотя и неосмысленнуюданность. Очевидно, в подобной «среде» может существовать лишь «индивид»как аффицируемое существо, принимающее предикаты «среды», и только одинтип общности – аффективно-эмотивный, то есть принципиально рецептивный.Вситуациидоминированияэмотивно-аффективныхпереживанийПод «интерпретантой» Ч. Пирсом понимается семиотическаяотвечающая за интерпретацию знака или группы знаков.321Пирс Ч. Начала прагматизма.
СПб.: Алетейа, 2000. С. 220.320институция,170смысловые образования фактически не играют значимой роли. В результате ицелостность индивида, и его идентичность принимают формы все той жеэмотивно-аффективной связанности.Поэтомуивосприятиеинтерсубъективностипредстают«другого»,какиэффектыобщение,ирезонансаформылокальныхперцептуальных микровариаций, порождающих «общее», communis. И все же,несмотря на достаточно высокую степень ригидности sensus communis, полеобщения подвержено внезапным разрывам, резким смещениям, провоцируемымнепрерывнымилокальнымиаффективно-эмотивнымивозмущениями,захватывающими и экзистенциальное измерение, и собственно язык, и речи, итела, и дистанции участников.Отсюда становится достаточно очевидным, что в sensus communis значимото, что и в латыни sensus, и в английском sense, и во французском sens, и внемецком Sinn имеют двойное значение: это и смысл, и чувство.
Но вфеноменальности «здравого смысла» смысл и чувство сливаются: «здравыйсмысл» как «сознание-без-Я» – это сознание аффицируемое и аффективное. Оноструктурировано логикой рецептивности, которая и в поле мышления, и в полечувственности, и в экзистенциальном измерении выдвигает императив рецепции,репрезентации, отражения, повтора, мимезиса.
Особенностью логики «здравогосмысла» оказывается pathos без свойственности, hexis’a. Так, для Аристотеляhexis, «свой-ство», «свой-ственность» сущего всегда первична в отношенииpathos’a, то есть состояния, в которое впадает сущее, испытывая воздействиеизвне322. Логика понятна: воздействие извне способно принять лишь то, что есть.Однако в размерности «здравого смысла», common sense имеет место рецепция,которая падает на доиндивидуальное, внеличностное «общее», задающеечеловеческому существу принципиально формальные структурности восприятия.В итоге аффицирование проникает, пронизывает поля смысла и чувственности, –оно входит и в плоть, и в мысль.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
