Диссертация (1145186), страница 23
Текст из файла (страница 23)
Если учесть требование наличия дефиниции как фактора признанияязыковой единицы в качестве термина, то, строго говоря, языковая единица«тип» — не термин, так как ее безусловно-однозначного определения нет.Однако лингвисты отмечают, что снабжение термина дефиницией в целомвторично по отношению к генезису терминологической единицы и лишь157Страхов И.В. Ометоде психологии в связи с проблемойтипа // Естествознание и марксизм. 1930. №5.
С.101.112фиксируетпределысодержаниятерминавнаучнойдеятельности.Рассмотрение логико-лингвистических характеристик типологии заставляеттакже вспомнить положение, связанное с тем, что в структуру философскойлексики могут входить как неспециальные философские термины, так испециальные, которые, в свою очередь, могут быть авторскими и неавторскими,асемантическоенаполнениефилософской лексики значительно158научного термина158.больше,чемнеспециализированнойспециализированногоИ здесь мы сталкиваемся с парадоксом.
Понятие «тип» имеетраспространение во многих научных дисциплинах, что как будто позволяетговорить о его общенаучном статусе. Однако, несмотря на широкоеиспользование этого понятия, в ряде случаев оно оказывается наделеннымличностными смыслами, авторскими насыщениями, связано со своеобразиемисследовательского контекста.
Кроме того понятие, претендующее на рольфилософской категории, должно иметь парный, взаимопереходный характер,чего нельзя сказать в отношении понятия «тип». О понятии «тип» говоритькак о философской категории сложно, но его общенаучный статуснесомненен.Понятие «тип»выступает как своеобразный логическийоператор, объединяющий «разбегающиеся» смыслы той понятийной группы,которая определяется стремлением зафиксировать качественные, целостныеобразования.Мыможемвыделитьконцептуальноепространство,определившее содержание понятия «тип» и, одновременно, указать насмысловую многозначность, порожденную языком типологии.Прежде всего типологические конструкции связаны с понятиями «часть-целое»,традиционнологическоеосмыслениеосмысливаетсявкоторых уходит вконтекстеположенияантичность и«Всякоецелое,[состоящее] из частей, причастно цельности, предшествующей частям»159.Историческипонятия«часть—целое»всегдабылинеизменными158Азарова Н.М.
Типологический очеркязыка русских философских текстов ХХвека. М., 2010.159ЛосевА.Ф. История античной эстетики. Высокая классика. М., 1974. С. 485.113характеристикамиистолковывалисьцелостности,по-разному,хотяобретаявисториисвоипознаниясмысловыеонинасыщения.Соотношение части и целого в идеях античных мыслителей предполагает двелинии интерпретаций: атомистическую, когда части предшествуют целому, ихолистскую, предпосылающую целое его частям.
Причем обе линии имелипереплетения и «напластования».Так,ЗенонЭлейский приходил котрицанию возможности целого, состоящего из частей, поскольку он немыслит части в целом, а целое в частях, ибо, как он полагал, «где есть части,там нет целого».В философии и Платона, и Аристотеля мы встречаем противостояниедревнегреческой атомистике, связанное с несводимостью части к целому ипризнание особого состояния целого.ОднимизпервыхуказаннуюпроблемуподробноанализируетПлатон160. В рассматриваемом контексте интерес представляют диалоги«Протагор», «Гиппий больший» и «Парменид». В указанных диалогах мывстречаем мысль, связанную с тем, что целое объемлет все свои части, но несодержится ни в одной из них в качестве составляющего элемента, чтоприводит к положению о невозможности рассматривать целое как суммучастей.Рассуждениетакогородаприводилокпониманиюособогоонтологического статуса целого, которому не свойственно ни дробиться, нисообщать свою сущностную определенность ни одной из своих частей.
ЦелоеПлатона — это прежде всего идеальное единство. А.Ф. Лосев отмечал, чтоПлатон, чтобы подчеркнуть указанную характеристику целого, вводит дваразных термина для обозначения частей целого161. Термин «mere» Платониспользует для обозначения пространственно-временной, механистическойчасти целого, того целого, которое носит «составный», дробный характер, атермин «moria» — для обозначения идеальной части целого. При этом, как160Платон. Избранные диалоги. М., 2009.161Лосев А.Ф. История античной эстетики. Софисты, Сократ, Платон.
М., 2000. С. 393.114отмечает Лосев, энергия целого, его подлинность оказывается заключенной видеальной части.Проблема соотношения части и целого не могла быть не затронутаАристотелем162. Известно, что для Аристотеля характерно противостояниеатомистике и потому его физика, в отличие от количественной физикиДемокрита,была качественной, что прослеживается,в частности, впонимании им феномена увеличения. Для Аристотеля увеличение — это непростоприбавлениеэлементов,аорганическийрост,неизменносвязывающий и часть, и целое. Отражение сказанного мы находим в одномиз первых определений целостности, представленном Аристотелем в«Физике», которую он характеризовал как диалектические переплетениячасти и целого, отмечая, что целостность — это «то, в чем ничто неотсутствует».
И хотя Аристотель обращал внимание на части, на отдельныевещи в их соотношении с целостностью (что помогало им обрестисущностные насыщения, а их иерархический порядок был способен создатьвсеобъемлющее целое), все же приоритет всегда оказывался на сторонецелого.В эпоху Просвещения с усилением механистического видения мираособое внимание исследователей стали привлекать логико-математическиехарактеристики части и целого. Исследователи акцентировали дробностьпредметностеймира,выделялиформально-структурныеконституантыанализируемого объекта.Значительный вклад в рассмотрение проблемы соотношения понятий«часть — целое» внес Г.-В.
Гегель163. Анализируя указанные понятия, онотмечал, что, с одной стороны, часть вне целого уже не часть, так как вцелостном образовании части выражают природу целого и приобретаютспецифические для него свойства. С другой стороны, целое вне или до частейнемыслимо, ибо предметность, лишенная структуры, не может иметь свойств162Аристотель. Избранные труды. М., 2004.163Гегель Г.-В. Наука логики. М., 1970-1972.115и не может взаимодействовать с другими предметностями.
Главное, к чемуприходит Гегель, — это рассмотрение частей не как детерминант целого, апризнание целого как динамичного единства, которое из себя рождаетнеобходимые для своего существования части. Отметим, что именно такоепонимание соотношения части и целого мы находим в современномистолковании «организма» как биологического образования, в котором частиопределены целым, что само по себе указывает на организмическоеистолкование понятий «часть — целое» в работах Гегеля.Как показала история античных учений, внутренняя противоречивостьобъекта, связанная с установлением связи «сверху вниз», от самодовлеющегоцелого к его частям, всегда была камнем преткновения для воззренийхолистической направленности.
Объяснение того, каким образом целоеприсутствует в части, выяснение их «сопричастности» во многом не дано и кнастоящему времени. Отметим, что попытки решения этой проблемыприводят к разработке ряда понятий, одним из которых выступает понятие«мерон», представляющее собой обобщенный класс однородных в какомлибо отношении признаков, выступающий некоей совокупностью частей.Такая трактовка понятия «мерон» позволила отметить, что как «по своимзадачам, так и по используемым методам мерономия очень сходна сморфологией в понимании Гёте — Тролля — Ремане.
<...> Основноеразличие между мерономией и морфологией заключается в характере и целяхработы. Мерономия изучает преимущественно отдельные части и их блоки, аморфология стремится к выявлению архетипа в целом»164. Стремлениеописывать природный мир как часть целого характерно для многихисследователей. Так, известный немецкий естествоиспытатель К.Г. Карусставил своей задачей в анализе природного мира не только тщательноерассмотрение единичного, но и, опираясь на единство природы и непротивопоставляя природу и дух, во всем усматривать целое. Положение о164 Чебанов В.С., Мартыненко Г.Я. Из истории типологических представлений // Структурная и прикладнаялингвистика / Под ред. А.С. Герда. Вып.
7. СПб., 2008. С. 364-365.116том, что части в своем существовании возможны лишь благодаря отношениюк целому, можно встретить у Г. Дриша в его теории «целостнойпричинности»165. Применительно исторического знания нельзя не отметитьпозицию В. фон Гумбольдта. В трактате «О задачах историка» он настойчивопроводит мысль о том, что историк «должен описывать каждое событие какчасть ц е л о г о .в каждом .со б ы ти и изображать форму истории вообще»166.Однако, продекларировав это положение Гумбольдт оставляет в сторонеспособы достижения целостного видения истории, а порой даже примечает кмеханистическому объяснению исторического процесса.В ХХ веке польским логиком Ст. Лесневским была предпринятапопытка рассмотрения указанной проблематики, связанная с логическойформализацией отношения «часть — целое». Лесневский предпринялпопытку прояснения логической сути категории «часть», ее отношения кразличнымсоставляющимученияоцелом,т.е.созданиялогикицелостностей, получившей название мереологии, сложность построениякоторой приводила исследователей к констатации того, что написание статьио мереологии всегда в итоге приводит к написанию книги.
![](https://s.studizba.com/z.php?f=/templates/si/i/noavatar.png&w=100&h=100&t=1"){kind=avatar}
